Кинороман (по мотивам повести В.Краснера "Ради тех, кого любишь")
Часть III "Тропой удач"
1953 год.
Парк, тот самый, где когда-то познакомились Лена и Семён. То же место, те же качали, только вместо широкой доски на верёвках, висит теперь металлическая лодка на цепях.
На качелях Лена с младшим сыном Ильёй. Ему идет пятый год.
Илья сидит в лодке, он страшится высоты, поэтому вцепился за борта и каждый раз, когда лодка поднимается вверх, он пугливо кричит: «Ма-а-а-а!»
- Не бойся, - говорит ему Лена. - Я же с тобой. Эх, ты, Серёжа не боится, а ты! Мальчик называется! Давай мы сейчас поднимемся с тобой ещё выше, и ты посмотришь, не идет ли Серёжа со школы, - уговаривает она сына и толкает лодку вперёд. - Смотри лучше! - кричит Илье.
- Идет! Остановись! Идет! - истошно кричит Илья.
- Маленький лгунишка и большой трусишка, вот ты кто! – улыбается уловке сына Лена и продолжает раскачивать качели.
- Смотри, правда идет! - кричит Илья.
Лена оборачивается и действительно видит, как по аллее парка вышагивает с портфелем Сергей.
- Серёжа! - останавливая качели, кличет она его, - мы здесь, - машет ему рукой.
Серёжа, увидев мать, и брата бежит к ним радостный.
Лена принимает его в свои объятия.
- Ну, как успехи, сын мой, - спрашивает она, целуя Сергея.
- Две пятерки! - с гордостью отвечает он.
- Вот это да! Молодец, и по каким предметам?
- По чтению и чистописанию, - говорит мальчик.
- Бери с братика пример, Илюша, он у тебя отличник. Ну, что обедать пойдём? - Спрашивает Лена у сыновей.
- Ма, можно я с Илюхой покачаюсь? - спрашивает Сергей.
- А кушать? Ты разве не проголодался? - обращается Лена к Сергею.
- Не-а, - мотает он головой.
Мальчики лезут в лодку. Лена помогает им раскачаться.
- На этих качелях я с вашим папой качалась, высоко, высоко! - говорит она.
- А вот вы где! - раздается вдруг рядом мужской голос.
Из-за дерева выходит Василий.
- Дядя Вася пришел! - кричат радостно дети.
Лена останавливает лодку, дети выходят из неё и виснут на нём.
- Дядя Вася, а вы обещали меня покатать на мотоцикле, если я получу сразу две пятерки, - напоминает Сергей.
- Сережа, как тебе не стыдно! - одергивает его Лена.
- Я слов на ветер не бросаю. А ты? - спрашивает мальчика Василий.
- Я тоже, - солидно по- взрослому отвечает ему Сергей.
- Илья, твой брат правду говорит? – обращается Василий к Илье.
- Ага, - кивает тот.
- По каким предметам пятёрки? Небось, по физкультуре и труду? - насмешливо уточняет Василий.
- По чтению и чистописанию, - с чувством достоинства, отвечает ему Сергей.
- Да это стоит того, что бы мы прямо сейчас сделали по городу почетный круг победителя! - торжественно объявляет Василий. - Бегите к мотоциклу, он вон там стоит, - показывает мальчикам рукой в каком направлении надо искать мотоцикл. - Мы вас догоним.
Мальчишки бегут к мотоциклу с коляской, что стоит у выхода из парка.
- Ну, здравствуй, - приветствует Василий Лену.
- Здравствуй, - отвечает она.
- Зачем ты рвёшь себе сердце, Лена? - задаёт вопрос Василий.
- О чём ты? - спрашивает его Лена, будто не поняла вопроса.
- Думаешь, я не понимаю, почему ты ходишь сюда? Не надо жить прошлым, Лена. Уже ничего не вернёшь и не исправишь. Жизнь, ведь, не стрелки, назад не повернёшь. Так что смирись. Тебе надо думать о сыновьях, о себе, в конце концов, ты ведь молодая женщина! - уговаривает он её.
- Вася, Семён не мог бежать, не мог! Зачем ему было бежать, если он верил, в то, что его оправдают, - убеждённо произносит Лена.
- Но с тех пор, как его посадили, прошло три года, за это время можно, и разувериться, - говорит Василий.
- Допустим. Но убить… ты веришь, что он мог какого-то убить? - озадаченно спрашивает Лена. И тут же сама отвечает - Я, например, нет.
- А на войне? - опустив голову, тихо спрашивает Василий.
- Война это другое дело, он тогда Родину защищал! Нашёл с чем сравнивать! - горячо возражает Лена.
- Мы не знаем, всех обстоятельств, Лена. Не верить официальному документу, у нас тоже нет оснований, - мягко произносит Василий.
Идут молча. Взглянув на Лену, Василий продолжил разговор:
- Семён для меня был как брат, хотя он увёл тебя прямо из под моего носа! - улыбнулся Василий. И кто бы мог подумать, что мы станем с ним друзьями. Благодаря ему, со мной стали считаться на заводе, я стал уважаемым человеком. Портрет вон повесили на Доске Почёта «Лучшие рационализаторы».На премии не скупятся. Партком вчера поддержал мой метод скоростного резания металла.
- Поздравляю, - без энтузиазма говорит Лена. - Семён тоже болел этой идеей, - вздохнув, добавляет она.
- Да, я помню, он говорил мне о своих планах, потом неожиданно увлёкся автоматизацией крючковой цепи, - как бы между прочим, говорит Василий. - На заводе многие помнят Семёна и смотрят на всё, что случилось с ним, как на трагическую ошибку. В данной ситуации, наша с тобой задача, Лена, воспитать в память о Семёне мальчиков, да так чтобы за них стыдно не было! - пафосно заявляет Василий.
- Это моя задача, Василий! - выделяя слово «моя», дрогнувшим голосом, говорит Лена.
- Да, конечно, Лена, конечно, но и моя тоже, - с лёгким нажимом проговорил он. - Пойми, я не могу стоять в стороне и смотреть, как ты надрываешься. Надолго тебя так хватит? Я предлагаю тебе…- не договорив, Василий запнулся. Подыскивая нужные слова, продолжил. - Я мог бы стать отцом для мальчиков... Поверь мне, я буду их любить, как люблю тебя…Выходи за меня замуж.
- Дядя Вася, дядя Вася! А Серёжка не даёт мне рулить, говорит, чтоб я садился в люльку, - подбегает к ним Илья.
- Во-первых, не в люльку, а в коляску. Во - вторых, Серёжа прав, не обижайся него. Ты ж у нас ещё маленький, а он уже большой, скоро в школу пойдёт. Маленькие дети и их мамы ездят всегда в колясках. Так что идите с мамой к коляске, а мы с Сергеем – два взрослых мужчины, сядем за руль, - педагогическим тоном объясняет Василий.
- Пошли, мам, - Илья тянет Лену к мотоциклу. - Быстрее, - торопит её.
Подходят к мотоциклу.
Лена с Ильёй устраиваются в коляске. Василий подхватывает Сергея и усаживает его рядом с собой, помогает ему дотянуться до руля. Сергей в восторге от представленной ему возможности рулить мотоциклом.
Василий заводит мотоцикл.
Встречный ветер ударяет им в лицо. Мальчишки смеются и визжат от восторга, а Лена украдкой от всех вытирает слёзы.
- ХХХ -
Весна хозяйничает в далёкой сибирской деревне.
Активно тает снег, по дорогам бегут весёлые ручьи.
Катерина возвращается домой, перепрыгивает встречающиеся на пути лужи.
Она заметно преобразилась, в её одежде нет прежней неряшливости.
Замечает в окне бородатого Семёна. Он радостно машет ей рукой. Катерина в ответ грозит ему кулаком.
Заходит во двор. Полкан с радостным лаем бросается ей навстречу. Она теребит кобеля за загривок и заходит в дом.
- Ты опять, Сёма, за своё! А если кто увидит? - ругается она на Семёна.
- Я её тут жду-пожду, а она вместо того, чтобы поцеловать меня, костерякает прямо с порога!
Катерина раздевается, игриво грозит ему пальцем. Семён ей в ответ на это, подаёт фартук с серьёзным видом.
- На, надень, - говорит он ей.
- Зачем?
- Во-первых, я есть хочу, а во-вторых, когда женщина надевает фартук, то у неё не остаётся времени быть плохой, - улыбается своей шутке.
- А мужчине, что ни скажешь - в одно ухо влетает, из другого вылетает, - огрызается Катя.
- Зато вам - в оба влетает, а изо рта вылетает! - игриво парирует Семён.
- Я и не знала, что ты такой языкастый! - подкалывает Катя.
- С кем поведёшься, - разводит руками Семён.
Он сгребает Катерину в охапку и валит на кровать.
- Кто-то говорил, что есть, хочет? - хитро улыбаясь, говорит Катя.
- Дай я тебя лучше поцелую, пересмешница ты моя. (Целуются) - Слушай, Кать, а не пора ли нам оформить с тобой отношения? - спрашивает Семён.
- Как это? - не понимает Катя, что он имеет в виду.
- Официально, разумеется, - отвечает Семён.
К удивлению Семёна у Кати неожиданно портится настроение.
- Тебе плохо со мной, да? Я надоела тебе?
Катерина встаёт и отходит к окну.
- Вот те на! С чего ты взяла?! - опешил Семён.
- Тогда почему ты хочешь всё испортить?
- Почему испортить-то? Наоборот, я думал …
- Ничего хорошего из твоей затеи не выйдет, - говорит Катерина.
- Почему?
- А то ты не знаешь почему…- уклончиво произносит Катя.
- Потому, что у меня нет документов? Ты это хотела сказать? А справка? - спрашивает Семён.
- Ты, наверное, забыл, что она не твоя.
- Кроме нас с тобой об этом ни кто не знает. Не ты ли мне говорила, что я теперь буду носить фамилию Комарова Ивана Александровича?
- Говорила, - нехотя соглашается Катерина.
- Откуда им знать, что справка не моя? - Фотографии же на ней нет. Боишься, что меня кто-нибудь узнает? Вряд ли. С такой бородой, я сам себя еле узнаю. Единственное, что меня беспокоит, так это то, что она просроченная, - заключает Семён.
- Поэтому тебе надо будет идти в милицию, а там, кто знает, как всё обернётся, - тревожится Катерина.
- Согласен, риск есть. Но не могу же я всю жизнь прятаться и сидеть на твоей шее. Я хочу работать. Я хочу жить с тобой, пусть хоть и под чужим именем, но открыто, не прячась от людей! - горячится, доказывая правильность своего решения, Семён.
- Сёма, не торопись, давай еще немного подождем, - умоляет его Катя.
Семён притягивает её к себе.
- Чего ждать, Катя? - целует в мокрые глаза.
- Выслушай меня и не перебивай! - Катя вырывается из объятий.
- Не хочу и не буду! Я решил. И баста! Чего тянуть?!
- Я не могу с тобой официально жить! Не могу!
- Катя. Если ты отказываешься от моего предложения, значит, ты меня не любишь, поэтому делать мне здесь больше нечего, как говорится «насильно мил не будешь». Спасибо тебе за все, что ты сделала для меня. Я ухожу.
Семён направляется к двери и говорит на ходу.
- А проблему с документами я решу где-нибудь в другом месте.
- Нет! Не уходи! Я люблю тебя! - с рыданиями бросается к нему Катерина.
- Не плачь, дорогая, я хочу сделать всё по-людски, - успокаивает её Семён.
- ХХХ -
Правление.
Катерина пришла убирать раньше обычного. Все работники ещё на местах.
Она просовывает свою голову в платке в приоткрытую дверь кабинета председателя.
- Можно? - спрашивает негромко.
В кабинете Кузьма Спиридонович и его жена. Он подписывает бухгалтерские документы.
Катерина топчется у порога. Марья Васильевна собирает бумаги и садится за приставной столик, вызывающе закидывает ногу за ногу.
Кузьма Спиридонович, видя это, выставляет жену из кабинета.
- Выйди. Человек поговорить хочет.
- Это она, что ли человек? - издевается Марья Васильевна.
Председатель в сердцах ударяет кулаком по столу.
- Не выводи меня, Марья!
Марья встает, покачивая бедрами, идет к выходу. Поравнявшись с Катей, цедит сквозь зубы:
- Шлюха!
- Что у тебя? Садись, - закуривая, говорит председатель Кате.
Марья уходит, оставив дверь приоткрытой.
Катерина проходит к столу, садится на освободившийся стул.
- Дело в том, - начала нерешительно Катя. - Понимаете, Кузьма Спиридонович,… я замуж вышла, - преодолев робость, говорит она.
Председатель, от такого известия, поперхнулся дымом.
- Правда, мы не расписаны, но он живёт у меня с осени, - продолжила она.
- С осени?! Кто же он? Я знаю его? - сквозь кашель, изумлённо спрашивает он.
- Он освобождённый, - выдыхает Катя.
- Во как! Сидел что ли? - уточняет Кузьма Спиридонович.
- Ага, - потупившись, кивает головой Катерина.
- Ёлки-палки! Ну, ты даёшь! Как он к тебе попал? - ещё сильнее удивляется председатель.
- В лесу нашла, - простодушно отвечает Катя.
- Где-где?! - не верит своим ушам Кузьма Спиридонович.
- В лесу, - повторяет она.
- За грибами пошла, а нашла мужика, так что ли получается? - ухмыляется Кузьма Спиридонович. - Ничего хоть, боровичок? - интересуется ревностно.
- Грибов я полную кадушку насолила, - простодушно машет рукой Катя. - За брусникой пошла. Смотрю, вроде человек лежит. Подхожу - точно: мужик. С утеса ночью пьяный свалился, ноги переломал. Хорошо хоть живой остался, - правдоподобно рассказывает она.
- Уж конечно, хорошо. С мертвого-то, какой прок, - ехидно замечает председатель.
- Ну, я его волоком и притащила к себе. Не бросать же человека, - невозмутимо продолжает Екатерина.
- Выходит он у тебя с осени? - прищурившись, спрашивает Кузьма Спиридонович.
- Да, с осени, я уже говорила.
- И ты все это время молчала? А чего его занесло в наши края? - наклонившись к Кате, спрашивает он.
- Я тоже у него об этом спросила. Так он говорит, что вместо того, чтобы после отсидки домой ехать, подался дурак с таким же как сам, в какую-то деревню. Там по случаю его освобождения гулянку закатили, а утром он очнулся уже в лесу, без денег и без билета. Сволочью оказался дружок, - убедительно, врёт Катерина.
- Где он теперь? - спрашивает Кузьма Спиридонович.
- Кто?
- Ну, мужик твой.
- А-а, дома, - с легкостью отвечает Катерина.
- Ходить может?
- Может, только с палкой пока. Кость, зараза, криво срослась. Я ведь сама ему шину накладывала, как могла.
- Что ж фельдшерицу не позвала?
- Не хотелось разговоров лишних.
- Разговоры всё равно будут. Не боишься, что сбежит, когда узнает, что ты…Сама знаешь какие у наших баб языки, - виновато, нахмурив брови спрашивает Кузьма Спиридонович.
- Мне уже ничего не страшно. Я своё отбоялась, Кузьма Спиридонович, - многозначительно отвечает Катерина.
- Любишь его или так? - отвернувшись к окну, задаёт вопрос председатель.
- Люблю, - тихо отвечает Катерина
От её ответа у Кузьмы Спиридоновича по спине пробежала нервная дрожь, он дернул плечом.
- Понятно. Не зря ты изменилась в последнее время. Марья моя это тоже заметила. А он тебя любит?
- Говорит, что да.
- Что ж тогда не распишетесь?
- Я за этим и пришла к вам, Кузьма Спиридонович, - смотрит на него невинными глазами Катерина.
- В свидетели хочешь меня взять что ли? - усмехается председатель.
- Скажете тоже, - улыбнулась Катя. - Дело в том, что у него ещё нет паспорта, на руках только справка об освобождении, да и та просроченная и всё из-за того, что не ходячий был. Помогите ему, если можете, получить паспорт.
Сказав главное, Катерина чувствует облегчение.
Председатель расхаживает по кабинету.
- Ну, хорошо, - наконец произносит он. - Раз справка есть, то и документ получит, я помогу. На ваше счастье начальник райотдела мой хороший знакомый, воевали вместе. Так что, если твой может ходить, то приводи его ко мне завтра, сразу после планёрки, да справку не забудьте.
- Спасибо вам, Кузьма Спиридонович, - раскланивается счастливая Катерина.
- И как ты, Катерина, умудряешься мужиков находить? - подшучивает над ней председатель.
- Они меня сами находят, Кузьма Спиридонович, - улыбается глазами Катя.
-ХХХ –
Утро синее, ясное.
Катерина и Семён идут по центральной деревенской улице.
Редкие прохожие, здороваются с Катериной, с любопытством рассматривают мужчину рядом с ней. Она по-хозяйски держит Семёна под руку. Он хромает, опирается на палку.
Заходят в контору.
Катерина заглядывает в кабинет председателя. Тот заканчивает планёрку.
- Всё. По местам. - Кузьма Спиридонович отпускает людей.
Катя и Семён входят в кабинет.
Кузьма Спиридонович, бросив на Семёна оценивающий взгляд, выходит из-за стола, протягивает ему руку.
- Вот ты, значит, какой. Давай знакомиться. Кузьма Спиридонович, председатель колхоза.
- Иван Алексеевич, - отвечает Семён.
- Катерина мне всё рассказала, так что я не буду мучить тебя своими расспросами, покажи только справку.
Семён достает справку, подаёт председателю.
Кузьма Спиридонович внимательно изучает её.
- Сроки действительно давно вышли. А ты ещё ничего, молодцом выглядишь. Прости, я думал Катерина калеку приведёт, а тут на тебе - чуть ли не добрый молодец. В Каменке ждёт кто-нибудь? - без праздного любопытства спрашивает председатель.
- Нет. Жениться не успел. Учился, потом война, фронт, танковая дивизия. После - загремел по глупости, и медали не помогли. Мать ещё в войну умерла, отца не было. Так что, кроме Кати, у меня нет никого.
- Так, выходит, ты бывший фронтовик, да к тому же танкист?! Что же ты, мне сразу не сказала, что он танкист, - обращается председатель к Кате!
Катя растерянно пожимает плечами.
- Эх ты, кулёма! - сетует Кузьма Спиридонович.
- Войну прошёл от звонка до звонка, то есть, от и до, - поправляется Семён. - Закончил в Восточной Пруссии.
- Я на Украинском воевал, а ты? - спрашивает Кузьма Спиридонович.
- А я на Белорусском.
- Почти рядом. До судимости чем, занимался?
- Инженерил на тракторном заводе.
- Да ну?! - чуть не задохнулся от услышанного председатель. - Нам во, как нужен инженер! - Кузьма Спиридонович резко проводит ребром кисти по горлу. - За что двести шестую схлопотал?
- За драку, по пьянке, - не моргнув глазом, врёт Семен.
- Что ж, документы мы для тебя сделаем, только тебе надо будет сначала съездить в райцентр, сфотографироваться. Получишь фотографии, в милицию поедем, а потом на работу. У нас посевная на носу, а техника к выходу в поле не готова. В МТС очереди, - не скрывая своей заинтересованности в Семёне, взволнованно говорит Кузьма Спиридонович.
Входит Марья Васильевна, поглядывая с любопытством на Семёна, обращается к Кузьме Спиридоновичу:
- Кузьма Спиридонович, надо отчёт подписать.
- Положи на стол, вечером подпишу, - отвечает он.
Она медлит, не уходит.
- Что ещё?! - раздражается Кузьма Спиридонович.
- Пока всё, - отвечает она и демонстративно уходит.
- Любопытный же народ, эти бабы. Сдался ей сейчас этот отчёт! - сокрушается председатель. - Расписываться когда будете? - обращается к Семёну.
- Сразу, как получу документы.
- Только с этим делом вам придется ехать в райцентр. Людка, не сегодня - завтра, в декрет уйдёт.
- А кто такая Людка? - спрашивает Семён.
- Секретарь сельсовета. Она у нас этими вопросами заведует. Ещё вопросы есть?
- Никак нет, - по-военному отвечает Семён.
- Ну, тогда бывайте, - протягивает Семёну руку. - До встречи.
- ХХХ -
Катерина и Семён выходят на крыльцо правления.
- Порядок в танковых войсках, - удовлетворённо произносит Семён.
- Я так боялась, Сёма! Особенно когда Марья вошла! А про фронт ты соврал или правду сказал?
- Не Семён, а Иван. Привыкай, дорогая, к новому имени.
- Хорошо, Вань, так, да?
- Именно так. Помни, назад пути нет, ни у тебя, ни у меня. Что же касается фронта, так тут всё - чистая правда. Я действительно воевал и воевал честно.
Некоторое время идут молча. Катерина прильнула к Семёну, не обращая внимания на косые взгляды селян.
Семён останавливается, прикуривает.
- Вот она, значит, какая председательша-то…- задумчиво произносит он.
- ХХХ -
Райотдел милиции. По длинному коридору идёт председатель, чуть сзади, опираясь на палку, хромает Семён.
Останавливаются у кабинета начальника милиции. Повернувшись к Семёну, председатель говорит:
- Подожди меня здесь. Когда понадобишься, позову.
Стучит в дверь и, не дожидаясь разрешения войти, входит.
- Разрешите, гражданин начальник, - улыбаясь, обращается он к майору за столом.
- О! Кузьма! - увидев председателя, восклицает майор. Идёт ему навстречу. - Для тебя я товарищем был им и останусь, даже если ты загремишь ненароком в места не столь отдаленные, - шутит он.
- Тьфу, тьфу, тьфу! Типун тебе на язык, - сплевывает через плечо председатель.
Обнимаются по-мужски, пробуя друг друга на крепость.
- Какими судьбами? Давненько ты ко мне не захаживал, - спрашивает майор.
- Прости, брат: то уборка, то посевная - закрутился совсем, -оправдывается Кузьма.
- Присаживайся, передохни, - майор выдвигает ему стул.
Семён тем временем ходит маятником по коридору, тревожно поглядывает на дверь начальника, напряженно вслушивается в звуки за ней. Он сильно напряжён. Каждый раз, как только кто-то проходит мимо в форме, он непроизвольно отворачивается или прячет глаза.
Чтобы скрыть напряжение, Семён подходит к стенду с оперативной информацией, и делает вид, что увлечён чтением.
В кабинете. Беседа председателя и майора приобретает деловой характер.
- Ты его справку видел? - спрашивает майор.
- Как тебя сейчас, - отвечает председатель.
- Я попробую помочь, но я бы не советовал тебе, Кузьма,
обрастать такими людьми, как он. Зэк, он и есть зэк, даже если он и фронтовик. Поверь мне, хорошими людьми оттуда не возвращаются.
- Мне во, как нужны мужики в хозяйстве! - председатель делает характерное движение рукой по шее.
- Смотри, я тебя предупредил. Не взыщи, если что. Где он?
- В коридоре ждет.
- Зови.
Кузьма Спиридонович подходит к двери, приоткрыв её, кричит:
- Иван, ты где?! Заходи!
С замирающим сердцем Семён входит в кабинет.
- Здравия желаю, - роняет пересохшими от волнения губами.
- Ты - Комаров? - строго спрашивает майор, окинув его пристальным взглядом.
- Так точно, - отвечает Семён.
- Садись, - кивает ему на стул майор.
Семён садится на стул у стены, ставит палку между колен и крепко держится за нее двумя руками, чтобы унять дрожь, внезапно охватившую его.
- Когда освободился? - вновь обращается к нему майор.
- В октябре прошлого года, - отвечает, не моргнув глазом, Семён.
- Покажи справку, - требует майор.
Семён встает, чтобы подать справку, но председатель останавливает его.
- Сиди, я передам.
Кузьма принимает справку из рук Семёна и передает её майору.
Семён натянут как струна.
Майор внимательно вчитывается в каждую строчку документа.
- Да, здесь требуется запрос. Без подтверждения не обойтись, времени много прошло, - произносит он, сворачивая листок.
- Долго ждать? - спрашивает Кузьма.
- Ну, если ждать невмоготу, то запрос можно сделать телеграммой, тогда ответ придет к вечеру.
- Нам бы к вечеру, а то мне не с руки ездить туда-сюда. Ему, хромоногому, так и вовсе. Уважь нас, пожалуйста, сделай так, чтобы сегодня ответ пришел, - просит председатель.
- Фотография есть? - спрашивает майор.
- Так точно. - Семён торопливо достаёт из внутреннего кармана фотографию и передаёт её майору.
- Теперь погуляйте, а к часикам четырем-пяти, подходите, - говорит майор, глядя на фотографию.
- Лады, - отвечает председатель и вместе с Семёном выходит на улицу.
- Вот что, Иван, я сейчас в ремонтные мастерские смотаюсь, а ты погуляй пока, сходи пообедай. Но смотри: чтобы в семнадцать ноль-ноль был здесь, как штык.
Ударяют по рукам. Председатель садится в машину. Прыгая по булыжной мостовой, машина сворачивает за угол.
Проводив ГАЗик взглядом, Семён, опираясь на палку, идёт вдоль заборов поселковых усадьб.
- ХХХ -
Катерина охвачена волнением. В переживаниях за Семёна, она то и дело смотрит на ходики, выглядывает в окно.
Не выдержав томительного ожидания, выходит за калитку, смотрит на дорогу.
Шарик поскуливает, приветливо машет хвостом.
- Сейчас накормлю, потерпи, - говорит она псу.
Возвращается в дом, выносит в кастрюле остатки еды.
Наклоняется к миске. Неожиданно её качнуло, к горлу подступила тошнота. Захватив горсть подтаявшего снега, Катя прикладывает его ко лбу, но это не приносит облегчения.
Тогда она идет в дом и мочит под рукомойником лицо и руки. Холодная вода облегчает её состояние. Не раздеваясь, Катерина ложится на кровать. Дышит глубоко и часто.
Вдруг её осеняет догадка, что она беременна. Она быстро встает, подходит к зеркалу, долго разглядывает в нём свое лицо.
Подрагивающими от волнения пальцами, ощупывает свой живот. Лихорадочно сбрасывает с себя всё, что на ней есть и с интересом осматривает обнаженное тело.
- ХХХ -
Семён подходит в назначенное время к милиции.
У крыльца стоит председательский ГАЗик, но Кузьмы Спиридоновича в нём нет.
Семён отходит к крыльцу райотдела. От нечего делать, поднимает палку с земли и ковыряет ею нерастаявший снег.
Слышит стук в окно, поднимает голову. Председатель машет ему рукой, приглашая пройти к начальнику.
Семён заходит в помещение райотдела и ватными ногами переступает порог кабинета.
- Разрешите войти? - спрашивает он.
Взгляд падает на председателя, он сидит, повернувшись к двери спиной.
У Семёна, в предчувствии недоброго, перехватывает горло.
- Комаров Иван Алексеевич, - ледяным тоном, как показалось Семёну, обращается к нему майор.
У Семёна и вовсе обрывается всё внутри, сердце готово выскочить из груди.
Вдобавок к этому, сзади него внезапно открывается дверь и в кабинет входит ещё один милиционер.
- Вызывали, товарищ майор? - спрашивает он.
- Вызывал. Подожди, работа есть.
- Слушаюсь! - отвечает милиционер и остается стоять за спиной у Семёна.
Семён цепенеет. От нервного напряжения перед глазами поплыли: кабинет, майор, председатель…
- …с этой минуты, Комаров, - будто из далека слышит он, - вы являетесь полноправным гражданином нашей страны. Вот ваша справка колхозника.
Сознание Семёна ещё отключено и смысл сказанного майором до него едва доходит.
- Ты, чё, оробел, что ли? - оборачивается председатель. Во дает! Ты поспешил бы, Иван Алексеевич, дорога дальняя, - улыбается Кузьма Спиридонович.
Его слова приводят Семёна в чувство. Он начинает понимать, что происходит. Принимает из рук председателя справку.
- Сержант, пойди, сними запаску с моей машины и отдай им в дорогу, - кивает на председателя. - Я надеюсь, мне она пока не понадобится, а им без запаски на трассе - кранты.
- Слушаюсь, товарищ майор, - отвечает сержант и уходит.
- Спасибо тебе, дружище, ты нас очень выручил, - председатель встаёт и протягивает майору руку. - Я в долгу не останусь. Будешь в наших краях, заходи, напарю тебя в баньке своей так, что на всю жизнь запомнишь прелести деревенской жизни!
- Огромное вам спасибо, товарищ майор, - говорит Семён.
- Ты ж смотри, Комаров, не подведи моего лучшего друга, - предупреждает майор Семёна.
- Не подведу, - обещает ему Семён.
- ХХХ -
За окном ГАЗика мелькают деревья, кустарники.
Урча и чихая, машина поднимается на перевал.
- Авария что ли была? - спрашивает Семён у Кузьмы Спиридоновича, показывая на обочину.
- Здесь прошлой осенью беглые зэки на машине перевернулись. Сгорели вместе с машиной. Они, случаем, не из того же лагеря были, что и ты? - спрашивает он Семёна.
- Откуда ж я могу это знать? При мне побегов не было, - хмурится тот.
- Ты никак загрустил? - снова задаёт вопрос председатель. - Тебе радоваться надо, а ты грустишь. Вольная на руках, женишься. Или устал за день?
- Есть немного, - отвечает Семён.
Председатель закуривает и угощает Семёна. Затянувшись дымом, говорит:
- Ты вот, что, Иван, деревенские могут разного наговорить тебе на Катерину, ты их не слушай. Она неплохая баба, только ей крепко не повезло в этой жизни.
- Больше, чем она сама мне рассказала, никто уж и не расскажет, - отвечает Семён.
- Про Марью мою говорила что? - вкрадчиво спрашивает председатель.
- И про неё и про себя - всё рассказала без утайки, хотя, я её об этом и не просил, - честно отвечает ему Семён.
Кузьма Спиридонович нервно заёрзал на сидушке. Преодолевая возникшее у него чувство неловкости перед Семёном, предлагает ему:
- Если хочешь, я завтра могу дать вам машину с водителем. Езжайте, оформляйте, как положено свои отношения, если ты, конечно, ещё не передумал.
- Не передумал, Кузьма Спиридонович, и не передумаю, - улыбается Семён.
Машина съезжает на проселочную дорогу, бегущую вдоль колхозного поля.
- Время как летит, а! - восклицает председатель. - Давно ли на поле снег лежал, не успеем оглянуться, как зелёнка вот-вот вылезет.
Въезжают в деревню.
На обочине дороги стоит Катерина. Приложив руку ко лбу, она всматривается вдаль. Увидев машину, Катя всплескивает руками и бежит ей навстречу.
Кузьма Спиридонович тормозит.
- Вот чертовка! Так и лезет под колеса. Выходи, а то машину снесёт! - Беззлобно говорит он Семёну.
Семён выходит из машины.
- Почему ты здесь? Случилось что? - спрашивает он Катерину.
- У меня всё нормально, а у тебя? Что так долго? Я извелась вся, - заглядывает в глаза Семёна, пытаясь прочитать в них ответ на свой вопрос.
Семён обнимает Катерину за плечи, ведет к дому.
Председатель смотрит им вслед с чувством, будто он лишился в этой жизни самого дорого.
Резко газует, и мчит машину, не разбирая дороги.
- ХХХ -
Семён и Катя в доме. Катерина читает, проговаривая шёпотом каждое слово в справке. Она настолько увлечена, что забыла снять с головы косынку.
Семён в это время гремит кастрюлями, хватает куски на ходу.
- Есть предложение, Кать, съездить завтра в ЗАГС. Председатель машину даёт, - с полным ртом сообщает ей Семён.
- Что ж ты куски таскаешь? Сейчас есть будем, - спохватывается Катерина.
Накрывает на стол, между делом спрашивает:
- Ты хочешь, чтобы мы прямо завтра расписались?
- Так точно! Как говорится: «Куй железо, пока оно горячо». Распишемся, и я на работу пойду. Между прочим, я ещё одну интересную вещь придумал. - Семён присаживается за стол, смотрит на Катерину. Она молчит. - Почему не спросишь, какую? - спрашивает он.
- Ну, и какую? - насторожилась Катя.
- Когда мы с тобой будем расписываться, то не ты, а я возьму твою фамилию. Я подумал, что для меня безопаснее быть Гонтарём, чем Комаровым. Кто знает, вдруг, отыщутся его родственники и захотят с ним увидеться.
Катерина застыла на месте, молчит.
- Почему ты опять молчишь? Я что-нибудь не то сказал?
- Видишь ли, Сёма, то есть Иван, я тоже мечтала сменить свою фамилию, - мягко возражает Катерина.
- К сожалению, дорогая, я лишил тебя такого выбора, - улыбается Семён. - Хочешь ты того или нет, а ты вынуждена будешь остаться на своей фамилии и мало того ещё и меня записать на неё. Представляешь, в деревне на одного Гонтаря будет больше! Вдвоём мы - сила!
- На мою, так на мою, - всхлипнула вдруг Катерина.
- Не успели расписаться, а ты уже оплакиваешь нашу жизнь? -шутит Семён. - Немедленно утрите слёзы, невеста и снимите в конце-концов свою чадру, а ещё лучше, сожгите её! Мы начинаем новую жизнь! - командует Семён, снимает с Кати платок и бросает его к печи.
- Как же я такая пойду, без косынки? - кинулась за платком Катя.
- Так же, как и другие. Я хочу, чтобы все видели: какие у моей жены красивые волосы, тонкая белая шея, - преграждает ей путь Семён.
Он вынимает из пучка волос Кати заколки. Волосы тяжело падают вниз Семён целует её.
- ХХХ -
В отделе ЗАГСа трое: въедливая, высокомерная старая дева - работница отдела, Семён и Катерина.
Катерина без привычного платка на голове, волосы её аккуратно убраны в большой пучок.
Семён теребит свою кепку.
Они стоят перед ней навытяжку, словно два молодых бойца перед старшиной.
Дама свысока поглядывает на «молодожёнов».
- Чем обязана? - тоном строгой учительницы спрашивает она.
- Мы хотели бы расписаться, - слегка волнуясь, отвечает ей Семён.
- В чём? - ехидничает дама.
- Не понял…- тон дамы приводит Семёна в замешательство.
- Вы, уважаемый, говорите, что хотите расписаться. Я уточняю у вас: в чём? - не меняя тона, спрашивает дама.
- Как в чём? - окончательно заклинило Семёна.
Дама переводит взгляд на Катерину. С нездоровым любопытством разглядывает её с ног до головы. Рыбьими глазами впивается в Катеринино лицо. Видно, что она не может взять в толк, что мог найти этот мужчина в такой женщине, как Катерина.
Рука Катерины невольно тянется к лицу, она хочет прикрыть шрам над губой.
Семён перехватывает её руку и крепко сжимает в своей.
Это не ускользает из поля внимания дамы.
- Так в чём расписаться? - хмыкнув, продолжает ехидничать она. - Если в своем бессилии, то это не ко мне.
- Расписаться, в смысле зарегистрировать брак, - доходит, наконец, до Семёна к чему цепляется дама.
- Вот теперь, уважаемые, мне понятна суть вашего визита, - назидательно заключает она.
- Ну, раз понятно, то нельзя ли ускорить эту процедуру, уважаемая, - с нажимом произносит Семён. Нас машина ждёт.
- Отчего нельзя? Можно. Но смею заметить, что спешка в таких делах часто боком выходит, - отвечает дама, намекая Семёну, что Катя ему не пара.
- У всех по-разному бывает, хотя некоторым, Семён выразительно смотрит на даму, - спешка и не помешала бы.
- Заполняйте, - фыркает дама, поняв смысл сказанного. Кладёт бланки на стол. - Документы, надеюсь, при вас?
- А как же. Мы понимали куда идем, - подаёт документы.
Дама внимательно вчитывается в бумаги.
- Так вы недавно из заключения? - с чувством превосходства, спрашивает она.
- Так точно, - отвечает Семён.
- Ну-ну, - многозначительно говорит дама. - Будете брать фамилию мужа? - обращается она к Катерине.
- Нет, наоборот. Я возьму фамилию жены, - оторвавшись от писанины, отвечает Семён.
- Вот как?! - удивляется очередной раз дама.
- А что, нельзя? - совсем освоившись, переходит в наступление Семён.
- Вообще-то законом не запрещено, но такого в моей практике ещё не было.
- Значит, мы первыми будем, - ставит точку в словесной дуэли Семён.
- ХХХ -
В доме у председателя.
Марья Васильевна копошится у плиты.
Кузьма Спиридонович лежит на диване, читает газету.
В углу играет их шестилетний сын Юра.
- Может ты всё-таки, оторвешь свой зад от дивана и скотину покормишь? - раздражается Марья Васильевна.
- Газету дочитаю и накормлю, - не отрываясь от чтения, отвечает Кузьма.
- Другого ответа я от тебя и не ждала! Сразу ты делаешь только для своей шлюшки!
- Чё ты несешь?! Какой «шлюшки»?! - Семён откладывает газету.
- А всё той же, которой и новый дом отдал и хахаля её зэковского пристроил на работу, - ещё больше злится Марья Васильевна.
- Дура! Чё ты мелешь! Дом год стоял бесхозный, а Иван инженер, без него трактора до сих пор стояли бы на приколе!
- Конечно, я у тебя всю жизнь - дура! Других слов у тебя для меня нет, на курву свою все потратил! - подскакивает к нему Марья.
- Постыдись сына, Марья, не устраивай концертов, - пытается охладить её пыл Кузьма.
Его слова сильно задевают Марью, подбоченившись, она кричит:
- Ты ещё стыдить меня будешь?! Кобель драный!
- Перестань! - морщится Кузьма. - Юр, поди-ка погуляй, -обращается он к сыну.
- Нет, пусть останется. Пусть послушает, какой у него отец!
Марья пытается задержать сына, но Кузьма ловит её за руку. Мальчик выскакивает на улицу.
- Прошу тебе, перестань. Чего ты принялась старое вспоминать? Что было, то прошло.
- Как же, прошло! Это ты иди кому-нибудь расскажи, может, поверят, а меня не обманешь! Слава Богу, не слепая: вижу, как стелешься перед ней.
- Ну что ты видишь, что? Подумаешь, выписал досок для ремонта дома. Так они оба колхозники и колхоз обязан помочь. А уж дом Иван собственными руками до ума довел, - миролюбиво объясняет Кузьма.
- Если у тебя с ней всё кончено, почему тогда ты её обратно на ферму не перевёл? Я тебя сколько раз об этом просила?!
- Господи! - взвыл Кузьма. - Тебе мало того, что ты с ней сделала?! Скажи спасибо, что она на тебя в суд не подала, видать Юрку нашего пожалела.
- Ах ты, господи, ты, боже мой! - с ещё большей силой взъерепенилась Марья. - Она меня пожалела! Да в гробу я её видала!
- Марья, я прошу тебя, хватит! - Кузьма сгребает её в охапку.
- Отвали! - вырывается Марья. - Пусти, кому сказала!
- Клянусь тебе: у меня с ней ничего нет, - говорит Кузьма Спиридонович. Марья Васильевна обмякает.
- А ты говорил ему, что у тебя с ней шашни были?
- Кому? Ивану, что ли?
- Кому ж ещё, - дуется Марья.
- Он мне как-то сказал, что она сама ему всё про себя рассказала.
- Всё-всё? И про меня тоже? - спрашивает Марья Васильевна.
Кузьма Спиридонович утвердительно кивает.
- И он после этого на ней женится? Значит они одного поля ягоды. Нормальный мужик не стал бы, после такого, с ней жить, или она все-таки от него что-то утаила, - делает вывод Марья Васильевна.
- Бог им судья, Марьюшка. Они сами меж собой разберутся. Главное, чтоб у нас с тобой было всё хорошо. Ты хотела, чтобы я скотине вынес, так я сейчас, мигом.
- ХХХ -
Семён встречает Катерину у конторы с узлом в руках.
- Всё забрал? - спускаясь с крыльца, спрашивает его Катерина.
- Всё, кроме Полкана. С ним сама разберешься.
- Что так?
- Так к нему ж не подойти, а подойдёшь, так он с тебя мотлы сделает! - сокрушается Семён.
- Тогда давай вместе за ним сходим, - предлагает Катя.
- Нет, пусть он посидит один, прочувствует, кто теперь хозяин в доме и, потом, мне не терпится показать тебе свой сюрприз!
- А у меня для тебя тоже есть сюрприз, - сообщает игриво Катерина.
- Чур, я первый показываю, а ты после меня. Договорились?
Прибавляют шаг. Счастливые, они сворачивают на центральную улицу.
Почти у самого дома встречают Марью Васильевну с коромыслом на плече. Смерив Катерину презрительным взглядом, она отворачивается.
- Здравия желаю, Марья Васильевна, - Семён приподнимает кепку и с театральной почтительностью чуть кланяется ей.
Марья молча проплывает мимо. У Катерины портится настроение.
- Не обращай на нее внимания, Катюш. Она, скоро привыкнет, что ты теперь замужем и перестанет к тебе цепляться, - успокаивает её Семён.
- Если бы. Змея выпрямится, когда подохнет, так и она.
- Не боись, Катерина Батьковна, я с тобой, - бодро отвечает Семён.
Входят во двор своего нового дома. Семён подталкивает Катерину вперёд.
- Ты хозяйка, так что проходи первой.
Катерина поднимается на отремонтированное крыльцо, останавливается в нерешительности.
- Ну, что же ты встала? Входи смелее - это теперь твой дом, - говорит ей Семён.
Слёзы радости застилают Катерине глаза. Громко всхлипнув, она утыкается Семёну в грудь.
- Да что ж ты опять плачешь! Радоваться надо, а не слёзы лить!- говорит он.
- Так я от радости, Вань, - сквозь слёзы говорит Катя.
Входят в дом. В центре комнаты стоит накрытый стол.
- Ух, ты! - вырывается у Кати из груди.
- Это и есть мой тебе сюрприз. Я приглашаю вас к столу, дорогая Катерина Павловна.
Семён берёт Катю под руку и, напевая мелодию туша, ведёт её к празднично накрытому столу, ухаживает за ней, как заправский официант. Наполнив рюмки, произносит тост:
- Дорогая моя! Я поднимаю эту рюмку за нас с тобой. Пусть нам и впредь улыбается удача!
Целует Катю. Выпивает водку, смачно закусывает огурцом.
Катерина, пригубив, отставляет рюмку в сторону.
- Не-е-е, за удачу надо пить до дна, - не соглашается с ней Семён.
- Не обижайся, Вань, я и без водки от счастья пьяная. Тебе налить? - наполняет Семёну рюмку.
- Ты давай тогда на картошку наваливайся, пока она ещё тёплая. Я её под подушкой держал, чтоб не остыла - хвастает своей домовитостью Семён. - А ты свой сюрприз зажулить решила, да? - спрашивает Катю.
- Не-а, - хитро отвечает она.
- Мне закрыть глаза? - спрашивает Семён.
- Не надо. Дай мне лучше свою руку, - улыбается Катя.
Заинтригованный Семён подает ей руку.
Вдруг раздается стук в дверь.
- Вот и первые гости, - говорит Семён. - У нас не заперто, - кричит, чтобы его услышали. Идёт к двери.
Дверь распахивается. В дом входит Марья Васильевна.