Оглянувшись назад. О предках

Евгений Щукин
                Оглянувшись назад.

Дед - Сильвестр Андреевич Щукин и его семья. Стоят: Зинаида, Александр, Антонин (мой оотец в 14 лет). Сидят:дед, бабушка Анна и старший сын8 Николай.

Предисловие.  (Данные получены из записей оставленных Николаем Сильвестровичем и переданных мне, после его кончины).

Мои знания о предках по фамилии Щукины начинаются с  прапрадеда Гаврилы, родившегося,  предположительно, в 1827 году и работавшим на железоделательном заводе Демидовых в селе  Кыштым, Екатеринбургского уезда, Пермской  губернии.

Еще о нем  известно, что был он участником народного бунта, которое было жестоко подавлено войсками,он  был жестоко выпорот и сослан в  Сибирь. Дальнейшая  судьба его неизвестна.

Тут я хочу сделать вставку. Один из читателей (Дмитрий Криушов) в своей рецензии уточнил историческую обстановку в  Кыштыме и  причину  бунта в те исторические годы:

"Евгений, здравствуйте. Очень отрадно, что Вы не только исследуете родословную своей семьи, но и рассказываете о ней другим - ведь это и есть настоящая, невыдуманная история России.
 
Разве что я просил бы Вас внести в текст несколько корректив. Итак: в 1827-м Кыштым был уже не Демидова (о чём Вы верно упомянули далее по тексту), и даже уже не Расторгуева, который умер в 24-м, а де-юре его дочерей, а де-факто - зятьев покойного - Зотова и Харитонова.

Далее: думается, насчёт 14-го века - это у Вас просто опечатка, но на самом деле Кыштым основали в 17-м веке беглые старообрядцы. Отсюда и их поддержка восстания Пугачёва, и прочие вольности, хотя все последующий владельцы Кыштымских и Каслинского заводов (Расторгуев, Зотовы, Харитонов) были тоже старообрядцами.

С момента приобретения Львом Ивановичем, всё дело пошло в целом на лад, но когда нашлось золото, и вполне легально была разрешена его добыча - что тут началось!

Дело всё в том, что работник на приисках за сезон зарабатывал просто сумасшедшие деньги и, к примеру, семья из четырёх-пяти человек (включая детей) за сезон могла заработать сумму, эквивалентную стоимости двадцати коров (!). И это - в среднем. Были и такие, что работали безвылазно по два-три года, оставаясь даже на зиму. Уровень добычи золота до бунтов 20-х - более пуда в неделю, т.е. более тонны в год.

Да, теперь о том, с чего бунтовали: дело в том, что катастрофически не хватало рабочих рук, и хозяева нанимали работников по всей России. К слову, на одном только Соймановском прииске работало, если я правильно помню, около 800-т человек. Вот местные и осерчали на "гастарбайтеров", что те работу у них отнимают, да расценки снижают.

Били всех: и приезжих, и начальство, и даже своего брата - "штрейкбрехера". Били всем - кайлом, лопатой, и даже из ружьишек постреливали. Много кого инвалидами сделали, а кого и насмерть. Я не шучу и не выдумываю - всё это я прочитал в ГАСО, нашем областном архиве.

Был ли среди бунтовщиков Щукин, сейчас не припомню; скажу лишь, что владельцы всячески старались уменьшить их число: по законодательству, если бунтовщиков больше 7-ми человек, то и самого хозяина ждало уголовное преследование.

Так что - сократили список до семи, а так, по данным полиции, их было около двадцати.

Извините, что увлёкся и злоупотребил Вашим вниманием. Ах! Вот ещё что - озеро не "Иртыш", а "Иртяш".
С уважением, Дмитритй  Криунов."


Эти сведения  я  получил из записок моего дяди,  Щукина Николая  Сильвестровича,  о  том времени он пишет так:  «О селении Кыштым на реке  Кыштымка упоминается  еще в  17 веке.  Там, среди  лесов и многочисленных озер, среди миролюбивых   башкир селились беглые солдаты, крепостные, каторжники – вольный народ.

Селение Кыштым расположен на восточном склоне Уральских гор, на запад стена высоких гор, среди которых выделяются Сугомак и  Егоза, на восток, в сторону Сибири,  холмы покрытые лесом, а   далее   и  степью.

В 1755 году внук Тульского заводчика Ануфрия Демидова,   - Никита  Ануфриевич  прибрал эти благодатные места и построил два  железоделательных  завода -  Кыштымский и Каслинский,   к которым было приписано много государственных крестьян и 760 квадратных километров земель  и   лесов.

Теперь крестьяне вместо податей государству должны были работать на заводах,  а заводчик  за них платил в казну определенную сумму, практически крестьяне стали  собственностью Демидовых».

В 1809 году заводы  были проданы племянником Никиты Демидова, Петром Григорьевичем  Демидовым,   купцу  первой гильдии  Л.И. Расторгуеву, про которого известно, что  он тайно  проводил  изыскания золота, серебра и платины.

Жизнь трех поколений  моих родичей, Щукиных,  была связана с  работой на этих заводах.   Ныне  города Кыштым и Касли, а позже Пермь мы считаем малой родиной наших предков.



 Оглянувшись назад.
 Дед – Сильвестр Андреевич Щукин.   (1867-1924 г.г.)               
               
 Сильвестр Андреевич, мой дед,  родился в Кыштыме 1 января по старому стилю в 1867 году. Поучившись в земской начальной школе, он еще мальчиком был отобран в певчие церковного хора, что в дальнейшей его жизни имело  большое значение.

 Одновременно  с  этим, его определяют учеником  к  соседу  кустарю-подеревщику,  - вращать колесо примитивного токарного станка, применявшегося для  обточки ступиц деревянных тележных колес.

 В 16 лет его принимают в столярный  цех Кыштымского завода, где  за короткий  срок становится хорошим столяром.  Дома он устраивает столярную  мастерскую  и  помимо заводского заработка, принимает заказы и имеет свой дополнительный  заработок, часть которого откладывает на будущую женитьбу.

 С детства, выступая в составе церковного  хора, дед  занимается  музыкальным  самообразование, сводит знакомства с певцами и артистами, посещает театральные и любительские спектакли, собирает нотную библиотеку.

 В своей столярной мастерской он собственноручно изготовляет два музыкальных инструмента – цимбал и виолончель.   Сам, играя на виолончели,  приспособив брата Михаила на  цимбал и пригласив знакомого скрипача,  -  их трио, долгое время обслуживает танцевальные  молодежные  вечера.

 В 22 года, Сильвестр Андреевич женится на  Анне Федоровне Юдиной, ставшей моей  бабушкой.

 В 1893 г. дед со всей семьей переезжает в Касли, но на завод работать не идет. Заведует клубом, где опять же, со своим трио, (его друг – скрипач переехал  в Касли вместе с ним), -  обслуживает танцевальные вечера.
Кроме того, деда приглашают в церковный хор,  (у него был драматический тенор), а вскоре он становится его регентом.

 Заведование клубом и  работа в своей мастерской не  обеспечивала достойную жизнь семье, и деду пришлось поступить  в казенное  акцизное ведомство, - в винную лавку, с окладом  40 рублей в месяц и бесплатной  квартирой при  самой лавке.

 С этого момента, он  переходит в категорию служащих и все свободное время, а его  было много, (редких  посетителей винной лавки могли обслужить и члены семьи), он продолжает заниматься  самообразованием: читает,  переписывает ноты, переписывает  партитуры на партии и т. д., создает себе большую нотную библиотеку.

 Общаясь в просвещенных  и культурных кругах местного общества, дед не мог не ощущать  (в преддверии  1905 г.),   назревания  революционных настроений  народа.  Появлялась  у него  и запрещенная литература,  которую  от домашних – прятал, но  на  различные  политические  события активно реагировал и не скрывал своих взглядов.

 В результате этого, в апреле 1902 года, после безрезультатного обыска жандармским  управлением, дед получил предписание  в 24 часа покинуть  территорию Каслинского завода.
Пришлось срочно в распутицу, со всем  скарбом на трех  санях, по льду, озера Иртяш, покрытого уже водой,  вернуться  в Кыштым.

 Несмотря на высылку деда из Каслей,   казенное акцизное ведомство, не хотело потерять  хорошего работника  и нашло  возможность оформить деду перевод на  вакантное место в  Кыштыме.

 Кроме того, деда  пригласили  руководить церковным хором и работать преподавателем пения в женской гимназии   и в городском мужском училище. Финансовое положение семьи значительно улучшилось.

 Надо отметить, что Сильвестр Андреевич, хотя и близко вращался в кругах духовенства, сам совершенно не был религиозным.  Вся семья воспитывалась атеистами, в доме соблюдались лишь старинные праздничные православные обряды.

 Я не застал в живых своего деда, но со слов его сына,  Сильвестр Андреевич  любил выпить. В пьяном  виде  он был вспыльчив,  позволял   себе грубость  по отношению к  жене и близким.  В другое же время,  он был добрым и простым,  очень отзывчивым, за что многое  ему прощалось.

 В 1914 году  Сильвестр  Андреевич,  давно желавший жить в большом городе,  увольняется  со всех должностей в Кыштыме, переезжает в город Пермь,  где устраивается казначеем Пермского Уездного Земства.

 В 1918 году – революция и Земство ликвидируется.  Но в 1919 году дед  приглашен   на должность казначея в Пермский Госуниверситет.

 В 1923 году  Сильвестр Андреевич  признан врачами утратившим трудоспособность и  вместе с больной  женой переезжает  к сыну Александру на железнодорожную станцию Тамерлан.
 Его сын – Александр,  в то время наиболее  благополучен, – начальник железнодорожной станции,  член партии большевиков, успешно делавший карьеру совслужащего в послереволюционное время.

 Мой дед, – Сильвестр Андреевич и бабушка -  Анна  Федоровна   сумели поставить  на ноги большую семью.
В 1890 г. родился сын Николай,  за ним в 1892 г. родился сын Александр, через пару лет – в 1900 г. родилась дочь Зинаида,  а в 1898 г. родился мой отец – Антонин, а через  4 года  в  1904  г.,  -  их  младшая дочь  Антонина.

 Бабушка, - Анна Федоровна умерла 15 мая 1924 года, через полгода, 23  октября от инфаркта миокарда  скоропостижно  умер  Сильвестр Андреевич.
 Бабушке было 54 года, а деду – 57 лет.