СЧАСТЬЕ РЕДКОЙ КРАСОТЫ
(новелла)
памяти Танюши из Херсона (1970-2006)
В городском хосписе умирала женщина. Впрочем, трудно назвать женщиной скелетообразное голое тельце, покрытое ранами пролежней. Голое розовое мясо в пролежневых местах издалека было похоже на свежие ссадины. Слабая фиолетовая каёмка вокруг них напоминала кружево...
Глаза всех умирающих похожи своей отстранённостью. Полная неподвижность и бездыханность в течении нескольких часов вызывает желание проверить: живая ли ещё? или уже того?...
Наклонившись над полутрупом, санитарка чутко вслушивается: есть ли признаки жизни, или уже пора везти каталку и звать санитара в подмогу?
Но - голое тело, обтянутое тонкой раненой кожей, вдруг слабо и медленно шевелит ресницами, и делает слабый вдох. Значит, живая...
Глаза - провалившиеся, огромные, блёкло-голубые... Тёмные густые ресницы лихо выгнуты, как у куклы. Пожалуй, ресницы - это единственное, что напоминает прежнюю Танюшу. Таких ресниц ни у кого в городе нет...
Сегодня душа её покинет это многострадальное тельце. И в эпикризе будет сделана последняя запись. Ей было почти тридцать семь...
Глаза... Месяц назад они блестели безумным блеском. В них было страшно смотреть, потому что из этих глаз кричала дикая боль. Бесцветная и яркая, как блеск остро наточенных ножей.
Она была наркоманкой.
В хосписе она всего четыре с половиной месяца. И всё это время она почти не вставала. В хоспис её привезла старенькая мама, подписавшая соответствующие документы. В глаза маме было лучше не смотреть... Не смотрите в глаза маме, у которой единственная дочь - наркоманка! Не смотрите... Не надо...
Лучше не видеть этих глаз.
И лучше не слышать её прощального сдавленного еле слышного шёпота над дочерью, лежащей на носилках:
- Танюша...
А впрочем, зачем она назвала её по имени? Танюша всё равно не слышит ничего, кроме своей боли. Она не слышит ни шёпот, ни крик. И не видит ни глаз мамы, ни даже санитаров, несущих её на носилках в отделение, где она через каких-то четыре с половиной месяца встретит долгожданное облегчение. В её безумные от боли глаза тоже лучше не смотреть...
Эти глаза - запомнятся вам на всю жизнь. И, вспоминая их, вы будете взграгивать...
А ведь всего каких-то полтора года назад Танюша вернулась из-за границы. Приехала сама, оставив с польским мужем по имени Анджэл их единственную дочь. Она приехала на родину, домой.
Приходила к влюблённому в неё со школьной скамьи однокласснику, и, стоя на коленях в прихожей его квартиры, всякий раз просила его: "Давай я отсосу тебе. А ты мне дашь на дозу."
Зачем же она приехала домой?... Неужели только за этим?... Что ей делать дома?...
"Потому что я знаю, что скоро умру", - ответила она. Её голос был был похож на треснутое стекло тонкой лампочки... Она говорила о смерти почти спокойно, и даже с какой-то надеждой и одновременно безнадёгой...
Никогда не смотрите в глаза тем, кто знает, что скоро умрёт, - но при этом продолжает инстинктивно держаться за жизнь...
Их маленькой дочке Руже было почти семь лет. А муж Анджэл в глубине души ещё любил Танюшу. Ту Танюшу, которую встретил несколько лет назад... Ей было двадцать семь тогда... Она была безумно красива.
Больше всего его поразили в ней глаза. Нет, не лихо выгнутые густые ресницы он тогда увидел. А странный блеск глаз, который вызвал в нём стук сердца. Впрочем, этот стук сердца она вызывала у мужчин всегда, и поэтому давно привыкла.
Удивительным образом произошла их встреча. Танюша приехала в Польшу для того, чтобы заработать денег. Сначала попыталась устроиться на рынок, но быстро поняла, что таким образом она будет работать почти бесплатно. Поэтому, стоя у прилавка, где у неё за спиной висели многочисленные вешалки с джинсовой одеждой, привычно присматривалась к покупателям, - надеясь среди них выцепить подходящего клиента, нуждающегося в определённых утехах, и способного за них заплатить.
Некоторое время она так и работала: на двух работах. Днём торговала джинсом, а ночью - своим телом. Но вскоре ушла с рынка. Иногда находила клинтов в городе. Некоторое время подрабатывала в стриптиз-баре. Но обычно шла за город, и ловила попутные машины якобы до соседнего города. Так и познакомилась с Анджэлом.
Странный, он надеялся обратить её в христианскую веру. Рассказывал ей о Боге... Платил ей деньги за то, чтобы она соглашалась послушать его проповеди. Танюше было удобно дать отдых своей промежности, и подремать во время его очередной лекции... Он не возражал, чтобы она поспала немного. Потому что спать и в самом деле очень сильно хотелось. Особенно после укола очередной дозы наркотика. Она его речей даже не слышала... А он, мягко укутав её пледом, молча охранял её сон... Платил ей деньги за то, чтобы она выспалась рядом с ним.
Пытался бороться с её страшной зависимостью. Некоторое время казалось, что у него это получается. Впрочем, у него и вправду получалось. Но проблема была в том, что Анджэл не умел вызвать в Танюше чувство влюблённости к нему... Он любил её, но был слишком зануден для яркой компанейской Танюши. Он болел ею, а она - болела наркотиками...
И даже рождение маленькой Ружи не спасло ситуации. Танюша любила Ружу, по-своему... На первых порах даже надеялась, что материнство спасёт её от наркомании. Но игра в материнство быстро начала ей надоедать, потом раздражать... Чтобы успокоить нервы, Танюша искала забвение в наркотиках. Поэтому почти совершено не испытывала душевной привязанности к своей дочке. Ей было не до привязанностей. Особенно во время очередных ломок... А они были у неё почти всё время. Она каждый день лихорадочно дрожала и думала: где бы достать дозу. Так, чтобы Анджэл не смог воспрепятствовать.
Впрочем, наркотиками она увлекалась ещё задолго до того, как приехать в Польшу. Туда она приехала, когда ей было двадцать пять. Впрочем, и проституцией она тоже занималась давно. Мама не знала об этом долгое время. Хотя, возможно, догадывалась, или сознательно закрывала глаза... Впрочем, мама была на работе целыми днями. Ей было не до того, чтобы следить за единственной дочерью... Но соседки по подъезду упорно плевались Танюше вслед, - когда она, стройная и гибкая, в модном облегающем коротком наряде, выходила из подъезда. Она выглядела сногсшибательно.
Танюша очень быстро научилась искусству подчеркнуть свои природные достоинства. Волосы светло-русые, вьющиеся по плечам. Шикарные пухленькие аккуратные губки бантиком. Голубые глаза, кукольное личико, и огромные кукольные глаза в обрамлении густых лихо загнутых ресниц. Стройная талия, плавная линия бёдер... Изящные движения большой кошки. Её стройные точёные ножки вызывали острое желание их потрогать. И она умела сыграть на этом инстинкте...
Мужчины влюблялись в неё очень быстро. Особенно - клиенты. Поэтому было много постоянных. Её баловали... Она носила золото, и ела в ресторанах.
Первый раз она попробовала наркотики, когда у неё уже была своя небольшая клиентская база. Ей было тогда девятнадцать... До этого она только иногда курила сигареты и выпивала алкоголь. К алкоголю пристрастилась быстро. Слабоалкогольные напитки как-то незаметно превратились в сухое вино, потом вино стало изысканным, сначала став просто дорогим, а потом - каждый день...
Организм, пристрастившийся к алкоголю, требовал его каждый день. А покупать каждый день дорогое вино было Танюше не всегда по карману. Поэтому приходилось удовлетворяться банальной водкой. Впрочем, водка ведь тоже имеет разный огненный вкус...
Но больше всего - именно работа проститутки выматывала силы её красивого тела. Нужен был драйв. Сперва попробовала курить анашу. Потом, чтобы было легче скрывать от мамы запах дыма - начала колоться. Сигареты она и до этого курила редко. К тому же, курение ей и самой не очень нравилось. Было как-то мало в нём того, что называется словом "кайф". Так что Танюша обычно расслаблялась при помощи алкоголя и наркотика.
Погрузившись в полудрёмное состояние, было легче не замечать смену лиц над её голым изящным телом...
А обладать её телом хотели очень многие, и очень давно... Ещё в школе она поняла цену своему телу. Одноклассники, юноши, и мужчины постарше жадно провожали глазами линии её фигуры. И всё норовили потрогать за бесплатно. Но Танюша была сообразительна от природы, и быстро поняла: что за бесплатно давать трогать такое шикарное тело - будет верхом глупости. Такое безумно красивое, редкое, как раритет, тело - и за бесплатно? Ха! Пусть толстушки и дурнушки дают себя трогать за бесплатно. Они и тому будут рады, если их вообще кто-то захочет трогать. А вот Танюшу Бог не обидел красотой. Наделил щедро...
В девятом классе она уже полным ходом продавала своё тело всем, кто имел более-менее крупные суммы карманных денег.
Девственность она тоже продала дорого. За импортный магнитофон. Это было в седьмом классе.
До этого она за деньги позволяла лишь потрогать её грудь, потискать её талию, и на минутку залезть руками в трусики, чтобы потрогать её ворсистый лобок. Большего она никому не позволяла. Неумелые мальчики исходили спермой от удовольствия только трогать её. А ей было смешно... Ведь от неё, по сути, ничего не убывало. Подумаешь: всего лишь потискали. А деньги, предназначенные мальчикам на школьные обеды - шли ей в карман. Когда мальчики кончали, у них были такие смешные лица... Танюша смеялась с них. Она была гордой и насмешливой... Её насмешливого взгляда боялись, но от этого она становилась ещё более желанной. Потрогать саму Танюшу!...
А потрогать её хотелось очень давно. Ещё в четвёртом классе, когда её фигура начала округляться в прелестные формы. Мальчики норовили обнять её за талию, положить руку на бедро, ущипнуть за грудь, - и она их за это била по рукам. Потом начала соображать, что бесконечно бить по рукам - бесполезно, а, раз уж всё равно щипают и тискают - то гораздо выгоднее с их неуёмного желания поиметь прибыль. И когда она в шестом классе начала им намекать об этом - мальчики, в принципе, быстро смекнули, что с Танюшей можно договориться, и по-мирному исполнить своё заветное желание.
Наслаждаться законно оплаченными минутами прикосновения к её телу - это было верхом морального блаженства. Особенно учитывая то, что Танюша училась довольно хорошо, и считалась одной из лучших учениц класса. Не девочка, а сказка! Умница, красавица, отличница... Разве только её папа не видный человек в городе. Потому что папы у неё не было. Была только мама, которая всю жизнь проработала на одной и той же швейной фабрике. Но Танюшиной популярности это никак не умаляло... Потому что Танюша была отличницей, красавицей, и из честной семьи. Гордиться было чем! И она гордилась. А почему не гордиться?
Гордилась. Особенно же тем, что она красивая. Поэтому ещё в первом классе она властно приучила одноклассников таскать её портфель. И устанавливала очередь, кто будет сегодня её личным портфеленосцем. И мальчики почитали за честь быть её фаворитом дня.
Впрочем, силу своей внешности она оценила ещё в детском саду. Потому что все вокруг восторгались ею. А называли ангелочком. Мама шила ей шикарные платьица, и Танюша была похожа на маленькую принцессу. Тётеньки на улице не могли удержаться от восторженных откликов, посвящённых Танюшиной внешности и Танюшиной одежды. И мама гордилась своей дочкой и своими умелыми руками...
А почему не гордиться? Если дочка с рождения красавица. Об этом ей сказали ещё в роддоме, когда Танюша родилась. Когда новорождённую Танюшу приносили маме на кормление - то не могли воздержаться от выражений восхищения:
- Примите свою красавицу! Ах, мне бы такую дочку...
Но не всем Бог даёт такое счастье: иметь дочку редкой красоты... Это только избранным выпадает такая удача. Смотрите и завидуйте! И желательно - молча...
23.05.2014
Братислав Либертус
лента рецензий:
http://www.proza.ru/2014/05/23/1573