НАША РЕАБИЛИТАЦИЯ - ВЫГОДНЫЙ ДЛЯ РОССИИ
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ
(Интервью журналу Землячества немцев из России
„Volk auf dem Weg“, Германия)
В редакцию всё приходят письма: а что делается сегодня для нашей
реабилитации, и когда же она, наконец, будет? Мы обратились к
писателю Гуго Вормсбехеру (Москва), участнику еще первых
делегаций в 1965 г., требовавших восстановления АССР немцев
Поволжья, с просьбой высказать свое мнение о ситуации.
VadW: Гуго Густавович, Вы последовательный сторонник реабилитации, много лет один из руководителей национального движения, автор не одного обращения «наверх», начиная с письма Н. Хрущеву в 1963 году. Вы и сегодня во многом определяете идеологию, «фарватер» и задачи нашего движения… Чем объяснить новый подъем в востребованности реабилитации?
ГВ: Вопрос реабилитации вписан в широкий контекст нашей истории, истории России и российско-германских отношений, сегодняшней российской действительности. За последние 60 лет мы несколько раз были очень близки к его решению – и в 1956, и в 1965, и в 1989, и в 1991 гг. Но по разным причинам (главная - регионы, куда мы были выселены, не хотели терять нас как рабочую силу), он так и не был решен. Что в конце концов и вытолкнуло 2,5 млн человек в Германию.
После катастрофы правления Б. Ельцина, в России долго было не до национальной политики. Сегодня Россия вновь признанная мировая держава, и опять может уделить больше внимания национальному вопросу. И уделяет. Возвращение Крыма «в родную гавань» вызвало необходимость безотлагательно рассмотреть его для самого Крыма, что В. Путин и сделал. Но жизнь требует сделать это в масштабах всей многонациональной страны, над чем и идет работа. Отсюда и новые ожидания, в том числе у российских немцев.
VadW: Мы уже столько лет добиваемся реабилитации, что у некоторых возникает иногда вопрос: а не ушло ли время? Возможна ли она еще? И даже - нужна ли еще?
ГВ: Возникает. От отчаяния. Но реабилитация для нас– это быть или не быть народу. И как каждый человек из «быть или не быть» выбирает жизнь, так и народ не может выбрать для себя исчезновение. И мы не исключение. Мы только дольше других добиваемся нашего права быть. И перед нами не должен стоять вопрос: а возможна ли еще реабилитация? Перед нами должен стоять вопрос: как ее скорее добиться – в память о наших отцах, ради будущего детей и внуков.
VadW: В чем, на Ваш взгляд, состоит сегодня реабилитация?
ГВ: Главная особенность нашего народа - в нашей ментальности. В ней две неразделимые составляющие: то немецкое, что мы привезли с собой еще из Германии, и то российское, что мы приобрели за 250 лет в России. Обе они нам жизненно дороги, при утрате любой из них мы перестаем быть народом - и в России, и в Германии. Поэтому под реабилитацией мы понимаем создание условий, в которых можно сохранить эту нашу биментальность. Какие это условия?
Основа основ – общая территория. Она нужна, чтобы нам опять быть вместе: в распыленном состоянии ни один народ не может выжить, не может сохранить родной язык и культуру. Территория нужна, чтобы иметь собственную экономическую базу: на «помощь» извне народ существовать не может. Территория нужна, чтобы иметь не только равные права, но и равные возможности с другими народами России.
Территорию нам может вернуть/предоставить только Россия. Поэтому и будущее нашего народа возможно только в России.
VadW: Но как сегодня решить этот вопрос? Раньше было требование восстановить АССР немцев Поволжья. Однако мы знаем, какие «протесты местного населения» были организованы там в конце 1980-х…
ГВ: Собственно, вопрос наш юридически давно решен: есть Закон «О реабилитации репрессированных народов» (1991), и есть Российско-Германский Протокол о сотрудничестве в восстановлении государственности российских немцев (1992), их надо только выполнить. И сегодня вопрос не в том, реабилитировать или нет, а в том, как это лучше сделать.
Мы давно предложили для новой России и новый вариант: осуществить реабилитацию как экономический проект. А именно: если и сегодня ну никак нельзя восстановить АССР НП, то составить пакет экономических задач, в т. ч. в сельском хозяйстве, актуальных и перспективных для страны и регионов, объявить среди регионов конкурс на его лучшую привязку, и пригласить для его реализации в основном российских немцев. Так «автоматически», как при строительстве градообразующих предприятий, будут созданы все нужные нам условия: совместное проживание, экономическая база, инфраструктура соцкультбыта. Причем это не может вызвать ни у кого протеста, наоборот: это будет выгодно и местному населению, и региону, и стране. Останется только придать новому образованию должный статус.
VadW: Но возможно ли это сегодня?
ГВ: Вполне. Хотя бы потому, что это в экономических, демографических, внутриполитических интересах России. И будет иметь большое значение как для народов России, так и для народов на постсоветском пространстве - в их отношении к России, для еще большего сближения с ней. А какой положительный резонанс это вызовет в отношении к России в сегодняшнем мире!.. То есть для России наша реабилитация может превратиться из самого затянувшегося национального вопроса в самый «рентабельный» и бесконфликтный для решения экономический вопрос.
И еще: Президент Путин, для многих такой «непредсказуемый» в тактике, вполне предсказуем в своей стратегии - действовать в интересах России и Справедливости в мире. Так что вполне можно считать: время нашей реабилитации никак не ушло. Наоборот, оно опять настоятельно пришло.
VadW: Но есть еще вопрос о единстве движения…
ГВ: Нет такого вопроса. Потому что никогда все не будут, и не должны, думать и действовать одинаково. В Германии тоже есть разные партии… «Единства» от нас требовали только когда не хотели решать наш вопрос, или чтобы самим определять, с кем им «работать в пользу российских немцев». Для решения нашего вопроса нужно главное единство: интересов народа и интересов страны. У российских немцев и России такое единство есть.
(Опубликовано в „Volk auf dem Weg“ № 2015-3)