Черный автомобиль мчался по городу, словно темная сухопутная торпеда, спущенная с атакующего миноносца, разрезающая пространство и оставляющая за собой вихревые потоки дорожной пыли, похожие на бурлящий шлейф, оставленный в воде. Инспектора дорожно-патрульной службы, попадавшиеся на пути стремительно несущейся автомашины, поспешно подымали вверх свою грозную, все останавливающую черно-белую и, наверное, почти волшебную палочку, но присмотревшись к автомашине более внимательно, опускали свой всемогущий полосатый жезл и, приветственно махнув рукой, теряли интерес к нарушителю спокойствия. Внутри мчавшейся автомашины сидели два сотрудника полиции в форме. Худой, однако, ширококостный и крепко сложенный капитан, сидевший за рулем, залихватски улыбаясь, оглянулся на сидевшего рядом майора и загнул на руке два пальца.
«Двенадцать», - с торжеством возвестил капитан.
«Да нет, одиннадцать»,- возразил майор, делая домиком брови на округлом лице и вздымая к потолку пухлые пальцы, тряся ими в воздухе и показывая, насколько он возмущен таким жульничеством.
«А обгон на перекрестке?» - подыгрывая товарищу, возмущенно возразил капитан.
«Да это не считается!» - всплеснув обеими руками и закрывая ладонями свои глаза, показывая насколько возмутителен столь мошеннический с его точки зрения подсчет, заключил майор.
«Нее, - протянул капитан, - это конкретное нарушение ПДД. Так что двенадцать».
Поворачивая на перекрестке направо вторым рядом, капитан хотел загнуть третий палец, но выскочивший, словно ниоткуда, сотрудник ДПС с высоко поднятым жезлом напугал водителя.
«Куда ты прешь под колеса!» - заорал капитан. Но сотрудник ДПС не смотрел на лобовое стекло с беззвучно для него орущим лицом водителя, остановленной им автомашины. Почесав свободной от полосатой палки рукой в затылке, сдвинув при этом фуражку на хмурое лицо с насупленными бровями и сморщенным лбом, под которым уже работало считывающее устройство, постовой всем своим видом показывал, насколько он разочарован. Разглядев на автомашине гос.номер 002, сотрудник ДПС моментально поскучнел и, даже не подняв взгляд на лобовое стекло нарушителя, резко шагнул в сторону, буквально растворившись в воздухе.
«Тринадцать», - выдохнул капитан, завершив свой маневр на перекрестке и резко затормозил, увидев на тротуаре машующего рукой невысокого человека в мешковатом костюме блестевшего лысиной на ярком солнце.
«Глянь, Василий, это же Михалыч голосует», - вытянув шею, воскликнул капитан.
«Михалыча надо подвезти»,- одобрительно загудел майор.
«Эх, Григорий, нам бы хотя бы десять процентов таких сотрудников, какой бы порядок в стране навели», - задумчиво протянул Василий.
Майор, радостно моргая ресницами и даже бровями, широко улыбаясь, показывал, насколько он рад неожиданной встрече.
- Добрый день, Иван Михайлович!
Человек в гражданской одежде, так обрадовавший майора, устроился на заднем сидении и, пригладив обеими ладонями на лысеющей голове остатки волос, добродушно произнес мягким баритоном: «Спасибо, ребятушки, что подхватили. Мне только до райотдела и все». Оглянувшись в сторону удаляющегося перекрестка и поморгав округлыми словно удивленными глазами, Иван Михайлович неодобрительно покачал головой.
« Эхе хе ….., - скорбно и протяжно вздохнул огорченный пассажир на заднем сидении, - а вот вторым рядом направо это не совсем по-нашему, ребятушки».
Майор обернулся в сторону пассажира на заднем сидении и обиженно произнес: « Да мы же торопимся, Михалыч, нам тоже в райотдел на оперативку. Шеф вызвал срочно».
«Эх, ребята-ребятушки, - мягко, но с железным оттенком в голосе произнес Иван Михайлович, - мы ведь, ребятушки, для всех должны быть примером, можно даже сказать эталоном и закон соблюдать до самой последней буковки».
Капитан, глянув в зеркало заднего вида и поймав взгляд пассажира, таким же обиженным тоном добавил: « Михалыч, мы же и есть закон».
Майор одобрительно закивав головой, поддерживая своего товарища, подтверждая всем свои естеством, что мол, конечно, они и есть это самое олицетворение закона.
«Эхе хе…., - опять сокрушенно замотал головой Иван Михайлович, - вот вы, ребятушки, офицеры полиции, а такую простую вещь уяснить не можете, что большое дело на мелочах гибнет.
А давайте-ка, ребятушки, расскажу я вам одну давнишнюю смешную тогда и печальную сегодня историю. Это когда я был не подполковником, а самым что ни наесть младшим лейтенантом и даже моложе чем вы сейчас. Эта история приключилась с моим ротным замполитом, тогда так звучала должность заместителя командира.
Так вот представьте себе, сижу я в дежурке и заходит с мороза наш замполит и, скривившись, словно от зубной боли говорит мне: «Этот гаишник уже третий раз штрафует меня за одно и то же нарушение». И, с досадой стукнув по столу, за которым я тогда сидел, уходит в свой кабинет».
Капитан с майором несколько минут молчали и, округлив глаза, смотрели друг на друга. После длительной паузы и, почти синхронно оглянувшись на пассажира, мягко улыбающегося и щурившего глаза от слепившего яркого солнца, капитан с майором почти синхронно произнесли: «Не может такого быть!»
Капитан замотал головой ,словно стряхивая наваждение: «Это он может в гражданке был».
Майор подхватил: «Да, конечно, ваш замполит в гражданке был. Только не пойму, а почему он удостоверение не показывал?»
Иван Михайлович, жмурясь, словно кот от яркого солнца, мягко уточнил: «Замполит всегда в форме на службу ездил и звание капитана тогда имел, а штрафовал его сержант милиции сотрудник ГАИ это так ГИБДД тогда называлось».
«Да как это вообще могло быть! - ошарашено произнес капитан, - это что же получается, милиционер милиционера что - ли штрафовал? Он что, ненормальный что - ли был?»
«Ага, ненормальный какой-то дэпээсник», - также ошарашено вторил кивая головой майор.
«А знаете, что я тогда подумал про этот инцидент» - все также щурясь, произнес подполковник.
«Так Вы, наверное, возмутились этими неадекватными действиями сотрудника ГАИ?»- вопросительно произнес капитан , ловя в зеркало заднего вида взгляд подполковника.
«Да, конечно, ребятушки, я конечно был возмущен, но не гаишником, а тем, что наш замполит нарушал правила дорожного движения. Вот ведь что меня удивляет, господа полицейские. Кому я не рассказывал эту смешную для моего поколения историю, никто из вашего поколения сотрудников МВД не смеялся над горе - замполитом. Всех возмущали действия сотрудника ГАИ. А ведь тогда это было в порядке вещей. Это я про соблюдение закона сотрудниками МВД. Да, тогда это было, как сейчас любят говорить, очень адекватно. Это я про то, что сотрудник ГАИ штрафовал другого сотрудника милиции за нарушение закона. А теперь для вас всех эта история что-то вроде загадочной небылицы».
Подполковник явно был очень расстроен и надолго замолчал, сильно ссутулившись и устремив свой взгляд вдаль, словно хотел что-то там разглядеть. Немного погодя, очнувшись от своих размышлений о прошлом, подполковник оглядел поникших и умолкнувших сотрудников полиции.
- Вот ведь, в чем соль. А самое главное, до сих пор не могу я уразуметь, ребятушки, как все так с ног на голову встало да еще так быстро. Вот это для меня и есть самое печальное в этой смешной истории товарищи мои, господа полицейские.