Глава 14
В Москву они вылетели через неделю. На вокзале их ждала машина, новые родственники сноху проигнорировали. Вера внутренне была готова к этому, но осадок остался. Поселились они в Серёжиной квартире. Надо отдать должное, в квартире было всё готово к проживанию малыша.
На следующий день пришла Настя. Серёжа уже уехал на занятия.
С первого взгляда Вера признала в ней мать Сергея, сходство было поразительным. Она сразу так и сказала. От неожиданности Настя призналась, расстроилась, расплакалась, очень просила не говорить ничего Сергею.
Так у Веры появился союзник. Баба Настя любила и баловала внука без меры, всеми своими силами помогала Вере растить его, не жалея ни выходных, ни вечеров. На все вопросы о семье Сергея Настя отвечала: «Сама всё увидишь».
Впервые сноху пригласили в дом свекрови на празднование Нового года. Оказалось, что после приезда Сергей тоже ни разу не был у родителей, только два раза звонил.
В доме генерала для молодых была приготовлена спальня и детская. Денег, видно, на меблировку не пожалели.
Сергей сам выбрал для праздника несколько платьев и оценил их на Вере. Но свой выбор все же остановил на темно-лиловом, с ним хорошо гармонировало колье и серьги, подаренные жене на день рождения. Платье было прислано Ульрихом, и, наверняка, второго такого в Союзе не было.
В пять пришёл парикмахер, потом специалист по макияжу, потом маникюрша. Когда после вечернего кормления, Сергей зашёл в спальню, ему стало дурно: из жены сделали крашеную куклу, состарив лет на десять. Он отправил Веру мыться, взял Саньку на руки. Зашла Настя, сообщила, что через час их ждут за столом. Они были готовы к сроку. Сергей в смокинге смотрелся великолепно. Кудрявые волосы Веры в прическе навряд ли нуждались, косметики ей понадобилось совсем немного. Настя ахнула:
- Ну, и красотку ты, сынок, отхватил. Смотри, береги. Таких на белом свете больше нет.
- Я и сам это знаю. Может, благословишь на дорогу? Что-то даже мне страшновато.
- Благословляю Вас дети мои. Идите с богом, - прошептала побледневшая Настя и перекрестила их.
-
Вера на всю жизнь запомнила эту первую встречу с родителями. В гостиной было много приглашённых. С приходом молодых наступила нехорошая оценивающая тишина. Вера всей кожей чувствовала негативную ауру, Серёжа это ощутил тоже, потому что до боли сжал её руку, видимо выпустил из вида, что на ее руке надето обручальное кольцо: несколько дней назад он с большим трудом сумел их купить через каких-то знакомых.
Все сразу же сели за стол. Сергей даже не подвёл Веру к родителям: они сделали вид, что хорошо знакомы со снохой. Вероятно, гости думали также. За столом велась светская беседа, со смешками, подковырками общих, естественно, отсутствующих сейчас, знакомых. Серёжа был очень напряжен, видно ждал какого-то подвоха.
Ждать пришлось недолго. Вскоре один из гостей завёл разговор о них:
- А что это, Вера Николаевна, ты нас со снохой не познакомишь?
- Познакомьтесь, гости дорогие, это наша сноха, Верочка. Они с Серёжей нам внука подарили, Сашеньку.
- Я что-то не помню, чтобы мы на их свадьбе гуляли? - язвительно продолжил мужчина.
-
Серёжа не успел предупредить Веру, чтобы молчала. Она этак спокойно и невозмутимо парировала говорящему:
- Да и мы не помним, чтобы на Вашей свадьбе гуляли.
Все гости реплику оценили, кроме свекрови. Генерал с какой – то полуулыбкой внимательно посмотрел на сноху.
- Да не было ещё никакой свадьбы. Будет, брат, конечно, пригласим, - прощебетала свекровь.
-
Тут не выдержал Сергей:
- Женаты мы, мама, вполне официально. И свадьба была в гарнизоне. Извините, дядя Кирилл, что не пригласили, всё равно вы бы не смогли приехать. Зато мы вас с удовольствием пригласим в гости, познакомитесь с внучатым племянником.
-
Разговор ушёл куда-то в сторону, молодые немного успокоились.
В это время гости вышли из-за стола. Настало время для светских развлечений. Дядя Кирилл, решив щегольнуть перед новой снохой, попросил Веру Николаевну спеть. Свекровь жеманно улыбнулась, набивая себе цену, начала отказываться, дескать, не в голосе сегодня.
Сергей с Верой переглянулись, прыснули от смеха. Это не осталось незамеченным. Кирилл Николаевич побагровел и, глядя на Веру в упор, ехидно спросил:
- Может, вы нам споете, смешливая вы наша?
Так же ехидно, глядя дяде в глаза, Сергей Ильич нараспев протянул:
- Споёт, споёт. Она у меня всегда в голосе. Ты, дядюшка, подыграешь? Нет?
Надо было поддержать мужа:
- Я сама, - сказала Вера тихо.
Сергей снял со стены гитару. Прошептал на ухо:
- Сингареллу хочу.
-
Со стороны было видно, что молодые между собой ладят. Генерал весь подвинулся на стуле, напрягся, а при первых звуках голоса снохи закрыл глаза и задумчиво кивал в такт цыганской мелодии. Он первый зааплодировал по окончании песни. Слушатели не могли не оценить богатство Вериного голоса и мастерство гитарного аккомпанемента, но установка, данная хозяйкой перед вечером, сдерживала восторг
. Неожиданно генерал вскочил и пробасил:
- А что, Верочка, цыганочку со мной спляшешь?
Вера перевела глаза на мужа, тот улыбнулся и куда-то ушёл. Вернулся с большой черной цветастой шалью. Дядя Кирилл взял гитару, все встали в круг.
Танец удался на славу. Илья Николаевич был на редкость лёгок на ногу, Вера - подвижна и артистична. В такт плясовой она ещё напевала что-то цыганскиое. Уже на последнем круге, повиснув по ходу пляски на плече свекра, насмешливо глядя ему в глаза, пропела:
- Дорогой папа, а мы Новый год встречать будем? А то уже без десяти двенадцать. Мне Саньку пора кормить.
Илья Николаевич готов был поклясться чем угодно, что он уже где-то видел эту женщину, только давно.
Остаток ночи молодые провели в новой спальне. Кровать была огромная и удобная, но парочке на ней было тесно – Серёжа прижал жену сильно и нежно, так и уснули на самом краешке огромной постели.
Говорят, на новом месте спится плохо – ничего подобного: в семь часов Настя принесла малыша, подложила под бок нерадивой мамаше, накрыв голые тела краем огромного одеяла. Проворчала: « Прикройтесь хоть, бесстыдники». Серёжка беззлобно огрызнулся, не открывая глаз: « А ты в следующий раз сначала постучи, а то и не то увидишь». Настя засмеялась, но с тех пор всегда стучала, прежде чем войти.
Вера, анализируя прошедший вечер, решила, что всё прошло довольно хорошо, лучше, чем она ожидала. Свёкор, вроде, рассматривает её с интересом, свекровь, хоть и не довольна – виду не показывает. А с дядей Кириллом к концу вечера пели дуэтом какую-то ерунду. Свекровь так и не спела ни разу. Илья Николаевич танцевал только со снохой. Она с удовольствием принимала его приглашения, потому что в его руках она чувствовала себя также безопасно, как в паре с Черновым.
В конце концов, Серёжа надул губы и что-то сказал отцу. Это замечание обоих развеселило – мужчины долго разговаривали у окна, время от времени поглядывая на Веру. На душе у неё было тревожно, хоть и предупредила она мужа, чтобы об её происхождении молчал под страхом смерти, но что не делают с памятью мужчины пары спиртного! Пришлось подвести черту под праздником и увести мужа в спальню, сославшись на срочные сексуальные потребности. Хоть это заявление Воронина рассмешило, он быстро согласился.
Постель уже была разобрана заботливой рукой Насти, даже по паре полотенец лежало под подушками. Правда, они в эту ночь не понадобились – Серёжа уснул сразу, едва прикоснувшись к подушке. На душе у Веры было тепло и спокойно. Она уже решила было, что на этом все неприятности в её жизни закончились. Но это был маленький перерыв, как между волнами прибоя. Следующая волна накрыла Веру с головой вечером первого новогоднего дня.
Ужин проходил размеренно и скучно, но Вере казалось, что она что-то пропустила, потому что то один, то другой время от времени спрашивали Сережу о принятом решении.
Оказалось, родители предлагают снохе пожить в январе у них. У Серёжи начинается сессия и госпитальная практика. Приходить домой будет очень поздно, а в их доме снохе не надо будет ни варить, ни стирать, ни убирать. У неё будет время за своим внешним видом последить, просто по Москве погулять, в дорогих магазинах сделать какие-нибудь покупки, а то приличные люди в Москве носят только импортные вещи.
Приводя все эти аргументы, свекровь снисходительно рассматривала невзрачный серый джемперок и такие же серые брючки, надетые на снохе. Вера выдержала необходимую паузу и отклонила приглашение:
- Стирать, готовить и убирать я и сама умею. Справлюсь. А что касается модных тряпок – у меня целый шкаф совершенно новых вещей. И все импортные, с каких-то выставок и от модных кутюрье.
-
- Неужели зарплата офицера позволяет так хорошо одевать жену? – Брови Веры Николаевны изобразили удивление.
В разговор с неохотой вступил Воронин:
- Я по тряпкам не специалист. Их ей Штоккенгер покупает.
- Это кто ещё такой? – теперь уже заинтересовался генерал.
- Знакомый немец. Скоро в гости прилетит, тогда познакомитесь.
-
- А может, всё же поживёте у нас этот месяц? – вдруг вернулась к разговору генеральша.
- Мы подумаем, – ответил за обоих Сергей Ильич.
В спальне он не дал Вере и рта открыть, сказал сухо, жестко, голосом, не терпящим возражений:
- Поживём этот месяц здесь. Вот график моей работы на январь. Раньше половины десятого я ни один день домой не вернусь, ещё четыре ночных дежурства, даже выходных нет. Вы с сыном будете у родителей. Так я буду спокоен за вас. Я прекрасно вижу, что тебе они не нравятся, но других у меня нет.
Вера обиделась. Она поняла, что вопрос давно решили без неё.
Стоя в душе под прохладными струями воды, она придумывала причины, чтобы отказать мужу в близости. Но она напрасно мучилась, Сергей уже спал, отодвинув её подушку на другую половину широкой кровати. «А вчера говорил, что любящим людям не нужна такая огромная постель», - вдруг пришло Вере в голову. Очень хотелось плакать, но она сдержалась, боясь, что муж просто делает вид, что спит.