Жизнь в имении шла размеренно, как будто и войны не было. К Василию постепенно все привыкали. Претензий никто не высказывал. Лошади накормлены и ухожены. В конюшне полный порядок. Сбруя в исправности. Фокус с цепью добавил ему авторитет и доверие. Женское население иногда одаривало заинтересованной улыбкой. Мужское потянулось к уважительному общению с ним. Его стали звать Василь. По мере овладения словарным запасом, диалоги с немцами становились понятными и полезными.
Василия уже стали использовать как дополнительного возницу, когда нужно было отвезти в городок особо много товара или громоздкие предметы, если требовался сильный грузчик.
Однажды его отправили в город нарочным совсем одного. Но Василий заметил, что следом за ним выехала в зоне видимости ещё одна повозка, которая потерялась только в городке. Не нужно быть умником семи пядей во лбу, понять, что это была проверка. Василий выполнил задание в точности и, припустив трусцой, приехал на хутор. Вскоре вернулся и наблюдатель. Его лошадь была взмыленной. Он раздражённо отчитал Василия, попеняв, чтобы впредь он не гонял так свою лошадь. Батрак только ухмыльнулся про себя – его-то лошадь была в полном порядке. Но с этого дня подобные задания участились и уже без контроля. Запаса слов старого словаря и языковой практики уже было достаточно для свободного общения выше чем бытовые потребности.
Как-то, во время одного из визитов Василий заметил в витрине книжного магазина карту. Привязав поодаль повозку, он нахлобучил шапку и с осторожностью вернулся к магазину. Теперь он точно сориентировался, что городок находится верстах в пятнадцати на Запад от поместья, а до Польской границы меньше сотни вёрст на Восток. Тоска засосала под ложечкой, но для побега время ещё не пришло.
Однажды утром к Василию подошёл однорукий работник-инвалид и позвал с собой на помощь. Привезли новые стёкла. Нужно было застеклить выбитые проёмы, отремонтировать рамы и заменить треснутые стёкла. Однорукому стекольщику это не под силу. Посмотрев, как немец работает с алмазом, Василь попросил попробовать – получилось. И он за несколько дней выполнил эту работу самостоятельно. Каждое утро он получал инструмент из рук управляющего, а вечером возвращал в условленное место. Остекление выполнено.
Через несколько дней, Василий, походя, увидел алмаз среди других инструментов на верстаке. Убедившись, что его никто не видит, взял и умыкнул. Старательно запрятал в трещину бревна под крышей конюшни.
Спустя два дня утром его вызвали к хозяину. Тот спокойно потребовал:
- Давай алмаз! - Василий с чистыми глазами отвечает:
- У меня его нет! - Хозяин настаивает:
- Я знаю, что его взял ты! Верни по-хорошему! - Василий решил идти до конца:
- Я же сказал, что стеклореза у меня нет! - он не врал - при нём действительно инструмента не было.
Хозяин сделал знак прислуге и Василия повели на конюшню. При нём переворошили весь его скарб, топчан и ничего не нашли. Доложили хозяину. Вернувшись, подвесили за руки на балку в двух метрах от хоронушки.
Поначалу пытка показалась не очень сложной, но через полчаса Василий начал уставать. Через три часа уже и дышать было нечем. На обед его сняли. Руки не слушались до такой степени, что уже и ложку не держали. После обеда его оставили в покое, и он занялся наведением порядка в конюшне. К ночи тело уже слушалось хозяина.
Следующим утром Василия опять вызвали к хозяину. На вопрос о стеклорезе ответ был однозначный, и конюх до обеда опять отправился на вешалку. Тело болело всё, но упрямец стоял на своём. Вторую половину дня отработал в раздумье. Главное, заметил полное отчуждение всех обитателей хутора. На вопросы отвечали односложно, отводя глаза и сами инициативы к разговору, не проявляли. Даже немки, дарившие ранее ему заинтересованные знаки внимания, теперь смотрели насквозь или в сторону, как будто его не было.
Третье утро началось аналогично. Однако после обеда два молодых батрака опять подвесили его к балке, а сами занялись работой по конюшне. Пытка стала невыносимой. Василий дважды терял сознание. Немцы деловито, без эмоций снимали его, отливали водой и возвращали на место. Выполняли процедуру размеренно и серьёзно, как будто это была необходимая часть какого-то процесса. Когда Василий отключился в третий раз, его сняли, привели в чувство и оставили на топчане. Он сразу провалился в полусонное забытьё до утра.
Ранним утром прибежал посыльный с вызовом от хозяина. Василий решил больше не упорствовать и отдать этот злосчастный алмаз. Понял, что больше эту пытку не выдержит, а ему нужно любыми путями вернуться домой.
Явился пред очи хозяина и без слов положил стеклорез на стол. Тот тупо посмотрел на инструмент и сказал:
- Алмаз теперь твой. Ты за него получил сполна. А сейчас запрягай бричку и срочно привези из города посылку!