Помню, как в детстве меня приобщали к искусству.
Дедушка купил красивую толстую книгу, богато иллюстрированную картинами известных художников. Он пришел домой страшно довольный собой. Удалось отхватить такую вещь!
Мы сидели вечером рядышком и смотрели иллюстрации: пейзажи, натюрморты, снова пейзажи… портреты важных господ с настороженными и надменными взглядами в смешных париках…
Я думала: как же им должно быть неудобно в этих париках! А дети! Они похожи на маленьких старичков.
И вдруг новая страница — и… Роден…
«Вечная весна» — прочла я.
Помню смущение дедушки. Он даже быстро, поддаваясь инстинкту, прикрыл своей широкой ладонью страницу. Потом засмеялся, справился со смущением и начал давать мне пояснения.
А я ничего не слышала. Я смотрела.
Отчетливо помню и свое волнение.
Скульптура, такая чувственная, такая эротичная. Невозможно было осознать, что это просто холодный мрамор. Обычный кусок камня, при прикосновении к которому ладонь ощутит только прохладу.
Волнующая эротика, начисто лишенная пошлости и вульгарности.
Тогда Роден навсегда покорил мое сердце.
В мое сознание девочки, только-только начинающей осознавать себя соблазнительной женщиной, вдруг вошло нечто. Неясное томление.
Наверное, это было предчувствие того, что дает нам, людям, чувственная любовь. Предугадывание будущего наслаждения.
В холодном мраморе была такая страсть!
Гениальность скульптора разбудила в душе сладкие грезы.
В этом мире есть что-то, что сводит с ума.