24 ноября 2014 г.
В заводской раздевалке, умываясь, после жаркого июльского рабочего дня, меж коллегами состоялся короткий диалог. «Максим, завтра суббота. Может, поедем сегодня на рыбалку, твоя машина на ходу?» – «Куда, Александр Валентинович?» – тряхнул головой, спросил молодой парень. – «В этот раз, на реку Снежеть, к деревне «Бабенка».
Оказавшись дома, Валентинович быстро накопал червей, за сараем и, прихватив бутерброды, вышел: Максим, живший по соседству, уже загрузил в машину удочки – ждал. За полчаса, по загородной трассе, на «Лада-Калина», домчалась до лесной реки.
Поросшая кувшинками поверхность широкой заводи многообещающе манила. Кинув в реку подкормку, с удочками в руках рыбаки замерли на берегу, предвкушая удачу. Но клёва всё не было.
В поисках рыбы, Валентинович стал продвигаться вверх по реке к мосту, что проехали, желая увидеть всё сверху. К нему подошёл старик, пасший своё чудное стадо на лесной опушке: корова с сосунком на тонких ножках, яловая тёлка, четыре овцы, и два, лоснящихся чёрных кота. Мужчины познакомились и сели на поваленное ветром дерево, коты, мурлыча, начали тереться об штанины рыбака.
– Зря вы сюда приехали, – добродушно сказал пастух Данилович. – Уже многие годы в реке нет рыбы. Я то помню, какие щуки тут водились в мою молодость, а плотва и другая рыбёшка плавала бесчисленно. Но прогресс в куче с перестройкой, которую сам чёрт затеял, все перевернули с ног на голову. Сюда стали заезжать «рыбачки»: накачают лодку, воткнут два провода в воду и выгребают без разбору битую током рыбу. Потом птицы хватают её дохлую с поверхности. Бывало, накричишь на браконьеров, я тогда еще о го-го каким был – это сейчас мне семьдесят пятый годок пошёл. А приезжие артачились, кидались драться, и однажды чуть не утопили меня. Но мой дружок, на десять годков моложе, вылезал из кустов, как медведь и раскидывал обидчиков, словно мешки с картошкой – сильный был сосед Петр. Сильный!
А как-то, поди, уж лет десять тому назад, прибегает он ко мне и кричит: «Я знаю, зачем эти на «крутых тачках» ездят сюда! Помнишь, наши матери рассказывали, как глубокой осенью сорок второго года, немцы выгнали из леса на берег партизан. Но фашисты не нашли ни одного, а река-то, была студеной. После ухода карателей, многие с нашей деревни искали по заснеженным лесам своих кормильцев, чтоб похоронить – но безуспешно. Бабки поговаривали: мол, схоронились партизаны в чреве «Бездонного Дуба»! – Данилович указал на высокий, с огромными ветками дуб. – Этому дереву, ещё наши пращуры поклонялись и несли дары. А в восьмидесятые годы, когда строили железобетонный мост, пропал их прораб, что снимал комнату в нашей деревне, и интересовался здешней историей. Строители долго искали его. Жалко было мужика. Болел он за общее дело, вечерами всё проверит и осмотрит. Видимо и его забрал «Бездонный Дуб».
После того случая, Пётр взял трофейный бинокль моего отца, и засел с ним в кусты, на многие дни – наблюдал за дубом. А как-то утром, я его не нашёл, словно и не было мужика никогда.
После сдачи моста и исчезновения соседа, рыбаки совсем обнаглели. Стали сюда наезжать всем табором, по десятку машин: пикники, шашлыки, девахи голые при луне визжат. Плюнул я на всё и не ходил за реку. С годами и гульбища все кончились. А чего сюда ехать? Рыбы нет, а вокруг города базы отдыха открылись – гуляй, не хочу, и всё по высшему классу. Только идиот откажется от благ цивилизации.
– Данилович, трасса, в соседний город стороной проходит, а дорога-то тут наезжена! – заметил Валентинович.
– Так это же такие как вы, видят на карте реку в лесу и катят сюда. А тут все голо! В войну, такого и то не было. Река всегда кормила местного жителя. Наша деревня была под сотню дворов, а теперь! Я мыкаюсь бобылём. Правда сын с внуками приезжает. Молочка возьмёт, мне продукты привезёт. Помогает, родимый, сена накосить и дровец заготовить на зиму. Он с семьёй живёт и работает в городе, там свет и газ. А здесь, рядом с моим дом, Колька с женой – Дашей, уж года три как сюда перебрались из Орла. И третий сосед Виталик. Но он, то живёт, то уезжает к семье в город – не может мужик найти своё место на земле. Не может!
А ещё, по этой дороге, правда редко, подходит чёрная машина. Вижу, стоит по нескольку дней у «Бездонного Дуба» без хозяина.
– Пойду я, батя, к своему парню. А вдруг у него клёв начался! Максим там столько подкормки в реку бросил, что какая-нибудь рыбка, но приплывёт.
– Иди, мил человек – иди! Любой труд должен рано или поздно окупиться. А я погоню своё стадо к двору. Смотри, Алексашка, уж вечерняя заря заиграла. Надо доить «Буренку». Вон как её вымя раздуло. – И старик погнал, по мосту за реку, стадо.
Когда Валентинович вернулся, Максим уж поставил сеть. Услышав новость, полученную от пастуха, он сказал: «Старина, ночь будет тёплой. Куда спешить? Посидим с удочкой на зорьке, а потом поедем».
Проснувшись утром, и под впечатлением ночного кошмарного сна, Валентинович решил позвонить жене, узнать всё ли дома в порядке. Как оказалось, чехол сотового телефона – пуст. «Видимо вечером, когда помогал тебе на заправке подкачивать колёса машины, я в спешке, после звонка жены, сунул телефон мимо чехла. Возможно, он там и валяется», – объяснил он свою пропажу напарнику. Видя такие страдания, по поводу потери телефона, Максим снял сеть – ни одной рыбёшки и смотал удочки. Гоня машину, по пустынной трассе, он сказал:
– Александр Валентинович, не переживай ты так! У тебя устаревшая модель. Купишь себе новый!
– Понимаешь, с возрастом трудно запомнить вереницу цифр. В телефоне остались номера людей, которым я должен звонить!
Заправщица ещё не сменилась, и вспомнила рыбаков. Она позволила им посмотреть запись с камеры наблюдения.
«Вот гад! – воскликнул Валентинович, видя как респектабельный господин поднимает его телефон. – Судя по «мерину», на котором он ездит – это не нищий человек». – «Ничего, старина, сейчас мы его найдём! Ты же знаешь, мой тесть большая «шишка» в полиции и как раз сегодня на дежурстве. Я уже звоню», – доставая свой «навороченный» телефон, и направляя машину домой, пообещал Максим.
Не успели они доехать до дома, как у парня зазвонил телефон: «Эта машина, вечером заезжала на городскую свалку. Сейчас стоит по улице…», – дальше, тесть Максима назвал адрес. Поразмыслив, Валентинович попросил парня заехать на свалку, что находилась чуть в стороне от трассы. Сторож, получив на «чай», пропустил их собрать опарышей для рыбалки. Максим набрал номер напарника, и в пакете, с отработанной туалетной бумагой, раздался звук вызова телефона. «Лучше бы я его не находил!» – потом не раз укорял себя Александр.
В понедельник, Александр Валентинович написал на работе заявление, на две недели за свой счёт. Максим повёз его на место неудавшейся рыбалки. Когда они подъехали к дому пастуха, Данилович искренне обрадовался, узнав цель их визита. И вот уже пять дней, как он сидит в засаде у «Бездонного Дуба»: Максим, вечно с колкими словами, с ним на связи. После таких звонков, в голове наблюдателя возникали сомнения в предпринятой им затее. Но ту запись, сделанную на его телефоне Силовым Вельямином Пантелеевичем, этого господина пробили по базе МВД – трудно забыть. Силов богатый человек, владелец многих заводов, не мог сделать такое ради шутки. Он так старательно спрятал душевную запись, в тоннах мусора, что как раз это и подтолкнула Валентиновича на старческую авантюру. Данилович приносил наблюдателю еду, не требуя ничего взамен, и посматривал за стадом, днями рассказывал о своей не простой жизни. В дождливую погоду пастух оставлял плащ-дождевик, ведь Александр не мог покидать своё место наблюдения.
В воскресенье приехал Максим и, видя щетину на лице коллеге, сказал: «Старина, а может, оставишь эту затею?» – «Нет, парень. Посижу ещё недельку. Я уверен, наша «рыбка» клюнет! Из записи видно, господин спешит. Его сроки поджимают. Когда я тебе позвоню, бросай всё и лётом сюда». – «Хорошо!», – согласился парень и уехал.
– Сегодня ночью, будет гроза! С годками, я могу предсказать ненастье лучше любого метеоролога. В такую ночь сгинул мой друг, и машина утром стояла тут, – с горьким вздохом разминая руками коленные суставы, сказал Данилович, кивнув на дуб. – Если встретишь, там Петра, то напомни ему, пусть вернет отцовский бинокль.
Предсказание старого пастуха сбылось: ливень хлестнул такой мощный, что казалось, с небес бесконечным потоком сливается океан. Но наблюдателю было уютно сидеть на берёзовой чурке, под плащом Даниловича. Видимо, он задремал, а треск сломанной ветки разбудил. Вскинув голову, увидел у дуба человека в кожанке, с рюкзаком за плечами.
Незнакомец осмотрелся и, подняв руку, отвёл от себя ветку дерева. Валентинович не верил глазам: как дверка в душевую кабинку, кора на дубе отъехала вправо, открыв ярко освещённую комнату. Едва приезжий перенес через порог вторую ногу – дверка за ним закрылась.
Сбросив плащ, он побежал, и с минуту стоял у дуба, противная дрожь и дождевые капли катились по телу: болоньевая куртка на нем быстро промокла под ливнем. Набрал номер Максима – тот не сразу снял трубку, Валентинович коротко сообщил: «Мечта идиота – сбылась! Передо мной один «гусь» вошёл в дуб. Я иду следом. Макс, прошу, пока никому ни гу-гу. Посмотрю что там, а потом решим. Жди звонка!» – и потянув ветку от себя, шагнул в открывшийся проём.
Перед исследователем простирался узкий, со светящими стенами коридор, ведущий в низ. Обернувшись, за спиной оказалась ровная и тёплая поверхность. Валентинович потрогал рукой – ни ручки, ни какого-нибудь рычажка. «Во, попал! – мелькнула в его голове мысль. – Возможно, выход наружу открывается словом, как из пещеры Алибабы?» Видя уходящую фигуру в кожанке, окликнул: «Мужик, погоди!». Но тот даже не обернулся. С маленького столика, что находился по левую руку, он схватил «кубик Рубика» и послал его в незнакомца.
Было хорошо видно: посланный предмет, весь состоящий из цветных знаков, чиркнул по кожанке уходящего человека и полетел дальше. Незнакомец начал разворачиваться и буквально растаял.
Понимая, что здесь не всё так просто, Валентинович лихорадочно соображал. На ум приходили случаи, рассказанные людьми, видевшими во снах своих близких. Они как раз упоминали белый коридор, и удаляющийся призрак. Но тут же совсем другое. «Пантелеевич, – остановись, я тебя знаю!» – заорал он: эхо понесло слова – затухая.
«Ну не может, Силов Вельямин Пантелеевич, которого часто показывают по телевизору, быть призраком – не может! – шептал Александр. – Тесть Максима, ушлый мужик, и всё разузнал об этом человеке».
Увидев лежащую на столике ученическую тетрадь, он открыл её. Там была единственная запись – четыре цифры, а ниже четыре замысловатых значка. Для него всё стало ясно. Достав сотовый, и взяв находившуюся на столе ручку, записал на ладони время своего захода сюда. Затем старательно перерисовал четыре знака, что высвечивались на стенном табло. «Как этими символами открыть дверь, потом соображу, – успокоил Валентинович себя, видя, что последний значок на стене изменился. – Главное, что здесь, как и везде, всё подчиняется времени. Вот чёрт, связи нет, и наше время – застыло, а здешнее – идёт!»
Неспешно пошёл по коридору, до первой развилки, в три стороны, затем вернулся: знаки на стене поменялись. «Для исследования всех этих схожих коридоров, мне необходимо иметь «Нить Ариадны», иначе заблужусь. Возможно, тут свила своё гнёздышко «Гаргона», и оберегает эту обитель, надо быть начеку!» – сидя на полу, размышлял он, и прослушал ещё раз запись сделанную на его телефоне:
«Мне осталось жить совсем немного. Так получилось, что сейчас, имея колоссальные деньги и безграничную власть – я бессилен! – рассказывал Вельямин Пантелеевич. – А всё началось, когда я подростком, с отцом, командиром партизанского отряда отступили под натиском фашистов. Врагу удалось вытеснить наш отряд из леса, к студеной реке. Видя впереди верную гибель, отец решил принять последний бой, а мне предложил залезть на дуб: авось немец не заметит. Когда папа подсаживал меня, ветка, под моими руками ушла в сторону, и весь отряд оказался в чреве «Бездонного Дуба». Радость от нашего сказочного спасения длилась недолго. Как оказалось – обратной дороги у нас нет!
В отряде был боец – Иван Савельевич, в прошлом работавший с геологами в Сибири. По его совету, мы осмотрели этот большой бункер, с весьма запутанной системой ходов. Чего только тут мы не нашли! В этом «складе человеческой культуры» – так назвал наше тайное место пребывание Иван Савельевич, было сохранено все знания накопленные человечеством на протяжении многих столетий. Как потом я выяснил, тут хранились книги и из других галактик. Многие чертежи мне помогли встать «на ноги», и принесли огромную прибыль, кода я покинул место заточения. А в те, первые месяцы, наш отряд блуждал по многочисленным хранилищам этой капсулы не находя выхода. Многие товарищи погибли: кто-то отравился, съев находившиеся тут продукты, а кто-то умер от истощения, заблудившись в сети лабиринтов. Пробным путём, нам, троим, удалось выжить, используя в пищу находившиеся здесь в большом количестве семена растений и коренья.
Потом, оставшись один, я понял, что эта станция была построена инопланетянами, чтобы следить за развитием землян. Сюда они поставляли продукты питания со своей планеты, в консервированном виде, а увозили образцы, как живых существ, так и растений. Мумии не нужных экземпляров хранятся в отдельной комнате, наподобие нашего погоста.
Мы с Савельевичем бились над кодом, открывающим дверь, познавая символику времени пришельцев. На тот странный предмет, отвечающий за код входа, он сразу обратил внимание, и долго изучал принцип работы кубика. Однажды и поплатился, открыв дверь в доисторическую эпоху. Я сам видел, как в отошедшую в сторону стену, всунул зубастую голову ящер и проглотил Савельевича. Оставшись в одиночестве, я изучал письмо инопланетян, чтобы открыть дверь, в нужное для меня время на Земле. Мне понадобился год учёбы, за это перерод я повзрослел, а на земле пролетело десятилетие!
За годы вынужденной изоляции, познакомился с хозяйкой этого уникального хранилища. Вначале, когда она появилась, я её принял за Ангела-хранителя. Но в дальнейшем, понял – это не так. Забрав у меня девственность, она наслаждалась мной многие годы, как – царица! Видимо женская натура, была полностью заложена в её программу. Она с первого дня могла помочь мне выйти, но не сделала этого – до всего пришлось додумываться самому.
Выйдя из капсулы, за тонкую и таинственную дверь, при помощи полученных знаний, я дал себе слово: забыть о том, что со мной было. Но люди, среди которых я появился, фактически воскреснув из мёртвых, жили уже совсем иной жизнью, чем раньше. До девяностого года, прошлого столетия, я еле сводил концы с концами. Да, у меня в руках были несметные богатства, продав хоть крупинку которых, я бы жил как Рокфеллер. Но политика Коммунистической партии, с её карательными службами, не позволяла мне этого сделать. Мне приходилось поступать как герою фильма Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука». Когда в нашей стране началась перестройка, и все вокруг бросились торговать, мои дела пошли в гору, благодаря тем «ноу-хау», что в огромном количестве хранятся в чреве «Бездонного Дуба».
Я нормальный мужик, и многие страны повидал. Но жизнь моя, в личном плане – не сложилась, наследников, ни прямых, ни на стороне – нет! Видимо тот не земной год, провёдённый в капсуле инопланетян, отразился на моих хромосомах, и какая-то из них выпрямилась. У жизни есть свои неписанные правила, и недавно я узнал, что у меня рак мозга, и дни мои сочтены. Конечно, можно потратить отпущенные мне деньки и покопаться в библиотеке инопланетян, чтоб найти вакцину человечеству. Но пусть этим занимаются «великие» учёные, им отпущены на то средства и возможности. Я же поступлю иначе – взорву «Бездонный Дуб», со сладостно говорящей «стервозой». Её речь, как цветочный нектар, а когда начинаешь анализировать сказанные её слова, понимаешь – врёт! Жаль, что даже в русском языке нет такого точного определения для неё, что уж тут говорить о других. Ведь она, с первой минуты, когда наш отряд вошёл, всё знала и могла открыть выход. А сейчас, при каждой нашей новой встрече, просит и требует ласки, уверяя, будто безумно рада меня видеть. Возможно, в неё заложена и иная программа, и когда придёт сигнал, она уничтожить всех – даже не моргнув, своими чудными глазками. Могу заверить, таких глаз как у неё ни у одной земной женщины нет. Она смотрит на тебя так, как тебе нужно в данный момент.
Этот диалог я веду фактически сам с собой, полагая, что никто и никогда не узнает эту страшную тайну.
«У меня и с этой стороны нет выхода, – дослушав исповедь, и вспомнив рюкзак за плечами приговорённого болезнью человека, подумал Валентинович. – Вельямин Пантелеевич пожил в своё удовольствие, и сейчас наверно уже заложил тратил, и здесь скоро всё рванёт! Учёные и военные спишут взрыв на прилетевший метеорит. Но меня-то, за что гробить? Я трудился, не так как он – годик, а всю жизнь, и что имею? По большому счёту … Ладно, не буду материться. Думать нужно, Александр, думать!» – успокоил он себя.
От какого-то внутреннего напряжения, он вздрогнул и открыл глаза: «Похоже, я задремал, все ж несколько дней и ночей в засаде». То, что он увидел, ни какими словами не передать: по наклонному полу, плывущей походкой, к нему поднималась женщина. Но какая! Одним словом – Мечта! Лучезарно улыбнувшись, она сказала:
– Здравствуй, гость дорогой! Зачем пришёл? Почему сидишь, а не проходишь дальше?
Её голос был такой, как внезапно открывшийся родник, перед путником в жаркий летний день. Хотелось слушать её и слушать, но мозг Валентиновича просигнализировал: из меня выкачивают информацию, ответь ей что-либо.
– Меня зовут Александр, уважаемая. Спасибо, что вы открыли дверь, спасая меня от хищников! – лукавил он, чувствуя, что незримая нить, по которой утекала какая-то субстанция из его мозга – порвалась. – Как ваше имя, хозяюшка?
Насос, опустошающий и выворачивающий его сознание на изнанку, вновь заработал. И чтоб окончательно остановить его, Валентинович мысленно воскликнул: «Ах, Клуня, напрасно старуха ждёт сына домой…» По личику незнакомки пробежали морщинистые стрелки, и она, поправив своей божественной ручкой, пышные, пшеничного цвета волосы, ответила:
– Мама меня назвала Клуня…
«Сработало, старик – сработало! – пульсировала мысль в голове исследователя. – Это видимо та «стервоза», которую упоминал в своей исповеди Пантелеевич. Сопротивляйся ей, сопротивляйся, как той цыганке на вокзале, когда ты ехал из армии. Конечно, у этой бабёнки, биополе сильнее, но и коса находит свой камень».
Дальше их диалог развивался по следующему сценарию. Хозяйка инопланетной капсулы спрашивала, он отвечал невпопад, разыгрывая удивлённого придурка. Когда спрашивал Валентинович, она держала паузу, пытаясь понять, что собеседник хочет услышать, и делая такие движения телом, что у любого, здравомыслящего мужика снесёт «башню. Незнакомка артистично поворачивала бёдрами, в безрукавном голубом ситцевом платьице, с ромашками по подолу. Каждый новый наклон её чудной головки, приоткрывал строгие упругие груди. Ветерок, взявшийся неоткуда, показал классическую пропорцию её тела, под облегающей тонкой материей, что многим художникам и не снилось. Его мозг справлялся, и отвергал посылаемую Клуней телепатическую связь. Он боролся с собой из последних сил, хотелось свой разум послать далеко – далеко и хоть раз в жизни насладиться жизненной утехой. Ведь не зря, до нас дошло повествование, о влюблённых «мужьях», что выстраивались на божественную ночь в очередь, зная – утром будут обезглавлены.
Чтобы совсем «свалить» гостя, это исчадие дьявола, обняло мужчину за голову своей мягкой, пахнувшей пряностями Востока ручкой, а вторую опустила вниз, на поясной ремень. Вот тут-то и произошло то, что Валентинович и сейчас не могу объяснить себе: Не зримая сила развернула его тело, и он устремился вниз по коридору.
«Куда ты бежишь?» – крикнула Клуня. – «Я вам нанёс ущерб. Выкинул кубик, что лежал на столике. Сейчас принесу». – «Напрасно потратишь время. Он уже на нижнем ярусе. Я хотела тебя поблагодарить за этот поступок. Теперь никто не выйдет отсюда – живым. Остановись. Я выполню три твоих желания. Говори!»
Остановившись, Валентинович тихо сказал: «Мне нужно походить, подумать. Не могу так сразу решить, чего хочу». – «Вас людей, сразу и не поймёшь. Гуляй. Понадоблюсь – просто позови. Я здесь единственная хозяйка». Смотря на ту, что минуту назад, чуть его не пленила, он сразу и не понял происходящее: фигура женщины стала таять, превращаясь в голубую дымку.
«Вот и встретил и поговорил, а главное, поступил как осёл, своими руками выбросил ключ от двери», – подытожил его ум. – «Но кто же это знал!», – с досадой воскликнуло его сердце.
По полу коридора побежали огоньки-указатели, и исследователь последовал за ними. Дойдя до развилки, повернул назад, и бегущая дорожка под ногами тоже. «Понятно, указывает путь, согласно желанию – забавно! Но буду считать повороты», – решил Валентинович.
Порою, ему казалось, что прошла вечность, как он тут, но ни пить, ни есть, ни спать – не хотелось. Сотовый телефон показывал лишь время захода сюда. Какие только залы не открылись перед исследователем! Тут было собрано всё, к чему прикасался человек на протяжении столетий. Рассматривая и удивляясь, пришёл к выводу: все эти постройки зданий, колесниц, телег паровозов и многого другого – натуральное, но уменьшенное в сотни и более раз. В новом зале увидел коллекция всех земных минералов в натуральную величину. Валентинович держал в своих руках такие камни, до которых наши исследователи ещё не докопались. «Видимо Вельямин Пантелеевич, будучи юнцом, много времени проводил здесь. И возможно «подцепил» тут лучевую болезнь», – с сожалением покидая комнату, сияющую как миллиард радуг, сделал заключение он. Комната-хранилище продуктов и семян была намеренно им не изучена.
У него была цель: найти здешнюю библиотеку. Каково же было изумление исследователя, когда он переступил её порог. Ни одно хранилище на земле не имеет столько книг! Сказать, что полки были уставлены до потолка, значить покривить душой. Тут полки были выстроены в бесконечную спираль, с узкими проходами, а вдоль пола плавало много площадок, на воздушной подушке. Валентинович посетил ресторан «Седьмое Небо», что находился в Останкинской телебашне, и смотреть на московские кварталы с высока, а оказавшись под потолком этой гигантской библиотеке, испытал те же ощущения.
Уже давно чувствуя слабость в теле, видимо его организм не получая пищу, сжигал последние минеральные запасы, он осматривал стеллаж за стеллажом. Рассматривая, а порой и зачитываясь, потому как тут хранились книги и летописи на всех земных языках, в том числе и русском, Валентинович искал одну-единственную. «Ну, должен же быть здесь их Букварь!» – твердил его мозг.
Наконец нашёл искомую книгу, на довольно скромной полке, куда его не хотела поднести площадка, поэтому пришлось карабкаться по соседней. Все тома на этом стеллаже были в серебристых обложках. Тут давались космические карты. Нашёл иллюстрацию Солнечной системы, сделанную с другой галактики. А организм подсказывал: «Торопись, милок, скоро умрёшь от истощения!» Держа две книги под мышкой, исследователь оказался у выхода, используя для передвижения, летающую платформу из библиотеки.
«Клуня, Клуня, появись» – позвал он. И в тот же миг, увидел её, но совсем в ином облике, намного помолодевшую и задорно улыбающуюся.
– Ну что скажет мой гость, какое будет его первое желание?
– Желаний много, но вначале посидели бы поговорили. Ты сегодня такая красива! Пусти меня погулять под дождь на улицу.
– Хорошо, первое желание я выполню. Сейчас там слякотно, – указывая на стену, за спиной мужчины, сказала Клуня, как будто сожалея. – Я люблю точность, ясность, а влагу нет. Ступай, погуляй под дождём! Но знай: побежишь – и тебя разнесёт на кусочки, – и хозяйка надела гостю на голову, что-то вроде тюбетейки.
Когда Валентинович повернулся, то увидел – дверь открыта.
Лишь сделав шаг в теплый летний дождик, понял, свет за его спиной потух. Привыкшие к неяркому, но постоянному свету глаза, сами закрылись, Валентинович как бы ослеп, и стоял, задрав голову. Какие только чувства не проносились вихрем, в нём: головокружения, неудержимая радость, горечь, чувство жажды и голода, но преобладала тошнота, от сознания, что вот это всё, испытывает в последний раз в жизни – другого случая возможно не будет! Слёзы, перемешиваясь с каплями дождя, текли по лицу. Ноги его не слушались, и он топтался на месте, как застоявшийся конь. Чувствуя, что вот сейчас, сорвётся с места и, не разбирая дороги – побежит, он плюхнулся на землю и обхватил колени руками. Душу заливала безысходная, ярость…
В глаза ударил яркий свет фонаря. Прикрываясь ладонями, Александр Валентинович попятился назад. «Старина, не бойся, это я – Максим. Мы с Даниловичем тебя ждём». От нахлынувшей радости, он, обнимал и целовал своих знакомых. Пастух застелил траву рушником и стал выставлять из объёмистой сумки продукты. На Валентиновича навалился такой голод, что он не жуя, проталкивал в желудок куски мяса, вареные яйца, зелень без разбора, запивая попеременно из двух крынок молоком и холодным резким квасом на хрене. Товарищи его смотрели на всё это и молчали.
– Может, пойдём, успеешь всё съесть потом? – изумлённо сказал Максим. – У меня в машине и водочка имеется.
Такие простые слова, всё перевернули, в нутрии Валентиновича и он, остановившись, тихо сказал:
– У меня нет слово потом. У меня вообще ничего впереди нет. Вот на голове шапочка, и поверь, она намного мощней пояса смертника. Тот, кто накинул мне её на голову, только того и ждёт, что я как дурак побегу. И поверьте, товарищи, ни от меня, ни от вас, в этом лесу ничего не останется.
– Говори, мы слушаем, – сказал Данилович. – Тот мужик, на чёрной машине, уехал вчера ночью, загрузив большой мешок. А ты, значит, вернёшься туда?
– Макс, иди, нарви каких-нибудь цветочков. Дед тебе потом все расскажет, что услышит, – попросил Александ. – Сколько времени прошло?
– Сегодня четвёртая ночь будет, – ответил пастух.
Больше вопросов исследователь не задавал, а лишь давал короткие указания. В основном они касались Даниловича. Потом он встал, и повернувшись к дубу сказал: «Всё, други, свиданка окончена! Мне пора. Вот держи, и ты то же». – Максиму протянул пригоршню византийских золотых монет, а деду его отцовский бинокль. Взяв из рук парня охапку полевых цветов, Валентинович повернул ветку дуба и вошёл.
«Клуня, – позвал он. – Появись!» Когда хозяйка, как всегда с обворожительной улыбкой подошла, исследователь протянул ей букет из полевых цветов. «Вот держите – это настоящие!» – «Я не могу принять. Они мокрые! Александр, вы многое прочли и знаете, что эта капсула была построена исследователями прилетевшими из созвездия «Волопас». На нашей планете, Волана, женщины уважают красный цвет». – «Ну, тогда, извините, не знаю, как вас звать-величать по настоящему, уважаемая. Но вам нужно увидеть Сибирь! Там, пережив холода, расцветают жёлто-красные лилии», – обиженно сказал Валентинович ложа букет на столик. – «Меня создали и дали имя Вола. Давно уж с Воланы не прилетали исследователи. Мне грустно, расскажи о Сибири». – «Так ты андроидный робот!» – «Ну, что-то в этом роде».
Александр начал рассказывать о Сибири. Какие там леса и реки, как живут люди и что одевают, чтоб не замёрзнуть. Вола слушала и задавала много вопросов. Было видно – женская натура в ней преобладает. Так, с перерывами, спать ему совсем не хотелось, по книгам, которые хозяйка в момент доставляла сюда, и в разговорах, прошло не мало времени.
Как-то, после жаркой дискуссии, она сказала: «Мы с тобой Александр, какое-то время не будем видеться. Читай книги, отдыхай, а у меня появились дела». – «Вола, ты обещала выполнить три моих желания, а исполнила лишь одно», – как бы ненавязчиво напомнил Валентинович. – «Слушаю второе желание!» – в голосе хозяйки зазвучали металлические нотки. – «Отпусти погулять. Воздух здесь сухой, а мне влаги нужно, это тебе она вредна». – «Хорошо – иди. Условия прежние. Я подожду!»
Стремглав исследователь выскочил в открывшуюся дверь. По небу плыли разрозненные облака. Оказавшись под ярким солнцем, он закрыл глаза, вдыхая лесной аромат. «Вот так и меня, эта безжалостная хозяйка выпускала погулять, с ошейником на шее!» – услышал Валентинович рядом голос. Открыв глаза, он увидел Даниловича, а рядом стоял Вельямин Пантелеевич. «Значит, товарищи выполнили мои просьбы и разыскали его!» – пронеслось в мозгу.
– Здравствуй, освобождённый узник! – пожимая протянутую руку, сказал Александр.
– Здравствуй, здравствуй Санёк – брат по несчастью! – ложа в ладонь Валентиновича «кубик», ответил Вельмин Пантелеевич. – Зачем же ты, этот ключ от двери выбросил? Когда я поднялся наверх, то понял, что он летел мне вслед. Ты знаешь, сколько времени я этот волшебный кубик искал? Сейчас покажу, как им пользоваться.
– Не надо. Я многие их книги изучил и понял. А запустил в тебя этот ключ – машинально. Ведь вижу тебя, кричу, а ты ни гугу. Это сейчас понимаю, разница во времени.
– Быстро ты всё схватываешь, Санёк. А мне пришлось много лет учиться. Вот держи, – и Вельямин повесил исследователю на плечо рюкзак. – Нажмёшь на красную кнопку и оставишь. Пора со всем этим не земным складом заканчивать. Всё ж как набрать код я тебе покажу. Ты, на сколько минут, позже вошёл?
Валентинович ел, не зря же Данилович принёс еду, слушая товарищей. Затем пожал каждому руку, Максима не было, рабочий день, и направился к дубу. «Я буду тебя ждать, но имей ввиду, моё земное время бабушка с косой поставила на таймер!» – крикнул в след Пантелеевич.
– Ты сегодня рано вернулся. Давай третье своё желание, – встретила исследователя Вола.
– Вижу, дорогая хозяйка, ты спешишь? Иди, я подожду, а пока почитаю ваши книги – это интересно. Теперь я зною язык жителей Воланы. Вот когда вернёшься и поговорим, – ответил Валентинович.
Не мало времени он действительно читал. Ему хотелось больше узнать об инопланетянах. Затем набрал на кубике время, когда вошёл, их знаками, и оказался за дверью, в объятиях друзей. Они сидели в домике пастуха, отмечая спасение Александра Валентиновича. Чёрные коты терлись, как и при первой их встрече, об штаны сбежавшего узника. А друзья ему рассказывали, как они освобождали и ждали его.
– Я знал, что мы встретимся, но когда ты принёс отцовский бинокль, начал сомневаться. Ты – слишком правдивый мужик! – уверял Даниловича. – Вчера вечером, ко мне зашла женщина, якобы гостила у знакомых! Но тут никто не живёт – лес кругом. Благо приехал сын с невесткой, за молоком и отвёз её на вокзал. Будь он один, то изменил бы жене. Пришлая женщина такая, что устоять невозможно, хотя и была одета не по сезону, будто, собралась на северный полюс.
– А я не верил в твою затею, Александр Валентинович, – сказал Максим. – Но то, что ты упёртый и идёшь до конца – это точно!
– Когда меня нашли и объяснили, то я всё понял – произошла нелепая случайность. Ведь я просто высказался от безысходности, а теперь рад, что так получилось, и мы теперь все вместе. Жаль, что у меня мало времени. Но всё, что у меня есть, я оставлю вам и объясню, как не растранжирить заводы и фабрики, ведь у вас, друзья, нет опыта. Пошли, посмотрим, как всё получиться – время «Ч» наступило, – закончил свою речь Вельямин Пантелеевич.
Все дружно вышли на воздух, солнце садилось. Из небольшой тучки раздался раскат грома, что всегда бывает наоборот, яркая и широкая полоса устремилась к лесу. В том месте, где молния вошла в землю, возник огненный шар, и стал подниматься, излучая свечение, как ядерный гриб. Когда товарищи добежали до дуба, то увидели обгоревшее, поваленное дерево, с торчащими к небесам корнями.
Жизнь Александра Валентиновича круто изменилась. Теперь он фактически не принадлежу себе: управление обширной «империей» Вильямина Пантелеевича не позволяет расслабиться. Самого основателя друзья похоронили с почестями. Максим, не захотел вступать в наследство и получил свою долю деньгами. Данилович помогает Александру советом, когда он приезжает в деревеньку, а при каждом новом расставании всегда говорит одно и тоже: «Алексашка, а свидимся ли мы ещё?» Конечно, по-человечески, его понять можно, семьдесят восемь лет, это далеко не детский возраст. Часто Александр смотрит на звездное небо, отыскивая взглядом, созвездие Волопас, и задаёт себе вопрос: «Что стало с обворожительной Волой?»
Трада.