ПОДСНЕЖНИКИ
Как-то, совсем недавно, позвонил я домой, на Урал, родителям.
– А у нас подснежники, – услышал я в трубке мамин голос. – Ходили с отцом в лес. Принесли.
И я живо представил, как стоят в большой комнате на столе в вазочке белоснежные первенцы. Представил наши лесные, меж елей и берёз, поляны, на которых уже давно, бессовестно-давно не бывал.
И стало мне грустно-прегрустно. Прямо-таки тоска зелёная, да и только.
Вот ведь, подумалось, отчего же так происходит в жизни-то, вечно крутит нас какое-то колесо напрочь не-нужных забот да хлопот; встречаешься с кем попало, болтаешь о чём угодно... А в это самое время, в родной моей сторонушке, цветут себе, тянутся к майскому солнышку разлюбезные моему сердцу подснежники. Плюнуть бы на всё, махнуть рукой, вскочить на подножку поезда и, через сутки, всего-то через день да ночь…
– Эхе-хе-хе-хе, – только и выдохнул я. Который ведь год так.
– И зачем, за что мне всё это? – спросил я у себя. И сам же ответил.
– Ничего, не в этот, так, значит, в другой раз. Сейчас-то вон ведь сколько проблем вокруг. Дочь учится. Деньги нужны. Машину надо отремонтировать. Встречи есть важные. Пообещал же. Договорился.
Так что – «дал слово – сдержи», «принял обязательство – выполни». А подснежники? Ну, что теперь... Другая весна будет. А пока, где-нибудь у метро. Продают же. Вот завтра же и куплю, и нанюхаюсь допьяну.
Стоп. Я вдруг почувствовал, точнее ощутил, что всё совсем не так. Обманываю себя, кручу-верчу, наворачиваю.
– Спокойно,- сказал я себе. – Не так всё и печально. Ведь если разобраться, то вроде бы всё уже и есть у меня. Они же всегда со мной – эти цветики-цветочки. Даже к метро ходить не надо.
Просто – всё рядом. И раньше так бывало. Где бы ни был, а лишь вспомню дом родной – и вижу его ярко-ярко.
Доведись мне, к примеру, улетать куда-нибудь, в запредельно невозвратное космическое, скажем, бытие. И всё равно, главное всегда со мной. Есть у меня такой заветный тревожный чемоданчик. А там - всё самое дорогое. Там - багряные и розовые закаты и восходы над родной моей Камой-рекой, там буйно полыхает черёмуха, там гудят паровозы и пароходы, там ждёт на берегу моя лодка, там лица друзей и близких, голоса отца и матери. И всё это всегда со мной. Совсем рядышком. Вот, оказывается, как всё просто.
И уже через мгновение мчался я на поезде, пил за столиком чай и смотрел в окно. Я курил в тамбуре ленинградский, фабрики Урицкого, «Беломор», выходил на станциях и покупал горячую картошку, воблу, «Жигулёвское» пиво. А вскоре, всего-то день да ночь, на перроне меня встречали, помолодевшие лет на двадцать, мама, отец и братец Андрюша. А с ними и сестрица моя двоюродная, Валюха, прибежала и кричит издали: «Ага, вот он где! Брат приехал! Это вам не шухры-мухры. Брат! Офицер!»
А через мгновение иду я в шахтёрских сапогах по родным моим полянам, где журчат-переливаются ручьи, снег ещё местами лежит в хвойной осыпи, птицы чвикают-пересвистываются. И всюду, ковром прямо-таки белоснежным, подснежники, подснежники, подснежники.
И все мы вместе, все счастливы. Вся жизнь у нас впереди. И весна с нами. Настоящая, родная весна-то. Не просто так. А какая же весна без подснежников?
–Охо-хошеньки-хо-хо...