2002 отрывок

Екатерина Сиванова
... В то время это было обычное утро для нашей семьи. Мы позавтракали и, не спеша, начинали день. Мой день всегда начинался со звонка маме, чтобы узнать, как ее дела-самочувствие-планы. Вот и теперь, еще в халате, переходя нога за ногу из спальни в детскую, я позвонила ей. Мы обсудили, во сколько должен быть готов Егор, ведь сегодня день занятий в школе для малышей ... Пока я разговаривала с мамой, муж  оделся и вышел на улицу   прогреть машину. Я спокойно нажала кнопку "отбой". Положила трубку на тумбочку... Прошли какие-то считаные минуты, и вдруг раздался телефонный звонок. С мыслью о том, что, видимо, мама забыла что-то мне сказать, я спокойно ответила :" Да..." А в ответ услышала истошный крик мамы:" Катяяяяяяя! Помогииииии...." Я отшвырнула трубку в угол и вылетела в подъезд... на улицу... к Андрею...
-Маме плохо! Быстрее! К ней!!!

В жизни никогда ничего не происходит просто так: машина была прогрета и уже в следующее мгновение мой муж буквально вылетел из двора. Дом мамы был в одном квартале от нашего.
Я вбежала домой, нашла брошенную телефонную трубку и набрала "03". Вызвала скорую. Следующий звонок крёстной Егора - врачу-невропатологу Светлане. Она быстро взяла ситуацию под контроль, связалась с Андреем и они уже вместе принимали решения. Мгновенно из другого района города примчалась к маме жена моего старшего брата. Вот так и получилось, что жизнь маме спасали невестка и зять. Уже когда скорая была по дороге в больницу, мне озвучили предварительный диагноз: спинальный инсульт. Мама была в сознании и полностью парализована. Как она тогда не сошла с ума - до сих пор не понимаю...
Время шло... Вернулся домой Андрей. Я знала только, что мама в реанимации. Оставалось ждать. Ждать и молиться. Но каким же тягучим порой бывает время... Я сидела на кухне за столом и смотрела в одну точку. Этой точкой был телефон. Но он молчал. В квартире было удивительно тихо. Маленькие Егор и Маша, не зная, что произошло, сидели, нахохлившись как воробышки, рядом со мной. Андрей ходил из комнаты в комнату.
И вот звонок . Это Света.
-Катюша, мы с тобой близкие люди, много вместе пережили. Ты знаешь, как наша семья относится к твоей маме... Катюша, я скажу тебе всё как есть, не скрывая правду. Состояние очень тяжелое. Критическое. Полный паралич. Прогноз неблагоприятный...
-Хоть какая-то надежда есть?
-Мы же договорились, что я скажу тебе всё как есть...Самое лучшее, на что сейчас можно надеяться ,- это мозговая смерть...
-Не поняла... Я правильно тебя услышала?
-Ты всё поняла и правильно услышала, Катюша... Но это лучший выход и для тебя, и для мамы. В противном случае ты получишь на руки абсолютно парализованного и со временем потерявшего рассудок человека... У тебя такие маленькие дети... Ох, Катюша, я очень и очень тебе сочувствую...
-Спасибо... Спасибо, Света! Я должна подумать... Мне надо подумать...
Света напоследок продиктовала мне номер телефона ординаторской реанимации.

И наступила тишина...

Мама... Моя мама! Мама...
О, Господи!.. Почему именно сейчас? Почему именно с нами?.. Почему именно так? Полный паралич... В сознании... Господи! Дай ей сил смириться и принять... Мама...
Когда я произношу слово "мама", первая картинка, которая всплывает в сознании, это то, как мама стоит за учительским столом... Она облокачивается пальцами одной руки о стол, а другой жестикулирует. А еще мама любила держать во время урока в руке застегнутые часы... Она следила за временем, оставшимся до конца урока... Моя мама - необыкновенный учитель. Это скажет любой, кто когда-то учился у нее... Она всегда и всецело принадлежала своей работе... Мы засыпали - мама проверяла тетради, сидя за кухонным столом, закутавшись в зеленую шаль. Мы просыпались - мама всё ещё проверяла тетради... Настольная лампа, кофе, стопки тетрадей , завернутые в разного цвета бумагу, чтобы безошибочно определять, в какой пачке тетради какого класса. Мама учила детей не просто правилам русского языка, она учила их грамотно говорить, вкладывать душу в каждое слово. Мама не просто преподавала литературу, а учила детей слышать и понимать других людей, вне зависимости от того, литературный классик он или просто одноклассник. А ещё моя мама в молодости - это много хохота, много вкусной еды и задушевные ночные разговоры на нашей кухне. Потом в жизни моей мамы было много слёз и боли. Сначала не стало маминой мамы. Потом как-то нелепо женился мамин отец. Потом от нас ушел папа... Всё рухнуло...
Дальше мама как-то пыталась научиться жить. Как-то у нее это получалось. Но всё чаще и чаще она болела, хуже и хуже ходила... Мы с братом как могли подставляли плечи, но... В 25 лет практически невозможно понять того, кому 50. Разное небо и разная трава у того, кому 25, и у того, кому 50...
 
Когда я привела к маме Андрея, чтобы познакомить, у нее, конечно, был шок. На глазах у всего города молодой мэр, оставив жену и двоих детей, связал свою жизнь с девушкой младше его на 9 лет. И эта юная избранница главы города - дочь одного из самых известных и уважаемых учителей. Да и  вообще, я сейчас с трудом представляю , как тогда моя мама смогла спокойно принять  моё решение. Встретила нас с Андреем мама очень достойно, и , выслушав будущего зятя, пронзительно грустно сказала:" Я надеюсь, что мэр нашего города - серьёзный человек"...

Мама была рядом всегда. И всегда помогала. Она бесконечно укачивала маленького Егора, которого мучили колики, пока мы с Андреем создавали газету, избирали депутатов горсовета и ездили в командировки. Мы возвращались домой, а мама сразу уходила, чтобы не мешать Андрею отдыхать. Мама, видя и понимая, как тяжело болеет Маша, никогда не задавала лишних вопросов. Она просто была в нужное время в нужном месте. И при этом умудрялась работать... А сейчас моя мама в реанимации... Как это?! Как может не стать моей мамы?!..
-Здравствуйте! Моя мама... У вас лежит пациентка... Привезли утром...Да...Да...
Дежурный врач не только сразу ответил на мой звонок, но и понял, о ком идет речь
-Скажите, пожалуйста, как она себя чувствует? Что произошло за последний час?
-Я даже не знаю, как вам сказать,- как-то очень тихо и медленно ответил мне доктор,- а вам разве не сказали?
Моей голове стало горячо, руки стали ледяными . Я до сих пор помню этот холод, который сковал мои пальцы. А в голове всё кипело. И мне казалось, что я разучилась говорить. Да, именно: я потеряла дар речи. Это был как раз тогда.
-Я ничего не знаю,- выдавила я из себя.
-Вы - дочь?
-Да, я – дочь. Это моя мама...
-Я только что говорил уже... Звонила молодая женщина... Она тоже сказала, что дочь...
-Это - жена брата... Она тоже - дочь...
-Понимаете, всё плохо...
-Она жива?- выдохнула я.
-Пока да... Но полный паралич... Прогноз неблагоприятный.
-А динамика? Динамика какая-то есть?
-Есть .. Ухудшение. Давайте подождем до утра.
-Что-то нужно? Какие-то лекарства?
-Нет. Только ждать. Всё, что нужно и возможно, делаем.
-Спасибо.

Как мне хотелось кричать! Как хотелось завыть... Как мне было страшно... Но я не могла себе позволить дать волю эмоциям. Дома дети. Я не могу их пугать. Я не могу показать Андрею, что меня можно сломать, выбить из колеи. Надо как-то справиться с ситуацией... Я должна быть сильной...

День прошел в бреду и вздрагиваниях на каждый звонок.

Ночь без сна.

Утром - готовое решение.

-Света, доброе утро!- я кое-как дождалась начала рабочего дня и позвонила подруге.- Как там наша мама?
-Без изменений...
-Она в сознании?
-Да...
-Я понимаю , что моя просьба может показаться безумной, но ... Скажи, как я могу попасть в палату к маме?
-Катя! Это реанимация!..
-Свет! Мне очень надо... Очень! Одна минута!
-Ну, хорошо... Давай,- начала соглашаться наша чудесная доктор, но я перебила её.
-Я и дети...
-То есть?..
-На одну минуту зайдем к маме. Я, Егор и Маша...
-Ты в своём уме! Дети-то зачем? Маше - год, Егору - три... Это исключено! И потом ... Они могут испугаться....
-Я тебя очень прошу, Света... Для нас...Для всех нас это очень важно...
-Ну, хорошо... Подъезжайте к семи вечера. Но предупреждаю сразу: будить не разрешу.
-Спасибо тебе огромное! Я всё поняла.

В назначенное время в коридоре отделения реанимации и интенсивной терапии я стояла, держа на одной руке Машу, а другой крепко сжав ручку Егора. Детям я постаралась всё объяснить. Андрей не поддержал мою затею с поездкой в больницу к маме вместе с детьми, но, видя мой решительный настрой, отвез нас и остался ждать в машине.

К нам в коридор вышла Света, молча обняла меня, поцеловала детей, протянула мне халат и бахилы. Пока одевалась я, сама одела Егора во что-то огромное и стерильное. Машу решили не наряжать.
Я издали увидела кровать, на которой лежала мама.
Господи! Почему она такая маленькая ?..
В палате полумрак. Да-да, Света говорила, что мама болезненно реагирует на свет.

Мама не спала. Она увидела меня, детей и ... одними глазами удивленно улыбнулась.
-Привет!- бодрым шепотом ответила я на ее улыбку, - как ты?
-Напугала я вас? - прошептала мама, и я увидела, как покатилась по её измученной щеке слеза.
-Нет, - кое-как взяв себя в руки, чтобы не расплакаться, ответила я, - не выдумывай.
-А я сама испугалась... Очень... - губы мамы задрожали.
Нет! Только не мамины слёзы! Этого я видеть не могла никогда...
-Мам! Мы к тебе пришли поговорить. Пустили нас на одну минуту. И она уже прошла. Поэтому слушай меня и внимай, хорошо?
-Хорошо,- мама попыталась улыбнуться.
-Ты мне скажи: что у тебя болит?
-Ничего... Я ничего не чувствую... Говорят,что я полностью парализована...
-Значит, так... План жизни у тебя будет такой... Мозг у тебя, слава Богу, не парализован. Ты по-прежнему нас всех очень любишь. Поэтому твоя задача - выздоравливать. Не просто так. А целиком, полностью и быстро. Ты помнишь, что Андрей нашел работу в Москве?
-Конечно...
-Ты понимаешь, что когда он уедет, я просто физически сама не справлюсь со всеми делами? Мама! Болеть нельзя... Не то время... Я прошу тебя... Ради внуков. Надо... Ты же знаешь, как мы все тебя любим... Ты должна встать... Хорошо?
-Хорошо... Умеешь ты уговаривать...- улыбалась мама сквозь слезы.
-Плакать нельзя, мам, иначе мне влетит от врачей... Всё. Нам пора. Целуй внуков и помни : твоя задача - полное выздоровление. Не ради себя, а ради внуков.
-Хорошо, доченька. Спасибо тебе... Только ты могла додуматься прийти сюда с детьми...
-Ну, тебе же понравилось?
-Да... Даже свет в конце туннеля увидела...
-Молодец! Продолжай в том же духе, - я звонко чмокнула маму в щеку , поднесла  Машу, подтолкнула Егора, чтобы и он обнял свою любимую бабулю, и мы вышли из палаты.

В коридоре реанимационного отделения я бухнулась на первый попавшийся стул, отпустила руку Егора и спустила с рук Машу. Ноги дрожали, ком из горла вырвался наружу и я расплакалась. Всё... Я только что отдала своей маме остатки моих душевных сил... Я больше ничего не могу... Господи! Как я устала... Устала... Устала... Как мне хочется свернуться клубочком, забиться в  уголок и чтобы про меня все забыли , а выйти оттуда, когда всё будет хорошо... Где же взять силы, Господи?!..
Егор стоял рядом со мной, прижавшись к моему плечу, и гладил меня по голове. Маша прижимала к своей щёчке мою руку... Зайчатки мои... Какие же они маленькие...
-Мамочка, не плачь... Пойдем к папе, - твердил Егор.
-Сынок, скажи, бабуля выздоровеет?
-Да,- не задумываясь ответил Егор, - только если ты больше не будешь плакать.
-Не буду, мой хороший, обещаю, - я сгребла в охапку моих чудесных малышей и вдыхала, вдыхала их такой родной и любимый запах, чувствуя, как снова полна сил и оптимизма...

   А ночью я снова оказалась в том самом  моём сне: я и огромная, гигантская, чудовищная по размерам волна. Она стоит передо мной стеной черной воды. Это не грязь, это - глубокая тьма. И я знаю, что у меня есть мгновение, за которое можно успеть повернуться и начать убегать. Я знаю, что бежать надо  все время в горку. Оглядываться некогда... Нет! Это раньше мне было оглядываться некогда. А сейчас я должна остановиться. Я хочу посмотреть, что там, внутри... Я хочу посмотреть в глаза этой тьме. Да сколько же можно меня испытывать и гнать, гнать в эту гору... Нет. Хватит. Стоп... И я поворачиваюсь... Боже мой, какая тьма... Как страшно... Как холодно... И в этот момент я понимаю, что держу за руки Машу и Егора... Мама... Мама рядом... Андрей... Он улыбается. Всё будет хорошо! ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!!! Я знаю!!!!! Мне просто надо сделать шаг. Шаг вперед, навстречу тьме. Я знаю, что сильнее. Надо поднырнуть под эту волну, чтобы вынырнуть уже в другом океане. В спокойном и светлом. Я кричу. Я не помню что, но знаю, что этот крик схож с криком новорожденных детей. Следующий момент сна: я понимаю, что мы с детьми вынырнули. Солнце! Яркое небо! Я жмурюсь. Где Андрей? Вот... Вижу... Мама? Мааааамаааааааааааа!!!!!!!!!! И в следующее мгновение вижу, как её голова появляется над водой. Я передаю детей Андрею, а сама подхватываю на руки маму...

И просыпаюсь... Впервые за долгое время с улыбкой и чувством абсолютного покоя. Рядом сопит Марусенька, продолжая и во сне своим пальчиком крутить мои волосы. Егор сладко спит рядом на диванчике. Слышу жизнеутверждающий храп мужа, который готова простить ему в этот благостный момент... Вспоминаю сон. Стараюсь запомнить детали. Так просто такие сны не снятся. Всё будет хорошо. Нет. Не будет... Есть! Всё хорошо!!!

В семь утра раздался телефонный звонок. Внутри меня всё сжалось. Ответил Андрей. Я прислушивалась к его голосу и пыталась понять по обрывкам фраз, какую новость он сейчас объявит. Даже зажмурилась.
-Катюша, - муж стоял на коленях перед моей кроватью, гладил меня по голове, - Катюша! Просыпайся... Тёща почувствовала ноги!..