В офисе Константина меня, похоже, не ждали. Во всяком случае, мне так показалось. За моим столом с важным видом восседал Стельмах. Рядышком на стульчике скромно пристроился Костя, а вокруг, кто как смог, разместились все полковники разом.
— Как там Италия? — из вежливости, негромко спросил Сотников.
— Италия бэлла, — традиционно ответил ему, и тут же ощутил на себе испепеляющий милицейский взгляд:
— Мы работаем, Анатолий Афанасьевич, — раздраженно пробрюзжал бывший начальник райотдела милиции самого Хабаровска.
— Срочно готовим договор, Афанасич, — словно оправдываясь, добавил мой партнер Костя.
— Работайте-работайте. Я вам не помешаю, — ответил занятому делом коллективу и покинул офис на неделю.
Первым делом отправился к итальянцам на Садовую-Спасскую. Увы, их офис оказался закрытым и опечатанным. Собственно, чего я ждал — время летних отпусков.
На следующий день съездил своим ходом в Волоколамск к Главе администрации — может, тот в курсе переговоров по программе Путин-Берлускони.
— Карабанов в Москве на совещании у Громова, — сообщила секретарь, — Зайдите к заму по экономике, — посоветовала она.
Зашел на свою голову.
— Документ утвержден, — обрадовал тот, — Вот только мы подкачали.
— Что случилось? — насторожился я.
— Да народ у нас, сами знаете. Прослышали про итальянскую промзону и теперь требуют, чтоб им заплатили по пяти миллионов долларов за гектар. Сосем с ума сошли. Как обычно, нашлись смутьяны. Теперь судимся даже с теми, кто давно продал всё за копейки каким-то мошенникам. Обманули нас, говорят, пусть район компенсирует. А мы здесь причем? — искренне возмущался экономический зам.
— И что будет?
— Сами не знаем. Денег вбухали в это Сычево! Конечно же, найдем другие участки, но денег уже нет. Поторопились на свою голову. Думали, фермеров из совхозных пьяниц сделаем. А теперь — кто ж её за так вернет, землицу эту. Не знаю, — совсем расстроил он.
Вечером позвонил МихНик, поинтересовался делами. Рассказал ему о поездке.
— А банк «Интеза» уже создан. Видел его вывеску на Садовом, недалеко от Курского вокзала. Может съездим? — предложил он.
Съездили.
— Президент вас примет, — обрадовалась скучающая секретарь хоть какой-то работе, — Сейчас приглашу переводчицу.
— А что, ваш президент итальянец? — поинтересовался МихНик.
— Вряд ли, все итальянцы в отпуске, — ответил ему за секретаря.
— А наш работает, — не согласилась та.
— Значит, не итальянец, — определил я.
— Итальянец-итальянец. Прэго, синьори, — широким жестом пригласил в свой кабинет возникший ниоткуда президент. Следом за нами шмыгнула переводчица.
Представились. Рассказали о наших интересах в программе Путин-Берлускони.
— Он не знает такой программы, — перевела переводчица.
— Как?! Ваш филиал создан специально, в рамках этой программы, отдельным пунктом, — сообщил я президенту.
— Он об этом ничего не слышал. Банк российский, и работает по законам Российской Федерации. Поэтому он не в отпуске. Постарается узнать, но это только в сентябре, когда будет работать итальянская «Интеза», — пообещал президент филиала.
Поблагодарив президента и переводчицу, откланялись. Час от часу не легче.
— Хотите, съездим в Сергиев Посад? — предложил МихНику.
— Не хочу. Тоже, наверно, в отпуске, — улыбнулся тот, — Время такое неприкаянное.
Съездил один. Прошел по безлюдным гулким коридорам, вошел в пустую приемную, и в кабинете застал лишь скучающего директора.
— О, Афанасич! — обрадовался тот, — Хоть будет с кем выпить, — достал он бутылку итальянского вина, — Видишь, приучил-таки меня. Водку теперь не пью. Только вино.
— Правильно, — согласился с ним, — Водка, она для согрева, а вино — для души.
— Хорошо сказал. Давай, за это.
— Давай. Жаль, третьего нет.
— Он в Москве. Зашился там с этой приватизацией. Сказал, пока не приватизируемся, бесполезно что-то делать. Потом это сделанное кто-нибудь «прихватизирует». Вот только, когда все произойдет, кто знает. На вино пока хватает, а что дальше, честно говоря, не знаю. Я так понял, у тебя горит?
— Еще как, — снова расстроился я.
— Ладно, Афанасич, зато мы познакомились, в Италию вот съездили, тальято поели, вина попили. Что еще надо?
— Йэдэм дас зайнэ, — ответил ему. Стало грустно, даже вино не радовало.
Расставаясь, понял, больше не увидимся.
И вот я снова в офисе Константина. Устроился на приставном стульчике у стола Сотникова с пенобетонным блоком, занимающим половину столешницы.
— А где народ? — спросил Анатолия Борисовича.
— В Волоколамске. Будут после обеда.
— Как там дела?
— Да так, ни то, ни сё. Домики забраковали — слишком дорого.
— Дорого?! — удивился я, — Дешевле не бывает.
— Да им, похоже, все равно. От пенобетона отказались.
— Почему?
— Сказали, сляпают для вида в полкирпича, а толщину отольют из всякого мусора. Так дешевле. И площади урезали до предела. Теперь таунхаус не трёхэтажный, а одноэтажный с мансардой из досок.
— Бред какой-то, — на выдержал я.
— Бред. Но Костя на все согласен. Его «Модуль» теперь заказчик, а подрядчик местный типчик. Он там, что хочет, то и делает, — проинформировал Синеносов.
Появились Теплинский с Сотниковым.
— Афанасич, я там тебе зарплату начислил. Ты извини, всего три тысячи, больше не могу. Ты же все равно у нас не работаешь.
— Спасибо, Виталий Иванович, сто долларов в месяц — это богато. Во всяком случае, лучше, чем ничего. Об остальном меня Борисович проинформировал. А где ваш Стельмах?
— Они там с Костей банкуют. Вы им пока не мешайте, — попросил Теплинский.
Ну, и ну. Телега управляет лошадью.
Появился Стельмах. Что ж, можно топать к Косте.
— Привет, Афанасич. Ты что, болел?
— Можно и так сказать, — ответил ему и посвятил в наши далеко не радостные перспективы.
— Да-а-а, Афанасич. Расстроил ты меня. Я-то думал, хоть это направление в порядке. А тут.
— Да оно в порядке, за исключением. Бобик сдох.
— Какой Бобик?
— Что, не знаешь анекдот? — рассмеялся я, — Рассказать?
— Не надо. Похоже, придется обращаться к «динамовцам», — задумчиво выдал Костя.
— А это, кто такие? Не продинамят?
— Динамовцы не продинамят, — повеселел Костя, — Мои партнеры. Я им вещевой рынок на «Динамо» строил. Павильончики для торговли. Закачаешься. А потом понеслось, поехало. Когда Лужков стадионные рынки разогнал, они на «Станколит» перебрались — снова мне работа. Сейчас у них деньги есть. Думают, чем еще заняться.
— А ты их давно знаешь?
— Несколько лет. Ребята надежные. Если о чем договорились, слово держат. В общем, поговорю. Если захотят, сообщу. Попробуем этот вариант, — предложил Костя.
Что ж, вариант, так вариант. Сколько их у меня уже было, не счесть.
Но шли дни, недели, месяц, другой, а ничего не менялось. События топтались на месте.
— Костя, где твои динамовцы? — не выдержал однажды, вернувшись из Волоколамска.
И зачем только поехал, поддавшись на уговоры Сотникова. То, что увидел, произвело удручающее впечатление. Огороженная хлипким проволочным забором площадка, старая строительная будка, утонувший в грязи полуразобранный бульдозер.
— И это все, что вы сделали за три месяца? — спросил Теплинского.
— А вы, что сделали за это время? — сердито ответил он вопросом, и мне нечего было ответить.
— Афанасич, захвати бизнес-план, едем на «Динамо», — сказал через пару дней Костя.
— С кем-то встречаемся? — спросил его.
— Пока не с самым главным. Но к его рекомендациям прислушиваются, — ответил партнер.
И вот мы у главной арены прославленного стадиона, у входа во встроенный в здание ресторанчик. Удивила уверенность, с которой Костя провел меня в какие-то подсобные помещения этого заведения. Судя по всему, завсегдатай.
— Володя, — представился молодой мужчина возраста Константина, — Костя, а что вы не прошли сразу в зал? — спросил он.
— Я думал, здесь поговорим, — ответил Костя.
— Афанасич у нас впервые, а ты тащишь его в подсобки. Нехорошо.
Мы прошли в довольно приличный зал, где к нам тут же подлетел официант и принял заказ. Не успели приступить к разговору, заказ был исполнен.
— Оперативно, — удивился я.
— Еще бы, — ничуть не удивился Костя, — Это же их ресторан.
— Ресторан не главное наше дело. Просто здесь удобней вести переговоры. Вот и содержим себе в убыток, — дополнил его Володя.
Лишь неплохо отобедав, уже за чашечкой кофе приступили к делу. Мой экспромт о камне, разумеется, был воспринят положительно. Это уже давно не восторгало, как в начале пути. Высокоэффективный проект нравился всем. Вот только едва речь заходила о стартовых капиталах, сырьевой базе, подъездных путях, энергоемкости и прочих специфических атрибутах уникального производства, — энтузиазм потенциальных инвесторов плавно сходил на «нет».
Но в этот раз никаких эмоций, никаких обсуждений.
— Приятно было познакомиться. Я почитаю ваш бизнес-план, — попрощался со мной хозяин ресторана, — Костя, останься, — попросил он.
Вернулся в офис дожидаться Константина.
— Ну, как? — спросил его.
— Будет рекомендовать, — коротко ответил партнер.
И снова потянулись неприкаянные дни.
И уже совершенно неожиданно позвонил Руслан из Истры, о которой и думать позабыл.
— Ну, как, Анатолий Афанасьевич, построили завод? — первым делом поинтересовался он.
— Как бы не так! — с досадой ответил ему.
— Да вы что?! Такой проект! — удивился молодой человек из районной администрации, — А я уже к вам на работу хотел проситься.
— А что так?
— Да ушел я с той работы. Сейчас работаю в Москве в небольшой конторке. И то интересней. Да и зарплата побольше. Но, у вас все равно лучше.
— Чем? — рассмеялся я.
— Всем, — коротко ответил Руслан и после паузы продолжил, — Я вот, почему звоню. У меня невеста работает секретарем у большого человека. Тот сейчас ищет, куда вложить деньги. Случайно рассказал ему о вашем проекте, так у него слюнки потекли. Попросил узнать, как ваши дела.
— Узнал?
— Ну, да. В общем, Анатолий Афанасьевич, если не возражаете, давайте завтра в девять встретимся у метро «Новокузнецкая».
— Не возражаю, — ответил ему. Чем чёрт не шутит. А вдруг?
— Борис Ефимович, — представился «большой» человек в скромном офисе за пять копеек, — Мне Руслан все уши прожужжал, так что не будем терять времени. Я человек дела, давайте сразу пройдемся, тут недалеко, и посмотрим помещения для завода. Там у меня склады, — предложил он.
Камнеобрабатывающий завод в километре от Кремля — это нечто. Но возражать не стал — почему бы не пройтись.
Будка с сонным охранником и шлагбаумом, две комнатушки, доверху забитые какими-то картонными коробками и несколько автомобильных боксов, напоминающих «цековские» гаражи.
— Ну, как? — радостно потирал ручонки хозяин несметных богатств в центре Москвы.
— Вы представляете, как выглядит тридцатитонный каменный блок? Не всякий вагон выдержит два блока. И как их сюда везти?
— Тут станция «Павелецкая» недалеко, а сюда можно машиной.
— В этих помещениях завод не разместить, — разом прекратил бессмысленный разговор с дилетантом.
— Тогда, давайте съездим в Тулу. Там полно брошенных заводов.
— Основной потребитель нашей продукции в Москве. Не вижу смысла, — возразил ему.
— Давайте, съездим, а там решите. Что вы теряете?
— Ничего.
— Тогда договорились. Завтра я туда выезжаю, а вы с Русланом своим ходом, — предложил он.
— А с вами нельзя? — спросил его.
— Мы не поместимся, — решительно отказал хозяин гаража.
В Тулу выехали электричкой: Руслан с невестой и мы с Татьяной. Этот город знаком с детства. Но видел его лишь мельком, по пути в Москву, или обратно в Харьков. Путешествуя на машине, как правило, миновал этот населенный пункт, сворачивая на объездную дорогу. Так что, можно сказать, собственно в Туле оказался впервые.
Высадившись на вокзале, пешком дошли до стадиона «Арсенал». Там, как оказалось, нас уже ждали. Тут же усадили в шустрый автомобильчик «Вольво» и отвезли в небольшое кафе, где неплохо накормили.
— Придется подождать. Борис Ефимович только выехал из Москвы, — проинформировал нас директор стадиона, — Посмотрите пока наш стадион и музей, — предложил он.
Экскурсия понравилась. Столько интересного узнал о городе, о клубе «Арсенал» и тех, кто начинал в этом клубе, а потом годами прославлял нашу страну на соревнованиях мирового уровня. Удалось даже потрогать гордость музея — один из первых велосипедов.
— В мире таких было всего три экземпляра, — рассказал наш гид — энтузиаст своего дела, — В рабочем состоянии остался только этот.
Уже смеркалось, когда нас снова усадили в «Вольво» и на бешеной скорости доставили к тульской мэрии. Удивило, что машину не только не останавливали, а скорее наоборот — расчищали ей дорогу, и постовые козыряли нам, словно большому начальству.
Но, самое забавное было впереди — нам посчастливилось лицезреть прибытие Бориса Ефимовича. Скажу только, что нечто подобное видел лишь в низкопробных художественных фильмах.
Из подъехавшего «Гелендвагена» выскочили несколько экипированных церберов, которые грубо сдвинули нас в сторону. А из остановившегося прямо у входа «Мерса» вышли еще трое и прикрывая бронещитами, спешно провели мимо нас охраняемую VIP-персону, в которой еле разглядели нашего Бориса Ефимовича.
Действительно, где уж нам было поместиться в двух авто, забитых вооруженной охраной.
— Что это с ним? По Москве пешочком, а в Туле с такой помпой, — спросил у Руслана.
— Не знаю. Может, угрожал кто, — предположил тот.
— Тогда непонятно, зачем нас сюда тащить. Что-то всё это сильно напоминает вульгарную показуху. Только для кого?
— Не знаю, — обескураженно ответил он.
Церберы вернулись в «Гелендваген», и мы, наконец, смогли войти в здание.
Бориса Ефимовича обнаружили в приемной.
— А, это вы? — буркнул тот вместо приветствия, — Съездите с этим товарищем, посмотрите помещения. Тут недалеко. А потом немедленно сюда.
Съездили. Посмотрели. Вернулись. Наш VIP-объект уже был у руководства. Пригласили меня. Как обычно, рассказал о грандиозных планах, которые, разумеется, понравились.
— Наши площади подходят? — спросил кто-то из присутствующих.
— Вполне, — ответил ему.
— Вы свободны. Завтра с утра ко мне, — выдал ценные указания «начальник».
— Есть, — подыграл «большому» человеку, заслужив, наконец, его снисходительную улыбку.
Прямо с утра отправился в офис набоба.
— Я покупаю ваш бизнес-план, — сходу озадачил Борис Ефимович, — Руслан говорил, вы заплатили немцам пять тысяч долларов? Даю половину.
— Это еще почему? — возмутился столь несправедливой оценкой моего творчества.
— Старая вещь всегда дешевле новой, — посмотрел тот на меня, как на «приготовишку», — К тому же, это единственное, чем вы располагаете. А я предпочитаю работать без партнеров. Фактически я покупаю вашу долю. Ладно, не вашим, не нашим. Две семьсот и ни цента сверху. Идет?
— Я подумаю.
— Думайте, только быстрей. Кстати, вас я беру в свою команду консультантом. Об окладе поговорим позже. Идет?
— У меня несколько иные планы.
— Я в курсе. Только, почему вы решили, что сможете эффективно работать руководителем?
— Потому что это моя профессия. К тому же я автор проекта. Ну, и наконец, имею опыт успешной реализации чего-то подобного. Разве этого мало?
— Может быть, но у меня тоже иные планы и свои предпочтения.
— Что ж, не смею вам мешать, — поднялся я и навсегда покинул кабинетик очередного странного человека, с помпой мелькнувшего на моем пути к заветной цели.
Через неделю нас с Костей снова пригласили на «Динамо». В этот раз пришлось отвечать на кучу вопросов — своеобразный экзамен моей состоятельности.
— Как вы считаете, кто должен руководить всем этим? — последовал, наконец, главный вопрос.
— Однозначно, генеральный директор предприятия, — развеселил присутствующих, — На эту должность предлагаю свою кандидатуру. Имею опыт и все необходимые контакты и связи.
— Не возражаю, — заключил «динамовец» и в заключение предложил отобедать.
И вот, наконец, свершилось:
— Сегодня к двум приглашает Михайлевский, — озабоченно сообщил Костя.
— Кто такой? — спросил его.
— А я не говорил? — удивился партнер, — Сергей. Главный «динамовец». У него еще брат-хоккеист. Может, слышал?
— Не такой уж я болельщик, Костя.
— Да он уже не хоккеист, а большой начальник в федерации «Динамо». Он-то и разрешил Сергею строить на территории стадиона. Сначала рынок, а потом ресторан.
— Понятно, — ответил ему. «Еще один претендент на долю», — догадался я и, как оказалось, не ошибся.
Нас встретили с большим почетом и проводили в отдельный кабинет, где был накрыт шикарный стол. Но, пригласили за небольшой столик на четверых.
— Чай, кофе, минералка? — спросил официант.
— Рекомендую чай. Он у нас особенный, на травках, — подсказал Михайлевский, приятной наружности молодой человек, одетый, как на прием, — Я человек восточный, и предпочитаю чай любым напиткам, — добавил он.
Разговор не клеился. В ожидании напитков сидели молча. Решил, было, затронуть вопрос, ради которого собрались.
— Не торопитесь, Анатолий Афанасьевич. Успеем о делах, — остановил хозяин, — У нас на востоке так не принято.
Было непонятно, о каком востоке он говорит, но решил не настаивать. И полчаса мы молча наливались душистым горячим чаем с набором восточных сладостей. Но, вот стол очистили, и на нем возник мой бизнес-план. «Наконец!» — мысленно воскликнул я, незнакомый со всеми этими чайными церемониями.
— Анатолий Афанасьевич, кто вам делал этот бизнес-план? — спросил Михайлевский, — Я в этом деле мало понимаю, но знающие люди сказали, что он замечательный.
— Правильно сказали. Бизнес-планы ваяю с тех пор, как они у нас появились. Это совсем несложно, если знаешь дело и есть компьютер. Мой бизнес-план проверяли десятки банков и не меньше экспертов от потенциальных партнеров. Так что этот вариант можно назвать идеальным — он безошибочен.
— Что ж, Анатолий Афанасьевич, я готов вручить вам будущее своих детей. А их у меня четверо. Вы готовы взять на себя такую ношу? — вдруг с цветистым подходцем озадачил «восточный человек».
— Готов. В пределах уставного капитала, — пошутил я.
Шутка удалась. Обстановка заметно разрядилась.
— И еще, — снова принял деловой вид Михайлевский, — У вас есть «чистая» организация?
— Есть, — ответил ему, — Два года назад по рекомендации президента фирмы «Бретон» зарегистрировал общество «АнСтар», где я — единственный учредитель.
— «АнСтар»? — переспросил тот, — А как переводится?
— Да никак. Задумывал, как «Одинокая Звезда», но в фирме, которая регистрировала, все напутали, и вышло, что вышло.
— Вы не против, если мы воспользуемся вашей организацией?
— Не против.
— Остается разделить доли. Володя сказал, вы хотите поровну, независимо от вклада?
— Верно. Меньше зависти, больше доверия. Да и что делить? Десять тысяч рублей уставного капитала?
— Ну, не скажите! Мы намерены вложить большие деньги.
— Вложите, как займ партнеру. За год работы эти средства будут возвращены в полном объеме.
— Мудрено, но согласен. Значит, все делим на пятерых.
— А кто пятый? — недоуменно оглядел всех, сидевших за столиком на четверых.
— Мой брат, — подтвердил мои опасения Михайлевский младший.
Что-то неприятно ёкнуло в глубинах подсознания. «Шестьдесят на сорок не в нашу пользу», — мгновенно подсчитало сознание, — «Другой вариант их не устроит», — дополнило оно.
— Согласен, — решительно выдохнул я.
— Пожалуйста, за стол, друзья, — с широкой улыбкой поднялся Михайлевский.
Мы перебрались за накрытый стол, и пир начался.
— Вы мне, как отец родной! Вы с ним одного возраста, и в чем-то похожи. Мы, восточные люди, умеем ценить добро. Вы никогда не пожалеете, — бормотал мне пьяненький Сергей.
Хотелось бы верить, а счет «шестьдесят на сорок» меж тем нашептывал иное. Но, жребий брошен Великим шулером — Судьбой, и нет больше иного пути, чем тот, на который ступил по своей воле.