Станция
Гром порвал облака, и после небольшого ливня опять появилось солнце. Начиналась весна, начиналась работа.
Суетиться не стали, дождались апреля.
Капитан "Кавказа" искренне обрадовался, увидев Василия с Гришей:
- Опять вместе пойдем? Очень рад. Вы будете с лодки работать, а уж Григорий Алексеевич с нами. Располагайтесь, в это раз у нас всего двойной комплект: два капитана, два доктора, и это кроме нашего. Экипаж сменный для станции с нами. После выхода как-нибудь позавтракаем, поговорим, а пока...
Василий с Гришей понятливо кивнули и пошли к своим. В научном отсеке все были заняты делом: научрук и доктор с "Кавказа" обложились картами, профилями дна и увлеченно что-то обсуждали, Аркадий сидел в кресле и пил кофе, доктор с лодки медитировал в углу. Гриша с Василием устроились рядом с Аркадием и тоже налили себе кофе.
Гриша поинтересовался:
- А где экипаж для станции?
- На палубе, наверное. Проветривают организмы перед вахтой. А может быть, спят.
- Это ведь опасно, наверное? Ну, на станции работать.
Аркадий удивился:
- И это мне кракен говорит?
Гриша смутился:
- Я ведь ни черта не знаю, как у них там.
- Да ничего сверхъестественного. Что лодка стратегическая на грунте три или четыре месяца лежит, что они. Так они и есть бывшие подводники. Глубина, конечно, серьезная, но экипажу все равно, где тонуть. Исключительно психологический момент. Комфорт у них обеспечен. Ну, в пределах разумного.
Связь каждую неделю, аварийная связь само собой. Скука, однообразие - это да. Но туда и отбирают людей с соответствующими характерами. Работа как работа.
Погода на этот раз не баловала, опять же начало апреля, холодно еще. И ветер, и волны, все в комплекте. На четвертый день вышли на место.
Дня за два до этого, когда за завтраком собрались оба капитана, оба научрука и оба кракена (совет командиров, как, посмеиваясь , называл их Сергей Адамович), Василий поинтересовался:
- А почему мы все по Тихому океану ходим? Нам в школе про всякую живность рассказывали, и из Атлантики, и из Индийского. Я думал...
- Что, экзотики захотелось? - засмеялся Аркадий. - Нечего там делать. Тут работы - за сто лет не управиться.
Сергей Адамович оторвался от кофе:
- Года три назад ходили мы не то, чтобы в кругосветку, но и в Атлантике, и в Индийском были, пришлось в Индии в порт заходить, одного вашего сменили.
- А что случилось?
- Кто его знает. Может, просто перенервничал на глубине. О таких вещах особенно не распространяются. Врачи погружения запретили и месяц реабилитации на базе. Но потом он и дальше ходил на глубину, отработал все погружения. А в последнее время только в Тихий океан ходили.
- Я же и говорю, - поддержал Аркадий, - дай бог у себя под боком управиться.
Место для станции выбрали за Курило-Камчатским разломом. Такая аккуратная возвышенность, этакое плато на глубине четыре сто.
С экипажем станции Василий познакомился уже на "Кавказе". Все ребята молодые, лет по тридцать, все отслужили на подводных лодках, и все уважительно звали Василия по имени-отчеству.
Командир станции Иван, он же врач, инженер Алексей (Леха то есть) и оператор робота Яша. Робота везли с собой. Этакий подводный трактор га гусеничном ходу с парой манипуляторов. Везли его туда впервые, требовалась наладка и еще много интересного. Когда Яшу об этом спрашивали, он только вздыхал и махал рукой.
Сначала сменили экипаж, затем лодка опустила робота и выпустила его в свободный шлюз, где Яша мог с ним повозиться в свое удовольствие. Затем лодка доставила на станцию Василия с доктором.
- Добро пожаловать, Василий Семенович, - заулыбался Леха. - Старшой с Яшкой сейчас робота разглядывают. А вы как, отдохнете, или пойдете сразу?
- Чего тянуть-то? - ответил Василий.
- И правильно, - поддержал доктор. - Пойдем-ка, Василий Семенович, я тебе обследование продублирую. На корабле оно уже было, но положено перед самым контейнером. Порядок есть порядок.
Плато, на котором стояла станция, имело вид сильно вытянутого овала, длиной километров сто пятьдесят и шириной километров двадцать. Тралить здесь не пытались, поскольку порвать трал было несложно, а место было довольно безжизненное.
Но по поводу безжизненности Василий имел свое мнение. Осторожный он стал. Все, что делал предыдущий экипаж - это проверка всех систем станции и разглядывание окрестностей. А радиус у сонара был от силы километр. Станция стояла километрах в пяти от края плато, лодка легла ближе к центру.
Василий пошел в сторону края. Первое, что его удивило - это то, что край был четким. Плато представляло собой своеобразную впадину. Края были выше, и весь ил стекался к центру, по краю шел четкий каменный барьер, ил с которого был смыт придонными течениями.
А на границе между голым камнем и илом живности для такой глубины было довольно много. Похоже, это был своеобразный подводный остров, где сохранились виды, в других местах выеденные более удачливыми конкурентами. Василий представил восторг Аркадия, Веретенникова и остальной научной братии.
Он не торопясь пошел вдоль барьера, и все время ему казалось, что за ним наблюдают. Пару раз ему даже казалось, что он видит знакомые радужные переливы в глубине.
В общем-то, население было обычное для таких глубин: актинии, морские перья, рыбы разные придонные, раки, раковины. Кальмары, куда же без них. Но немного: глубоко, источников горячих нет. В одном месте Василий увидел... стаю не стаю?.. несколько десятков миксин, своеобразно свернувшихся узлом и частично зарывшихся в ил. Крупные, сволочи, метра по два.
- Да, - меланхолично подумал Василий, - остров, заповедник. Вот и еще открытие в ихтиологии. Аркадий будет в восторге. Хотя почему только Аркадий? Меня он тоже в соавторы возьмет.
Опять сработала боковая линия. Василий посмотрел вверх: облако медуз, мягко колыхаясь, опускалось прямо на него. Вреда от них никакого, но дышать трудно. И слизь эта противная. Пришлось уйти в сторону глубины.
Вернувшись, он прошел по краю плато до лодки. Она лежала там, где слой ила был потоньше, и страховала Василия. Шлюзы для входа-выхода кракенов проверялись в первый раз. Даже Гриша не стал бы ковырять корпус лодки ножом: исследовательской лодке бесшумность ни к чему, и резинового покрытия у нее не было. Но вот по корпусу ножом он постучал бы обязательно.
Василию эти глупости были ни к чему, он проверил работу маячков и повернул к центру плато. Вдали от края жизнь была победнее. Губкам, актиниям и прочим крепиться было не к чему, крупной живности вроде раков, морских огурцов и прочих не было.
Попадались местами отдельные раковины, рыбы нет-нет да шастали надо дном. Фильтровали, наверное, илистую муть. Ну и кальмары, конечно. Эта сволочь была везде и жрала все, ничем не брезговала. Василий подумал, что это погружение может обойтись без приключений.
Василий потихоньку плыл к центру плато и размышлял, какой же толщины может быть слой ила в центре, если плато и в самом деле имеет форму блюдца. И может ли быть что-нибудь живое в глубине иловой массы.
Снова привычно заныла боковая линия, одновременно он увидел вперди у дна какое-то клубящееся облако. Подойдя поближе, разглядел там что-то похожее на скелет, и довольно крупный. Вокруг него крутилось большое количество не то рыб, не то змей.
- Ну-ка я погляжу поближе.
Охотничий азарт полностью вышиб у Василия из головы остатки здравомыслия.
- Ох ты боже мой. А ведь это был кит. Как он удачно упал, то-то радости местной живности.
Рыбки были метра по два с половиной, и очень похожи на мурен.
- Откуда бы здесь мурены? Ах да, остров, заповедник. Сохранились, в общем. То-то радости будет Аркадию.
Василий забылся, опустился до самого дна и ощутил резкую боль в щиколотке. Какая-то рыбка, зарывшаяся в ил, обратила на него внимание. Рыбка, скорее всего, была слепой, вспышку включать бессмысленно, за ножом тянуться времени нет, поэтому он плавно пошел вверх.
Он уже научился так тихо скользить в воде, как не получалось и у коренных обитателей глубины. Рыба его потеряла, а может, просто передумала и пошла к туше кита. Та не убегает, а мяса еще много, на всех хватит. Нога, однако, болела, и Василий решил возвращаться, хотя можно было по графику ходить еще часа четыре.
- Проснулся? - доктор стоял у койки с чашкой бульона.
- Да как сказать...
- Есть будешь?
- Буду. Побольше. И спать.
В следующий раз Василий проснулся довольно бодрым. Доктор опять сидел рядом.
- Ты что, круглосуточно здесь дежуришь?
- Не совсем. Датчики дежурят круглосуточно. Мы ведь не просыпаемся моментально. Дальше спать будешь?
- Нет, хватит уже.
- Тогда пошли кофе пить.
В столовой (она же кухня) доктор сказал:
- И в самом деле не выходит у тебя без приключений.
- Да кто же мог подумать.
- Я ведь тебе не мораль читаю, ты уже большенький. Впрочем, обошлось все благополучно, ни вывихов, ни растяжений. Небольшая гематома, через несколько дней пройдет. Сейчас экипаж соберется, пообедаем с ними и пойдем. Лодка уже пришлюзована.
С экипажем попрощались ненадолго, недели через три Василий опять должен был погружаться на плато и выходить на станции.
- Вот тогда, Василий Семенович, вы Михалыча в деле и увидите, - пообещал Яша.
- Кого?
- Это он так своего робота называет, - объяснил инженер Леха.
- А чего? Нормальное имя. Уж он у меня поползает. Каждый день гонять буду.
Аркадий ждал их в лодке, но только поздоровался и убежал смотреть записи. Пришлось идти играть с доктором в шахматы. На следующий день за завтраком Аркадий восторженно говорил:
- Ну ты, Василий, даешь. Опять материала на две, а то и на три статьи. И тебе материал копится. Ты про учебу-то думай, думай. Глядишь, зимой и начнешь.
- Да подумаю, конечно. Связь-то с "Кавказом" есть? Как там Григорий?
- Нормально все. Через пару дней пойдет. И на базе все в порядке. Кто на глубину ходил - все вернулись.
- А вот читал я, что рыбы тоже звуки издают. Почему, интересно, нам костюмы слуховыми приборами не оборудовали?
- Да чтобы крыша у вас не поехала. У вас информации и так больше, чем обычный человек выдержать может: обычное зрение при подсветке, тепловое зрение, ультразвуковое зрение, круговые ультразвуковые датчики, боковая линия, уровень дна, индикатор глубины...
А помочь это вам никак не поможет. Большая часть звуков в ультразвуковом диапазоне, рядом с вашими, их наоборот отсекать надо. Какие рыбы какие звуки издают - мы сами толком не знаем. Кого вы еще встретите на глубине и что они говорить будут - непонятно. Вот во избежание путаницы...
Василий вспомнил, как Григорий мучился с тренажером боковой линии, и согласился. А вот когда он рассказал, как постоянно чувствовал рядом с собой кракена. Там, внизу. И то, что он за Василием наблюдает... Аркадий лишь скептически похмыкал.
- Ладно, не веришь - не надо, - сказал Василий. - Пойду океанским воздухом подышу.
На палубе уже был капитан.
- Василий Семенович! Становитесь рядом, полюбуемся.
Посмотреть было на что: небо чистое, штиль, вода почти как стекло. Вдали резвилось несколько косаток.
- Как котята играются, - сказал Василий.
- Котята, да. Видели мы, как такие котята финвала рвали. Метров пятнадцать туша. Кровищи. Одного матросика стошнило. В любой шторм прекрасно себя вел, а тут...
Все-таки повезло вам, Василий Семенович, что эти котята не опускаются на те глубины, где вы работаете. Однако метеорологи предупреждали, что будет шторм. Вон и облака на горизонте нехорошие. Пойдемте вниз, Василий Семенович, будем погружаться.
Следующие две недели Василий провел как в санатории: ел, спал, разглядывал океан с палубы, когда всплывали, и играл в шахматы с Аркадием и доктором.
Гриша за это время погрузился с "Кавказа" один раз на две тысячи, собирался второй раз, так же спокойно: глубина небольшая, живности опасной уже нет, до дна далеко.
---------------------------------------------------------
- Хорошо у вас, гражданских, было, - сказал Николай. - Разок нырнул, и три недели отпуска с океанским круизом.
- Ага, - сказал Василий, - хорошо.
----------------------------------------------------------
Но отдых закончился, пришло время второго погружения. Лодка легла на плато. Василий должен был выйти из лодки и вернуться через станцию. Всего второй раз он был на плато, а чувствовал себя почти как дома. И барьер каменный по краю, и миксины, то и дело встречавшиеся на нем. И остов кита вдали, но туда Василий решил не ходить: вдруг еще не всего доели?
И вообще сейчас он строго следил за уровнем дна и старался идти метров на десять выше. Опять заныла боковая линия, но тихо, а ультразвуковой датчик запел отчетливо. Значит, что-то крупное, но движется медленно. Василий повернул вправо и подошел поближе, метров через триста уже можно было разглядеть что-то отчетливо. Он включил слабую подсветку. Вот ты какой, Михалыч.
Робот мало походил на фотографии и видеофильмы, которые Василий видел раньше. Его специально делали для работы на вязкой илистой массе, и все было подчинено главному: жестко фиксироваться на дне, но не проваливаться. Гусеница у него была одна, шире платформы, которая на ней крепилась, еще и с пустотелыми траками. Для руления сзади была маленькая вспомогательная гусеница.
Ну и на платформе полный набор: электронные мозги, то есть процессор, все приводы, манипуляторы, различное сменное оборудование. Яша рассказывал, что для экстренных случаев была еще емкость, которую можно было продуть, как у подлодки при всплытии. Ага, вот и она.
На макушке у Михалыча замигал огонек. Заметил, значит, Яшка. Приветствует. Михалыч пополз по своим делам, а Василий поплыл по своим. Где-то через час опять заныла боковая линия, и запел индикатор: движение сзади слева. Это было как раз оттуда, куда уполз Михалыч.
Василий пошел в том направлении и через полчасика рядом с обглоданным скелетом кита увидел необычную картину: Михалыч схватился с рыбиной, похожей на ту, что кусала Василия за ногу. Одним манипулятором Михалыч держал рыбу за хребтину, та, в свою очередь, вцепилась во второй манипулятор.
Михалыч был довольно тяжел, но из-за пустотелой гусеницы был как бы подвешен надо дном, и рыба с успехом мотала его из стороны в сторону. Клубы иловой мути закрывали поле битвы, и изображение на экране появлялось урывками. Василий включил подсветку и понял, что включать вспышку бесполезно: рыба была слепая.
Он вздохнул, достал нож и пошел разнимать бойцов. В других условиях шансов было бы немного, но рыба была слишком увлечена поединком, и Василий сумел подойти незамеченным совсем близко. Пара ударов ножом сразу за головой рыбины решили дело.
Правда, Василий зазевался, не успел вовремя уйти, и рыба в агонии пару раз чувствительно хлестнула его хвостом, но это ничего. Через несколько минут Михалыч тащил трофей к станции. Правый манипулятор, вывороченный из плечевого сустава, тащился следом, сигнальный огонек приветственно мигал.
Ну Яшка, ну сукин сын!
Оставалось еще часов десять, но Василий держался метрах в двадцати надо дном и не снижался. Он твердо решил, что приключений для этого погружения достаточно. Знал уже, что приключения бывают у того, кто сам их ищет. Хотя приключения - это информация, а за ней кракены и ходят.
Вот и ищешь компромисс между сбором информации и осторожностью. Интересно, какая глубина у них в центре плато? Может, там кто-то живет? Ладно, пусть Михалыч работает, есть у него всякие датчики. А мы сейчас выше поднимемся, метров на сто, и подремлем. В общем, остальное время прошло без нервотрепки, и точно в срок Василий зашел на станцию.
- Когда он отоспался и вышел в столовую, весь экипаж и Аркадий с доктором собрались обедать.
- С удачей, Василий Семенович, - поприветствовал его Иван.
- Удачей? - удивился Василий.
- Именно. Михалыча нашего спасли, и такой трофей.
- Трофей, говорите? Яша, на кой черт ты направил Михалыча на эту тварь?
- Ну интересно же. А Михалыч большой, тяжелый. Я про пустотелую гусеницу не подумал.
- И я хорош, полез выручать. А не должен был. Если бы там еще парочка таких была...
- Ну обошлось же, Василий Семенович, - зачастил Яша. - А манипулятор нам новый доставят. Пока я ему старый снял, корпус в этом месте загерметизировал, и походит он с одним манипулятором. А какой трофей! Почти целый. Когда с такой глубины трал крупную рыбину вытаскивает, ее внутреннее давление наизнанку выворачивает. А я в шлюзе давление сутки выравнивал.
- Экстремальная рыбалка, значит?
- Ну при чем здесь рыбалка? Новый вид. У нас-то Иван в этом специалист, а мы технари. Но он доволен. Аркадий ваш вообще в восторге.
- Точно, - подтвердил тот, - и даже не новый вид, а как бы не новый отряд.
Василий махнул рукой и принялся за еду.
- И лет-то мне немного, - меланхолично думал он, - а я уже молодежи выговоры делаю. И ведь не возмущаются. Ветеран.
Попрощались тепло, напоследок Яша сказал:
- Вы к нам почаще, Василий Семенович.
За что Иван стукнул его по затылку: все знали, как мало время активной работы у кракенов.
- Вы извините, Василий Семенович, молодой он еще, - сказал инженер Леха.
- Вроде бы на этот раз все, - сказал утром Аркадий, потянувшись. - У Григория еще одно погружение, завтра идет в контейнер. Мы за это время дойдем до "Кавказа", пришвартуемся, загрузимся в него - и спи-отдыхай. Это вам с доктором. У меня найдется, чем заняться: материала ты, Василий, опять притащил. Рыба эта слепая...
Проследить эволюционную веточку, сейчас анализы ДНК в этом сильно помогают. Ушлый академик из этого монографию сделает. У меня масштаб поменьше, публикацию страниц на 60, но уже в серьезном журнале, а не просто в академическом "Вестнике". Новый отряд - не меньше. Ты насчет учебы-то как, думал?
- Да, наверное, надо попробовать.
- Тогда для начала надо школьный курс повторить. Мы с тобой этим вместе займемся. И учти: какой бы ты ни был заслуженный, но учиться надо всерьез. Помощь будет, а халява - нет.
- Я как-то так и думал.
- И прекрасно. Давай-ка с утра партию, и пойду я своими умными делами заниматься. А вы постарайтесь не сдохнуть от тоски. На базе будем дней через десять. Вот, кстати, можешь повспоминать школьную программу. Все учебники должны быть в Сети. В принципе, в школьной программе все просто. Никаких интегралов нет.
Второе погружение у Григория прошло спокойно, но его это только радовало: в мыслях он уже работал на подъеме затонувшего корабля.
- Представляешь, Васек, робота уже подготовили, оборудование ему водометное сделали, датчики, чтобы в иле камни отслеживать, еще кое-что.
Вот на базу придем, месячишко отдохнем, и вперед. Может, и ты со мной в паре. Лодка-то все равно с "Кавказом" пойдет. Иди ты хочешь погружения на Охотское море тратить?
- Посмотрим, - сказал Василий. Он как-то не интересовался судоподъемными работами. - А чего так долго ждать?
- К этому времени военные плавкран дадут. Ну и с метеорологами уточнили. Плавкран не особенно штормы любит. Особенно с грузом в трюме.
До базы дошли спокойно. Условно спокойно. Три дня шторм трепал, на лодке бы нырнули и все. А тут... Ни тебе в японские шашки или шахматы поиграть, у доктора все плановые медитации сорвались. Но, в общем, спокойно.
На базе Василия к начальнику отдела не вызвали, отдохнуть он успел, поэтому начались плановые тренировки. Учеба опять же. Василий решил попробовать поступить в университет. Появился у них с Григорием новый приятель, Михаил. Из последнего выпуска. Сделал лишь одно погружение, и на Василия с Григорием смотрел как на ветеранов.
Грише это было приятно, Василий никакого удовольствия от этого не испытывал, поучениями не увлекался и больше рассказывал про станцию, про Михалыча и прочую экзотику, без конкретных рекомендаций. Михаил слушал, разинув рот. Он в школу попал сразу после пятилетнего контракта на флоте, ничего толком еще не видел, а тут ну чистая фантастика: станция на огромной глубине, робот, кракен, парящий рядом с ним.
---------------------------------------------------------
- Да, - заметил Николай, - красиво у тебя получается: что ни погружение, то что-то новое. То вулкан, то кашалот, то рыба за ногу укусит. Я вон за свои двенадцать погружений лишь пару раз рыбешек видел.
- Ну, вы ведь обеспечивали подводные лодки, глубже двух тысяч не ходили, у самого дна тоже нечасто, а самое интересное там.
- Да и ни к чему мне такой интерес.
- А мы ходили за информацией, и глубже, и чаще всего у самого дна. А кашалот вообще зверь редкий, и из наших немногие его видели. В общем, я говорю как было, а верить или не верить - дело твое.
- Не хочешь - не слушай, а врать не мешай.
- Можно и так, - равнодушно ответил Василий.
-----------------------------------------------------------
Недели через две Григорий начал тренировки с новым роботом в бассейне. Не все у него ладилось, и по вечерам он сидел в комнате хмурый.
- Что, похоже, не получится легкой прогулки? - сочувственно спросил Василий.
- Похоже, нет. Думали, что робот в промытый ход полезет тросы заводить, а если камень? Это и промывать дальше самому, и лезть самому.
- Да успокойся ты, к Светке в гости сходи, что ли.
- Дежурство у нее сегодня. Может, завтра. Да и завелся у нее кто-то из боевых пловцов.
- Это да. Сломает тебе челюсть - и прощай, мечта о подводных сокровищах.
- Тебе смешно, - буркнул Гриша. - Слушай, а почему тебя на наших тренировках нет? Опять какое-то отдельное задание?
- Не знаю, Гриша, - честно ответил Василий, - наверное, скоро выяснится.
- На чем же ты пойдешь? "Восток" только по Охотскому морю ходит.
- Увидим.
Через неделю у Василия была одна интересная встреча. В столовой кто-то из своих крикнул ему от соседнего столика:
- Василий Семенович, тебя Веретенников искал!
Ну раз искал... В кабинете у Веретенникова сидел гость, незнакомый Василию. Невысокий лысоватый мужичок лет шестидесяти.
- Знакомьтесь, Василий Семенович: майор Звонцов.
- Майор?
- Начальник группы дешифровки. Записями кракена твоего занимается.
- Ну майор - это все условно. Я и строевым шагом-то ни разу не ходил. Можно просто Степан Васильевич.
- Что касается строевого шага, то ничего вы не потеряли, - улыбнулся Василий. - У вас ко мне дело?
- Пока нет. Вся информация есть в записях. Захотелось посмотреть на вас.
- Не к добру эти смотрины, - подумал Василий.
- Да, информации мало. Но есть система, есть! Там ведь, кроме световых, еще и ультразвуковые сигналы. И похожие есть на записи вашего предпоследнего погружения, со станции.
Василий вспомнил странное ощущение у края плато, когда ему казалось, что кто-то за ним наблюдает.
- Но если это ультразвук, почему на экране изображения нет?
- Диапазоны разные, - пожал плечами шифровальщик. - А ваш сонар его просто не заметил. Да, маловато информации. Но вы же нам ее еще добудете, Василий Семенович?
- Будет задание - добуду, - ответил Василий.
Может, в самом деле учиться пойти? В начальники выбиться, сидеть в кабинете и выдавать указания очередным кракенам: принеси то, не знаю что.
Работа в бассейне как-то отвлекла от странного разговора. Затем обычные занятия по школьной программе. Аркадий настоятельно рекомендовал пользоваться печатными учебниками, а не новомодными электронными версиями.
- Сеть хороша, когда смотришь свежие статьи. А учебники, справочники, монографии лучше усваиваются в печатном варианте.
Василий не спорил: тут Аркадию всяко виднее.
Но дня через два, вечером, он рассказал о дешифровщике Грише. Тот к новости отнесся вяло: у самих не ладилось.
- Ну и что? И разговаривают они друг с другом. А тебя потому к нашим тренировкам и не подключили. Может, и к лучшему.
- Случилось что?
- Да ничего особенного. Не ладится у нас с роботом. Машина новая, необкатанная. Управлять им прямо на дне сложно, это не в экран пялиться да джойстиком шевелить. Инженеры каждый день его отлаживают, а скоро уже выходить. Опоздаем - сезон пропал. А на следующий сезон могу и не успеть, выберу все погружения.
- И что ты за этот корабль так уцепился? Откажись.
- Пошлют другого. А я там уже был. И как на меня смотреть будут?
- М-да. Решай сам. А сейчас пошли спать.
И еще небольшое, но неприятное событие случилось за эти дни: списали на берег кракена из одного потока с Гришей и Василием. По его же глупости. Не углядел и опустился ниже, чем можно. И глубина была небольшая, три тысячи. Но нашел он интересный оазис, увлекся, сдуру еще подачу кислорода включил из запасов костюма, и не заметил, как ушел на три с половиной.
Дно очень полого понижалось. И поднялся нормально, и чувствовал себя хорошо, а через две недели сердечко и прихватило. Гриша с Василием с ним не приятельствовали, только узнавали друг друга при встрече, а все равно неприятно.
У Гриши оставалось до отхода три дня тренировок, когда Василия вызвали к начальнику отдела.
- Ну что, Василий Семенович, как здоровье?
- Спасибо, вроде бы нормально.
- Вы, наверное, удивляетесь, почему Григорий Алексеевич идет на подъем судна, а вас не берут?
- Ну, вам виднее.
- Обиделись, обиделись, - заулыбался Андрей Дорофеевич. - А я ведь вам говорил, что вас мы планируем готовить на большие глубины?
- Говорили.
- А что же мы ваши погружения будем так бездарно тратить? Пусть они сами походят, на четырех тысячах у нас многие могут работать.
Василий ничего не мог понять.
- Так ведь они там весь сезон проходят? А там зима.
- Чтобы не терять форму, разок на глубину вы сходите.
- На "Востоке", что ли?
- Именно.
Василий совсем растерялся:
- Но в Охотском море и четырех тысяч не будет.
- Не все так страшно. На недолгую вылазку в океан "Восток" способен. Трос ему поменяли, теперь он может опускать контейнер на пять тысяч.
----------------------------------------------------
- Вот это я не понял, - сказал Николай. - А если после того, как отцепят трос, контейнер поедет вниз по склону?
- Когда он ложится на дно, с контейнера идет сигнал, тросу дают слабину и час выжидают, а датчики отслеживают положение контейнера. Как раз от этого страхуются. А уже потом освобождают трос.
- И что, работает? - поежился Николай.
- Ну я же сижу перед тобой.
-----------------------------------------------------
- Максимальную настроим пять пятьсот, - продолжал начотдела, - вы ведь на такую глубину уже ходили?
- Ходил. - Вот и хорошо. А если еще и кракена встретите...
Андрей Дорофеевич мечтательно закрыл глаза.
- Вы ведь с шифровальщиком разговаривали? Они аж кричат от недостатка информации.
- Разговаривал.
- И ведь никого другого посылать смысла нет. Сколько я на базе работаю - всего два раза их видели издали. А вы уже два раза.
- Один, - поправил Василий.
- Два, два. В последний раз он точно за вами наблюдал. Что-то они в вас чувствуют. Ну что, согласны?
- Согласен, конечно. Когда выходить?
- А завтра с утра и пойдете.
Продолжение следует