Утром я получил письмо на адрес Алёши и пошёл пешком по берегу Невы в сторону ЗАГС-а. «Этого ещё не хватало» - подумал я. Письмо было от мамы Лады. Открыл.
«Здравствуйте Акрам! Когда вы были у нас дома, я заметила, что вы очень любите мою дочь. После того, как ваш друг бросил её, мне показалось, что это взаимная любовь. Я вам обоим ничего плохого не сказала. Но я не понимаю, почему вы украли мою единственную дочку и без вести пропали? Если получили моё письмо, то не будьте дураком, немедленно мне верните её, а иначе я сообщу в милицию и испорчу не только вашу репутацию, но и родителей и всего вашего рода!»
-Нет, надо немедленно уезжать из этой дурной страны!
В горячке я закричал, будто во всем виновата моя страна, но так или иначе, мои нервы уже были расшатаны.
В ЗАГС-е я просидел почти пять часов, ожидая, так называемую свою невесту, но почему-то она не пришла. Указанное время в заявлении я перенёс с оплатой на следующий день и промчался к Эмме. Дома никого не было или просто мне не открыли дверь. И в следующий день тоже. «Точно дурдом!» - снова я выплеснул из себя весь негатив и побрёл в мастерской.
На следующий день, оказывается, Костя случайно встретил Эмму и поинтересовался, куда она пропала. Ответ получился смешнее, чем вчерашнее письмо: - «Я не уеду с диссидентом. Акрам обманул меня. Я своими глазами видела татуировку на его плече, когда зашла к нему в мастерскую». На что Костя уточнил: - «Я хорошо знаю её, это просто объясняется: она рассчитывала на дальнейшие отношения с тобой после приезда в Вену, но твоя морская татуировка изменила её мнения о тебе». «Нет, это не дурдом, а сумасшедший дом!» - завыл я и навсегда закрыл тему «брака», начав искать другие варианты.
Вопреки всему меня снова потянуло в родные горы, хотя я понимал, что человек счастлив только среди людей. Я почувствовал себя, мягко говоря, неважно.
Косте оставалось полмесяца до его выезда из страны. Лада всем пообещала уехать в Ташкент и всячески тянула время, переселившись в мастерскую Кости. Я начал нервничать, и к тому же получил аналогичное угрожающее и одновременно смехотворное письмо от её мамы. Чтобы рассеять свою тоску я прочитал целиком письмо своим друзьям. Друзья смеялись до упада, как дети. Лада проснулась и встала с постели. Её трудно было узнать, будто подменили.
-Хм-м-м. Что вы смеётесь, как школьники?! – сказала она, как злая учительница, - ночью я плохо спала, а вы тут… тут… хоть бы пожалели беременную женщину!
Сразу мы затаили дыхания. То ли она случайно раскрыла свою тайну или же намеренно, но стояла, широко расставив ноги, наблюдая за нашей реакцией.
-Что-о-о? – загудел Костя вдруг, - это ты о ком?
-О себе, - спокойно уточнила она, потом пристально уставилась на Алёшу, пока он не отвернулся. Она торжествовала, а Костя смущённо засуетился…
Костя был человеком талантливым, но весьма сложным и малословным. На том и держалась наша дружба. Его очень любили женщины, но недолго. Мы все знали, что в нем отсутствовала человеческая душа или она спала где-то так глубоко, что мы её не замечали. Теперь пришло время для испытания. Ведь он всегда легко расставался с женщинами, никогда не попадая в их сети.
Следом за Алёшей я пошёл на кухню и поставил чайник на газ. Потом зашёл Алёша, посмотрел на меня тускло и молча присел. Я его хорошо понял и завёл разговор первый.
-Ты меня прости, Алексей, сложилась такая обстановка в Ташкенте, что я никак не мог оставить там Ладу, - сказал я, надеясь на его снисхождение.
-Несмотря ни на что, надо было оставить, - тут же он поддакнул, как будто вылил всю ношу накопленного упрёка за время нашего приезда.
Вдруг я почувствовал свою частичную вину в происходящих событиях. Впервые перед моим другом я очутился в нелепом положении, но я не стал объясняться и накалять и так неприятную обстановку. Я стонал в душе, и нечаянно это у меня вырвалась наружу:
-Как я устал от вас всех…
-Акрам! Что с тобой? – удивлённо спросил Алексей.
-Уеду, уеду… - бредил я, держа голову.
-Куда?
-Куда угодно.
-Например?
-Хотя бы на Родину
-Ты же там пришелец и как думаешь жить дальше?
-А почему вам тут не живётся по-человечески?
-Живём, как можем. Что тебя не устраивает?
-С вами не соскучишься…
-Ты сегодня не спал, что ли?
-Не помню, только не спрашивай, пожалуйста!..
Неразборчиво доносились до нас жаркие споры между Костей и Ладой, то со злостным смехом, то с эмоциональным всплеском. А Дима был на стороне Кости и впрямую вмешивался. Я понял несколько отдельных фраз из их разговоров и пришёл к выводу, что они переругались по поводу беременности Лады и выезда из страны.
В голосе Лады несколько раз прозвучали отрывистые слова: буду сохранять, … обещал … это твой; а у Кости: прошу тебя… уеду один … не хочу; у Димы: ты сорвала все наши планы, … одумайся...
Под конец Лада сказала о себе, что она дура; Костя сказал, что он сам дурак, а Дима – обе вы хороши, и все разошлись.
…И в следующие дни продолжались их стыковки, и в скором времени они вовсе перестали разговаривать. Иногда я видел Костю озабоченным на берегу Невы. Он прекрасно понимал, что если она напишет на него заявление в правоохранительные органы, то его выезд из страны не состоится ему одному. К счастью она об этом не знала. И так и так, все равно Костя не уехал бы с ней и никогда не связал бы свою судьбу с нежеланным ребёнком, тем более с Ладой. Наверно тщательно взвесил он все эти нюансы своего положения и поэтому в тот же час неожиданно исчез вместе с Димой. Мы даже не попытались искать их. Лада недолго побродила по городу одна и в полном отчаянии наконец-то уехала в Ташкент с нежданным подарком для мамы…
После этих бурных событий прошёл ещё один месяц - на редкость тихий месяц в мастерской, - и тут мы получили письмо от Кости. На конверте с большими буквами было написано на английском языке: Austria. Vienna…
В скором времени я оставил Алексея с его семьёй наедине, и тоже покинул город - город, который я считал самым прекрасным городом в мире. Я переехал в среднеазиатский периферийный город Н. и начал жизнь с нуля.
Продолжение следует...