Всё начиналось обыденно. Мы поехали на природу. Нашли место, поставили палатки, разожгли костер, наготовили шашлыка. В дружных компаниях всегда звучат шутки, смех, случаются безобидные розыгрыши и, конечно же, возникают симпатии. А к вечеру насладившись всеобщим весельем и общением, парочки стараются уединиться, найти укромные места.
Вот и мы с Ленкой тоже удрали из лагеря и расположились на холме, на нагретых дневным солнцем камнях какого-то полуразрушенного строения. Ища место, где присесть, мы изумленно обнаружили, что за камнями прятались и Иришка с Игорьком, исчезнувшие из лагеря немногим ранее нашего. Девчонки смутились. Посмеявшись совпадению, немного досадуя друг на друга, мы пошли погулять по развалинам, а с подходом темноты направились было назад.
Каково же было наше изумление, когда в сумерках тропинка, по которой мы шли сюда, чуть со стороны вывела нас к тем же развалинам! Мы пошли второй раз, тщательно отслеживая повороты, но теперь вышли сзади развалин. Они будто не отпускали нас. Ещё пара попыток закончилась неудачей…
Начинало темнеть, ходить по камням стало опасно, пора было подумать о ночлеге. Друзья, конечно, заметят пропажу двух парочек, но вряд ли всполошатся – мешать не захотят. Кричать бесполезно – мы ушли далеко. Впрочем, перспектива переночевать в обнимку с нашими подругами нас больше радовала, чем пугала. Мы обустроили ложе, а кромешная мгла уже спустилась на землю.
За болтовнёй, полушутливыми приставаниями и хихиканьем время летело быстро. Мы не заметили, как на небо выкатилась полная луна. Она неожиданно вынырнула из-за облака и тени в её свете будто зашевелились. Девчонки настороженно притихли, а мы поддразнивали их, растягивая слова, говорили, что там, в развалинах прячутся жуткие зомби! Девчонки жались к нам, и было хорошо.
Каково же было наше изумление, когда по склону поля, который стал виден, как днём, будто и правда, поплелись какие-то полупрозрачные тени! Они шли медленно в тишине, раскачиваясь из стороны в сторону, как на непослушных ногах и ветер развевал их космы. Хладный ужас пробежал по нашим спинам.
Перекинувшись парой фраз, мы поняли: это видит не один, а все! По полю двигались серые, как моль, фигуры людей! Вся напускная смелось в секунду исчезла. Мы юркнули за стену и вжались в какую-то щель. Я инстинктивно обнял Ленку. Она вздрогнула всем телом, а повернувшись, глянула на меня абсолютно круглыми глазами. Иришка дергала головой, будто подсчитывала вагоны проезжающего поезда, Игорёк был в ужасе и трясся. Я, наверное, выглядел не лучше.
За стеной раздались глухие шаги, будто шел огромный человек. В проло-ме появилась полупрозрачная фигура много больше человеческого роста, через которую можно было видеть всё, что было за ней. Существо было в полупрозрачном, как бы пыльном плаще и источало такой могильный смрад, что нас чуть не вытошнило. Мы замерли. Призрак, тяжело ступая, шел мимо. Игорёк зажал рот Иришке, в ужасе шептавшей: - Что, что это? Ты это видел? Что это?
Сердце бешено билось, разум отказывался воспринимать происходящее, во рту всё пересохло. Может мы чего нанюхались? Где мы, что с нами? Может мы умерли? Ущипнув друг дружку, мы поняли, что нет. Это было ещё ужаснее.
Вдруг девчоночий визг взорвал тишину и над Иришкой тотчас нависала костлявая личина зомби! Его глаза вперились в неё желтыми глазницами с узкими, как у кошки, зрачками. Нас он будто не видел. Тут появился второй. Они говорили беззвучно, но мы их почему-то понимали. «Наша» – констатировал один, взмахнул над парой пыльным плащом и исчез, вслед за первым.
Трясущимися руками Игорёк и Иришка стряхивали с себя мерзкую пыль, как вдруг сверху в руки Ире свалилось что-то. Это был младенец, мальчик. Он был такой розовый и беззащитный среди этого ужаса, так тянул к ней пухленькие ручонки и улыбался, что на материнском инстинкте Ира прижала его к себе.
Мальчик обнял её за шею, но лишь на него попала пыль, он стал преображаться. Продолжая улыбаться, он потянулся к ней трехпалыми когтистыми лапками и стал пинать огромными лягушачьими ногами в живот! Ира завизжала, пытаясь высвободиться, но он вцепился в неё, зрачки его сузились, глаза пожелтели, а тело стало чешуйчатым. В ужасе она отшвырнула его, мы разом все рванули по крутому склону вниз, падая и крестясь. И тут мы взлетели, словно на дельтаплане. Страх ушел и уже сверху мы наблюдали за происходящим…
И шли эти омерзительные создания по земле длинными вереницами, сливаясь в одну сплошную серую массу, которая надвигалась на города и селения, деревни и поселки, сначала охватывая, окутывая, а затем, поглощала их, закрывала серой мучнистой мглой. Временами кое-где появлялись всполохи огня и какое-то время светились, но впрочем, очень быстро эти очаги тоже закрывала мгла.
Среди серой массы голубовато-золотистым сиянием высвечивались какие-то полусферы, будто бы недоступные, будто противостоящие этой мглистой силе. Они светились, но их было мало. Над серединой полусферы угадывалось что-то знакомое, но издали очень непонятное и размытое. Ба, да это силуэты церквей! И бил неслышный набат, и отделялись от них человеческие силуэты с нимбами над головами, уходили прямо во мглу, какое-то время светились там и угасали, воздев руки к небу. За ними шли новые и гасли, гасли, гасли...
Как полчища саранчи, как цепная реакция неотвратимо разрасталась и шла серая рать, поглощая всё сущее на земле! Было видно, если кто чуть светился, он вспыхивал, как свечка и сгорал дотла. Одни ярче, другие тише, выгорали все. И снова шли светочи, неся людям надежду. Но люди их не принимали, гнали, рвали на куски и они сгорали, превращаясь в серый пепельный налёт. Вся Земля покрылась этим налётом. Им были испачканы люди, независимо от пола, возраста, образования, веры, касты. Они ссорились за него и сами набирая эту не то пыль, не то пепел, обсыпали тех, кто светился, чтобы все были однотонно-серыми.
И догадались мы, что это была Вселенская Ненависть! Она пожирала Добро, Порядочность, Справедливость, Сострадание и Любовь. Мы с Ленкой летали и молились за тех, кто ещё хотя бы тлел. Откуда только пришли слова! Мы молились и крестились истово, не глядя друг на друга и лишь содрогались от шелеста летавших рядом серых плащей. Это Игорь и Ира дрались из-за пыли.
Яркое солнце разбудило нас. Мы вернулись в свой мир, где всё так привычно и понятно, где нет страшных зомби и вселяемого ими ужаса! Господи, неужели это был лишь сон? Один на всех? Всякое бывает, но почему-то стало жутко, когда кто-то сказал, что сны бывают вещими.
После той ночёвки на развалинах я и Ленка часто стали замечать на людях не видимый ими пепельно-серый, будто перхоть налёт, покрывающий и пиджак чиновника, и мантию судьи, и блузу рабочего. Ира же и Игорь рассорились из-за пустяков и расстались. Мы долго не могли понять, что за видение нам было дано, почему, что оно значит? А потом полыхнула Украина…