Непролог
По ночам он часто видел невероятно яркое фантастическое зарево.
Это зарево неожиданно вспыхивало ярчайшим электричеством, льющимся в его окно из огромного оконного проема родильного зала. Его ослепительная яркость освещала всё вокруг, и напоминала иллюминацию внезапно и бесшумно высадившегося фантастического неопознанного летающего объекта.
Это зарево, казавшееся магнетическим, накрывало его так, что сон мгновенно пропадал и, непонятно почему, всегда поднимало его и тянуло к окну.
Он прилипал к оконному стеклу и заворожено смотрел, как на чудо, на этот невероятный свет, льющийся через улицу и насквозь пробивающий деревья и оконные стекла. Этот свет словно сообщал всем нам о процессе появления на наш, на этот свет, очередного маленького существа.
Какое таинственное это явление – рождение – размышлял автор – Как много общего в этом явлении с иными подобными земными процессами. Как рождаются люди, наверное, также рождаются города и дома, войны и перемирия, стихи и картины, ненависть и любовь. Все движется энергией любви – созидающей и испепеляющей.
И все смотрел он по ночам на казавшуюся неземной яркость окна родзала, и все крутились его весьма банальные мысли и безответные вопросы…
...Кто смог бы разгадать тайну возникновения места обитания и стекания людей в одно время, в одном пространстве, в одном месте, в одном городе – не раз размышлял в своем одиночестве автор.
Кто мог бы взять на себя смелость и описать хотя бы один час жизни города со всеми его жителями. Правда, слабо? Ну а тогда что путного можно сказать вообще о точности исторической науки? А о полной истории города? Или хотя бы, например, истории одного человека, когда сам описываемый, не только не вспомнит свою состоявшуюся событийность, что довольно непросто, но вряд ли сможет описать поведение самого себя, пусть даже в течение суток...
Кто знает и может объяснить, зачем и почему рождаются и умирают люди, и для чего вообще существует наша многомиллиардная человеческая субстанция, и живет, в принципе, на пока что единственной нам известной во вселенной, населенной жизнью планете – «Земля».
Какими математическими формулами–интегралами, всяческими теоремами, кому-либо дано объяснить и вычислить появление нового, пока еще безымянного человеческого существа, в определенное время, именно на конкретном материке, в определенной стране, городе или деревне…
Кто способен научно объяснить его рождение именно у конкретных родителей, носителей определенной расы, национальности и вероисповедания, определенного уклада и традиций, достатка и образования, и, вместе с тем, культуры и воспитания...
Кто может угадать или определить в маленьком, только что рожденном тельце, способности, талант или гениальность, вписанные ему в его глубинную, практически неосязаемую, молекулярную ткань, которые лишь ждут часа своего проявления...
Странное это образование с названием «город» – размышлял автор – загадочное и, кажется, совершенно непостижимым. Как и когда люди решили жить вместе, построив дома, проведя улицы, открыв всяческие торговые, ремесленные, духовные, прихожие и присутственные места? И зачем им вообще это было нужно? Чтобы вместе воспитываться и, чаще всего, оставаться неотесанными невеждами? Чтобы самим обучаться и обучать других? Обогащаться и нищенствовать, досмерти ссориться и мириться друг с другом?
Чтобы обрастать друзьями и затем их терять? Чтобы возвышаться среди других, вызывая жгучую, душу разрушающую зависть, а порой и непреодолимую жестокую ненависть, и опускаться на социальное дно, так и не найдя поддержки и элементарного человеческого сочувствия?
И безответные вопросы все сыпались и сыпались…
И вместе с тем, город является большой моделью дома, в котором проживает, подобно одной огромной семье, загадочное население. Но совершенно неведомо как этому населению удается сосуществовать. И в таком огромном доме, кроме основного и непреложного состава обывателей, непременно должны быть люди, без которых вроде бы можно спокойно просуществовать, обладающие профессиями, относящимися к духовным ценностям. А чтобы слух, глаза и сердца обывателей не заросли и не зачерствели – их души должны, хотя бы время от времени, наполняться музами. Но человеческая среда большого дома будет неполной, если рядом с музами не будет бродить и будоражить сознанье, хотя бы один городской сумасшедший. Ибо без блаженного обыватель не сможет в полной мере познать самого себя. А без этого необходимого «божьего состава», в целом, обыватель не сможет понять и оценить не только свое истинное назначение в жизни, но и смысл своего собственного бытия.
Что такое
ГОРОД?
И автор шагал по своему городу и бормотал себе под нос:
Нет города без пилата
Нет города без купца
Нет города без мздоимца
Нет города без лица
Нет города без тревоги
Нет города без тоски
Нет города без участкового
Нет города без судьи
А затем, сменив ударный шаг на безударную правую:
Есть просто город художника
Есть просто город поэта
Есть просто город священника
Есть просто город провидца
Есть просто город писателя
Есть просто город блаженного
Есть просто для переписчика
Есть просто город для всех