Фото из интернета
В начале июня прошел единственный за все лето дождь и установилась невыносимая жара. Через полтора месяца выжженная, растрескавшаяся земля уже изнемогала под палящим солнцем. Раскаленный зноем ветер обжигал кожу. Последние надежды на то, что выпадет дождь и спасет остатки урожая безвозвратно исчезли. Озеро обмельчало и вода в нем прогрелась настолько, что уже не приносила даже малейшего облегчения. Это было первое за последние тридцать лет столь засушливое лето.
Загорелый по пояс Иван с облупленным носом, с утра и до вечера был занят на строительстве дома, которое в такую жару продвигалось медленно. Нанятые шабашники работали только с утра, весь день отлеживаясь в тени, и продолжали только к вечеру, когда солнце уже палило не так беспощадно.
Пот, заливая глаза, струился по телу, вызывая неприятные ощущения. Иван с теневой стороны дома заделывал паклей швы между стыками бревен, чтобы хоть как-то продвинулось дело. Думая об их жизни с Алевтиной, он понимал, как приходится тяжело ей одной справляться с ребенком, с хозяйством, и тем более, а он это явно почувствовал, с таким отношением к ней со стороны матери. Но бросить учебу, как бы он ни любил и не жалел жену, он уже не смог бы. Учиться ему нравилось, да и новая жизнь ему была по нраву, студенты народ веселый, что ни день, то что-нибудь интересное происходило.
Алевтина, видевшая мужа только поздно вечером, уже с тоской думала о скором расставании и о том как пережить еще одну зиму бок о бок со свекровью. Единственной радостью был Максимка. Он уже самостоятельно пытался вставать на ножки и прорезался первый зубик.
– Ну, вот! А говорили какой маленький родился! А он вот какой богатырь уже. Узнает дедушку, узнает, касатик мой! – радовался Петр Ефимович, подбрасывая внука вверх.
Алевтина смотрела с замиранием сердца на свекра, всплескивая руками при каждом подбрасывании, и успокаивалась только тогда, когда сын оказывался у нее на руках.
Петр Ефимович привез из города для внука редкую по тем временам в деревне детскую коляску. Алевтина каждый день вывозила сына в сад под тень яблони. В это время, после обеда свекровь спала и можно было отдохнуть и Алевтине. Она, сидя на скамеечке, укачивала сына, тихо напевая колыбельную.
После того, как Иван снова уехал на учебу ей все чаще и чаще приходили в голову печальные мысли. «Как пережить еще одну зиму рядом со свекровью? Терпения моего больше нету. За что она так меня ненавидит? Ведь я же ей никогда не перечу, стараюсь все делать сама и с ребенком она мне не особенно помогает».
Максим зашвырялся во сне и, причмокивая засунул пальчик в рот.
«Куда же мы с тобой пустышку положили, сынок? – Алевтина осторожно проверила всю коляску. – Подожди, мой хороший, я домой сбегаю».
Она быстро добежала до крыльца, тихо вошла в сени и, крадучись, чтобы не разбудить свекровь, на цыпочках направилась в свою комнату. Услышав голоса из зала, она от неожиданности замерла на месте.
– Тетя Нюра, ты ее не знаешь, а я уж за год ее раскусила. Бесстыдница! Вчера Глаша письмо принесла. Из города письмо-то, подписано Нефедов Н.П. Я его в передник сунула и пошла баню топить. Только распечатала, хотела прочитать, а тут слышу Петя меня кличет и прямиком ко мне идет. Я испугалась, письмо-то и бросила в огонь. Ты подумай, тетя Нюра, как Петя дома так эта бесстыдница от него и вовсе не отходит. Думаешь, чего я перестала к сестре ездить-то? Все из за нее! Тут и до греха недолго. Что я потом сыну скажу? Не уследила? А мой-то ты и сама знаешь, какой кобель.
– Знаю, Нинушка, знаю! К своей-то в Тверь ездит? Али уж забыл?
Не помня себя, Алевтина влетела в свою комнату, связала в узел кое-какие вещи сына, два своих платья и подаренную матерью шаль, она выбежала из дома, хлопнув дверью. Толкая впереди себя коляску с сыном, обливаясь слезами, под удивленные взгляды встречных людей, Алевтина, ничего не видя перед собой, бежала в сторону родного дома.
– Мамочка, родненькая! За что она меня так? За что? Я туда больше не вернусь! Даже не уговаривай, мама.
– Доченька, не плачь, моя родная! Я и сама тебя больше туда не отпущу. Я ведь давно тебя ждала, знала, что этим должно было закончиться. Баба Нюра, хоть и тетка ее, а язык-то у нее длинный, – Дарья Ивановна гладила дочь по голове, прижав ее к своей груди.
– Нинка смолоду была такой дрянной. Петра она обманом на себе женила, а тетка Нюра ей в этом помогла. Петя ведь никогда ее не любил. Нинка ему сама проходу не давала. Сговорились они с теткой. Однажды она все-таки заманила его к себе домой, вроде как помочь надо в чем-то. Он зашел, а она ему голову морочит, погоди, мол, успеешь еще, сделаешь. Садись чаю попьем, родители еще не скоро придут. Он сел на лавку, а она к нему на колени и руками его за шею обняла. Он пытался ее оттолкнуть, а она прилипла к нему, так и висела, пока тетка не ворвалась и не стала по всякому позорить его. Теперь, говорит, женись, а то ославлю на все село, мол, снасильничать хотел мою племянницу.
А Петр ведь был одним из первых комсомольцев на селе. Зачем ему такая слава? Так и пришлось жениться. А во время войны у него была женщина, вот ее он точно полюбил. Приехал с фронта домой, а Нинка утром пока он спал карманы в гимнастерке обшарила и нашла там фотографию, где они вместе стоят. Она ему такой скандал учинила, говорит, если уедешь к ней – под поезд брошусь и Ваньку погублю. Нинка с тех пор совсем дурная стала, ревнует его ко всем подряд. Так вот и живет Петр с ней, а к своей фронтовичке каждый год ездит. У него там дочь растет. Только не знаю в каком городе.
– В Твери.
– А ты-то откуда знаешь?
– Сегодня слышала от бабы Нюры, когда на меня напраслину возводили. Мама, она такое про меня сказала! – слезы снова навернулись ей на глаза. – Как же так можно? И как жить дальше, мама? Я еще не совсем уверена, но кажется я опять беременная.
– Это же радость такая, доченька! Ну, ну. Успокойся, родная, не плачь. Ничего, родишь, и вынянчим, и вырастим. Не бойся, Нинку я и на порог даже не пущу. А с Петром мы как-нибудь договоримся. Смотри-ка! Сыночек проснулся! Иди, мое золотко, к бабушке.
Впервые за последний год Алевтина свободно вздохнула, сердце радостно забилось: «Как же хорошо дома»!
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/02/18/756