1901 год. Двадцатый век твердым намерением заявлял свои права. Обыденной стала заграничная мода, которой уже следовали не только мещанская прослойка, но и своенравное в этом смысле купечество. Население столицы неумолимо росло. На заводы и фабрики тянулись многочисленно жители окрестных, да и не только окрестных сел. Они быстро напяливали на себя элементы облика горожанина. Это проявлялось как в одеждах, так и в лексиконе. Вчерашний крестьянин пополнял свой словарный запас, как он считал, городскими словечками. Делал он это не умело и чаще всего не к месту, но при этом он сам рос, как ему казалось, в своих собственных глазах. Для городского жителя это выглядело не более как обезьянничество. Смотреть на это было весьма забавно, тем более.
Мой друг Пьеро по прежнему не изменял себе в пристрастиях и, не меняя свое праздное бытие. Если и были перемены в его жизни так это он менял карточный стол, с бильярдным.
Он всегда с восторгом рассказывал мне о своих похождениях с очередной мадмуазель Зизи, Лизи, Джузи, и прочими, прочими, прочими. Неизменным в его рассказах было приверженность к театру, и он всякий удобный случай использовал для того, чтобы заверить меня, что непременно поступит на службу в театр. На другом поприще он себя не видит.
Я по-прежнему не был допущен до самостоятельного проведения расследования. Но тут я должен сказать, что не особо и торопился. Хотя с другой стороны, меня смущало то обстоятельство, что ежели так и дальше будет продолжаться, я не смогу сделать себе карьеру и добиться славы на этом поприще.
За то время я постиг азы делопроизводства, так же столь важного момента в работе сыщика. Каждая бумажка легла на свое место в папке, и я мог завсегда ее отыскать, коль была на то необходимость.
Чем запомнился мне еще этот год…? В историю Империи вошел термин «Обуховская оборона»
7 мая, сего года, в селе Александровское Шлиссельбургского уезда Санкт- Петербургской губернии, началась стачка рабочих Обуховского сталелитейного завода, к которым после примкнули еще некоторые предприятия Невской заставы. Требования смутьянов были таковы: Прежде всего, восьмичасовой рабочий день и отмена сверхурочной и ночной работы.
Ну, как же-с? Но ведь именно этот завод получил государственный заказ для оборонных нужд. Ведь речь идет о защите Отечества! Меня глубоко возмутило это не понимание. Возмутило и расстроило несознательность рабочих.
Второе их требование это признание праздника «первого мая».
Глупейшее, на мой взгляд, требование.
Да они просто видать не знают, что это кровавый праздник! Около сорока лет назад в Американском городе Чикаго, вот тоже так заварили кашу. Вышли на улицы, со своими митингами, безобразничать стали. Дело дошло до того, что в полицию бомбу кинули. Среди полиции погибшие были. Мало того так и среди самих кто бомбу кидали, тоже без жертв не обошлось.
А тут из этого праздник затеяли.
Еще они требовали, чтобы уволены были кто-то там из администрации завода. По всей видимости, те, кто требовал порядка и пресекал среди них разгильдяйство.
Конную полицию, которая призвана была, дабы усмирить сих «недовольных»… Так они их камнями забросали, а после баррикаду на проходной соорудили. Полиция, что завод охраняла стрелять начала. А, что они себе думали, коли камнями в полицейских?
Сия смута до вечера длилась. Уже и нагайками их и шашки в дело пустили. Равно все без толку. Тут уж без жидят- демократов не обошлось, ой не обошлось. Кружки они создают и русскому человеку мозг мутят. Все про молочные реки и кисельные берега ему сказки рассказывают…
К вечеру, те кто смуту эту затеял, вывели на Шлиссельбургский тракт рабочих, к ним еще Александровские примкнули… Там их Омский полк и встретил. Те с ними церемонится, не стали, и быстро в порядок привели. Залпами в момент дурь из головы развеяли.
Семь полицейских при этой заварушки погибли. С почестями похоронили этих ребят на Приоброженском.
После этого меня послали для разбирательств. Не только меня конечно и прочие чины из полиции там побывали. Без жандармов, там ясное дело ни как, не обошлось.
Работы было не продохнуть. Четыреста человек по делу как свидетелей опросили.
Тридцать семь заговорщиков перед судом предстали, а прочих кто в стачке был замечен, из Петербургской губернии высланы, принудительно.
В столицу я вернулся в конце августа.
А еще в моду вошел «Английский детектив». Всякая книжная лавка им была завалена. Грешен, тоже почитывал. Ведь это, какое подспорье в моей работе. Ведь сыскное дело на сходности в обстоятельствах да на добытых уликах, и свидетельствах стоит. На сходности обстоятельств.
…………………………………………………………………………………..
- Да ерунда это Ваня. Полная ересь, чтиво твое басурманское. От него толку, ни какого в нашей работе. Это же, подозреваемых всего пятеро, и убиенный. Что же там думать? Опросил каждого по-одиночки, сверил показания, и враз злодея в кутузку. А они там мудрят, крутят… Тфу. Вред один от сих книжонок.
- Ну, не скажите Евграф Петрович. У них ведь у всех как алиби? Так, что тут… Я считаю, что мотив, прежде всего, установить необходимо и психологические особенности каждого причастного, не исключая из подозреваемых ни кого. Все кто были, все под подозрением.
- А ты милок на кой? Ты ж для того и призван, что бы сии козни распутать. А в книжках твоих только крутят, вертят. Ваня в жизни оно ведь все по- другому. Нет, может в Англии там у них так принято, а у нас на Руси – Матушки, совсем другое. Да и по старинке оно привычнее, чем все эти новшества заграничные. Психоанализ. Слово то, какое, прямо как умалишенный звучит.
- Не смею с вами спорить Евграф Петрович.
- То-то, Ванюша. Опыт, хотел, так не пропьешь.
……………………………………………………………………………………..
- Куда руками?! Ваня, ты поаккуратнее.
Остановил мое движение Евграф Петрович.
- Так ведь… Ему же, этим гвоздодером голову разбили!
- Пока следователь с экспертом осмотр не проведут. Не смей руками трогать!
В комнатушку, где лежал труп, вошел высокий, худощавый, заметно худощавый, совершенно угрюмый и совершенно не располагающий к общению человек лет, этак за сорок. Вслед за ним вошел следователь Бергер, Густав Андреевич.
Угрюмый эксперт взялся, очень аккуратно, гвоздодер. Посмотрел на свет, под разным углом зрения, и так же аккуратно поместил гвоздодер в бумажный пакет.
- Где расписаться?
Бергер протянул ему на подпись протокол осмотра. Тот в свою очередь молча поставил подпись пером, которое обмакнул в поднесенную ему городовым чернильницу.
Эксперт уже собирался покинуть адрес, где произошло преступление, но в этот самый миг появился в дверях Синицын.
- Ваша благородь! Туточки, за шкафом обнаружил.
- Что ты Синицын обнаружил?
- Стекло с двери, что на Фхонде. Я за шкафчик глянул, а оно тамочки стоит себе. Я его не касался, а Вашу благородь известил.
Угрюмый эксперт молча вышел сопровождении городового Синицына.
Бергер обернулся в нашу сторону.
- Что скажете уважаемый Евграф Петрович?
- Так то посмотреть, на первый взгляд особо так и ни чего. А с другой стороны…
И Евграф Петрович, развел руками.
- Тут как бы, злодеи проникли, через входную дверь. Стекло в двери выдавили, и замок внутренний открыли. Зашли сюда. Может убивать они желания не имели, а просто украсть деньги из вот той сейфы. А тут на беду свою провизор тут находился. Вот они его и порешили по голове, сей железякой. И тем же Макаром обратно.
- А, с другой стороны? А, Евграф Петрович?
- Уж больно все просто, Густав Андреевич. Явно как-то, все на показ. А ежели… Допустить, что все сие подстроено, то выходит… Выходит, что убийца среди тех, кто находился ночью в аптеке.
- Угу. Ну, вот вам и карты в руки Евграф Петрович.
…………………………………………………………………………………..
- Ваня, а ведь хватит тебе Ваньку валять. Хватит тебе с нянькой ходить. Принимай-ка дружочек, сие дело к производству. Ну, а я тебе, в любой момент подмогу окажу. Ну, ежели подмога моя понадобится. Ты же на медне говорил, что по английским детективам спец. Проведешь, его, как его в душу, прости господи… дудуктивую методу.
- Дедуктивный метод, Евграф Петрович.
- Вот его и проводи. А я босяками да хулиганьем займусь. Это мне попривычнее. Я там как рыба в воде. В общем, давай распоряжайся, а я пошел.
………………………………………………………………………………….
Ну и вот. Вот значится и самостоятельное дело у меня. Ой, Господи, и с какой же стороны к нему подступится?
И так-с. Убийство произошло в Харламовской аптеке. Сия аптека находится в доходном доме, на втором этаже. Служат в ней пять провизоров, два ученика, трое подсобных и сторож. Аптека торгует суточно.
Таким вот образом. Что далее я имею?
По предварительному опросу установлено, что в 7. 30 по утру, аптеку посетила установленная следствием дама, и приобрела баночку глицерина. Мелочи не оказалось, чтобы вернуть сдачу. Посылают сторожа Максима по фамилии Шунько за разменной монетой. К дежурному провизору, который ночевал в комнатушке. Он ясное дело туда и направляется. Дежуривший провизор именуется Симон Вейсброд.
Там сторож Максим и обнаружил этого самого Вейсброда с проломленной головой. Ясное дело кричит.
Тут и появились в комнате первые пришедшие служащие аптеки. Ну, и управляющий, тоже появился. Так, размышляем дальше.
Вскрыта металлическая шуфлядка в конторке.
Управляющий аптекой Меерович, дал показания, что там хранил аптечную выручку, которую намеренно использовал в коммерции для экстраординарных трат, при необходимости. Но не более тысячи рублей. Как утверждает Меерович, об этом знали служащие аптеки. Все без исключения. Опять же, по утверждению господин Мееровича, буквально на кануне, якобы с его слов, повинуясь необъяснимому с его стороны предчувствию, забрал деньги. Соответственно злодеям досталось, рубля три в монетах, не более, на случай размена.
При осмотре установлено, что в помещение злоумышленники проникли, через парадную дверь, вынув на ней стекло и открыв замок, таким образом. Стеллажи с лекарствами у них интереса не вызвали, а значит, они знали доподлинно, за чем шли. Раз так, их навел кто-то из аптечных. Кто? Неизвестно. То, что двери заперты на английский замок, а не на ключный, тоже преступникам известно было. Им значит, кто-то также про это сообщил. Кто? Пока неизвестно.
Стекло, кое из двери выдавили аккуратно, запрятали между шкафом и стенкой. Тоже не понятно.
Городовыми опрошены дворники. Полагаясь на их слова, в аптеку ночью ни кто не входил.
Делаю из всего, что на сею минуту мне ведомо, что убийство провизора Вейсброда, мог совершить тот, кто находился всю ночь в аптечном помещении. Убийца тогда получается ни кто иной, как сторож Максим Шунько. Он на месте, и ни коем образом не прячется, а охотно дает показания. Кроме него и покойного Вейсброда в аптеке ни кто не ночевал. На вид для убийцы сильно жидковат. Значит… Ерунда получается. Вот уж взаправду как в английском детективе. Хоть про сие книгу впору писать, коли раскрыть доведется.
Ну-с, приступим.
Первым допрошу я сторожа Шунько. Он в сей аптеке, на правах привратника всю ночь находился. Значит, всякого кто входил в лицо видеть обязан. С него и начну.
На убийцу он конечно непохож, робок больно, глуповат на вид, да и мал он. Ему лет восемнадцать. Убийца из пришлых, а вот навести мог только из аптечных. Кто?
…………………………………………………………………………………..
- Ну-с голубчик. Расскажи мне про ту ночь, только во всех подробностях. Ты, на часы смотрел? Когда кто в аптеку приходил на часы смотрел?
- А как же-с. Вот вам истинный крест ваша милость. Все вам расскажу. Я же на то и сторожем поставлен, чтобы, коль такая оказия произойдет, вразумительно ответ держать мог. Хоть перед хозяином, а хоть и перед вами. Не уж-то я не разумею. Так, что записывайте Ваша милость. Все как было Вот вам крест, правду все доложу.
Я принялся вести протокол.
- Сколько находится ночью в аптеке народу.
- Так, это. Провизор, упокой господи душу безвинного убиенного раба твоего Симона Шойловича Вейсброда. Ой, душа человек был…
- Продолжай.
- А! Ну, и я всеношно туточки. Ни куда не отлучался все время тут. Ночевал на кухне, там себе на топчанчике спал себе. Ежели кто по нужде в аптеку пожаловать изволил. То на двери кнопка, а звонок туда проведен. Звонят, я встаю, и двери страдальцу открываю.
- Ну и кому ты открывал? Перечисляй и время указывай, в котором часу это было.
- Тааааак. А вот. В час ночи пожаловали господин Шелин.
- Шелин, это управляющий?
- Не, племяш ихний. Он по телхлифону мамзели, какой мне того ясное дело не ведомо, по техлифоу поговорил, и ушел. Наверное, к ней пошел, не иначе. Они, Ваша милость, уж больно в расположении были-с.
После, это ужо пол второго на часах показывало, горнишна с дома, что напротив. Ее евоная хозяйка за сельтерской водой послать изволила.
Я ее грешным делом не сыскал, провизора Симона Шойловича будить за такой пустяк не стал. Так она и пошла себе с Богом.
В два ночи пожаловали-с, опять Шелина племяш зашел, лыка уже не вязамши, по всему ведать на грудь принял. Взял у меня значится запасной ключ от квартиры своей, он на случай потери у меня второй хранил. Водилось за ним грешок, где непоподя обронить его, а потом маяться. Ну, вот. Для такого случая у меня на сохранении второй держал. Взял его у меня и ушел с Богом.
А более ваша милость, ни кто сюда и не захаживал. Вот я себе и спал на топчане, что в кухне мне определен. Так и спал, пока утром барышня не пожаловала. А там уже и вас вызвали. Вот и все, что мне ведомо. А сам я поле того, как они ушли-с к себе сном праведника, до самого утра. Сном праведника. Племяш как ушли-с, то сном праведника.
- Ну, все, будет тебе. Коли понадобишься, то в участок вызову. Из города без моего позволения не отлучаешься.
- Так, это и в мыслях не имею. Уж то не понять. Как только сообчат. То в тот момент, к вашей милости, на глаза.
…………………………………………………………………………………….
После размышлений над имеющимися у меня данными я вывел для доскональной проверки четырех подозреваемых. Первый в моем списке был обозначен Управляющий аптекой Меерович, его племяш, тьфу ты черт, племянник Шелин, Сторож Максим, ну и на конец сам провизор Вейсброд. Последние два, которые могли впустить убийцу в аптеку предварительно вечером.
Я по-прежнему убежден, что раскрыть преступление мне поможет точное составление психологического портрета всех участников события, которые попали мне под подозрение. Когда это мной будет сделано, я установлю мотив для убийства, и преступник будет мной изобличен. Ведь не зря я в университете, да и помимо, изучал труды Крафта, Гальтона.
Надо подойти к этому делу, что ни на есть фундаментально.
И начну я с изучения личности потерпевшего.
…………………………………………………………………………………
Утром после моего визита в морг, где я толком ни чего не узнал нового, кроме того, что смертельный удар был нанесен с верху вниз. Хотя еще как, если Вейсброд спал на кровати в комнатушке дежурного провизора.
И так Вейсброд Симон Шойлович, двадцать пять лет отроду. Закончил с золотой медалью реальное училище в Мемеле, и курсы аптекарских учеников. Известен Петербургской публике как специалист по лекарственной химии.
А настолько он был хорош в своем деле? И я решил опросить его коллег и конкурентов по ремеслу, из других аптек.
…………………………………………………………………………………
Я вошел в первую встретившуюся мне на пути аптеку и представившись попросил уделить мне для разговора время у управляющего оной аптеки.
- Коршун, Иван Карлович Провинциальный секретарь, уголовная полиция Санкт- Петербурга.
- Устиленский Владимир Зиновьевич. Чем могу служить?
Посмотрел на меня сквозь пенсне не молодой управляющий.
- Я расследую обстоятельства гибели Вейсброда, Симона Шойловича. Вы бы не могли характеризовать его как специалиста в своем деле, и как человека в частной жизни?
Владимир Зиновьевич снял пенсне, и закрыв глаза, потер пальцами переносицу тем самым изобразив некую усталость.
- Извольте. Мы друг друга хорошо знаем. На сколько это касается нашей коммерческой деятельности. Так сказать obligations professionnelles.
- Oui, je comprends.
- Ну, вот, тем более. И так, Симон он был … Он нуждался в деньгах. Довольно таки, сильно нуждался.
- Дама? Карточные долги?
- Нет, ну, что вы? Симону нужны были деньги, для обучения в университете. Он сам из бедненькой аидской семьи, и его мечта была вырваться любыми правдами из этого положения. Бедность, хоть и не является пороком, но, знаете ли, затягивает и обременяет. Он хотел получить образование, в противном случае он был обречен всю оставшуюся жизнь работать за копейки.
- То есть, как я понял деньги, он был готов получить любой ценой, так как это была жизненная необходимость?
- Ну, не так глобально, как вы это сейчас произнесли. Рамки и границы он конечно соблюдал. Но, раз дело идет про убийство, несчастного Симона, то я вам должен сообщить о неком Яне Ястромжинском. Симон был с ним знаком, еще с времен обучения на аптекарских курсах. Ныне господин Ястромжинский фармацевтом состоит на службе в Варшаве. Уже и не знаю…
В этом месте Владимир Зиновьевич перешел на шепот.
-Уже и не знаю, вам то про это больше должно быть известно. Сей, Ястромжинский как-то связан с реэволюционэрами. Какой то там боевой организации принадлежность имеет. Подробности мне не ведомы, но такой слух есть.
- Я проверю. Что еще можете сообщить властям?
Последнюю фразу я произнес с ноткой официоза, чтобы добавит своей персоне некой солидности.
- Больее сведеньями касательных этого дела не располагаю.
- Ну, что же. Ежели возникнет необходимость, я к вам еще раз обращусь.
- Все, чем смогу. Все для пользы Отечества. Исполню свой долг.
После этого я откланялся.
……………………………………………………………………………………..
Вернувшись в участок, я сделал телеграфный запрос в Варшавское охранное отделение про персону Яна Ястромжинского. И стал размышлять над версией, зная про вновь открывшиеся обстоятельства.
И так, версия №1.
Вейсброд сообщает Ястромжинскому, что в аптеке храниться, тысяча целковых. Пускает его ночью, по черной лестнице, и инсценирует взлом парадной двери. Дабы то запутать следствие. Вскрывают ящик в конторке, денег там нет, так как, то, что их забрали на кануне Вейсброду неизвестно. Ястромжинский по горячности, заподозрив подвох со стороны Вейсброда, убивает оного и покидает тем же путем аптеку, коим и попал в нее.
Ну а сторож Шунько, в сей момент, спит сном праведника. Вот и весь английский детектив, до крошки.
Ликование мое было не долгим, примерно два с половиной часа.
Телеграфировали из Варшавского охранного отделения. За два дня до происшествия в Харламовской аптеке Ястромжинский был арестован.
Версия №1 разлетелась в прах.
Я начал все с самого начала. Правда, было одно радостное обстоятельство. У меня уже было три подозреваемых, вместо четырех.
Следующий кто попал под мое зоркое око слуги закона, был племянник управляющего аптекой Шелин.
…………………………………………………………………………………….
Я не стал долго засиживаться в участке и направился к дому, где снимал квартиру племянник управляющего Шелин. Благо адрес его был известен в момент допроса сторожа Максима.
Чтобы узнать про личность интересующего меня господина, при этом соблюсти свой визит инкогнито, я обратился к дворнику. Так уж было заведено, что дворник это первый помощник полицейского. И это вменено ему в обязанности.
………………………………………………………………………………….
- Коршун, Иван Карлович. Уголовный сыск Санкт- Петербурга.
Отрекомендовался я дворнику, показав бумагу, подтверждающую мое представление.
- Так, это я завсегда. Скажете только, так это я, мигом. А чевось ваша милость желает, чобы я сослужил? Ась?
- Послушай, тебе некто господин Шелин из 12 квартиры известен?
- Не извольте сумневаться, как есть известен.
- Ну и, что он из себя представляет, сей господин?
- Да как сказать-то? Ну, чобы занят каким делом, так не заняты они вовсе. Все за мадамами волочется. Кожен вечер веселый уходит, а потом под утреннею возврашатся изволють пянющий, аке пес шалудивый. Ему их милость дядюшка за ним приглядывають, так то почтенный человек. А вот той самый Шелин… То в игру все деньги спустют, чо аже в одном исподнем в потемках до дому доберается.
А быват и с цагаеми на тройке, опять токи пянющий подкатывает. Да и такое тожа быват. Они-с… как ено… А! Они-с судьбу испытать пристрастие имеют-с. На деньги в игры-забавы развлечение себе устраивать изволят. Вот так они на свете Божьем и держатся.
- А скажи мне любезнейший, а где он играет на деньги?
- Неее, то барин, мне совершенно не знакомо. Сами они ни чего про енто мне не сказывают, А я все время при доме, да и за ентим Шелиным, не ходок. Ктож его знает кудой он ходют.
- Тебя как звать?
- Харитоном. Харитоном Крошниковым.
- Вот, что Харитон. Держи от сыскного управления в награду три гривенных. И теперь с этого субъекта под свое наблюдение возьми. Что узнаешь, через квартального мне передашь.
- Все барин сделаю, как пологатся. Ужо, даж сомнению не извольте беспокоится себе. Как только, так враз оповещению вашей милости сделаю.
- Вот и славно.
……………………………………………………………………………………….
Что же, выходит наш господин Шелин, еще тот сукин сын. Азартный игрок и мот, каких свет не видывал. Если так может он знаком моему другу Пьеро.
Вечером сего дня Пьера я не застал по месту его проживания. Найти у меня хоть и было желания, но возможности и сил для этого у меня уже не было. Я отложил сие действо до следующего утра.
………………………………………………………………………………………
- Иван. Ну, какая же ты все-таки свинья свиньей. Ну, ей Богу. Я до пяти утра в игре был. Ох, и игра была. Ваня! Такая замечательная игра была, ты себе представить не можешь. Пушилинского сынка всего выпотрошил. Я в первой игре ему сотенную продул, а он клюнул, а я его по третьему кругу как…
- Пьер! Я к тебе по делу.
- Ванька! Так, что же ты словом то не обмолвился. Я при деньгах. Я тебе без промедления, только скажи, сколь тебе надобно.
- Нет, я не за этим к тебе.
- Тогда за чем?
- Хочу расспросить у тебя… Знаком тебе некто господин Шелин Борис?
- Ты за этим ко мне?
- Да.
- Но доносить… это как-то…
- Иди ты к черту Пьеро. Я на службе. Или ты забыл, что я полицейский? Но я к тебе пришел, как к другу, чтобы ты мне оказал помощь в раскрытии преступления. Я же тебя в участок не вызывал?! Это я должен сказать тебе по секрету, мое первое расследование. Мне вот доверили. А оно у меня не идет.
- Нет, все же прав был величайший из Малороссов, Гоголь Николай Васильевич. Поделом он вас держимордами обзывал. Вы держиморды и есть. Ну ладно Ванька, тебе скажу. Но это между нами.
- Знаю я, этого Шелина. Пройдоха редкая. Шельмец, коих в природе не сыщешь. Игрок он, так себе. Игру не просчитывает, а на удачу надежды возлагает. Последнее время он «татошником» стал. С ипподрома не выпазит. Ну, так оно и не мудрено. Он же в картах… Игру считать надо. А лошадки, так это, его. Там да на удачу, да и то и про жокея и про кобылу, что под ним знать надо. А еще некоторые договоры с ними делают, коли, куш светит. Но ты Ваня меня знаешь, я на себя рассчитываю и пока...Тьфу, тьфу, тьфу…
- Плевать. Ты скажи про Шелина, он в выигрыше?
- Брось! От куда? В пух и прах проигрался. Должен чуть ли не пол столицы, пол столицы.
- Ну, может ему его дядюшка поможет? А так ему денег не от куда брать. А, что он тебя интересует?
- Петя, а ты не слышал случаем, что в Российской Империи с времен Екатерины Великой всячески поощряемы игры коммерческие, а азартные подлежат гонению?
- Коммерческие? Это акции на бирже? Ваня, я там ни черта не понимаю. А вот карты, так там игру в раз просчитать могу, там когда…
- Ладно, Пьеро, тебя я вижу, и могила не исправит. Ты и в аду, чертей обыгрывать станешь.
- А ты, не обижайся, держиморда. Но я тебя все равно люблю и дружбой нашей дорожу. Ваня, тебе точно взаймы денег не надо?
- Не надо. Мне по делам пора.
- Как знаешь. Ежели нужда, то прямиком ко мне. Я, ты знаешь, для тебя готов. Ваня, ты знаешь. А сейчас я спать, прямо с ног валит. Шутка ли сказать, как есть всю ночь напролет.
- Я понимаю. Тяжело.
- Что ты, неподъемно! Еле до постели добрался… А тут тебя черти принесли с расспросами.
- Я уже ухожу. Можешь спать себе, сколь тебе влезет.
………………………………………………………………………………………
Пока я добирался до участка, я в своем воображении связал воедино, долги Шелина и его ночные визиты в аптеку. И…
Моя версия №2.
Шелин имея долги, которые он стремился покрыть, вступил в преступную сделку с Вейсбродом, которому, также нужны средства для обучения. Таким образом, Шелен предложил украсть хранящиеся в конторке деньги и поделить их. Они изобразили взлом двери путем выдавливания стекла. Сами проникли черным ходом. Когда денег не нашли. Шелен в чувствах, и от безысходности убил Вейсброда гвоздодером, который попался ему первым под руку. После был таков. Сторож Максим в это время спал сном праведника. И как я сразу то не догадался?
………………………………………………………………………………….
Зайдя в участок, я сразу окликнул попавшегося мне на глаза городового Синицына.
- Послушай, братец будь так любезен, доставь мне для допроса господина Мееровича, Соломона. По тому делу, что в аптеке.
- Слушаюсь, Ваша благородь!
Осветил Синицын, взяв под козырек.
…………………………………………………………………………………..
- Нет. Ну, конечно же, нет. Да, мой племянник несусветный мот и проходимец. Это я не отрицаю. Но, уж не каким образом не убийца.
Прежде, он знал, что я унес деньги из аптеки домой. И, во-вторых, я и взял их туда для того, чтобы ему передать. Он хоть и шалопут, но мой племянник. Он за день до убийства обратился ко мне про деньги. Но это я в последний раз за него отдаю его долги.
Так, что господин Коршун, нет, это не он.
……………………………………………………………………………………….
Версию №2, постигла участь версии №1.
Подозреваемых осталось у меня уже двое. Да нет, не двое. Со спящего, какой спрос? А вот с самого Мееровича…
……………………………………………………………………………………..
Я к обеду опросил двух врачей, которые были связаны своими практиками с Мееровичем. Отзывы были не лесные. Практически, в аптекарском деле был невеждою.
Я зашел еще к одному врачу, который вел прием на дому. Его мне было рекомендовано, так как он многое знал о Мееровиче. Кранс Генрих Леопольдович.
…………………………………………………………………………………….
- Хм, сыскная полиция? Ну, а ко мне за чем?
- При расследовании возникла потребность в доподлинном изучении личности господина Мееровича. Вам он знаком.
- Мммммда, известен.
Соломон. Ему, как и мне сорок пять. Он выпускник Фрайбургского университета, как и я. Он его окончил годом раньше. Женат, трое детей. Дачу имеет в Северском. На вид добропорядочный бюргер. Но! Он полный невежда в профессии. Его незнания меня прямо таки поражают. Ведь всю практическую работу, все, что связано с провизорством тянул на себе ныне отошедший в лучший мир Симон Вейсброд. Он был умница, он ориентировался в новинках фармацевтики, не ленился посещать лекции научного общества. Даже запатентовал, выведенное им самим, средство от облысения.
Его беда, что был беден. А так подавал большие надежды. Весьма, знаете ли, подавал.
И вот, что господин Коршун. Эта история вас наверняка заинтересует. Я всегда с симпатией относился к покойному Симону. Однажды к случаю, он поведал мне такую историю. Симон как-то сослался на публикацию в научном журнале, кажется «Светоч», на некоторые статьи Мееровича времен студенчества.
Так представьте себе, статьи были писаны человеком весьма острого ума и знающего толк в химии и медицине.
Симон списался с Фрайбургским университетом… И чтобы вы думали?
Ответ поразил. Там действительно учился студент Меерович, но не Соломон, а Соул Меерович. Последний был убиен при дуэли. Вот! Каково?!
- Вы хотите сказать, что Меерович присвоил диплом и заслуги брата близнеца? И после гибели которого, живет под его личиной, присвоив его диплом, равно как и право заниматься аптечным делом?
- Именно! Только не я это утверждаю, а сие утверждал ныне покойный Симон Вейсброд.
- Я вынужден буду проверить вашу информацию. На этом, позвольте отклониться. Благодарю за оказанную помощь следствию.
…………………………………………………………………………………
За обедом, я вывел версию №3.
Меерович был шантажируем Вейсбродом, который готов был поведать всем про то, что Меерович, присвоил диплом и прочие, прочие, от погибшего на дуэли брата близнеца.
По всей вероятности, Меерович договорился с Вейсбродом, что деньги передаст ему ночью в аптеке. Так сказать по-далее от лишних глаз. Ночью, войдя в комнатушку дежурного провизора, злодейски убил последнего. По всей вероятности задремавшего Вейсброда.
После, чтобы замести следы, инсценировал ограбление, чтобы бросить тень подозрения на… хотя бы, на того же сторожа Максима, который в это время спал сном праведника.
Вот как. И как же я сразу про это не догадался?
…………………………………………………………………………………..
Вернувшись после обеда в участок, на вопрос: «как продвигается мое расследование?», я изложил свою версию №3 Евграфу Петровичу.
……………………………………………………………………………………
- Ой, боюсь я Ванюша, что разочарую тебя. Я тут кражей занимаюсь по случаю. И уж так вышло, что в том доме кража произошла, где сестра Мееровича именины справляла. Мееровича в то время когда в аптеке все действо происходило, дюжина свидетелей видела. У сего Мееровича алибЕ на твою версию имеется. Ты уж Ваня не сердись. Вот бумаги на то.
И Евграф Петрович протянул мне папку с протоколами допроса свидетелей.
- Значит, версий у меня больше нет. Тупик.
- Ты Ванюшка, не расстраивайся. Ну и что? Будет убийство считаться не раскрытым. Одним больше, одним меньше. Конечно оно, лучше меньше. Но и так сойдет. Что же теперь?
- Обидно, я старался.
- Ну так, верю, что старался. Да, кстати! Ты забери в «экспертной» результаты. Лишняя бумажка в деле не помешает. Мол, вот все сделал, старание приложил, ну а оно не как.
- Ладно, схожу. Потом докладывать начальству пойду про неудачу.
…………………………………………………………………………………….
«Экспертная» находилась в квартале от участка. При входе находился городовой. Дверь в лабораторию была железной на крепком засове и перед тем как открыть, через окошко в двери другой городовой проверил мои документы.
…………………………………………………………………………………….
Над бесчисленным количества колбочек, пробирочек и прочих интересных предметов, о нужде которых я не имел малейшего представления, за столом сидел тот самый угрюмый и очень худощавый эксперт в белом халате, с завязками на спине.
- Молодой человек, по аптечному делу экспертиза полностью готова. Вот извольте. На стекле, которое выдавлено из двери, мною обнаружено четкие отпечатки пальцев, принадлежащие двум неизвестным, а также на гвоздодере, отпечаток ладони и остатки крови принадлежащий убитому.
- Просите, вы упомянули, отпечатки пальцев? Что сие означает?
- Нуууу. В 1888 году Френсис Дальтон, к слову сказать, помимо того, что он является племянником Чарльза Дарвина, который внес смуту своей теорией эволюции, так он еще весьма не плохой биолог. Так вот он с уверенностью сделал заключение, не на голом месте, что у каждого человека попелярные линии на его пальцах сугубо индивидуальны. И повторение узора, которые они составляют невозможно.
- Вы хотите сказать, что сии линии у каждого живущего не планете человека, неповторимы?
- Именно. Такое бывает в природе. Например, пятна у жирафов в Африке, также индивидуальны у каждой особи.
- Поразительный факт.
- Мало того. В Аргентине по сим отпечаткам задержаны воры и это послужило для суда прямой уликой доказывающая вину задержанных. Это переворот в мировой криминалистике, милостивый государь.
По нашему ведомству издан приказ, вменяющий принять сие на вооружение.
Так, отбирать у всякого задержанного отпечатки его рук и хранить в картотеки с прочими данными про него. Так вы же сего не делаете, вас пока убедишь в необходимости… Легче стену из кирпича лбом пробить на сквозь.
- А каким это методом их забирать?
- На то инструкция разослана по всем участкам полиции. Ладно, так уж и быть. Я с вами проеду в аптеку, где покажу, как снимать отпечатки рук. Насколько я знаком с делом в аптеке, мы враз определим злодеев. Так, что потрудитесь молодой человек, организовать их задержание. Это в ваших обязанностях.
……………………………………………………………………………………..
В комнатушке, где был убит ночью провизор Вейсброд, присутствовали помимо меня, эксперта, городовых Синицына и Охрименкова так же находился управляющий аптекой Меерович, его племянник Шелин, и сторож Максим Шунько.
Черной пастой при помощи валика эксперт раскатывал колер по пальцам и после придавливал их к листу бумаги, с подписью данных об особе коей принадлежали отпечатки. На бумаге оставался след пальцев, в виде отображенных попеляпных линий.
Как заявил эксперт, перед тем как произвести снятие у присутствующих отпечатков их рук, сия процедура носит название дактилоскопическая экспертиза, на сличение.
После угрюмого вида эксперт, которого звали Свешников Василий Николаевич, достал принесенные с собой в папке бумаги, на которых также имелись нанесенные отпечатки пальцев. Он заявил перед присутствующими:
- Вот извольте видеть. Я взял у всех присутствующих следы пальцев. С собой у меня имеются образцы отпечатков, которые были обнаружены, на вынутом из двери стекле и гвоздодере, который являет собой орудие убийства.
Нам теперь остается сравнить отпечатки, что доподлинно укажет на причастность к делу особы.
………………………………………………………………………………….
- Ну-с у меня все готово.
После рассмотрение под лупой бумаг с отпечатками произнес эксперт.
- По двенадцати признакам попелярный рисунок узора пальцев совпал с образцами, изъятыми у Максима Шунько.
- Так, что?! Это на меня показывает?
Недоуменно произнес сторож.
- Ох, ты же и мерзавец! Душегуб!
Прошипел Меерович.
- Так я касался того стекла, я же тутачки кручусь, можа за то стекло и брался, так, это не то, чо я прямо злодей, то же это не в укор мне?
Залепетал Максим.
- Ваши отпечатки пальцев обнаружены на вынутом стекле, обнаруженным между шкафом и стенкой. Отпечатки ваши, были изъяты с того места, где стекло в двери крепилось штапиками. Кода стекло было в двери, вы в то место ни как взяться не могли. Вы брали стекло, когда оно уже было вынута с места. Вы имеете отношение к преступлению, и у полиции есть все основания для производства вашего задержания.
- Арестовать, и в участок его.
Торжественно произнес я городовым.
…………………………………………………………………………………
На улице ко мне обратился с разговором Василий Николаевич.
- На этом моя работа закончена на сегодня. Там еще присутствуют на стекле и на гвоздодере отпечатки пальцев пока неустановленной особы. Ежели установите, то он и убийца. Надеюсь вам это понятно молодой человек? За сим, не смею вас более задерживать.
…………………………………………………………………………………..
Максим Шунько представлял из себя восемнадцати летнего крестьянина подавшегося в поисках счастье в столицу из Могилевской губернии. В Харламовской аптеке он работает, без малого нет года.
Господин Меерович, характеризовал его как необщительного, непьющего, и исправного работника.
Как мной было установлено, он проживал в съемной комнате со своим односельчанином из Белоруссии. Неким, Кириллом Алексеевым двадцати девяти лет отроду..
Также по имеющимся данным сей Алексеев, неоднократно задерживался полицией за развязное поведение и приставания к девицам в пьяном виде на Большом проспекте тот, что на петербуржской стороне. Чтобы все это установить мне потребовалось времени часа три, три с четвертью. Так, что я справился, как мне показалось довольно таки быстро.
…………………………………………………………………………………….
- Вот так все на сей момент и представляется Евграф Петрович.
- Так, этот Шунько сам бы вовек не додумался бы. Я тебе Ваня верно говорю. Это Кирилка Алексеев всю эту кашу заварил и этого лопоухова на эту каверзу подбил. Вот как есть, это правда. Надо стервеца брать и допрашивать с пристрастием. Ну а коли эти отпечатки, ох мудрено-то все с ними как, но я гляжу вещь полезная при нашем ремесле, то и вся недолга на том.
…………………………………………………………………………………….
- Так нет, нет господа хорошие. Я когда вы там сказали, что в аптеке убийство было, то я туточки спал- почивал. Да это дело и хозяйка подтвердить сожжет. Она то врать, поди, не станет.
Так Алексеев ответил Евграфу Петровичу, когда мы задерживали его по месту жительства.
- А ну, Иван Карлыч, я тебя попрошу, расспроси-ка хозяйку.
……………………………………………………………………………………..
После расспроса хозяйки квартиры я опять вернулся в комнату.
- Евграф Петрович. Хозяйка, показание дала, что она видела, что на кровати кто-то лежит под одеялом, а лица лежащего она не видела.
- Так, может и не ты вовсе там почивал, а?
- Я! Да я! Кто же боле мог?
- Ну, давай в участок пройдем, там еще одну тебе проверку устрою, а после, коль ты тут спал, сразу восвояси отпущу. У нас теперь такая хитрая проверочка есть. Враз определение даст, ты это был аль вовсе не ты.
Со спокойствием в голосе проговорил Кирилке Алексееву Евграф Петрович.
………………………………………………………………………………………
- Извольте убедиться сами, господа. Отпечатки предъявленного для экспертизы субъекта по двенадцати признакам совпадают с ранние изъятыми с дверного стекла в аптеке и с гвоздодера.
После того как произнес свое заключение эксперт Свешникова. Раздался грохот падающего стула. Я обернувшись на шум увидел лежащего на полу с рядом опрокинутым стулом Алексеева пытающимся унять кровь из носа, и потирающего над ним кулак Евграфа Петровича.
- Охрименков!
- Я Ваша бродие!
- В клеть этого злодея определи.
- Слушаюсь Ваше бродие!
………………………………………………………………………………………
На суде, который состоялся по делу прокурор убедил и суд и присяжных в методе дактилоскопии как передовое и подельники были признаны виновными. Статский советник Лебедев, начальник экспертной службы, самолично при помощи «волшебного фонаря» со всей наглядностью продемонстрировал, на сколько совпали отпечатки. Это возымело успех на суде. Приговор был вынесен, хоть Шунько и Алексеев так и не признали своей вины. Шунько двадцать лет каторжных работ, Алексеев тринадцать было оглашено в приговоре.
…………………………………………………………………………………
Газеты подняли шум, и поддали новую методу большому сомнению. Мол у миллиона, человек может быть и разные отпечатки, а вот у миллиона первого совпадет. Возможно ли, при этом отправлять человека на каторгу, в случае если он полностью отрицает свою вину. Особо выступал с этим, некто Бобрищев –Пушкин известный газетный писака в столице.
Признаться, меня гложили сомнения. А как и взаправду, ведь метода новая, толком ее справедливость до конца не изучена.
……………………………………………………………………………………
Я навестил Шунько в пересыльной тюрьме перед отправкой его по этапу в каторгу.
Шунько не выдержал угрызений совести. Рассказал все, как было. После подтвердил свои показания в письменном виде.
Он подсмотрел по-случайности, что в шуфлятке конторки, в комнате дежурного провизора хранятся деньги. Он про это рассказал своему дружку Алексееву, последний уговорил Шунько украсть их.
На кануне вечером, когда все ушли, пустил Алексеева черным ходом. Шунько спрятал Алексеева на кухне под топчаном, на котором отдыхал во время ночной смены.
В третьем часу ночи, кода посетители уже навряд ли могли прийти. Алексеев и Шунько проникли в комнату, где отдыхал провизор Вейсброд.
Алексеев сразу нанес несколько ударов, спящему провизору по темечку, убив его. Взломав шуфлятку в конторке, денег там не обнаружили.
Чтобы не попасться с имитировали проникновение в помещение аптеки, выдавив из входной двери стекло запрятав его между стеной и шкафом.
После Шунько выпустил подельника на улицу черным ходом.
Убивать провизора они не думали, так оглушить. А вышло… Между прочим Шунько с Вейсбродом были в дружеских отношениях.
………………………………………………………………………………….
- Ну, что Ванюша? С почином тебя. Раскрыл, Утер мне старому нос.
Хвалил меня Евграф Петрович.
- Так, вроде как эксперту Свешникову вся слава?
- Эээ, нет. Твоя заслуга. А экспертиза нам сыщикам в помощь дана. Вот ты и воспользовался. Твоя Ваня, твоя заслуга. Не мешало, это как-то обмыть? А как Ванюша считаешь?
- Так, я не прочь, только можно я еще одного друга своего приглашу?
- Да и пригласи, оно поди втроем по веселее будет. Только про нашу работу при нем ни-ни! Уговор? Ему про наши секреты знать без надобности.
- Уговор.
Продолжение следует