Позвольте с Вами не согласиться...
Поспоянно читaю на сайте proza.ru все публикации, касающиеся темы о критиках и рецензиях публикуемых произведений, которые приводят к непрерывным дискуссиям. Эти дискуссии побудили во мне воспоминания далёкой молодости, которыми я и хочу поделиться с авторами сайта.
Сразу отмечу, что в данной статье я не буду анализировать и комментировать вышеупомянутые публикации. Расскажу о своём опыте публикации научных работ в далёкие девяностые.
Свою первую научную работу я написал сразу после поступления в аспирантуру. Подготовив машинописную рукопись, я дал её на прочтение своему научному руководителю пожилому доктору технических наук, профессору, который прочитал только её вводную часть и, убедившись, что она оформлена аккуратно и по всем правилам, дал мне "добро" на дальнейшие действия по её публикации.
Для публикации работы требовалось многое. Но главное, необходимо было получить развёрнутые положительные рецензии двух рецензентов. Каждый из рецензентов считал своим долгом отметить в публикуемой работе какие-нибудь недостатки. Это было для них неписанным правилом. В противном случае рецензент мог зарекомендовать себя как малоквалифицированный и беспринципный специалист.
Отмеченные недостатки, как правило, нужно было устранять, иначе далее работа не продвигалась по тернистому пути публикации.
Затем работа должна была пройти обсуждение на заседании редколлегии издания, где её должен был представить один из членов редколлегии из числа именитым учёных по профилю представляемой работы. Эти именитые тоже считали своим долгом отметить в работе какие-нибудь недостатки, подлежащие устранению.
Если статья получала рекомендацию на опубликование, автора принимались трепать корректоры и редакторы издания.
Кроме всего этого, до начала всех действий, для публикации в открытом издании, а такие публикации ценилась гораздо выше публикаций в закрытых сборниках, требовалось заключение экспертной комиссии об отсутствии в публикуемой работе секретных сведений, а также отсутствие научных изобретений и открытий. Это была отдельная "песня". На акте экспертизы нужно было собрать три-четыре подписи от людей, не имеющих к науке никакого отношения. Часто оформление акта завершалось "дружеской" беседой с начальником отдела режима предприятия. На всё это уходило масса времени, нервов и сил. Многие считают, что в СССР было неоправданно много запретов и ограничений. У меня по этому вопросу до сих пор нет однозначного мнения. Неоднократно убеждался в том, что в стране работала хорошо отлаженная система обеспечения безопасности секретных разработок, позволяющая занимать лидирующие позиции во многих стратегических областях науки и техники. Жёстко пресекалась утечка секретной информации, исключающая использование этой информации против СССР.
Моя первая печатная статья, как говорят в таких случаях, не вышла в свет. Первый рецензент мне написал отрицательное заключение. Я не обиделся на него. В те времена было не принято обижаться на рецензентов. Это были уважаемые и высококвалифицированные специалисты, но и они иногда искренне заблуждались в своих суждениях. Мне было только очень неудобно перед своим научным руководителем за то, что я не оправдал его доверие и надежды. Первую статью я не стал дорабатывать и вновь представлять к публикации. По сей день у меня в шкафу лежит толстенная папка с материалами этой работы, которая в машинописном варианте была объёмом менее четырех страниц одиннадцатого формата. Много раз у меня возникало желание её доработать и опубликовать, но почему-то не хватило ни времени, ни сил.
Со временем пришли опыт и знания. На замечания рецензентов я начал отвечать аргументированными ответами, которые начинались со слов: "Позвольте с Вами не согласиться...". В результате мне удалось защитить кандидатскую диссертацию и опубликовать более 20 научных работ.
Оглядываясь в прошлое, могу с уверенность сказать, что во времена СССР в стране была хорошая школа подготовки научных кадров. Простые инженеры и аспиранты могли за государственный счёт ездить по стране на семинары и конференции, делиться опытом, устанавливать деловые контакты. Их привлекали к работе в Учёных Советах отделов и предприятий. Тогда большинство научных работников заслуженно получали свои научные звания и степени.
В лихие времена перестройки звания и степени научных работников производили на чиновников эффект красной тряпки в глазах быка. Но предприниматели охотно брали научных работников на должности менеджеров по продаже бытовой техники, одежды и в мастерские автосервиса. Научные работники там лучше других справлялись с порученной работой.
Сейчас только ленивый депутат или предприниматель не становится кандидатом или доктором наук. Авторитет научных работников упал ниже "плинтуса" и перемен не ожидается. Они, конечно, будут, но когда? На этот вопрос сегодня никто не ответит.