Есть у меня хороший друг - Геной зовут. Познакомились мы с ним аж в семьдесят шестом году при строительстве гаражей. Задняя несущая стена у нас была общая, и мы в одиночку готовили раствор, возводили стены из кирпича.
- А давай вместе строить гаражи, - предложил кто-то из нас, - так будет сподручнее.
И, правда, дела стали двигаться быстрее и легче. С тех пор и подружились. Друг - лучше не придумаешь. Честный, трудолюбивый, не пьет, как говорят. Так, понемногу может пропустить, конечно, не курит. Самое главное, любит родителей, внимательный к ним. Совершенно отсутствует чувство зависти, рад успехам других, с ним можно и пооткровенничать, как выражаются – могила. А вот есть у него немного чудинки. У Шукшина целая серия рассказов про таких чудиков: один сооружал перпетуум мобиле, другой в свободное время реставрировал церковь, третий приобрел микроскоп и так далее. В общем, еще в год нашего знакомства он начал ремонт в своей двухкомнатной квартире. Достал ДСП и сделал коридорчик между двумя комнатами. Через три года разобрал. Начал менять обои, через год поменял. Ободрал обои на кухне, ободрал потолок. В течение пяти лет менял, наконец, почти закончил, осталось только подклеить квадратики к потолку по периметру. Все эти годы квартира была в состоянии ремонта: здесь цемент, здесь ведра, щетки, затирки, клей, банки…. Как-то ему посоветовали разобрать бетонную перегородку между туалетом и ванной. До этого туалет был постоянно занят, там между унитазом и дверью как раз умещался мешок с цементом. Чтобы попользоваться цивилизацией, нужно было этот мешок сначала вынести в коридор, а после облегчения занести обратно. Расколотил бетонную перегородку, кафель, два года менял ванну. Теперь бывший туалет и ванную стал разделять висящий в пространстве полотенцесушитель. Получилось, что в совмещенном санузле стало две двери. Осталось только обозначить «М» и «Ж» или «Вход» и «Выход». Надоело ходить с фонарями, черт бы его побрал, этот полотенцесушитель, и Гена через пять лет все-таки притулил уже новый к стене. Приобрел несколько ящиков кафеля, пока не подорожал. До сих пор он в этом помещении только в ящиках вылеживается. Решил, что двух дверей многовато на четыре квадратных метра. Из одной двери, оставив ее на месте, соорудил встроенный шкаф. Теперь на рундук неудобно садиться - тесно, ноги затекают. Не делать же дырки в шкафу, чтобы ноги торчали в коридоре. Разобрал шкаф. Решил заменить раковину на кухне, а заодно и поменять трубы. Приобрел гайки, шайбы, трубы с нарезанной резьбой, снял старые и забыл, что надо ставить новые. Три года мыл посуду в ванной. Хорошо, трубы были оцинкованные, не успели поржаветь. Наконец, поставил. Купил у соседа большой платяной шкаф в разобранном виде, почти новый и недорого. Решил заменить разваливающийся трехстворчатый. Занес домой, сложил на пол в комнате. Через три года решил собрать. Оказалось, что не хватает больше половины крепежа. Сосед обещал найти и даже помочь собрать, так как опыт приобрел при разборке. Не дождался. Принялся за дело сам. Оказывается, в этот шкаф ничего положить или повесить нельзя – он весь в ячейках, как в регистратуре поликлиники. Теперь этот шкаф надо бы отвезти на дачу, но куда, там тоже все забито таким добром, но о даче потом. Бросил этот чертов шкаф, начал, то есть, продолжил ремонт в коридоре. Начал-то он десять лет назад. Сломался выключатель. Выдернул его. Без него легче, соединил два провода – светло на кухне. За два года так принаторел, что в темноте легко справлялся с задачей. А по электрике – хлебом не корми. В восемьдесят восьмом году я приобрел паркет, постелил – ему понравилось. Через год приобрел и он. Сейчас этот паркет уже на месте. Беда была только в том, что приходилось его частями несколько раз разбирать – мышка завелась и мешала уснуть. Наконец, изловчился, поймал. Как-то вечером еле дозвонился.
- Где ты шастаешь по вечерам?
- Да, понимаешь, ходил к другу, тут, недалеко. Он позвонил и говорит: «Ген, выходи, я иду карнизы выбрасывать». Ты знаешь, почти новые. Я их заменю. Поставил в комнату, до сих пор стоят в углу, как новенькие.
- Закончил ремонт в ванной?
- Некогда было, понимаешь, вчера на окружной перевернулась фура с кенгурятиной. Весь овраг завалило ляжками. Вот один местный мужик, прилично отоварившись, предложил мне по сто рублей за кило, я и взял на полторы тысячи. Глядишь, день ушел.
- А что же ты про меня-то забыл?
- Ты знаешь, как-то не подумал, - отвечает, – буду иметь в виду. Если еще такое случится, обязательно возьму и на тебя.
Звоню через неделю. Вопрос тот же.
- Ты знаешь, а кенгурятина-то хуже бычьих хвостов, которые снизу. Варил пять часов – толку никакого, они становятся еще тверже. А вчера ходил на рынок. Купил по дешевке у одного парня «Жилет» на развале, пришел домой, а он совсем тупой, не бреет. Надул, гадина. Зато сегодня повезло. Пошел на рынок, что напротив дома. Подходит мужичок и предлагает золотое обручальное кольцо и золотую цепочку. «Отдам, говорит, дешево, я бы не продавал, просто очень нужны деньги». Вообще-то, мне это не нужно - прикинулся я, а сам рассматриваю. Проба 583.
- Ну, а сколько, вообще-то?
- Отдам за полторы тысячи.
Ну, думаю, не дурак ли? Одна цепочка в три раза дороже.
- У меня с собой вообще-то таких денег нет, но, если хочешь, я схожу домой и рассчитаюсь.
А деньги-то у меня с собой были. Захожу в чужой подъезд. Пусть думает, что я здесь живу, а то принесет завтра деньги обратно, скажет - передумал. А я-то не совсем Ванька. Ну, подумал я, порадую свою любимую, подарю сначала кольцо, а там видно будет. Приходит ненаглядная, а я ей с порога – раз, дарю, бери, пока я добрый. Понимаешь, берет она это кольцо, глянула, швырнула в угол и изрекла:
- Какая дешевка, я на такое и глядеть не желаю.
Кто бы мог подумать, оказывается - это копеечная медь. Надо же так лопухнуться. А парень-то, парень-то, овцой прикинулся, артист. Я так подумал, пусть лежат на черный день. Лучше займусь теперь приватизацией квартиры, говорят, скоро срок закончится. Я уже вызвал инспектора, придет в пятницу. В итоге, пришла солидная женщина, поглядела – перегородки в ванной нет.
- Это же перепланировка, надо оформлять документально: сделать проект, утвердить в архстройконтроле, в общем, дерзайте.
- А если я восстановлю перегородку?
- Тогда снова вызывайте, только это уже будет платно.
Через десять дней звонит.
- Понимаешь, поставил я на место бетонную перегородку.
- Погоди, - перебил я, - а где ты ее взял? Ведь шесть лет прошло, как ты ее снял?
- А она у стены стояла, я ее на всякий случай оставил. Так вот, померила она, оказывается, на десять сантиметров не сходится. Придется еще вызывать и платить, а что делать? Я быстро переставлю поточнее. И, правда, на третий раз приняли.
В свое время ездил Гена на подержаном «Жигуленке» в облегченном варианте, без сидений, с обнаженной рулевой колонкой и проводами. Через каждый километр останавливался, доставал из кармана новую, то есть не новую, а другую свечу, открывал капот и лихо менял именно ту, которая выходила из строя. И происходило это так быстро, что невольно вспоминалась картина замены колес на «Формуле-1». Ездил бы так да ездил, но тут подвернулась Фортуна.
- Знаешь, - говорит, - я купил «Москвич-408».
- А эту-то куда денешь?
- А на этой буду ездить и дальше.
- «Москвич» тогда зачем?
-А помнишь, шесть лет назад я продал «Москвич»? Так вот, купил его обратно и всего за полторы тысячи.
- Ген, так он тогда еще помойку напоминал.
- Ну и плевать. На нем новая резина. Знаешь, сколько она стоит? И аккумулятор новый.
- А где же ты его держать будешь? У тебя в один гараж и «Жигуленка» некуда поставить – все забито, а тут еще и эта колымага.
- А я ее тоже около дома поставлю.
Как сглазил. На следующий день машина стояла на кирпичах без аккумулятора. Вот это невезение. Зато потом повезло и здорово, сосед по гаражу Вася продал два баллона за сто рублей. Я еще тогда удивился – ведь камера в четыре раза дороже, а тут два баллона. Проходит время. Гена надевает приобретения на диски, качает потуже и узнает родимые. Ведь месяц не прошёл, как выкинул их на помойку. Кто бы мог подумать. А Вася-то, друг называется, оказывается, жук тот еще. А чего с него взять? Сто рублей проел. Хорошо еще забрал у него лобовое стекло от «девятки», как с конвейера, только одна трещина поперек и та тонюсенькая, еле заметная. А другого выхода у Гены не было, ставить машину совершенно некуда. Гараж забит до отказа. Вторая половина ворот не открывалась вообще, чтобы содержимое не вываливалось наружу.
Однажды Гена открыл правую воротину, и я удивился: у порога был виден пол площадью примерно сорок на двадцать сантиметров.
- Смотри, - говорю, - свободное место.
- Нет, - говорит,- здесь канистра стоит.
Достал из багажника канистру и поставил впритирку к другим ценностям. Получилось так плотно – мышь не проскочит. Ему даже один товарищ посоветовал пробить на крыше окно и через него утрамбовывать помещение. И, правда, чего там только не было: штук двадцать списанных парикмахерских фенов, штук сорок ржавых решетчатых корпусов от ламп дневного света, куча резины разных размеров и модификаций, на которой местами просматривались протекторы, ламповые приемники, телевизоры, самовары, старые двери, капоты, крылья от машин разных марок, банки с краской с выдержкой двадцать лет и более, диски, несколько унитазов с бачками к ним и один мотор в комплекте. Оконных рам не было, Гена их сразу отвозил на дачу, там места побольше. Можно было бы отвозить рамы в другие гаражи, их еще два, но там тоже со свободным местом туго. В одном стоит «Москвич-400» без документов, другой упакован до отказа. А пока собирался восстановить этот «Москвич», пацаны прокопали под гаражом дырку и залезли внутрь. Разбили стекла, двери, раскурочили двигатель и все.
- А ведь хотел повыше засыпать пол в гараже. Вроде бы уже договорился с водителем самосвала, рассчитался, да опять не повезло. Высыпал он этот песок у соседнего гаража, а соседу, видно, этот песок мешал, он и засыпал его в свой. Конечно, надо было бы сразу этот раритет поставить на даче, но там тоже не лучше. Пацаны оторвали доску, залезли в пристройку и раскурочили мотороллер. Хорошо, таджики восстановили, хоть два месяца, но поездили по деревне, да еще с ветерком.
А, вообще-то, у Гены три дачи, все в стадии ремонта. Первую дачу, вернее, дом в деревне, приобрел за приличную по тем временам сумму. Сразу же разобрал горенку, сени, дом поднял на мощный фундамент с красивым кирпичным цоколем, сделал новую крышу с мансардой и балконом.
- Ген, что, парад будешь принимать? – шутили соседи.
Но балкон пришлось отпилить, видно сглазили, с него заливало потолок. На следующий год привез из-под Бежецка два больших грузовика. В одном были старые срубы от разобранного домика и бани, в другом – новая не обрезная доска. Планировал пристроить кухню из остатков домика и поставить на фундамент баню. Работа закипела. На мощный фундамент собрал сруб для кухни и все. Все застопорилось. Баня через год сгнила, сруб тоже. Остатки бревен собрал в кучу, которая стала частью гнилого забора. Один шустряк предложил приобрести на всякий случай четыре старых бревна за умеренную плату. Сделка состоялась. С трудом притащил он эти бревна на свой участок, приподнял один конец повыше, чтобы медленнее гнили. Но не долго они так простояли, пришлось отдать хозяину, который их опознал. Оказывается, купил он их у посторонних проходимцев. Бревна от неудавшейся пристройки недолго служили забором. Через год от них осталась труха, пришлось достраивать изгородь так, чтобы не отличалась от другой гнили. Чтобы гвозди не проваливались сквозь доски, приходилось загибать их поперек структуры с обеих сторон. Новые же доски ждали своей участи. Над пристройкой, в которой они лежали, стала протекать крыша. Пришлось делать вторую крышу и покрывать стареньким рубероидом. И это не помогло. Не помогло и латание дыр. Доски мокли после каждого дождя. Пришлось подставлять тазы, ведра, корыта. Однако, последние быстро наполнялись, а Гена просто не успевал сливать воду, а делать сливные желоба от каждой емкости и выводить на улицу не имело смысла, да и где взять столько желобов. Жаль, что крыша течет, ведь пристройка очень большая, туда столько добра можно было бы навозить. А так, шесть стиральных машин, шесть газовых плит приходится держать на улице. Ведь это не порядок. А что поделаешь? Сколько бы еще оконных рам и блоков можно было бы уместить, правда, их и так немало, все сени заставлены в два яруса. Ими можно было бы закрыть участок пятнадцать соток в два слоя. Но, все равно, много бесхозных можно было бы определить на место, а так - пропадут же без хозяйского ока, сердце просто кровью обливается. Но будем надеяться, что все к лучшему.
Как-то поехал Гена в Бежецк и привез оттуда комод. Одному-то не донести. Я решил помочь.
- Давай-ка, вытащим ящики, все легче будет таскать.
Как только вытащили последние, он тут же сложился и стал на метр ниже. Ящики еще ничего, держались, а комод, вот так получилось. Надо было, видно, вместе с ящиками тащить, да поосторожней. Кстати, а куда делись два Камаза земли перед домом? Неужели за десять лет вросли в землю? Не успел, а хотел разровнять перед домом. Ну, ладно, эти два бугорка будут выглядеть, как экзотика. А может, это коровы втоптали? Надо бы отгородиться мощным забором из кирпича. Лет двенадцать назад закипела работа. Фундамент решил сделать ленточный, вдоль всего забора, делать не менее семидесяти сантиметров глубины с мощной арматурой. Делать - так делать на века. Цемента хватит, две тонны, пусть старенький - зато предостаточно. Четверо таджиков, сначала под присмотром, затем самостоятельно, мешали в корыте песок с цементом, гнули железные лестницы и в два слоя укладывали как арматуру. Научились замешивать раствор и класть кирпич на кирпич (так и хочется продолжить: Умер наш Ленин, Владимир Ильич).
В итоге получилось славно. Хоть и улавливался восточный колорит, но результат дела здорово был похож на настоящие столбы. А коровы, им же не объяснишь - мозги набекрень. Подошла, почесалась – и один столб долой. Однажды, все четыре оказались на боку. Приходилось ставить на место. Ну, что поделаешь, разве этой скотине объяснишь? Если бы не эти коровы, стоять бы столбам и стоять, никакой ветер не сдует. Некоторые советовали в метре от них поставить штакетник, тогда бы уж наверняка коровам были бы недоступны эти столбы. Идея, конечно, хорошая, но смеяться же будут. А кирпича хватило и даже осталось немного.
- Надо будет подвезти еще, да обложить переднюю стенку, тут немного пойдет, - рассуждал Гена, - Здесь, в основном, окна, промежуток между ними маленький, хорошо, что в свое время вместо трех - четыре уместил.
Таджики, поднаторевшие на строительстве столбов, взялись самолично сложить кирпич на кирпич вокруг угла дома, сначала, как образец, потом - все остальное. Один из них, который постарше, с усами, для убедительности, чтобы никто не сомневался в его мастерстве, легко покритиковал молодых собратьев. К приезду Гены, то есть уже на следующий вечер, кирпич был на месте. Удивлению не было предела, работа вообще не подлежала критике. Решено было разорвать контракт. Вместо договоренных тысячи пятьсот, пришлось отдать пятьсот. Братва и этим была довольна. Через три дня хозяин с профессиональным мастерством лично разобрал всё по кирпичу, почистив каждый аккуратно, сохранив прежний вид и целостность.
- Хорошо, цемент старенький, - рассуждал он, раствор отлетал легко, почти самостоятельно. В итоге все остались довольны: иностранцы, что заработали пятьсот рублей, хозяин, что сэкономил тысячу. Гена взял палку с вколоченным гвоздем на конце и легко накинул времянку на провода. Так, лампочка тут же озарила комнату. Перекусил. Пора собираться. Стал закрывать двухстворчатую дверь. Язычок у замка выскочил наружу и не убирался обратно. Привычно он сомкнул обе створки и повернул торчащие гвозди сверху и снизу. Теперь все в порядке. Проверив прочность и герметичность, остался доволен. Осталась наружная дверь. Здесь язычок, как нарочно, не выскакивал из замка. Пришлось раз сорок подергать ручку, и язычок занял нужное положение.
- А как же будешь открывать? – поинтересовался я.
- А так же, надо будет минуты три-четыре подергать ручку, и все. Это даже удобно – никто не догадается, будут с ключом возиться – ни за что не получится. Я потом, если надо, переберу цигульки и все.
В это время подошел сосед, москвич, настоящий и даже действующий академик, главный разработчик новейших торпед.
- Ген, ты в город?
- Да.
- Не подкинешь?
- Садитесь, с удовольствием.
Надо отдать должное, он никому не отказывает.
- А куда садиться?
Гена достал из багажника пустое ведро, академик сел и машина легко
отчалила. Сверху на багажнике лежала двухсотлитровая ржавая бочка.
- Погоди, а бочку-то зачем привозил?
Он остановился, подумал.
- Ладно, - говорит, - в следующий раз сниму, она мне не мешает, - и
покатил дальше.
В это лето бывал в деревне раза три, косил траву перед домом, чтобы
красиво было, разгружал кое-что.
- Времени в обрез, вроде бы не работаю, а некогда, - жаловался он.
Но тут его не упрекнешь, надо ухаживать за больной мамой, все-таки
возраст, самому-то уже шестьдесят два. В город переезжать не хочет, а
ездить за сто пятьдесят километров – не так-то просто. Согласен, помогать
самому близкому человеку – святое дело. Но, будем надеяться, мама
выздоровеет и рассказ можно будет продолжить.