Ната Асеева
ВЕТЕР В ТУМАНЕ.
Какие же мы беспечные! В эфире предупреждали о внезапной оттепели, однако мы даже не задумались, что нас ожидает. Когда же внезапно исчез свет, и привычная реальность погрузилась в беспросветный туман, то все растерялись. Причем, растерялись не только в переносном, но и в прямом смысле, так как перестали видеть друг друга даже на расстоянии двух шагов. Утром, выходя из дому, я взглянула на насупившееся небо и предусмотрительно захватила с собой зонт. Однако уже к полудню вместо обычного дождя над городом сгустились сумерки, и он погрузился в темную мглу.
Промозглый туман стремительно уплотнился, затем проворно соскользнул с нависшего неба, по-хозяйски растянул свои сырые сети и стремительно вытеснил из пространства где-то загулявший беспечный вольный ветер. Стало влажно, сумрачно и тихо. Город поглотила отвратительная белая вата. И я осторожно иду по знакомым улицам, как по дну незнакомой реки, представляя над собой громаду воды, превращенную в холодный пар, который внезапно вырвался из какой-то невообразимо огромной бани.
В кромешном тумане не слышен даже звук собственных шагов. И в зыбкой тишине мне почему-то с грустью вспомнились знакомые любимые строки: «Дни поздней осени бранят обыкновенно». Нет-нет, наш многоуважаемый, я вовсе никого не браню - не возмущаюсь, не кричу и не топаю ногами. А лишь осторожно ими ступаю, почти наощупь продвигаясь в скользкой пелене, чтобы не упасть и не заблудиться на привычных улицах. Не видно ни зги! Медленно проходя по знакомому скверу, сослепу зацепилась за колючую лапу старой ели, которую она коварно вытянула к самому тротуару. Я невольно вздрогнула от холодной измороси, обдавшей мокрым запахом хвои. В серых клочьях тумана силуэт разлапистого дерева показался свирепым медведем. Страшно! Ну, вот-вот зарычит, набросится и съест!
Естественно, что в домах рано засветились окна, и от их желейного, приглушенного света заклубились причудливые тени чего-то таинственного и зловещего. Зыбкая иллюзия ложного пространства совершенно исказила привычные реальные очертания. Все преобразилось до неузнаваемости. Даже ночные фонари сегодня не в силах пробить сумрачную мглу. Они лишь беспомощно дымятся где-то в вышине, как будто тоже задыхаются от клаустрофобии, в страхе перед удушающей иллюзией, беспощадно пожирающей любой свет.
В расплывающемся, искаженном туманном городе, людям невольно приходится ориентироваться по мигающим очертаниям вездесущей рекламы. Напряженно осмотревшись, с трудом замечаю универсальный смартфон, который изредка подмигивает на биг-борде у высотного торгового дома, нависая над незримой улицей зыбкой тенью, как красноглазый циклоп-великан. Значит, скоро на пятиэтажке в конце квартала ярким неоном запузырится знакомая лента ароматных моющих средств. Озираясь, тихонько бубню себе под нос, что потом мне надо осторожно перейти через дорогу на другую сторону и не пропустить поворот. Это тоже не просто, так как в тумане редкий автотранспорт тоже притихший и медленно крадется по мокрому асфальту, цепляясь тусклым светом фар за высокую обочину.
Теперь главное не промахнуться и вовремя повернуть направо. Очень кстати, что у небольшого киоска, совершенно утонувшего в молочной мгле, светится разорванная гирлянда из мелких лампочек. Сегодня она мне напомнила тлеющую ветку догорающего костра. Сразу же за киоском осторожно поворачиваю в свой переулок. У низкого бордюра немного оступилась и попала ногой в знакомую канавку. Что ж, сумрачным вечером это тоже нужная примета, ведь через три дома калитка моих ворот.
Наконец-то! Неужели добралась?! Даже не верится! В доме после утомительной духоты во тьме быстро зажигаю яркий свет. Ура! Теперь можно глубоко дышать! Как же невыносимо без свежего ветра. Наверно, многие сегодня о нем вспомнят. Надо надеяться, что к утру, он все же объявится и развеет душные сумерки. Иначе завтра на улицу без фонаря лучше не высовываться.
Весь вечер я прислушивалась, не зашуршит ли под окном мокрыми листьями мой добрый знакомый. Однако привольный ветер не отзывался. Казалось, что липкая тишина навечно воцарилась в искаженном мире, превращая его в бесформенный комок запутанных ниток. Напряженно всматриваясь в белесое небо за ночным окном, я вдруг заметила мелькнувшую тень призрачной луны. Но уже через миг ее заслонила сгорбленная спина вороватого уродца-оборотня, придушившего весь белый свет.
Глядя на клубящийся туман, я вообразила, как с ночного неба из мрачной кареты высунулась его кривая нога и пошарила по земле своей огромной ступней. Наверно, в отсутствии ветра обнаглевший туман злорадно предвкушал свою безраздельную власть над оцепеневшей землей. Коварный оборотень скрытно вылез из темного облака и растянулся липкой тушей по всему пространству. И оно беспомощно сжалось, задыхаясь без движения воздуха, стекая потускневшими красками и обезличиваясь.
Все замерло, не смея сдвинуться в искаженной реальности. И осмелевший злобный уродец сразу же стал насылать фантомные страхи, стремясь ввести все живое в никчемное состояние, чтобы ослепшие обитатели земли сбились с пути и стали беспомощными маглами-простаками, ни на что не способными в странном мире мнимой власти всесильной иллюзии. Вот так, как будто безобидная сказка. Однако, как же она подбивает опору у всего обычного домашнего, подменяя его надуманным, ложным сверхъестественным.
Ведь в реальной беде надежда только на крепкую опору, на сильные руки и разумные головы людей, которые смогут сразиться с любой стихией и никогда
не струсят и во вселенской катастрофе. Хорошо бы и нам уже знать вес ветра, чтобы предугадывать его вольный полет и не страдать от неожиданных сюрпризов этого таинственного странника. Плохо, что он постоянно гуляет сам по себе, как дикая кошка. И не знаешь, когда он обернется добрым помощником, а когда злым, гибельным смерчем. Хотя без него в кромешном тумане совершенно невыносимо...
***
Вот это я попал! Ну, неужели же заблудился?! Отвратительный липкий туман крепко опутал своей омерзительной паутиной. Так вцепился в мои крылья, что уже невозможно и пошевельнуться. И какая-то подозрительно оглушительная тишина. В округе внезапно все онемело. Стоило мне только чуточку расслабиться, как из мглы тут же выползли хищные щупальцы, беспощадно сжимая все движимое и недвижимое. Кажется, что озверевший туман моментально схватил за горло все пространство и плотно залепил ему рот мокрой ватой своей паутины. Полное онемение в мертвой тишине. Погасли все звуки, даже не слышно шума леса.
Помнится, где-то здесь должен гулко журчать старый ручей. Нет. Теперь
не слышно. Однако мощный ручей ведь не мог замолчать! Значит, это я настолько сбился с пути, что ни в чем не могу найти знакомых очертаний. И как же теперь отыскать дорогу, если не видно даже вершин холмов? Совсем ничего не видно. Еще и сырой озноб прошибает до оцепенения, хотя без движения мне не привычно, настолько дико, что даже душно. Может быть, я заплутал где-то в узком овраге,
и это старый березовый лес закрывает просвет неба? Попробую-ка, подняться чуть выше. Ого, не взлететь, никак не получается! Вот это незадача! Неужели какой-то обнаглевший серый туман рассчитывает уморить мою могучую силу? Мерзкая сырая паутина так крепко сдушила, что даже негде расправить крылья! И все труднее шевелиться! Медленно плыву в какой-то вязкой смоле и нечем дышать. Даже становится страшно. Страшно сбиться с пути, когда все вокруг чужое и не за что ухватиться. Что ж, надо попытаться найти узкую тропинку, хоть какую-то светлую нить, чтобы по ней определить, куда же двигаться дальше. Тут уж не до церемоний, придется пригнуться к сырой земле.
Ага! Нащупал что-то похожее на тропу. Однако и у самой земли тоже ничего не видно. Досадно! И куда же это меня занесло? Так летел, очертя голову, не глядя по сторонам, и так замечтался, что беспечно сложил крылья и угодил в капкан кромешной мглы. Ну, попробую еще ниже, ползком, сквозь сухой кустарник, по кочкам. Ух, ты! Колется! Кажется, что всего себя ободрал до самых костей. Но все равно не помогло. Фу! Бессмыслено тыкаться вслепую! Только еще больше выбился из сил. Надо бы отдохнуть. Теперь, главное, не паниковать. Вот полежу, отдохну и успокоюсь. Прижмусь к самой земле. Оказывается, она еще теплая, не совсем застыла. Оглушающая тишина сжимает душу - коварное безмолвие. Хотя, может быть, лучше тут и остаться в полном забвении и никуда не двигаться? Успокоиться, уснуть навеки и совершенно забыть о жизни. Противно - слабодушная немощь. Понимаю же, что виновник такого дикого безобразия какой-то безмозглый туман! Не только сожрал весь белый свет, но и поглотил все звуки. Наверно, хочет, чтобы все совершенно исчезло, кануло в небытие, растворилось в нем самом, как в огромном брюхе плотоядного паука. Придавил своей липкой тушей и душит, душит. Становится жутко, совсем невозможно дышать…
Ну, что это я? Неужели мне может быть страшно? Знаю же, что в безмолвии нельзя засыпать и нельзя бояться. Полное оцепенение - это точно верная смерть. Ничего, обязательно прорвемся! Не важно, что вокруг темная мгла. Надо только чутко прислушаться у теплой земли. А вдруг все же что-то услышу? Ага, совсем рядом что-то тихо стучит или шуршит. Может, это она так дышит, чуть вздрагивая? И кто бы мог подумать! Никогда раньше не слышал, как дышит земля. Наверно, так тихо бьется ее сердце. Вот это я загнул! Ну, какое же у земли сердце? Совсем сегодня одурел от страха! Ведь сердце бьется только в живом. Как же я мог об этом забыть! Надо быстрее найти живое, чтобы начать двигаться вместе с ним и снова набраться сил с его живым дыханием. Главное, не паниковать, а то и вовсе раскисну. Прежде всего - думать! Думать! Думать! Так, знаю ведь, что обычно земля чуть вздрагивает со стороны дороги. Значит, полечу-ка я быстрее туда! Фу, дурак, забыл, что уже не могу лететь. Эх, жи-и-изнь у меня сегодня - невыносимо ползучая! Ну, так поплыву-ка я в сторону шума моторов и потом, пока еще шевелюсь, как-нибудь за светом фар машин авось доплетусь до города…
Кажется, дополз-таки. Хорошо, что еще лампа горит в знакомом доме, верный маяк заядлого книжника, со старомодным девизом - ни дня без чтива. Значит, моя подруга еще не спит. Только бы дотянуться до окна и постучать. Ого, совершенно выбился из сил, даже голос пропал.
- Что там за болезненный стон, как зубная боль по стеклу? Неужели это ты загулявший ветер? Наконец-то, объявился! Нашлась-таки долгожданная пропажа.
- Впусти! Чуть-чуть приоткрой окно - еле к тебе дополз, задыхаюсь. Представляешь, безмозглый туман! Подлый гад, придушил окончательно! Думал, что вообще не выберусь из его липких сетей и окочурюсь где-то в темном овраге.
***
Я приоткрыла темное окно, и в комнату, призрачно дымясь, белым клубком вкатился мой совершенно ослабевший друг. Ветер бесшумно свернулся в кресле, изредка отряхиваясь от сырости, как старый продрогший пес. У меня на душе и так было тревожно. Но из-за поникшего, перепуганного ветра я и вовсе растерлась и стала говорить с ним как с пострадавшим в глобальной катастрофе:
- Дыши глубже, дружище! Сейчас согреешься и окрепнешь! Успокойся! Представь, что туман - это просто очень мелкий дождь. Недолгая завеса из капель обычной воды. Ну, опомнись! Подумай, разве кто-то в силах победить вольный ветер?!
Притихший ветер слегка покачнулся в сторону и тихо выдохнул:
- Да, видно, я сам виноват. Дал слабину, зазевался и тупо сложил крылья. Вот он обнаглел и подло подкрался снизу, а потом набросил сверху сеть и обездвижил меня. Теперь уже захватил весь простор, встал непробиваемой стеной! Понимаешь, мне совсем негде развернуться, чтобы набраться сил! Я попытался было и вверх подняться, и ползком по земле, но везде его липкие паучьи лапы. От кромешной мглы не видно дороги. Как оказалось, это страшно!
От шепота испуганного ветра мне стало не по себе. Ведь без движения воздуха погибнет живая природа. Я даже взмахнула рукой в его сторону, чтобы ощутить хотя бы слабый свежий поток в ответ. Однако он не шелохнулся. И я решила, что его непременно надо взбодрить:
- Не раскисай, это же абсурдно! Ты ведь прекрасно знаешь, что туман это временное погодное явление. Наверно, ты сам вчера легкомысленно притащил с теплого океана много лишней сырости и затянул небо сплошными тучами. Скорее всего, беспечно задремал где-то в уютной ложбинке, позабыв, что к нам уже пришла прохладная осенняя пора. Вот туман и развернулся во всю ширь неба.
- И кто бы это говорил! Упрекаешь, что я позволил себе быть беспечным! Сами-то вы всегда надеетесь, что беды у вас какие-то случайные. Наверно, любите бродить в сладкой дреме сумрачного тумана. Ведь туман подобен вашему состоянию иллюзии покоя, похож на вашу привычную ложь, которой вы давно подменяете свою реальность. Не зря многим кажется, что спокойнее пребывать в полусне,
не замечая жестокой правды уродства окружающего. Когда же страшная беда беспощадно хватает вас за горло, то лишь тогда в панике кричите:
«Караул! Потоп! Пожар! Спасите»!
Мне захотелось резко возразить занудному ветру, но с жалостью взглянув на совсем призрачное тело, я решила не усугублять его болезненное состояние. Поэтому ничего не могла лучше придумать, чем успокоить его старой сказкой:
- Ты знаешь, когда-то младенца Посейдона опекали девять собакоголовых тельхинов, однако они так нагло вмешивались в погоду, создавая туманы и уничтожая растения мертвой водой из реки Стикс, что Зевс разгневался и всех их уничтожил. Потом морской бог возмужал и окреп сильными ветрами, а туманы стали слабые и недолговечны. Теперь только ты настоящий владыка мира!
Согревшийся ветер развернулся в кресле и вздохнул чуть глубже, всколыхнув занавесь на темном окне. Яркий свет лампы его немного успокоил, и он постепенно окреп голосом:
- Я понимаю, что сейчас тебе хочется меня поддержать, но не надо меня убаюкивать! Мне теперь не до колыбельных песен! Моя правда сегодня в том, что если не взлететь, не развеять мглу и не согнать ее в облака, то туман может вообще весь выпасть на землю, и тогда нахлынет самый настоящий потоп. Вашим мечтателям даже и не снится такая глобальная катастрофа. Однако она реальна
в этом невзрачном пузыре из нескольких километров воздуха. Вы в нем безмятежно пребываете в никчемной суете, не замечая смертельного космоса вокруг.
- Ну, прости, дружок, мою глупость. Конечно же, ты прав, мнимая реальность -это верная погибель. Но люди пока не могут справиться с липкой и грязной ложью. Понимаешь, она слишком изворотлива, и ее часто прячут за яркой ширмой, выдавая за правду, или громогласно объявляют ее совершенно безобидной и запросто подают с веселым юмором. На ней даже построена целая шоу-империя бессмысленных развлечений. Ведь ложь умеет всем угодить и никогда не требует особо напрягаться. Многие ее давно воспринимают как привычную игру. Хотя, ты прав, в одиночестве каждый остается в беззащитной правде своей реальности, бывает, что и смертельно горькой.
- Вот-вот! Давняя слабодушная привычка бежать в маскарад лицемерия, чтобы скрыть свое бессилие перед паутиной мерзостей. Вы же еще додумались до уродливой философии золотой середины. Хотя прекрасно знаете, что уступок лжи
не может быть. И ваша полуправда - это просто изощренная ложь. Знаешь ведь, что даже капля яда отравит целую бочку питьевой воды. Природный принцип самый здравый - или - или! А вы говорите - золотая середина! Примирение с ложью - глупая философия всеобщего идиотизма! Как же, сидите в своем аквариуме без альтернативной среды обитания, как в мыльном пузыре, и еще рассуждаете о мнимом прогрессе цивилизации! Тут и самый ничтожный туман возомнит себя властелином!
Тонкие пальцы продрогшего ветра чуть ожили и потянулись к теплому свету ночника. Я терпеливо вздохнула. Поздней ночью мне вовсе не хотелось спорить и выслушивать нотации заблудившегося в тумане ветра.
- Отдохни, мой друг, возле моей лампы. Просто ты немного устал, раз говоришь о тумане как о властелине земли. Ведь ты вольный ветер! Так смелее лети сквозь стену мглы. Я уверена, что ты наберешься сил и утром обязательно справишься с обнаглевшим туманом. - Сказала я устало, направляясь в спальню, хотя знала, что вряд ли у меня этой ночью будет спокойный сон.
***
Наступившее серое утро не прибавило мне особого оптимизма. Проснувшись, я тревожно прислушалась, надеясь услышать поскрипывание веток старого ореха, однако было совсем тихо. Лишь по стеклу бесшумно стекали капли влаги из плотного тумана, который с рассветом стал еще крепче. Быстро одевшись, я вскипятила чайник, хотя не было настроения даже пить чай. Глядя на пар из чайника, с иронией подумала, что в природе все изменяется только благодаря постоянному движению. Взбудораженная огнем вода начинает громко шипеть, клокочет и яростно плещется, постепенно превращаясь в густой пар и вырываясь вверх на свободный простор. Отставив чашку с чаем, я решительно направилась в сад, чтобы освободиться от невыносимого чувства полного бессилия в кромешной мгле тумана, которая и сегодня не давала ни малейшего шанса ясному свету.
Смахнув с глаз влажную плену, я разворошила опавшие листья ореха, чтобы согреть руки у небольшого костра. Мне еще казалось, что легкомысленный ветер вовсе растворился в липком тумане. Однако стоило мне раздуть слабый огонек, как я ощутила легкое прикосновение моего взбодрившегося друга. Он сразу же потянулся с сизым дымком вверх, свободно пронизывая плотную сеть тумана. Мои окоченевшие руки постепенно согрелись над теплым костерком, и хмурое утро вдруг прояснилось ожившим светом, брызнувшим из разорванного облака.
Под напором свежего ветра блеклый туман быстро превратился в серые клочья и стал стремительно рассеиваться, обреченно цепляясь за крыши домов и верхушки деревьев и послушно соединяясь с низкими пышными облаками. Хрипловатый голос окрепшего ветра стал уверенным:
- Я вчера забыл тебе сказать, подруга, что наступают настоящие холода, так что одевайся теплее. Хотя крепкий мороз вряд ли позволит вам расслабиться.
- Не переживай! Холод нам обычен в это время года. Главное, не остаться вовсе без света.
- Как видишь, свет пока есть! Однако не забывай, что и при свете можно запросто заблудиться в мнимой реальности. Так что, берегите меня, не то рассержусь на вас и улечу в открытый космос! Откровенно говоря, я вчера тоже основательно струхнул, зато уяснил, что надо быть проще. Как у вас говорят, поближе к земле, вернее будет! Оказывается, что и ветру нужна опора земли.
15.03.2015г.