Зачем я об этом пишу? Не знаю. Но у меня с этим монстром — КПСС - были особые отношения. Может кто-то когда-то заинтересуется, как жил их «многократно» - беспартийный предок во времена этой «эпидемии». Да, ты, наверное, и не знаешь - что значит эта аббревиатура — КПСС. Это - Коммунистическая Партия Советского Союза (была такая партия и было такое государство в ХХ- веке). Это было в то же время, когда КУБА, расшифровывалась, как Коммунисты У Берегов Америки (а это уже анекдот того же времени).
Предварю свой рассказ таким своим стихотворением.
Я был подпольный диссидент -
Я не горланил.
КПСС сказал я: «Нет!»
Презрел я «мани» (money — деньги англ.)
Работал честно я, как мог,
Стране на благо,
И миновать (тьфу, тьфу) я смог
ПсихоГУЛАГа. (Главное Управление Лагерей)
И вот теперь — на склоне лет
Пишу стихи я -
О том, как жил, о том, как нет,
Я в той стихии.
Всё началось в далёком 1955 году, когда я учился в 10 классе. У нас над дверью директора школы висел плакат, на котором было написано (помню до сих пор, разве только немного не дословно): «Коммунистом можно стать только тогда, когда обогатишь свою память всем тем богатством, которое накопило человечество». Я прочитал это, выбрав момент, когда в коридоре никого не было.
Я долго размышлял над этим «перлом» - думал, неужели все коммунисты обладают такими знаниями? А Ленин то был в то время непререкаемый авторитет для всех (помните у Маяковского: «...кто более матери -истории ценен: мы говорим Ленин — подразумеваем партия, мы говорим партия — подразумеваем Ленин!»). Это уже второе десятилетие ХХ1 века! Да, чуть не забыл — ты ж наверняка не знаешь — ... Не буду вдаваться в подробности — история всех поставит на свои места. Вот так-то! Ну ладно.
А сам то я из семьи малообразованных родителей, которых «помотала» сначала Первая мировая война, потом Октябрьский переворот 1917 года, в результате которого власть в России захватили большевики (они же коммунисты), и его последствия — гражданская война, «красный террор», продналог, продразвёрстка, коллективизация, голодомор и т. п.
Папа был с четырьмя только классами,
Ну, а мама — так вовсе — с двумя...
И нас звали «народными массами»:
Папу, маму, сестру и меня.
В общем, хоть учился я и хорошо (школу закончил с медалью!), но считал, что моя память не сможет вместить все эти «богатства человечества». Поэтому, я перестал и думать о том, что бы стать коммунистом когда - либо, хоть и был комсомольцем (с 14 лет!) — правда не активным, так — по течению. После этого коммунисты в моей голове отложились как какие-то небожители, святые и, если верующие в Бога — молятся Богу, то не верующие должны молиться коммунистам. Отложил это в голове и забыл лет на 7-8, пока уже работая после института на заводе, не столкнулся с одним, точнее — одной из них. Об этом позже, а сейчас для вашего представления на сколько я был «правильный» и чист в помыслах, приведу то, чем я закончил своё сочинение на аттестат зрелости:
«Нам нет преград ни в море, ни на суше,
Нам не страшнЫ ни льды, ни облака -
Пламя душИ своей, знамя странЫ своей
Мы пронесём через мирЫ и векА!»
Этими словами из «Марша энтузиастов» я закончил своё школьное сочинение на тему: «Мой любимый герой в романе Фадеева «Молодая гвардия». Любимым героем я выбрал не «правильного» Кошевого, а смелого и, как бы сказали сегодня, креативного в деле нанесения вреда противнику — Сергея Тюленина.
Институтские годы пролетели как один день в яростной борьбе учёбы со «спермотаксикозом» - с переменным успехом то одного, то другого. Тем более, что в те времена в Махачкале, где я жил до поступления в институт, были отдельными мужские и женские школы и отношение к девушкам было специфическое: во первых я их боялся, а во вторых я считал: потрогал — женись! А тут в институте девушек на любой вкус и хоть затрогайся — жениться не обязательно. Первые танцы... Танцы - вообще улёт! Вся она так близко: уста на расстоянии вытянутой губы, грудь касается груди, бедро — бедра. Дыхание...Да что говорить! Улёт! Какие там формулы!? А надо. Как говорил профессор математики, видя наши отрешённые лица после очередного институтского вечера: «Час расплаты приближается!», намекая на скорые экзамены. Ну совсем ушёл от темы. Итак, коммунисты.
Конструкторский отдел, основной функцией которого было исследование причин дефектов, возникающих на отдельных двигателях (двигатели авиационные!) и выработка мероприятий по результатам исследований. Я молодой инженер-конструктор. Начальник отдела шестидесятилетний хохол, с отличным чувством юмора, но и замечательный специалист. Ну, убейте меня, не могу не вспомнить пару случаев , связанных с ним. На наши какие-то промахи он после того, как отругает, обычно кончал успокаивающими словами: "Ну ладно — кто не был дурным — тот не был молодым! Иди работай". Его самым ругательным словом было «мудак».
В обед мы обычно играли в шахматы. Бывало, обеденный перерыв уже закончился, а мы делаем последние ходы. Вокруг играющих всегда стояли болельщики, среди которых постоянно бывала одна девушка по имени Неля. Однажды, перерыв уже закончился, а мы доигрываем... и появляется он. И начал: «Вы такие мудакы, обед закончился, а вы всё играете, мудакы...». Кто-то ему дал понять, что девушка тут. Он её увидел, растерялся и говорит: «Прости, Неля, я с этими мудакамы....». Ойкнул и быстро удалился в свой кабинет... Другой случай. Был у нас один инженер- конструктор, способный, но безалаберный — часто опаздывал или раньше сбегал с работы. Как то начальник его засёк и вызвал к себе в кабинет, чтобы отругать. Из неплотно закрытой двери доносились громкие звуки, среди которых слышалось уже нам родное «мудак». Это был в основном монолог. Потом постепенно сила звука стала уменьшаться пока совсем всё не затихло. Но из кабинета никто не выходит. Кто-то тихонько приоткрыл дверь и сразу, закрыв рот себе ладонью, другой рукой позвал нас. Мы заглянули за дверь и увидели такую картину — за столом сидит начальник и спит, напротив сидит наш безалаберный и тоже спит. Насладившись картиной "маслом", мы отошли от двери и занялись своей работой. Вдруг, слышим: «Ах ты мудак, я тебя ругаю, а ты спишь!» И пошло по новой. Через какое-то время из кабинета вышел обруганный, улыбаясь. Хорошо, что рабочий день заканчивался.
Вы только не подумайте, что вся наша работа каждый день была такая. Но после таких «разрядок» как то лучше приходили нужные по работе идеи.
Да, про коммунистов. У этого беспартийного начальника была в заместителях женщина, где-то лет на 10 старше меня. Она была коммунисткой при беспартийном начальнике. Мы её звали «замшей». Вот эта «замша» в конце рабочего дня вызвала меня и говорит, что (допустим, Иванов) заболел, а двигатель, который он ведёт, будут разбирать во вторую смену. А в программе исследования этого двигателя записано: разборку производить в присутствии конструктора. Поэтому, мол давай замени Иванова. А в этот вечер у моей жены, преподавателя математики и классного руководителя, было намечено родительское собрание в школе и я должен был сидеть с годовалым ребёнком. Ну я и сказал ей об этом. Она настаивает. Я говорю: «Не тратьте на меня время — я не могу по означенной причине и, пока ещё не все разбежались по домам (шахматы!) - назначьте кого - нибудь другого». И я ушёл. А наутро «шум» - цех не выполнил суточное задание из-за того, что не было конструктора. Цеховики практиковали такое — не сделают по своим причинам, а если есть возможность свалить на кого-то другого, в данном случае на наш отдел, цех неприменёт этим воспользоваться. А вскоре в отделе ежемесячное рабочее собрание. И «замша» докладывает об этом случае в таком духе, что я согласился присутствовать на разборке этого двигателя, а сам ушёл домой, никого не предупредив. Я обалдел! Встал и рассказал собранию, как всё было. А в конце добавил в адрес "замши": «Как Вы можете врать — Вы же коммунист?!». Краем глаз я заметил ухмылки некоторых коллег. Обошлось без выговора, а премий давно уже не было и без этого. После собрания я спросил коллег: «Что Вы лыбились»? Они мне: «Да коммунисты первые вруны, а ты что — такой наивный?» И объяснили мне, что беспартийным карьеру не сделаешь — вот они и лезут в партию правдами и не правдами. Я говорю: «А начальник, я слышал, беспартийный». Мне сказали, что его исключили за излишнюю любовь к женщинам (кстати, взаимную). Интересно — ему 60, а его жене 35 и он любил шутить: «Подожду, пока ей исполнится 36 и разменяю на две по 18».
Весь вечер я думал и даже потерял сон — как так — коммунисты врут, прелюбодействуют... Но те, кто мне про это рассказал на лжецов похожи не были. Ещё какое-то время, может с полгода, я стал наблюдать за коллегами - коммунистами и нашёл не мало подтверждений новым моим знаниям! Тогда я и пришёл к выводу, что такая партия не жизнеспособна, так как в ней соберётся всё порочное и они, как пауки в банке, перекусают друг друга до смерти — дело только во времени. И я дал себе зарок — никогда не вступать в эту партию. А других не было.
И в связи с этим было множество моментов на эту тему. А в то время была установка — меньше принимать инженеров и служащих — больше рабочих. Была разнарядка по заводу — на пятерых партийцев из рабочих не более одного из инженеров и служащих. Я понял почему — менее образованных рабочих легче дурачить! Да, да — так было! И вот пришло время и необходимость у начальника (уже другого) назначить меня руководителем (начальником) группы конструкторов по одному из множества направлений нашей деятельности. Меня пригласили на заседание партийного бюро отдела. Говорят: «Начальник просит нас дать согласие на твоё новое назначение. Мы скорее всего ему не откажем, но ты должен подать заявление о вступлении в партию». А я человек с юмором - говорю: «Нет, вступать не буду!» - «Почему?» - «Не достоин» и привожу аргументы: - ещё «не обогатил свою память...», слаб к женскому полу. «Как?!» - спрашивают удивлённо. «А так — всегда оборачиваюсь посмотреть вслед симпатичной девушке... ну и иногда привераю». Они приняли это за оговор самого себя, но добро дали со словами: «Если не вступишь в партию — это будет твоя последняя должность.» Я ответил, что пусть будет так — мне хватит. По такому же примерно сценарию с небольшим повышением степени серьёзности с моей стороны (например, не читаю газет, не знаю всех руководителей компартий в мире, не интересуюсь политикой, не могу выучить устав — мол, я не гуманитарий , ну и тому подобное). Далее: - Ведущий конструктор (начальник бюро), а потом Первый Зам. начальника большого конструкторского отдела ( до 90 человек конструкторов!).
Теперь о последней должности. На заводе создавался новый конструкторский отдел по проектированию и сопровождению производства не совсем по профилю завода — изделия. Зам. Главного инженера и зам. Генерального директора остановились на моей кандидатуре. Я согласился — изделие мне нравилось как конструктору. После разговора с зам. Главного инженера прошёл месяц. Я встречаю его и спрашиваю- что? Отбой? Он говорит нет, но проблема с парткомом завода — не соглашаются из-за твоей беспартийности — может подашь заявление? Я ответил отказом. Он говорит, что завтра зам. Гендиректора будет «ломать» партком завода — скорее всего «уломает». И действительно — вскоре вызывает меня зам. секретаря заводского парткома и предлагает подать заявление о вступлении в партия. Я отказался, зачитав ему такое стихотворение: «....к победе путь тернист и каменист — кто коммунист — тот истинный работник, кто не работник — тот не коммунист». Он удивился и спросил — не мои ли это стихи? Я ответил, что это стихи Вашего поэта Демьяна Бедного. Он удивился ещё раз и покраснел. А я, что бы прервать его смущение, сказал: «Если буду хорошо работать, считайте меня коммунистом, если нет — то нет!» Он улыбнулся, и сказал, что бы я завтра приходил на заседание парткома — будут меня утверждать. Назавтра я пришёл «на партком». И тут прямо по Галичу: «У них первый был вопрос «Свобода Африке», а второй уж про меня в части «Разное». Выступил зам. Генерального Директора и настоял на своём. После парткома он поздравил меня, добавив: «Будешь работать — будешь заработать!» Он был родом из Мордовии и косноязычен. Кстати, не могу удержаться от того, чтобы не описать вам его облик, тем более,что это сделать очень просто: он мог без какого-либо грима сыграть мавра, который со словами: "Молилась ли ты на ночь, Дездемона?" душил её (по Шекспиру). Но мужик был толковый. Анекдотичный случай связан с ним. Его кабинет был на втором этаже, а на третьем, прямо над ним, был кабинет заместителя Главного Инженера. Однажды, зам. Главного Инженера принимал у себя в кабинете делегацию из Японии. В разгар беседы раздаётся какая-то громкая речь. Все знали, что это Зам. Генерального Директора вызвал к себе начальников цехов и "песочит" их. Японцы услышав это испугано спросили: "Что это? Тревога?" На что Зам. Гл. Инженера, с трудом сдерживая смех, сказал: "Нет! Это зам. Директора разговаривает с Саратовом на счёт задержек каких-то поставок". На что японцы спросили: "А этот Саратов далеко?" - "Километров 600!" И японцы выдали: "А по телефону нельзя?" Я, правда, в последующей работе с ним, бывало, разговаривал на повышенных тонах, в основном защищая качество подконтрольных мне изделий от его рвения увеличить количество. Он был зам. по производству. Я отработал на этой должности несколько лет, поставил дело на «твёрдые рельсы», изделие пошло заказчикам, но потом у меня случились в одном месяце две аритмии и после второй я подал заявление и ушёл рядовым конструктором. Но вскоре начальник прежнего отдела опять призвал меня к себе в замы.
Работая начальником отдела, я привлёк в отдел талантливых конструкторов. Один из них, кстати мой ровесник, (пусть будет Ш) был конструктор, что называется, «от Бога», имел авторские свидетельства на изобретения и так же, как и я, беспартийный по убеждению. Однажды,ко мне пришёл зам. секретаря парткома завода с такими вопросами: как работает Ш, какие его интересы, не затевает ли он в отделе какие - либо разговоры не по работе, уравновешен ли он психически и т. п. У меня от его вопросов зашевелились волосы на голове и по телу пробежала дрожь. Я почувствовал, что что-то не ладно. Я охарактеризовал Ш как исключительно здравомыслящего человека, талантливого конструктора, дисциплинированного, без каких -либо «завихрений». «Партком» сказал — ладно и, не ответив на мой вопрос — а в чём дело? - ушёл. Я вызвал Ш в кабинет, секретарю сказал никого не пускать и рассказал ему о визите «парткома». Он не испугался, улыбнулся и сказал: "АААА"! После этого он поведал мне следующую историю.
Они с женой (тоже инженер) проработали, что называется, «с карандашом в руках» «Капитал» К. Маркса. Они выделили места, которым, по их пониманию, не соответствовала система управления нашей страной. Они изложили свои соображения в письме, которое переправили в Центральный Комитет КПСС Генеральному Секретарю Брежневу. ЦК переправил их письмо в наш Обком партии для рассмотрения и беседы с автором. Ш вызвал Секретарь Обкома для беседы и предложил обсудить его предложения. На это Ш сказал, что обсуждать не будет, так как: «Уверен, что Вы «Капитал» не читали и Вам будет неудобно». «Обком» покраснел и возражать особо не стал — что-то промямлил, что читал, но давно. На этом Ш ушёл. И они с женой снова направили письмо в ЦК КПСС, добавив результаты разговора с «Обкомом». Вот и всё. Я выслушал и на какое-то время лишился дара речи. А потом сказал: «Так они хотят тебя запихнуть в психушку»! Он попросил меня успокоиться, сказав, что он не боится, так как за свои убеждения готов на всё. С ним ничего не случилось и он благополучно доработал до пенсии. А Карл Маркс так и остался не обсуждённым. Вот эта часть рассказа Вам от первого лица, как, впрочем, и все остальные части.
И ещё два эпизода, связанных с моей упорной беспартийностью.
До ухода в «свой» отдел, меня встречает зам. секретаря заводского парткома (мы знали друг друга — он кончал тот-же институт, что и я, но несколькими годами позже). Он спросил меня — почему я беспартийный? Я ответил, мол, потому, что не вступал. Я в свою очередь спросил его, почему он заинтересовался. Он мне поведал следующее. Оказывается пришла из Горкома партии разнарядка — направить в их распоряжение двух зрелых инженеров для работы инструкторами Горкома. «Секретарь заводского парткома провёл пальцем по заводскому телефонному справочнику и выбрал две фамилии — одна из них была твоя. Он сказал: «Оформляй» и я пошёл подбирать дела и обнаруживаю, что ты беспартийный. Я доложил — секретарь удивился, мол, как так — первый зам. Начальника такого отдела и беспартийный!?» - рассказал мне мой знакомый партиец. Мер по мне принимать не стали, но с начальником моим, видимо, поговорили. Обошлось. А из хорошо работающих инструкторов горкомов партии тогда «выходили» большие начальники либо по производственной, либо по партийной, либо по профсоюзной линии...
Другой случай. Заходит ко мне в кабинет мой начальник и говорит: «Георгий, сейчас меня вызывал Генеральный... У нас с ним состоялся один разговор, а когда я уже выходил — он меня остановил и спросил: «А твой первый заместитель партийный?» Я говорю: «Нет». «Так вот, иди и чтобы за два дня он подал заявление в партию!»- строго сказал Гендиректор». У меня в голове всё прокрутилось (слава Богу — с логикой у меня все было в порядке). Дело в том, что намечался уход Главного технолога в секретари парткома завода. И я понял, что моего начальника «сватали» на его место — должность хоть номинально и равная, но более заметная и поэтому является хорошим «трамплином». Я спрашиваю начальника (один на один я ему «тыкал» - мы почти ровесники и часто общались вне работы): «Я своей беспартийностью твоей карьере мешаю?» Он говорит: «Нет». «Тогда не подам!» - был мой ответ.
Вот так мы жили и работали. А в начале 90-х моё пророчество почти тридцатилетней давности на счёт КПСС - сбылось!
Я прожИл на этом свете
Не в натуре, а в секрете.
Коммунистов я не бил -
Я их просто не любил...
Разве что одну из них-
Молодой я был и лих!