Мои русские... Глава 7

Хусами
Утром я  получил письмо на адрес Алёши и пошёл пешком по берегу Невы в сторону ЗАГС-а. «Этого ещё не хватало» - подумал я. Письмо было от мамы Лады. Открыл.

«Здравствуйте Акрам! Когда вы были у нас дома, я заметила, что вы очень любите мою дочь. После того, как ваш друг бросил её, мне показалось, что это взаимная любовь. Я вам обоим ничего плохого не сказала.  Но я не понимаю,  почему  вы украли мою единственную дочку и без вести пропали?  Если получили моё письмо, то не будьте дураком, немедленно мне  верните её, а иначе  я сообщу в милицию и испорчу не только вашу репутацию, но и родителей и всего вашего рода!»

-Нет, надо немедленно уезжать из этой дурной страны!

В горячке я закричал, будто во всем  виновата моя страна, но так или иначе, мои нервы уже были расшатаны.

В  ЗАГС-е я просидел почти  пять часов, ожидая, так называемую  свою невесту, но почему-то она не пришла. Указанное время в заявлении я перенёс с оплатой на следующий день и промчался к Эмме. Дома никого не было или просто мне не открыли дверь. И в следующий день тоже. «Точно дурдом!» - снова я выплеснул из себя весь негатив и побрёл  в мастерской.

На следующий  день, оказывается, Костя  случайно встретил Эмму и поинтересовался, куда она пропала. Ответ получился смешнее, чем вчерашнее письмо: - «Я не уеду с диссидентом. Акрам обманул меня. Я своими глазами видела татуировку на его плече, когда зашла к нему  в  мастерскую». На что Костя уточнил: - «Я хорошо знаю её,  это просто объясняется: она рассчитывала на дальнейшие отношения  с тобой после приезда в Вену, но твоя морская татуировка  изменила её мнения о тебе».  «Нет, это не дурдом, а сумасшедший дом!» - завыл я и навсегда закрыл   тему «брака», начав искать другие варианты.

Вопреки всему  меня снова потянуло в родные горы, хотя я понимал, что человек счастлив только среди людей. Я почувствовал себя, мягко говоря, неважно.

Косте оставалось полмесяца до его выезда из страны. Лада  всем пообещала уехать в Ташкент и всячески тянула время, переселившись в мастерскую Кости. Я начал нервничать, и к тому же  получил аналогичное угрожающее и одновременно смехотворное письмо от её мамы. Чтобы рассеять свою тоску я  прочитал целиком письмо своим друзьям.  Друзья смеялись до упада, как дети. Лада проснулась и встала с постели. Её трудно было узнать, будто подменили.

-Хм-м-м. Что вы смеётесь, как школьники?! – сказала она, как злая учительница, - ночью я плохо спала, а вы тут… тут… хоть  бы пожалели  беременную женщину!

Сразу мы затаили дыхания. То ли она случайно раскрыла свою тайну или же намеренно, но стояла,  широко расставив ноги, наблюдая за нашей реакцией.

-Что-о-о? – загудел Костя вдруг,  - это ты о ком?
-О себе, - спокойно уточнила она, потом пристально уставилась на Алёшу, пока он не отвернулся.  Она торжествовала, а Костя смущённо засуетился…

Костя был человеком талантливым, но весьма сложным и малословным. На том и держалась наша  дружба. Его очень любили женщины, но недолго. Мы все знали, что в нем отсутствовала  человеческая душа  или она спала где-то  так глубоко, что мы её не замечали. Теперь  пришло время для  испытания. Ведь он всегда легко расставался с женщинами, никогда не попадая в их сети.

Следом за Алёшей я пошёл на кухню и поставил чайник на газ. Потом зашёл Алёша, посмотрел на меня тускло и  молча  присел. Я его хорошо понял и завёл разговор первый.

-Ты меня прости, Алексей,  сложилась такая обстановка в Ташкенте, что я никак не мог оставить там  Ладу, - сказал я, надеясь на  его снисхождение.
-Несмотря ни на что, надо было оставить, - тут же  он  поддакнул, как будто  вылил всю ношу накопленного упрёка за время  нашего приезда.

Вдруг я почувствовал свою частичную вину в происходящих  событиях. Впервые перед моим другом я очутился в нелепом положении, но я не стал объясняться и накалять и так неприятную обстановку. Я стонал в душе, и нечаянно это у меня вырвалась наружу:

-Как я устал от вас всех…
-Акрам! Что с тобой? – удивлённо спросил Алексей.
-Уеду,  уеду… -  бредил я,  держа голову.
-Куда?
-Куда угодно.
-Например?
-Хотя бы на Родину
-Ты же там пришелец и как думаешь жить дальше?
-А почему вам тут не живётся  по-человечески?
-Живём, как можем. Что тебя не устраивает?
-С вами не соскучишься…
-Ты сегодня не спал, что ли?
-Не помню, только не спрашивай, пожалуйста!..

Неразборчиво доносились до нас жаркие  споры между Костей и Ладой, то со злостным смехом,  то с эмоциональным всплеском. А Дима был на стороне Кости и впрямую вмешивался. Я понял  несколько  отдельных   фраз из  их разговоров и пришёл к выводу, что они переругались по поводу беременности Лады и выезда из страны.

В голосе Лады несколько раз прозвучали отрывистые слова: буду сохранять, …  обещал … это твой;   а у Кости: прошу тебя… уеду один … не хочу; у Димы: ты сорвала все наши планы, … одумайся...

Под конец Лада сказала о себе, что она дура; Костя сказал, что он сам дурак, а Дима – обе вы хороши, и все разошлись.

 …И в следующие дни продолжались их стыковки, и в скором времени они вовсе перестали разговаривать. Иногда я видел Костю озабоченным на берегу Невы. Он прекрасно понимал, что если она напишет на него заявление в правоохранительные органы, то его выезд из страны не состоится ему одному. К счастью она об этом не знала. И так и так, все равно Костя не уехал бы с ней и никогда не связал бы свою судьбу  с нежеланным ребёнком, тем более с Ладой. Наверно тщательно взвесил он все эти нюансы своего положения и поэтому  в тот  же час неожиданно  исчез вместе с Димой. Мы  даже не попытались искать их. Лада недолго побродила по городу одна и в полном отчаянии  наконец-то уехала в Ташкент  с  нежданным подарком для мамы…

После этих бурных событий прошёл ещё  один месяц - на редкость тихий месяц в мастерской, - и тут мы получили письмо от Кости. На конверте с большими буквами  было написано на английском языке: Austria. Vienna…

В скором времени я оставил Алексея  с  его семьёй наедине, и тоже  покинул  город - город, который я считал  самым прекрасным городом  в мире. Я переехал в среднеазиатский периферийный город Н. и начал жизнь с нуля.



Продолжение следует...