Школа представлялась мне волшебной книгой, но мои детские мысли и грандиозные планы сегодня застопорилось, как механический будильник, не получивший своевременной заводки, а лучше сказать опрокинулось.
Мои думы только о раненом голубе, и я благодарен другу Шайтану, спасшему жизнь нашему новому товарищу. Переселение на необитаемый остров отменяется.
Мама всё лето готовилась к школе, а сегодня все свои результаты труда выставила в зале. Гимнастёрка с золотистыми школьными пуговицами и брюки, наутюженные её умелой рукой, висят на спинке стула. На стуле фуражка с кокардой, школьный ремень с бляхой, всё как у суворовцев. Здесь же ранец, в нём букварь, тетради, счётные палочки в коробке, деревянный пенал, ручка с блестящим металлическим пером со звёздочкой. В специальном мешочке чернильница - невылевайка. Всё готово к завтрашнему дню.
Мамина младшая сестра, приезжавшая к нам каждое лето, оканчивала восьмилетку и мечтала стать учительницей. Играя со мной в школу, Наталка одним махом научила меня читать, писать и считать до тысячи. Я даже выучил таблицу умножения до пяти и научился складывать и вычитать в столбик двухзначные числа. С ней мы читали, писали диктанты, разгадывали ребусы из журнала «Мурзилка». За данное лето я самостоятельно читал «Робинзона Крузо», вечером пересказывая родителям и сестре прочитанные страницы.
Утро. 1 сентября 1960 года. С настенного календаря сорван последний листок лета.
В этот день родители контролировали каждый мой шаг, напоминая мне, что ежедневно я должен это делать сам. Папа заставил делать зарядку и контролировал умывание. Ужас, мама вырезала на своей клумбе самые лучшие розы, георгины, астры и лилии, оформив огромный букет, который до самой школы нёс отец.
Школьный автобус стоял у магазина. Сергей Пастернак - шофёр белого «Дрынолёта», прошлой весной вернувшийся из армии, стоял у входной двери автобуса. Поселковая детвора с большими букетами цветов торопилась занять свои места, но Сергей сначала рассадил первоклашек на первый ряд и предупредил всех, что это наши места до конца учебного года.
Рядом со мной сидел Колька Билько, через проход Саша Яремчук с второклассницей и соседкой Светкой Павловой. Осмотрев новых пассажиров, Сергей запустил остальных и важно уселся на водительское место. Подмигнув в зеркало, стоявшей в проходе Ленке спросил:
-Опоздавших нет?
Симпатичная восьмиклассница Ленка Алиева с красивыми чёрными локонами, сплетенными в тугую косу и тёмными, как у моего Шайтана глазами, поправляя свой белоснежный передник, лишь кокетливо кивнула головой, сомкнув пышные ресницы.
-Поехали, - загадочно улыбнувшись ей в ответ, сообщил водитель.
Десять минут пути, и мы у порога хранилища знаний. Школа находилась в пяти километрах от нашего посёлка на северо-восточной окраине Оползневого в старом двухэтажном здании постройки 1934 года. Летом здесь проживали студенты, работавшие на табачных полях и виноградниках. В обычные дни школа функционировала в две смены, но сегодня на праздник собрались все классы.
Для нас всё ново. Первая школьная линейка. Первый звонок бронзового колокольчика с привязанным красным бантиком в руках девочки - первоклашки, восседавшей на плече высокого старшеклассника, совершил круг почёта. Поздравления, напутствия на долгий период в походе к знаниям от выступавших ораторов и директора школы.
Сильная рука старшеклассника завела меня в класс, усадив за последнюю парту у окна. Для нас всё ново и необычно. Маленькие парты и высокий стол учителя не соответствовали большому и светлому помещению. В классе пахло свежей краской и цветами. Крупные букеты, перевязанные шпагатом, заполнили весь учительский стол. Георгины и розы, хризантемы и лилии создавали впечатление Крымского хребта, из-за которого как полная Луна выглядывала голова нашей учительницы.
Вчерашняя выпускница Ялтинского педагогического училища, Юлия Николаевна была невысокого росточка, круглолицая смугляночка, с большущими карими и чуть влажными глазами. Она часто подглядывала в новенький классный журнал и слегка дрожащим голосом произносила наши фамилии. Сегодня и у неё настоящий школьный урок, именно, в её первом классе.
Ученики, вписанные в алфавитном порядке, поднимались и отвечали на вопросы. Непоседливый по жизни Колька уже был представлен классу, но сидел смирно, не спуская глаз с учительницы. Впереди меня сидела наездница с колокольчиком. Её огромные банты закрывали мне вид спереди. Я занимал место у окна и принялся рассматривать школьный сад. Моё внимание привлекли необычные грядки, взятые в кольца разнокалиберными камнями, я попытался сосчитать эти камешки, булыжников было так много что, постоянно сбиваясь со счёта, начинал заново. Очнулся от неожиданного удара Кольки по моей ноге.
-Тебя.
-Тебя, тебя, - как эхо прозвучал голос учительницы.
Приподнявшись из-за парты, я посмотрел на учительницу, глаза которой всё так же светились, но по мере знакомства с классом, стали увереннее и чуточку строже. Класс продолжал смеяться после шутки, которая прошла мимо моих ушей. Вероятно, это было связано с моим тринадцатым порядковым номером в классном журнале, из двадцати двух учеников. Стало быть, подошла и моя очередь представляться классу.
Учительница приблизилась к нашей парте и посмотрела в окно.
-Ну и сколько грядок ты насчитал в школьном саду?
-Четырнадцать.
-А сколько букетов на учительском столе?
-Двадцать два.
-Каким образом ты их сосчитал?
-Мальчиков 14, девочек 8, значит букетов 22.
-Молодец. Только надо всегда слушать учителя, а не считать грядки в саду, - чуть строже сказала Юлия Николаевна и тут же назначила меня старостой класса, объяснив мои обязанности.
Такое назначение меня ни сколько не радовало, хотя в душе, чувствовался какой-то эмоциональный прилив.
После знакомства в классе состоялась небольшая экскурсия по школе и прилегающей территории. Наставления учительницы: «Туда можно, сюда нельзя»… каждый воспринимал по-своему.
Фотографирование классом и каждого в отдельности исчерпалось и, не дожидаясь окончания занятий в остальных классах, мы пошли домой пешком.
Дорогу, петлявшую среди оползней – косогоров и менявшую свою конфигурацию после проливных дождей, знали хорошо.
Слева у дороги поросшая редким кустарником, больше походившая на плешивую гиену, возвышалась гряда Верблюд, у подножья которой снимался кинофильм «Иоланта». Чуть дальше, устремившись к небу кратером, не выплеснувшегося вулкана, всегда манившая нас - Партизанская скала.
-Старики рассказывали, что во время войны, засевшие на скале партизаны, долго отбивались от немцев, и дождались наших.
Указывая рукой в сторону скалы, Сашка озвучил местную легенду.
-Твой отец здесь воевал? – Спросил Колька.
-Нет. Под Сталинградом.
Не моргнув глазом, Колька тут же рассказал ему о наших находках в пещере у скалы. Игнорируя Санькины вопросы, я со злостью взглянул на предателя Кольку и тот прикусил язык.
Коля, Коля, одним словом - Би-Би-Си, а ведь сам придумал клятву и заставил меня найденным штыком до крови разрезать палец.
Дальше шли молча. Мне хотелось как можно скорее попасть домой.
.....