Меня всегда удивляло обилие литературоведческих статей: этим образом автор хотел сказать это, тем образом автор хотел сказать то. По-моему, автор что хотел сказать, то и сказал, а если нужно объяснять, значит не сумел. К счастью, наш любимый Сергей Дмитриевич никогда не пользовался подобными штампами из учебников. От учеников он требовал в первую очередь своих мыслей, и при подготовке к сочинению я старалась не читать никаких учебников, чтобы не повторить случайно сказанное другими.
Иногда выражаешься вроде бы предельно ясно, а в твоих словах начинают искать какой-то подтекст, второй и третий смысл. Хотя неудивительно, что во времена жесточайшей цензуры в Советском Союзе только так можно было сказать что-то настоящее. Например, в фантастике. Помню, как перечитывала повесть Гарри Гаррисона «Неукротимая планета». А Стругацкие у меня всегда были любимыми авторами, с интересом читала все их новинки. Большое впечатление произвел роман «Трудно быть богом», наслаждалась веселым юмором «Понедельник начинается в субботу». Гораздо позднее открыла для себя «Град обетованный».
Но часто приходится убеждаться, что одни и те же книги воспринимаются разными людьми по-разному. У нас с братом были общие книги, но он находил в них одно, а я совсем другое. И что уж говорить про современную историю, которая много раз переписывалась и преподносилась, кому как вздумается. Однажды двое друзей отца, оба учителя, спорили, чуть ли не до драки, об эпизодах Отечественной войны. Один говорил «отступали», а другой – «драпали!». А сколько спорят о роли Сталина! Но должны же быть какие-то общечеловеческие ценности, нельзя искажать и прятать факты в надежде, что до них докопаются еще нескоро. А может быть повезет, и вообще не докопаются. Преступником можно стать невольно, можно сознательно, но преступление в любом случае не перестанет быть преступлением. Порядочный человек судит себя сам, тех, у кого нет ни чести, ни совести, должны судить другие. А «есть и божий суд».