Да здравствует свобода и независимость?!

               
    С начала 1996 года финансирование строительно - восстановительных работ Чечни Федеральным центром пошла на убыль, а потом совсем стала на нет.
    Но не могли же мы сидеть сложа руки. Опытные строители нефтегазовой промышленности, мы сами искали подряд по Чечне в 1995-1996 годы, в самый разгар боевых действий. Один из них газопровод в Аллерое, а финансировала подряд нефтяная вышка, пробуренная ещё в Советское время, на окраине села.
               
    Предприимчивые сельские ребята на Богоугодное дело «выкачали» деньги из вышки, которая финансировала... оборону Ичкерии (Чечня).
   Около села, как кроты зарылись федеральные войска, а на задвижке нефтевышки, как соловей разбойник, сидел представитель Генштаба Ичкерии и отпускал «директорам» кустарных заводов нефть. А они в свою очередь на всех парах, буквально под снарядами федеральных войск, травили природу ради маленького ручейка нефтепродукта.
Печи кустарников располагались подальше от сёл на поле, в открытой местности, занимали десятки гектаров бывших колхозных полей, там же открывали "кафешки", где водка была основным продуктом как дезинфекция от запаха идущего от котлов кипевшей нефти. Но ребята не злоупотребляли спиртным, чисто для профилактики организма от воздушного смрада.
На людей не действовали ни Российские, ни шариатские законы Ичкерии. Эти блюстители светских и Божьих законов сами кормились от продукции их труда.
 
   На вершине Качкалыкского хребта, где в середине Х1Х века стояло Куринское укрепление и служил Л. Толстой, в то время расположились части современных ВДВ, это поле кустарных заводов оттуда виднелось как на ладони. Но они стреляли не так часто, хотя имели возможность перевернуть всю землю. 
   Часто поле котлов подвергалось ракетно- бомбовым ударам с воздуха, горело всё и люди и железо, но люди были сильнее металла. После на том же месте ставили новый котёл и всё продолжалось. Возрождение.
   Но благородная Чеченская земля выпускала из своих недр кроме чёрной нефти и светлый конденсат, который, без особого труда, как вода могла просочится через грунт, если раскопать котлован ниже уровня его залежи и черпай себе не хочу.
  Есть у нас места, где прямо из земли выходит нигрол для коробок и  задних мостов Отечественной техники.
 
 Когда горлопаны орут "Хватит кормить Кавказ!" мне смешно. Да, Гитлера победил русский характер, но с Кавказской нефтью.
  Окраина  Грозного была разрыта конденсатными ямами. В пяти метровой глубине яма за сутки, как водяном колодце, накапливала в себе конденсат, который выкачивался насосами в бензовозы и вывозился по котлам. 
     Если чистый нефть давал только солярку и мазуту, а из конденсата, примитивным методом, выходил бензин хотя с низким октановым числом от АИ-72 до АИ-76. Двигатели наших Отечественных машин, не в обиду иномаркам будет сказано, принимала с удовольствием "мехка даьтта" - масло земли (керосин- по чеченский).
     Обладатели капризных иномарок, обычно носили в машине бутылку этила при добавлении нескольких капель в 10 литровую банку и бензин АИ-76, прямо на глазах менял цвет  превращаясь в АИ-95.    
Принцип действия кустарной переработки нефти идентична, как в «самогон-аппаратах» русского мужика только качество своего продукта торговец доказывал не огнём, а рукой. Обмочив палец в бензине,показывал покупателю и  палец на воздухе мгновенно высыхал. "-Первач!"-радостно восклицал купец.
Готовую продукцию вывозили, на так называемую, Чеченскую нефтебиржу в Хасав-Юрт Дагестана в Ингушетию.
   Натурально, движение «продуктопровода» происходил по федеральным дорогам, где как положено стояли федеральные блокпосты, которые по твердой цене пропускали символ Чечни - бензовоз. Сыты все и волки, и овцы. Там наверху были свои игры, а у нас -свои.
 
 Впервые в истории России, и наверно в последний раз, нефть- поистине стал всенародным достоянием на пятачке называемой Чечня.
Люди работали, как выражались в советское время, ударным темпом без нормированного рабочего дня, без выходных, но и без совещаний и заседаний.
    Производство без каких либо вмешательств извне распределилось по специальностям: обладатели конденсатных ям заказывали копателям, которые специазировались на ямах, после из своих колодцев они продавали
"транспортному цеху" по вывозу нефти и конденсата по котлам, обладатели котлов продавали нефтепродукт хозяевам бензовозов. Последние, в свою очередь, вывозили готовую продукцию в Дагестан на формирование ж\д цистерн и расходился дальше по России.
Нашей продукцией в России пользовались фермерские хозяйства и председатели колхозов, которые были поставлены государством в кабальные условия из-за нефтепродуктов. Литр солярки стоило больше 1 кг пшеницы.
   Но как и в любом бизнесе,  выше всех в этой цепочке обогащались продавцы готовой продукции.
    Только даром свой хлеб с икрой они не ели. В Чечне идёт война с Россией, а чеченцы ездили по Российским городам и весям, заключали с хозяйственниками старославянские купеческие договора, на поставку дизтоплива. Биржевым посредникам, не очень доверяли, бывали случаи они часто занимались кидаловкой, поэтому производитель нефтепродукта встречался с потребителем т. е. встречались те кто знает почём фунт хлеба и почём литр солярки.
 
 А тут не могло быть ни озлобленности и даже подлости, все понимали, что это война не народная и на ней делают политику и греют руки. Особенно нас с удовольствием понимали и принимали Кавказские казаки всех рек Дона, Кубани и Терека. 

 Как вы думаете откуда Генштаб Ичкерии, который совершал священный газават,  не выезжая за зону боевых действий, может пополнит свой боезапас за деньги, вырученные от продажи сырой нефть?
   Правильно! Мы, хотя и строители, обсуждали этот вопрос на своих «секретных» планёрках, что автомат без патрона- это дубинка.
 При въезде в село Ойсунгур со стороны моего родного селения Бачи - Юрт стоял блокпост. Уникальный в своём географическом расположении на трассе республиканского значения, через которого стекал на реализацию основной поток нефтепродукта из двух главных нефтяных районов Чечни.
Доподлинно известно, что воин-контрактник, желающий попасть на этот важный участок, зашиты родины от международного терроризма, должен был выложить отцу командиру от трёх до пяты тысяч долларов. 
Откуда известно? Сами бойцы говорили. 
    Бриллиантовый был пост. Даже всемогущий Рамзан Кадыров, который живёт от меня на расстоянии 1 км, не мог убрать его долго и прыгал как все на ухабах лежачих постов.
И существовал этот кордон аж до 2011 года, всё надеялись, не вернутся ли золотые времена продолжения банкета т. е. войны.
 Не вернулись.
 
  Вы можете себе представить сегодня, как шофёр хохол везёт кирпич из Киева, а русский встречает его на границе с ДНР, где строит в деревне дом. Не-е-т он ждёт гуманитарку из России.
  А я строил, особенно у нас ценился облицовочный кирпич из Липецка и Волгограда. Русский шофёр подъезжал до границы, где его встречал обыкновенный "чех" и вместе они спокойно заезжали в зону боевых действий, разгружались и под шаткую гарантию того же "чеха", который сам ходил на краю обрыва, ехали обратно.
На легковой машине на расстоянии 1-2 км впереди груза, в обход блокпостам, весь в слуху, не слышны ли перестрелки там за горизонтом, я сопровождал транспорт по волчьим тропам.
Иногда, как разумному существу приходили и светлые мысли: "А зачем мне это надо с таким риском?" Адреналин? Так я и понятия об этом не имел. 
Это мы сегодня видим каждый выстрел со стороны Украины и сами в атаку в ходим вместе с ополченцем.

А в Чечне свидетелем обстрела мог быть только тот житель, который сам видел взрыв и при этом остался жив, а расскажет он о своём горе такому же бедолаге как он сам. У нас, к сожалению, есть возможность сравнит освещение темы двух войн.
Вот и разберитесь, где банда, где Конституция и где гарант этой бумажки?
Гарантом, права на счастье, права на работу и права на жизнь, в Чечне мог быть только сам хозяин собственной жизни.
Российская Конституция, как всегда, гарантирует только выходной день в годовщину своего выхода. Так было со Сталинской Конституцией 5 декабря, так и современной- 12 июня.
                   Так вот однажды осенью 1995 года, во время внутренней разводки газопровода в центре Аллероя, стою около рабочих, которые устанавливали вертикальный компенсатор над воротами одного из частных домов. Вдруг во дворе появляется вооружённый боевик и вежливо спрашивает: надолго ли мы закрыли им выезд? И тут же показалась фигура самого начальника Генштаба, то бишь Масхадова (будущий "победитель" России и президент Ичкерии), сели в «Волгу», растолкав нас уехали.
   Аллероевцы тогда очень гордились своим Масхадовским родством. А мы молча занимались своим привычным делом, не обращая внимание на «неуловимого» шефа Генштаба Ичкерии, хотя нас шмонали на 14-ти блокпостах из Грозный туда и обратно.
 Будущий генералиссимус   Дудаев, в то время, пока ещё официально числился в живых, а мы бы не удивились, даже если из дома вышел сам чёрт с рогами.
  Несмотря на прекращение финансирования мы посылали гонцов за гонцами в Москву с актами выполненных и невыполненных работ, пока 6 августа боевики не захватили город и Чечню.
                ………………………………….
     4-5 августа 1996 года упорно шли слухи о скором захвате Грозного боевиками. 5 августа наш водитель бортового МАЗа доставил на работу свежую новость, как он с утра завёз в город целый взвод боевиков с гранатомётами. Борта у МАЗа велики и не один федерал на блокпостах не удосужился заглянут за борт, где лежали боевики. Водителя вынуждали делать повторный рейс и он честно нам всё рассказал.
«Выпишите ему путёвку с указанием характера перевозимого груза» - шутили ребята. «Если такие оппозиционеры как мы имеем подобные стратегические информации, то наши доблестные структуры и подавно всё знают» - отшучивались мы.
 
     Жизнь в Чечне всегда была интересна хотя и бессмысленна. В то время, когда в Грозном шли кровопролитные бои в начале 1995 года, где погибали тысячи русских и чеченских ребят, мы, как могли ревностно следили за новостями по телевизору на аккумуляторах. Но такого общественного резонанса, когда убили Листьева телеведущего 1-го канала ЦТ, не наблюдали и горе русских и чеченских матерей в России мало кого волновало. Хотя по давней традиции Россию завалили и она застонала от похоронок.
    От безделья, скуки человек может сотворить любую глупость и даже изображать из себя писателя. Так и я, хотя не вёл дневник, в её классическом понятии, но часто освещал текущие события на бумаге под канонаду артиллерии и взрывов, под рев самолётов и вертолётов и постоянной дрожи стёкол в оконных рамах. А вся эта «свистопляска» вокруг, нам казалась, происходит где-то и с кем-то, только не с нами. Наверно, поэтому нам легче было перенести весь этот бедлам, называемой войной. Без самоиронии и юмора мы бы рехнулись, и эпиграфом к моим «запискам…» я выбрал слова Ч. Чаплина «смеяться, чтобы не сойти с ума!».
Пережив очередной трагический эпизод фронтовой жизни, мы собирались где-нибудь на «рюмку чая» и видели одни шутливые стороны того, что сейчас произошло. Нам было смешно всё, даже страх за собственную жизнь, которая только что висела на волоске. Сегодня ковыряясь в своих записках мне становиться не по себе, как будто возвращаюсь в 90-ые годы, и мне придётся переживать вновь весь этот кошмар.
Я стабильно ездил на ночь домой в село и в ночь на 6 августа также. Утром, пользуясь удостоверением, смог доехать до Аргунского моста, а дальше шли упорные бои. Возложив судьбу своих друзей и всех кто остался в городе на волю Аллаха, развернулся обратно и отсидел дома до 18 августа.
Сидеть далее не хватило терпения и поехал на рекогносцировку своего после военного хозяйства. Любая власть нуждается в опытных строителях и мы хотели только одного- стабильной работы.

  Начальник мой оказался жив, хотя «еле, еле- душа в теле». Дважды его ставили к стенке федералы и дважды спасала дочь, которую не могли оторвать от него. Сажали его и других бедолаг, верхом на БТР, как защиту от чеченских гранатомётов и естественно те не стреляли.
Тогда впервые я пожалел, что так легкомысленно отнёсся к слову «газават» и своему воинскому долгу перед своими предками. Но видно Аллах меня предостерёг, такие идут до конца.
Власть вновь (опять) поменялась, нас освободили от русского произвола, но говоря русским языком "хрен репы стало не слаще".
 
    И началась охота на «ведьм», у начальника появились проблемы уже с новой властью, его не похищал только ленивый боевик- его обчистили, как цуцика, дом в городе сожгли. Причём дважды и свои, так называемые.
    У меня сохранилось заявление написанное его рукою, а его уже нет в живых:
                " Министру строительства       
                Чеченской Республики
                Исмаилову Асланбеку
                от начальника ПМК-4 Джамалуева А.
                Заявление.
    В связи с не прекращающими по сей день без каких-либо оснований преследованиями меня и моей семьи, различными вооружёнными формированиями, не имею возможность присутствовать постоянно на работе,  прошу Вас предоставить мне отпуск.
          Я не был в отпуске с 1992 года.
            Фамилия. Подпись.   сентябрь 1996 год."
   Все мы лицезрели того Исмаилова А., это он сидит рядом с Басаевым во время переговоров с премьером Черномырдиным В. С. в Будённовске. Он получил  должность министра строительства, за этот кровавый рейд.
 
  А тут ещё на горизонте нарисовался неугомонный зицпредседатель «рогов и копыт», осадил контору «тяжёлой артиллерией», то есть принёс решение шариатского суда Ичкерии, где «Именем Аллаха» его объявляют владельцем здания. На сей раз у него были веские аргументы, мы действительно работали при федералах. Но не были агентами КГБ, во всяком случае ручаюсь за себя.
 Обратились к Кадырову Ахмаду тогда ещё муфтия Ичкерии, которого знали с детства. Он заставил вершителей шариатского суда внимательно выслушать нас и принять только справедливое решение, что они и сделали.
    Нам дали другую бумагу под тем же именем Всевышнего, отменяющее Своё первое ошибочное решение. Открывая опечатанную контору судоисполнителями шариатского суда, не преминули сострит, что наш Божий суд за 10 тыс. рублей даст бумагу, что сегодня не день, а ночь. На, что наш оппонент опять воскликнул: «Астаг1фируллах1!»

Командующий восточным фронтом Ичкерии из Аллероя назначил нам нового начальника своего односельчанина, всё наше оборотные средства накопленные за 1995- 96 годы растащили. А вагончики, полученные нами из самой Чехии, на строительство полевого городка Спецстроя, продавал бородатый Хамзат. Не даром же он мёрз за нас в окопах, как сам утверждал.
   (С какого- то периода к слову «Ичкерия» я стал относиться прохладно. Никто толком не понимали откуда "вожди" независимой Чечни и сам великий поэт
Лермонтов в "Валерике" вытащили это поэтическое название.
  А на вопрос, знаю ли я что значить "Ичкерия", отвечал: «Знаю –это кафе на трассе около села Ойсунгур».)

      До 6 августа, возводили мы военный городок для строительных батальонов, чтобы наши ребята служили и восстанавливали Грозный. За месяц до вторжения боевиков в Грозный, почти готовые двух этажные казармы ночью подожгли, завели уголовное дело, но августовские события перечеркнуло всё.
 Зато теперь «борода» хвалилась, что эта диверсия дело его рук. «Значить не очень он и мёрз» - грустно шутили мы и молча наблюдали, как ломали и грабили наш труд из первоклассного чешского полевого военгородка.
  Ходил я до свежеиспеченного мэра, к племяннику покойного Дудаева, просит его не дать уничтожит городок, что он наш, то есть Ваш, но в фойе мэра, когда узнали кто я и зачем, пригрозили шариатскими батогами. Да, да тогда у нас применились подобные экзекуции.
И там же в фойе, не беспокоя наследного принца, велели не касаться боевиков -они люди святые.
   А "святые" срывали с монтажа вагончики, к которым были подсоединены наружные сети коммуникации, поштучно продавали их по три тыс. американских долларов, которые расползлись в городе под кафешки. После все видели, как через эти кафешки ползла безнравственность нашего народа. Это падение должна была остановит железная рука.

«Эх!» - говорили мои прорабы, которые просили меня продать во время монтажа, когда появлялись клиенты. Хотите верьте – хотите нет, но из 250 вагонов мы не продали ни одного. Все они были связаны технологической цепочкой и отсутствие даже одного выявилась бы сразу.
  И нас ещё обвиняли в предательстве Отчизны, за работу в Чечне. Захватчики, то есть освободители «генеральные бригадиры», обсели с своими нукерами по детсадикам и школам города Грозный. Надвигалось Масхадовско -Удуговское шариатское правление.
  Но до наступления этого светлого дня, воины джихада грабили Чечню, не хуже русских. Да что там не хуже преуспели даже, строительную технику добытую нами за 95 и 1996 годы угоняли в Хасав-Юрт на продажу. На прицепе тяжёлых танков нелепо плелась мирная техника, оборудование и всё через Аллерой, объявленный Масхадовым своей вотчиной, на Дагестан, на биржу.   
     Называлась это цинично; брать трофеи, как из вражеского города. Чтобы убедиться во всём этом безобразии мне достаточно не лениться и выглянут в окно собственной спальни. Были случаи, когда узнавал технику и просил не лишать Чечню строй механизмов, знаю чей он же и выкупить собственный автокран.
Но всё в пустую. Поистине они не ведали, что творили.
               
   Вообще, война есть война, как бы её не называли национально - освободительной, за царя и Отечество, за Родину, за Сталина, и наконец, как наш священный газават.
   Даже в такой трагической, безвыходной обстановке как война, человек стремится жить и жрать "причём жить, как можно дольше и жрать как, можно слаще!" Независимо от концессии как мусульмане, так и христиане и какой бы пост он не занимал.   
А когда человек чувствует полную свободу и независимость, после завершения победоносной войны, он теряет всякую меру приличия, как поступали после 1945 года советские генералы и маршалы над немцами.
   А вот это моё сугубо личное мнение: -да сколько можно воспитывать людей,   подпитывая их патриотизм и любовь к родине на голом энтузиазме  подвигов отцов и дедов. Родина от этого ничего не теряет. Ничем не тратиться, опять расплачивается жизнью предков: "Ведь были же схватки боевые...Богатыри не вы". Почему, нам тоже ведь хочется быть похожим на своих предков.
 Крайняя нищета духовных ценностей.
Жить надо лучше, жизнь должна быть веселей и эта является основным стимулом любви к Родине. Дай мне возможность, Родина, без обмана ни тебя и не людей такую возможность и я любому врагу, за тебя, глотку перегрызу.
Моё школьное время - это десятилетие с 1960 по 1970 годы. Время торжества социалистического строя, культ героев гражданской войны, а где они теперь?
За что боролись красные с белыми?
И как можно десятилетиями гордится и жить этой войной?
  "Патриотизм — это чёткое, ясное, хорошо аргументированное объяснение  того, что мы должны жить хуже других". 
Лучше М. Жванецкого никто не скажет. Родился и вырос он в большой России, называемой СССР. Гражданин другой страны не смекнет так выразится. Практики маловата.
А если и найдётся у них и скажет, то не поймут, а мы и скажем и поймём.
Вот то- то нас объединяет русских и не русских. И давайте жить, как говорится, дружно! 

           (Продолжение следует!)