Температура зашкаливала, напрасно я раз за разом ее измеряла – опять за 40. Страх за жизнь близкого и любимого человека парализовал, мозг отказывался соображать, паника подкашивала ноги.
Врачи разводили руками – причина им неизвестна, нет ни малейших признаков инфекции, простуды, отравления.
Митя температурил так уже четыре дня. Его тело ломило, выворачивало все суставы и кости, голова раскалывалась от неимоверной боли. Он совершенно ослабел и вымотался, вокруг глаз обозначились темные круги, лицо приобрело бледно-землистый оттенок, щеки провалились.
«Господи, что же делать?» - молча, взывала я к Богу в полном отчаянии, оно и понятно – речь шла о жизни моего мужа. Таблетки, уколы, обтирания – все испробовано, но температура опускалась максимум на 0,3 градуса и поднималась снова.
Внезапно мне в голову пришла еще одна идея, будучи человеком, еще не приобщенным к религии, я не верила в результат, но, тем не менее, решила осуществить задуманное.
В шкафу в стеклянной бутылке стояла крещенская вода, сватья принесла нам ее из церкви в этот святой праздник.
Я налила воды в таз, взяла кусок марли и, начиная от макушки, стала обтирать Митю этой водой. Он не говорил ни слова, измученный настолько, что готов был принять хоть яд из моих рук, лишь бы все скорее закончилось.
По мере того, как я проделывала эту процедуру, лицо мужа светлело, на нем появлялись жизненные краски, глаза взглянули с надеждой.
Я смотрела только в его глаза, стараясь не пропустить ни сантиметра на его теле, вложив в свое действо всю свою веру, на что только была способна.
Закончив пальцами ног, я взглянула на марлю, и ужас потряс мою психику, мурашки поползли по спине – ткань словно покрылась ржавчиной, она стала коричневой, хотя вода в тазу оставалась прозрачной.
В первую минуту, я даже не сообразила, что произошло, в полном недоумении разглядывая тряпку в руках, я отвлеклась от основного.
- Ты не поверишь, я боялся вслух произнести. Ты словно вытаскивала из моего тела какого-то зловещего монстра, который убивал меня. Я чувствую себя совершенно иначе теперь, только слабость еще есть, - муж тоже был озадачен, не меньше меня.
Он впервые поел, с огромным аппетитом проглотив все, что я предложила. Хотел добавки, но после стольких дней голодания я посоветовала сильно не наедаться.
Спал Митя крепко, как говорится - «как пшеницу продавши». Наутро он проснулся совершенно здоровым, живой румянец освежил заросшие щетиной щеки, болезни как не бывало.
А марлю я попыталась отмыть от этой странной «ржавчины» - безрезультатно. Эту нечисть не взяло ни мыло, ни порошок, ни отбеливатель. Не зная, что с ней делать, мы завернули ее в мешок и выбросили в мусор.
Старые люди, которым рассказала я эту историю, поведали мне, что на муже моем был сильный сглаз, угроза его жизни была весьма серьезной, если бы я не спасла его таким нетрадиционным способом.
Мы вспоминали, кто и где мог его так сглазить. Врагов у нас нет, мы всегда ладим с окружающими и ни с кем не ссоримся. Но событие одно на ум пришло.
За неделю до болезни ездили мы за яблоками к моей сотруднице на дачу. У нее там большой сад, урожай небывалый, яблоки падали, пропадали. Она сама предложила собрать их на сок.
Женщина она одинокая, воспитывает дочь, живет одна, с мужчинами у нее как-то не заладилось. Дружбы я с ней не водила – тяжелый она человек в общении, но на яблоки позарилась.
А мой Митя-то, яблочки собирает, из моих рук ведро выхватывает, уменьшительно ласково мое имя склоняет – хороший такой, заботливый. На людях он умеет, конечно, себя с такой стороны показать. Ну не муж, а просто – золото.
Вот и позавидовала женщина моему счастью, не по-доброму. Или глаз у нее такой, уж и не знаю. Только любимого я чуть не потеряла с тех яблочек.
К чему я все это написала? Да к тому, что нельзя отвергать все, чего мы не знаем. С оглядкой нужно жить, с Богом в душе.
Сегодня Крещение Господне. Нужно обязательно за святой водичкой сходить, чтобы стояла она в каждом доме - людям на спасение.