Да, когда слышу знакомые гадостные нотки в человеке, сразу понимаю: меня напоминает, и от этого он становится мне чем-то ближе, начинаю его жалеть, начинаю с ним смеяться, объявляю его своим почти родственником, но на этом всё у меня к нему и заканчивается, потому что долго рядом с родственником находиться - в тягость, он же как ты, и от того тебе становится скучно, потому, что давно изученное, изведанное и оттого оставленное.
Сделав очередные астрологические раскладки, наконец, поняла муж - человек сложный, а я-то полагала всегда, что как раз таки простой, нет, сложный оказался, тянущий карму из жизней прошлых, нагрешил перед нами, женщинами, теперь должен от нас и получать, вот и получает, казалось бы ни за что, но выходит, по заслугам получает. Хотя я стараюсь никогда не бить лежачего, правда-правда, он для меня всегда лежачий, лежит как щенок, подставляя живот, разве ударишь по этому животу, нет, я как взрослая заслуженная собака только ткнусь носом в этот щенячий животик, да за ухо потреплю, всё словно по пословице: мать отлупит, мать и пожалеет. А вообще заметила, любит он, когда я бросаю в усталости или гневе телефонную трубку, нравится ему видеть нечто сильное в отношении себя, видимо женщин доводить нравится, только со мной у него плохо получается, только трубку и бросаю периодически, потому что скучно становится, а скуки я бегу, зачем она мне, всю жизнь я что-то спешно придумываю, только чтобы на скуку не нарваться. Могу бросить трубку, не договорив, могу уйти из театра, не досмотрев окончания спектакля, могу вернуться с дороги, решив, что там будет обязательно скучно. Поэтому почти всегда смеюсь, одна ли, с мужем ли, с приятелями-знакомцами, но смеюсь, и забываю на время о ней, моей извечной неприятельнице - скуке, понимая, что предметом шуток и веселья в очередной раз выбрала тему далекую от любования человеческими достоинствами. Веселюсь над человеческими несовершенствами и в душе при этом ничего не свербит, просто смеюсь и ухохатываюсь, приговаривая при этом, какие же мы - гадкие, если можем здесь смеяться.