Заполярье и Мухтар

Татьяна Гончарова 2
        Заполярье –  ты самое экзотическое место на Земле! Ну где ещё ночью не бывает ночи, а днём не бывает дня? Где ещё деревья ниже травы, так что птицам приходится вить свои гнёзда прямо под ногами? Эти места принято называть белым безмолвием, но ветер там иной раз завывает так, что выстрела не расслышишь. Где ещё по улицам разгуливают белые медведи, да и всё живое имеет лишь белую окраску? И именно там мне с семьёй довелось прожить целый год, который из памяти никогда не сотрётся.
       Сначала туда уехал муж по долгу службы, а потом забрал и нас. Старшему было тогда шесть лет, младшему – два. Предварительно он успел мне кое-что рассказать про природу и погоду, да ещё про Мухтара, живущего при части и всеобщего любимца. Мои мысли при прибытии к новому месту жительства были заняты чем угодно, только не собакой, поэтому не на шутку испугалась, увидев в подъезде крупного бесхозного пса. Но муж сказал «Мухтар, свои»,  и пёс уже никогда на нас  не тявкнул.
         На севере все собаки – лайки, у них густая шерсть и хвост бубликом. Мухтар был той же породы, но очень крупный. Я и раньше слышала такое выражение: «поджать хвост от страха», но только там воочию увидела, как это происходит. Когда Мухтар сопровождал нас по улицам нашего крошечного посёлка, у всех встречных собак хвосты немедленно уходили меж задних конечностей далеко под живот, хотя он был уже в довольно немолодом собачьем возрасте. Говорят, что он был когда-то ездовой собакой, геологи брали его в экспедиции, и он возвращался оттуда со стёршейся от   упряжи шерстью на боках. Уже давно он жил у нас при воинской части. Все офицеры жили в одном трёхэтажном доме на два подъезда, в подъездах он и ночевал. Без приглашения никогда не забегал в квартиру, но приглашали его часто, потому что у всех были дети. А у кого дети оставались на большой земле, тем более любили приглашать, потому что по детям скучали, и  Мухтар частично  их замещал. Любимой забавой моих детей было зажать в кулачке сахар и спросит Мухтара: «в какой руке?» Тот важно накладывал свою огромную тяжёлую лапу, но угадывал не всегда. Я удивлялась, почему он сперва не нюхает кулак, тогда бы уж наверняка угадал, но детям больше нравилось, когда ошибался, и они победно хохотали.  Детей Мухтар любил беззаветно, позволял им делать с собой всё, что угодно. У нас и сейчас есть фото, где мой двухлетний Иван восседает на нём верхом, как на верном скакуне.
             Заполярье – это далеко не курорт, зимой там ночь и сильно дует, поэтому с детьми только в подъезде гуляли. Но дело в том, что там, включая  май, всё зима. Хоть и ночь кончается, а солнце не греет, и всё вокруг сверкающе и белоснежно. В любое время суток ни с того ни с сего может задуть и замести так, что своей вытянутой руки не увидишь. В таких случаях от Мухтара была большая польза. Не знаю, приучал его кто к этому, или сам догадался, но старался провожать любого, кто бы не вышел из нашего подъезда, и люди при этом уверенней себя чувствовали, потому что заблудиться там можно было в двух шагах от дома. И вот как-то пошла я с детьми в поликлинику. Был уже апрель, день солнечный, но мороз под тридцать. Экипировка у нас там была соответствующая, не замёрзнешь,  Мухтар увязался за нами. Идём –младший в санках и весь закутанный, старший за санками идёт, а мы с Мухтаром во главе. Я была уверена, что он сразу домой убежит, как только мы зайдём. Как нарочно, очередь была большая, прививки всем какие-то делали, и мы долго там проторчали. Когда вышли, погода уже несколько изменилась, небо заволокло серыми облаками и по земле снежные бурунчики побежали. Идти нужно было против ветра, а ведь могло задуть и посильней, тогда уж совсем плохо. Я уже хотела вернуться в поликлинику и ждать, когда муж со службы приедет и заберёт нас. И вдруг смотрю: Мухтар ждёт нас, замёрз, бедненький, лапы по очереди поднимает и скулит. С ним уже не так страшно, но прежде кинулась с ним к ближайшему магазину, чтобы согрелся.
            А когда-то я решила из мухтаровой шерсти варежки связать. Начесать шерсть не было проблемой, он процедуру вычёсывания любил и охотно подставлялся. Да и было чего начесать, шерсть на его загривке была роскошная! Но чтобы вязать, надо её спрячь, а я не умею, только видела в детстве, как соседка это делает. Но охота пуще неволи, взяла, выстрогала ножом веретено, или то, что я считала веретеном. Напряла, связала, знатные варежки Сергею получились, пушистые, седые, да через три дня разлезлись – опыт не удался. 
        В тундре  водится очень много диких зверей и птиц, но только летом, на зиму одни медведи остаются. Это очень опасно, бывали и трагичные случаи, к счастью, редко, а вот увидеть их издали, соблюдая меры предосторожности, удавалось многим.  Убивать медведей нельзя – они в красной книге. А вот оленей мы не только насмотрелись, но и, грешным делом, наелись. Их тоже нельзя было убивать, но это не красная книга. К тому же их было так много, что нам казалось, одним больше – одним меньше, не очень заметно. В общем, браконьерничали и друг от друга это скрывали. Как-то раз вышли мы в тёплый майский день, градусов минус пятнадцать, погулять с детьми. Стоим кружочком, беседуем, вдруг бежит к нам Мухтар и, виляя хвостом от радости, кладёт к нашим ногам оленье копыто, добытое с помойки. Мы все стыдливо глаза опустили, потому что каждая из нас себя виноватой почувствовала.    
        Лето в Заполярье коротенькое, мокренькое и серенькое. Солнечные дни бывают редко, но уж и красиво там, когда солнце и  тундра цветёт! Она сверкает не только разноцветными цветами, но и многочисленными лужицами кристально чистой воды. Мы ходили гулять, и Мухтар не отставал. В тундре  живут такие симпатичные мелкие грызуны, похожие на хомячков, называются леменги. Так вот, бессовестный Мухтар хрумкал бедных леменгов и не понимал всего ужаса им содеянного. А мы не знали, как объяснить детям, что он не виноват.
            На день военно-морского флота открыли доступ на корабли, и мы всей семьёй пошли смотреть. Мухтар, как всегда, увязался за нами. На корабль-то он запрыгнул, а вот с осмотром не вышло – трапы там слишком крутые были. Передними лапами он заходил, а  дальше не получалось, как  ни старался. Мы были увлечены осмотром, на время про Мухтара забыли. Конечно, он ждал нас на берегу, но такой радости от встречи мы  не ожидали. Каждому из нас облизал лица, и не по одному разу! Вскоре соседи нам объяснили причину такой бурной встречи. Оказывается, ещё до нашего приезда жила какая-то семья, которая его чуть ли не усыновила: и ночевал в квартире частенько, и в ванне его купали, а потом уплыли на большую землю на корабле. Ему не хотелось больше таких потерь, но там они неизбежны, ведь люди, в отличие от собак, не живут в Заполярье постоянно.
            Пришёл и наш черёд уезжать,  мы не на корабле уплывали, а сели на машину и уехали на аэродром. Наверное, Мухтар ничего не понял, а может он просто привык к разлукам.