Чарли

Евгений Косенко
 У меня умерла собака. Порода Такса, звали Чарли. Рыжий такой заводной  пес, деливший со мной одинокие дни, пока не женился. Когда то давно болел, горлом шла кровь,  боялся умереть и посоветовали купить на птичке друга. Купить, чтобы заботиться, чтобы растить его и воспитывать, просто завести отраду в пустой квартире. Я так и сделал, горячим дрожащим комочком  притащил щенка в квартиру. Щенок писался, не хотел меня слушаться, проказничал.  Приходилось убирать за ним, бывало, у него начиналась рвота, я убирал, выгуливал каждый вечер и утро. Одним словом у меня был такой друг - самый лучший друг. С тех пор  не было так одиноко, дома жила собака, начинающая лаять, когда  только во двор входил. А дома, он от радости подпрыгивал и бегал за мной,  Таксы они же такие прикольные, особенно глаза преданные, посмотрит такими глазами на тебя и в жизнь не откажешь ни в чем.

 Собака должна слушаться своего хозяина, но у нас с первых времен установились настолько дружественные отношения, что позволял и прощал все шалости, таскал  с собой везде, на природу, в метро, в поезд, в машину, даже на работе он сидел пару раз под столом.
 
  По мере того как Чарли взрослел я привязывался к нему все сильнее и сильнее, любил его, ближе друга у меня и не было чем он. Вечерами мы гуляли за домом на зеленой лужайке, он забавно так прыгал в траве и никогда далеко  не отходил, я бросал ему мячик или палку, а он приносил ее мне. В Чарли чувствовалась душа, родная душа, что - то животное, но совсем понятное, прикипевшее, твое.

 Друзья  считали Чарли бестолковой собакой, которая не знает команд, не слушается хозяина и не боится его. Оказывается, собака должна уважать хозяина и бояться. У нас же была просто дружба. С детства Чарли приучился спать под одеялом и приятно  ноги вечно грел. Конечно, многим это не нравилось, а мне попросту было все равно. Я кормил его мороженым, это потом  узнал, что от сладкого может развиться сахарный диабет,  раньше кормил конфетами. Он был привит, как и полагается породистой собаке от разных там собачьих болезней. Заботился о нем как мог.

 Ну а потом, когда ему стало чуть больше года, я предал его. Банально и просто предал, не было другого выхода. Появилась любимая, Чарли не стало места в моей жизни. Он очень остро переносил предательство, буквально уничтожил весь диван, вырвал посреди него в велюре огромную дыру и везде гадил. Страдал, а я перестал его любить, думал куда его теперь деть.

Выход нашелся сам, просто отвез собаку к родителям в частный дом и оставил. Родители  возмущались поначалу, а потом решили собаку перевоспитывать и получился из не умного пса с плохим хозяином, пес очень даже умный. Чарли жил на воле, можно только себе представить жизнь в четырех стенах с выгулом, и полную свободу действий на природе. Чарли стал членом семьи с привилегиями, всеобщим любимчиком, гонялся себе за соседскими курами, принимал анти кобелиные таблетки, когда у соседских сук начиналась течка, топтал грядки, вываливался в грязи, и снова спал у кого то в ногах или под боком, после мойки. Если у вас никогда не было собаки вы не сможете понять, что такое собака в семье. А это очень и очень многое - это личность!

Когда  редко приезжал домой к родителям он как правило, писался сразу, проявляя так самую большую радость. Проходили годы, собака не могла забыть меня, хотя уже почти его забыл, и  появились новые хозяева, по прежнему узнавал и сходил с ума, когда приезжал домой. Он наверное страдал когда приходилось снова уезжать. Так прошло время, лет шесть не больше.

Говорят, собаки чувствуют свою кончину заранее и у них меняется поведение. Возможно это и правда, во время моего последнего приезда, Чарли впервые за все время не спал со мной ночью, просто не пришел. Я тогда подумал ну вот он на меня за что - то обиделся, повернулся к другой стенке и уснул. Наверное он чувствовал что мы больше уже не увидимся. Тяжело честно говоря такое писать.

Умирал пес страшно, в муках, как всегда прибежал с улицы и вел себя необычно беспокойно, началась рвота, он скулил, не находил себе места, катался по полу. Рвал кровью, пищал, и смотрел, смотрел своими человеческими глазами, как будто хотел сказать: «Ну вы же все можете. Помогите мне жить! Помогите!». Потом  завалился на бок, начались судороги, хрипы,  долго умирал, часа два, все никак не мог умереть. Его вынесли в коридор, чтобы не видеть и не слышать этих не собачьих страданий. Так он и умер один в полном одиночестве.

Как оказалось впоследствии, Чарли отравил кто-то из соседей, крысиным ядом, шансов спасти не было никаких. Яд сразу попал в кровь и в большой дозе, животное было обречено. Даже если бы вызвали вет-скорую, все рано бы никто не спас, возможно, облегчили бы страдания, но это все.

Мои родители теперь очень тяжело переживают потерю, отец вообще много плачет, мама не видела, как умер Чарли и ей конечно, легче. Легче не думать, а когда думаешь и вспоминаешь к горлу подкатывается комок. Единственное о чем они просят меня никогда больше им не привозить собак, потому что слишком уж тяжелы страдания после смерти друга, и степень привязанности слишком уж высока.