Смотреть «Нашествие варваров», фильм оскароносный, увенчанный многими наградами, я решила по наводке. Прочитала у Михаила Задорнова, что это творение канадца Дени Аркана — лучший фильм всех времен и народов. Как можно было устоять против такой рекомендации?
Фильм вышел на экраны в 2003 году, а в 2004 — взял «Оскара» как лучший иностранный фильм. Но тогда я как-то упустила это событие в культурной жизни планеты. Наверстала сейчас. Возможно, посмотри я этот фильм двенадцать лет назад, мое мнение было бы менее категорично. Но с тех пор много воды утекло, и многие события европейской жизни и не только европейской — вызывают у меня стойкое неприятие.
Может быть, и не стоило писать об этой картине спустя двенадцать лет, но ведь фильм назван лучшим фильмом всех времен и народов! И к слову сказать, не глупым человеком назван. А значит, это практически классика, которая не устаревает, которая вне времени, которая так же свежа и благоуханна идеями и мыслями, как и сто, и двести, и тысячу лет назад. Или я чего-то не понимаю в классике? И давайте сразу договоримся, что классическое искусство поднимает человека к Богу, такая вот у него задача — вести человека к Богу, а не опускать его в помойку. Иначе это уже не классика. Это называется по-другому и служит другим целям.
Куда же ведет своего зрителя Дени Аркан? Мы встречаем главного персонажа картины — Реми — в больнице Монреаля, где он, увы, умирает от рака. Сластолюбец, гуляка, менявший женщин, как перчатки, он не ладит с сыном — тот не может простить отцу страдания матери - не очень ладит с дочерью. И вот пришло время умирать в государственной больнице, переполненной больными, в общей палате, под равнодушным приглядом замученного медперсонала. Совсем уж унылую картину дорисовывает сын Реми. Он прилетел из Лондона по просьбе матери проститься с отцом, и в первые же минуты ссорится с ним, буквально добивает его безжалостными обвинениями. Конфликт отцов и детей достигает свое апогея, но ситуацию сглаживает мать, вспомнив трогательные эпизоды трогательной заботы Реми о маленьком сыне. Сын проникается сочувствием к отцу и начинает хлопотать о том, чтобы устроить отца покомфортней. А самое главное - разыскивает и приглашает к отцу тех, кто когда-то был дорог умирающему Реми.
Вот ровно до этих событий я воспринимала фильм, как семейную драму, каких множество.Тем более, что конфликт «отцы-дети» настолько окучен кинематографом и литературой, что вроде бы ничего нового уже и не придумаешь. Жалко Реми? Безусловно. Кому пожелаешь такого финала? Но все, что разыгрывалось далее, легко укладывается в новые, так называемые европейские ценности, и совершенно не укладывается в границы нравственные.
Толерантно озабоченных граждан прошу не беспокоиться и не посылать мне пинки и проклятия. Мы же договорились двумя абзацами раньше, что настоящее искусство ведет людей к Богу. Куда ведет своих зрителей Аркан? Делайте выводы. К постели умирающего отца сын собирает парочку любовниц, гей-парочку ( а куда же без них!) друзей, семейную пару, которая выглядит беспомощно и карикатурно.
Тем временем сын дает взятку и переводит отца в отдельную палату, предварительно отремонтированную. Зритель очарованно вздыхает. Сын возит отца на процедуры. Зритель утирает набегающие слезы. Сын снимает старый дом у озера, в котором когда-то куролесил Реми и вся эта компания, чтобы постаревшие гедонисты могли вспоминать свое бурное прошлое с комфортом. Зритель приходит в неконтролируемый восторг. Дабы избавить отца от мучений, сын нанимает наркоманку, которая со знанием дела колет отцу наркотики. А заодно и себе. Ну, что ж, возможно, другого выхода и не было. И вот вдоволь навспоминавшись, как они все зажигали в молодости, вся эта очень, заметьте, интеллигентная компания устраивает «трогательное» прощание с другом Реми. Слезы, поцелуи, объятия. А затем наркоманка, заливаясь слезами, вводит Реми убойную дозу наркотика, а сын и друзья наблюдают, как отец, муж и друг отдает концы.
Верите, я тоже была потрясена. Не финалом. Финал как раз предсказуем и вполне в духе современной морали. Меня потрясли отзывы на фильм. Боже мой! Сколько умных слов и восторгов было излито из уст зрителей. Одни восторгались операторской работой, другие - режиссерской, восторгались милашкой -сыном, прекрасными друзьями, потрясающими отношениями этих людей. А уж сам Реми вызвал такое восхищение... Одна зрительница даже призналась, что если в начале фильма она почти ненавидела Реми, то в финале просто влюбилась в него. И никто! Никто из восторгавшихся ни словом не обмолвился, что преданные друзья и любовница, вкупе с щедрым сыном и верной женой элементарно убили главного героя. Убили!
Убийство, знаете ли, не становится более нравственным, если его назвать красивым звучным словом «эвтаназия». Убийство остается убийством. Но в какую красочную обертку заворачивает режиссер примитивное преступление. Да, да, преступление. В фильме по сути дела изящно стерты границы добра и зла, морали и порока. Все можно! - вот главный месседж этого киношедевра. Режиссер иезуитски ( кстати, Аркан — выпускник иезуитского колледжа) играет чувствами зрителя, подводя его к приятию преступления, как блага, как выдающегося поступка. Такая вот фига в кармане всем, кто проливал слезы сочувствия и восхищения. И как говорится, апофегеем финала становится прозрение наркоманки. Она соскакивает с иглы. Такой вот фантастический гвоздь, который Аркан забивает в сознание доверчивого зрителя, чтобы совсем уже запутать и заморочить голову.
Фильм по жанру позиционируется автором как комедия. Думаю, это не случайно. Смеется в ней тот, кто смеется и первым, и последним - сам режиссер. Смеется издевательски, я думаю, смеется над зрителем, который уже готов убивать, подличать, изменять, раз все МОЖНО... И про это МОЖНО даже снимают кино. И этому МОЖНО дают престижные награды.
А как же название фильма, спросите вы? Фильм называется «Нашествие варваров». Вот, где режиссер обозначил свою позицию, свое отношение к происходящему. Я бы могла согласиться, что варварами и соответственно варварством режиссер называет эту теплую компанию и расправу с Реми. Но, друзья мои, режиссер откровенно любуется своими героями, какое уж тут осуждение. Скорее, очередная подмена понятий. Еще парочка, другая таких вот комедий, и слово варвар утратит свой первоначальный смысл и обретет совсем другое звучание. Ну, вроде, душечка дорогой...
Э-э-эх...