Ирочка, умненькая моя девочка!
Ты даже не представляешь, насколько ты помогла мне подойти к осознанию одной очень простой истины и разгадке, возможно, основной причины внезапного ухода наших самых близких людей! Ты искренне говоришь мне “Спасибо, не знаю в данный момент за что конкретно”, в то время, когда я должна благодарить тебя, зная наверняка за что!
Уверена, что ты не будешь против, если я процитирую твои мысли и фрагменты из откровений мне. Я сегодня остро почувствовала, что просто обязана написать эту историю, которая посвящается памяти твоей мамочки, хотя я и запоздала с ее публикацией почти на тринадцать лет. Ты сама знаешь, что способность выражать себя появилась у меня не так давно, да и никогда не поздно воздать должное одной человеческой судьбе.
Я не знаю по какому такому случаю папа взял меня с собой в командировку в Уфу. Было это больше тридцати лет назад, и я, наверное, была в начальной школе и на каникулах. Для меня эта поездка была одной из немногих в такой большой город. Все, что я могла до того момента припомнить, были Сочи и соседний Магнитогорск, в который нас возили с классом в цирк. Детские впечатления обычно глубоко врезаются в память, и я должна была бы помнить свои ощущения от большого, шумного города, но все, что осталось от той поездки - только деревянный дом твоей бабушки в одном из спальных районов Уфы. Она тогда была разношерстная. Новостройки маячили где-то далеко, за плечами памятника Салавату Юлаеву и долиной между несколькими холмами. Долина казалась мне, почему-то, глубокой ямой и даже пугала.
Зато очень четко запомнился момент, когда я увидела Верочку, твою будущую маму. Она тогда работала приемщицей в ателье и пришла вечером с работы. Весь дом сразу наполнился ее звонким смехом и веселой суетой. Она была такая необычная для меня - пышногрудая, с округлыми формами и ярко-белыми волосами. В таких женщин нельзя не влюбиться с первого взгляда. Они тогда с твоим папой готовились к свадьбе, а мой папа прикрепил меня на несколько дней к Вере. Она брала меня с собой на работу в ателье, хвасталась своим свадебным платьем, которое ей там же шили, водила в какие-то места в городе и все время, без устали щебетала. Я была совсем девчонкой и, конечно, завидовала ей белой завистью. Папу твоего, моего двоюродного брата Володю, который был старше меня лет на десять, я с самого раннего детства боготворила. Каждое лето меня отправляли в деревню, где жили все наши родные и твои будущие бабушка с дедушкой, и Володя был общей гордостью всех моих сестер и братьев.
Я помню, как он уходил в армию, как вернулся и как все деревенские красавицы вздыхали вслед этому хиповому парню с длинными, волнистыми волосами и в клешах!
Представляю, сколько сердец он оставил разбитыми, когда сообщил, что женится на столичной девушке Вере.
А она вошла в жизнь нашей семьи так, будто выросла рядом с нами, и даже казалось, что ни одна завистница не посмела бы ревновать ее к Володе - такой органичной и любящей парой они стали. Я помню их пышную свадьбу во дворе бабушки Кати. Народу было больше, чем мог вместить двор и огромный стол под навесом, но всем хватило места, и было безумно весело. Невеста была оглушительно красива, а жених очень четко ее обрамлял. Мне, почему-то, посчастливилось сидеть почти рядом с молодоженами, хотя дети должны были играть свою “свадьбу”, и я жадно впитывала звонкий голос твоей мамы и любовалась твоим счастливым папой.
Молодые почти сразу переехали жить к нам в город. Сняли однокомнатную квартиру и начали строить свое гнездышко. Мы часто общались, тем более, что моя мама стала старшей подругой и наставницей Веры. Я всегда была любопытной Варварой и участвовала во взрослых разговорах. Да и мама моя никогда не шугала нас. Вот оттуда, из наших кухонных посиделок, я узнала, что молодые влюбленные ждут тебя. Не знаю почему, но Вера часто брала меня с собой к ним домой с ночевками. По-моему, потому что папа работал по сменам, а я ей составляла компанию. Помню, что мне ужасно нравились эти ночевки. Я с удовольствием подглядывала как ты растешь у мамы в животике, а она частенько им хвасталась.
Потом жизнь закрутилась в суете, когда родилась ты, а в скором времени и Наташа с Леной. Я тогда уже уехала учиться в Питер, и наши встречи были редкими, но очень родными и теплыми. Я вспоминаю наши праздники, на которых душой компании и звонким колокольчиком всегда была Вера. Она так умела веселиться и увлекать всю компанию в шумные пляски, что однажды нечаянно выбила локтем тонкие стекла в посудном шкафу, который оказался за ее спиной. Все в той же шумной суматохе она, извиняясь и смеясь, собрала осколки и веселье продолжилось. Ну не виновата же она была, что шкаф оказался на ее пути!
Стекла туда так и не вставили, что мне очень дорого. Так осталась память о ней и том курьезном случае...
Вся ваша семья стала нам близка. Даже когда вы переехали в новое место в Карелию, наши мамы держали связь. У них было много общего. Каждая растила трех дочерей, и было чем поделиться.
Помню даже, что когда мой сын проводил лето у моих родителей и вы проездом останавливались у них, он сообщал мне, что “мои девки” приехали. Он вас всех обожал и гордился, что у него есть такие взрослые сестры.
Жизнь разбросала нас по разным уголкам света. Общения стало намного меньше. Вы выросли и сами стали мамами. Самое время радоваться жизни и маленьким внукам в еще совсем молодом возрасте, немногим за сорок. Но вдруг, как гром среди ясного неба, приходит страшная весть - Веры не стало! Как, почему в одночасье умолк звонкий колокольчик, так радовавший всех вокруг? Ведь совсем недавно мама говорила, что она успешно прошла облучение и пятна на легких - просто пустяки. Оказалось, что они вцепились в нее мертвой хваткой. С твоего позволения я хочу процитировать твой рассказ о тех последних днях, а потом поясню.
“Я нередко вспоминаю слова мамы, которые она сказала седьмого января утром, она была еще дома, а ближе к вечеру ее увезли в больницу. Она плакала и говорила: "Я уже так устала! У меня все болит! Я так устала терпеть и жить!" Представляешь, я тогда даже не поняла, о чем она говорит. Я только раздраженно сказала: "Ну что ты такое говоришь?" Восьмого января я вместе с Сережей заходила к ней в больницу, сопроводила в туалет, удивилась, что она совсем ничего не ела, завтрак и обед стояли нетронутыми.
Я прослезилась. Она легла отдыхать и сказала, чтобы мы уходили. Я понять не могу, как так, но и тогда я не почувствовала, что мамы скоро не станет... Папа ночевал с ней в больнице, утром, уходя на работу, всем дал распоряжения: мне - сходить в магазин, купить виноград и гранаты, сварить морс, Лене - сварить бульон и морс, отнести обед маме. Были сильные морозы. Я прибежала с магазина, покормила Сашу, Сережа был дома, заваривал морс. Телефонный звонок. Сережа взял трубку: "Ну…да!? Ну…да!?" Потом забирает Сашу из моих рук и передает мне трубку. Лена сказала, что мамы больше нет.
Я не помню, что говорила, но увидела череду ярких картинок: мама лежит на кушетке, где-то не в палате, много врачей вокруг нее, они что-то делают и говорят, Лена в сестринской со стаканом воды в руках, рядом телефон, в коридорах людно, больные переговариваются друг с другом, в палате моют пол санитарки. В моем понимании все должно завершиться так: врачи профессионально справляются со своей задачей, маме становится лучше, ее везут в палату, все больные торжествуют, Лена рядом с мамой и все счастливы. Такое впечатление, что я там была и все видела!!! По-моему, я несколько раз спросила: это точно, что мамы больше нет, и врачи уже не помогут? Когда я в последний раз услышала, что мамы нет, я положила трубку. Из моей груди, а только потом из горла вырвался истошный вопль такой силы, что я испугалась самой себе. Потом я ушла от Сережи, который сильно прижал к себе Сашу, оберегая его от моих реакций. Еще несколько секунд я истошно орала. Потом я все ждала, что Лена позвонит и скажет, что все это ошибка!!! Но она не звонила...
Девятого января будет тринадцать лет, как с нами нет мамы. О том, что уход мамы был неизбежен, и что у нее была четвертая стадия, мы уже узнали после похорон. После этого я много раз слышала и читала, что пока люди рады жизни и борются за нее, они продолжают жить. Именно поэтому я так часто своим близким, родным и просто знакомым желаю радости в жизни, я вкладываю в эти слова именно этот смысл.”
Твой рассказ как будто позволил мне почувствовать то, что пережила ты и сравнить с тем, что пережила и продолжаю осознавать я по поводу внезапного ухода моей Ники. Мне невольно захотелось сравнить их жизни и причины ранней гибели. И вот к какому выводу я пришла. Им обеим досталась такая душа, которая приходила на Землю только отдавать любовь, искренне радоваться жизни и следовать ее гуманным правилам. Никто из окружающих не воспринимал серьезность их страданий. Ведь Вера даже словом не обмолвилась родным, что ее диагноз изначально страшный, и заплакала только за несколько дней до кончины. Этим она дала знать, что дух ее больше не может бороться и поддерживать измученное физическое тело. Ника в свой последний день, буквально за несколько часов перед трагедией, оставила на страничке в сетях вот это:
“...Всякий раз, когда Вы чувствуете, что жизнь сделалась адом, освобождайтесь от своего князя тьмы. В противном случае он — раз! — и оборачивается вдруг старухой с косой в руках. Она машет косой, не зная пощады, как и Ваше корыстолюбие. Одного косит с маху, другого обрабатывает подолгу. Кто желает состричь материальную выгоду, того коса полоснет в первую очередь по ногам. Кто желает стяжать почет и славу, того полоснет прежде всего по голове, то есть отнимет разум. Смерть является на помощь человеку тогда, когда видит, что он ничему уже не способен научиться на этом свете...”
Им досталась такая душа, которая не умела прятаться и пропускала через себя боль всех окружающих. Я много размышляю и пишу о душе, потому что это самая большая загадка природы, и никто еще не убедил меня, что знает наверняка, что это такое. Вполне возможно, что говоря о ней, подразумевается наше астральное тело или оболочка, которая защищает физическое тело. Вот эта оболочка и позволяет человеку фильтровать всю информацию, которая поступает в его поле. У людей с чуткой душой или тонкой оболочкой, вероятно, очень низкая степень защиты. Вот и получается, что они очень рано насобирали непосильный груз негатива, который обратился в смертельную болезнь для обеих.
Думаю, что к концу моего повествования ты поняла, за что я очень благодарна тебе.
Именно в сравнении этих двух судеб с одинаковым исходом я понимаю, что радоваться и ценить жизнь нужно, тем самым оберегая и укрепляя свой дух. А он, в свою очередь, дает платформу здоровому физическому телу.
Светлая память твоей чудесной маме Верочке!