Судья по уголовным делам, Эдуард Семёнович, дородный мужчина сорока шести лет, женатый, двое взрослых детей – сыну восемнадцать, дочери семнадцать лет.
Сегодня рассматривалось дело об убийстве работника прокуратуры каким-то работягой, водителем автобуса. Дело было простое, доказательств и свидетелей предостаточно. Оставалось соблюсти юридические нормы, и вынести приговор.
Водитель автобуса, мужчина пятидесяти четырёх лет, в последнем слове сказал:
- Я работяга. Никого не убивал. Страну не грабил. Меня легко посадить, я не олигарх. Но не будет вам счастья в жизни!
- Не вам, подсудимый, рассуждать о счастье! – с презрением в голосе, сказал судья Эдуард Семёнович.
- А кому? Тебе что ли? – зло сказал подсудимый, - Рожа ты, поганая!
Вот эту «поганую рожу» и не мог простить судья. Ишь ты какой! Он своим вызывающим поведением не оставил никаких шансов на снисхождение! Видит Бог, судья Эдуард Семёнович, не хотел усугублять и без того безнадёжное положение водителя автобуса! Хотел дать ему срок в десять лет, а теперь получит все пятнадцать!
Дело было вот в чём: В тот день, когда убили работника прокуратуры, этот мужчина женил младшего сына. Двадцать человек бывшие в ЗАГСе на церемонии бракосочетания, подтвердили на следствии, что отец жениха, был всё это время с ними в ЗАГСе. Но следствие эти показания не убедили! Другие свидетели, со стороны убитого, убедили следователя в том, что именно этот человек являлся убийцей! И, хоть, подозреваемый, не подписал ни одного протокола допроса, сколько бы его там ни «колбасили», и даже «финку» приставляли к горлу, дело передали в суд. Улики были косвенные, убитый и подозреваемый, как-то крепко поругались в ресторане, а дело держалось только на показаниях свидетелей со стороны потерпевшего.
А то, что работник прокуратуры, вёл себя в ресторане нагло и вызывающе, тыкал в лицо человеку вдвое старше себя какое-то удостоверение и орал: «Ты знаешь, мразь, где я работаю!» , во внимание принято не было.
Судья Эдуард Семёнович, был неплохим человеком. Но, как сказал очень эрудированный таксист: «Неплохой человек, это немного хуже плохого».
Услышав слова осуждённого, судья похолодел! Он знал этих людей из преступного мира, и люди эти умели держать данное ими слово! У них слова никогда не расходились с делом. Но Закон! Закон суров, но справедлив!
Хотя, конечно, явных доказательств нет, улик нет, одни свидетели, да и те…
Но осуждённый не из того мира. Какой-то вшивый работяга! Чихать он хотел на него! У Эдуарда Семёновича, нужные связи по всей стране!
Однако, он не мог даже предположить, какая страшная угроза нависла над его семьёй!
Осуждённый, водитель автобуса, через год и восемь месяцев умер в колонии строгого режима, а ещё через четыре месяца, после смерти водителя, был убит, средь бела дня, рядом, во дворе, сын судьи Эдуарда Семёновича.
А ещё через полгода, изнасиловали его дочь, и она повесилась ночью на кухне. Жена, мать его детей, не вынесла всего этого горя и умерла от обширного инфаркта.
А преступников, сделавших судью, Эдуарда Семёновича, сиротой, так и не поймали. Судья был не тот человек, которому можно было подсунуть в качестве злодея, какого-нибудь очередного бедолагу.
Когда дело касается лично тебя, тогда будешь носом землю рыть, чтобы найти преступников! А другим... Чихать он хотел на других, судья, Эдуард Семёнович!
Поначалу, конечно, следователи пытались – по инерции, по сложившейся издавна традиции, «спихнуть» это дело, однако, судья был непреклонен – с возмущением, с чувством оскорблённой невинности, отправлял обратно на доследования эти, шитые белыми ниткам «дела».
А судья, Эдуард Семёнович, продолжал вести, полнокровную жизнь, блюдя честь и достоинство, продолжая твёрдо стоять на страже Закона и справедливости! Но с выходом на пенсию, он перестал следить за собой, опустился, ходил по улицам города небритым, в отрепье, и прохожие шарахались от него, как от прокажённого. От него на расстоянии несло мочой.