Книгу «Унесенные Ветром» Маргарет Митчелл читал, и одноименный фильм, смотрел не раз. То было ранее.
Недавно, фрагментами, посмотрел его еще раз. И запомнился эпизод, который я назвал «Возглас Скарлетт». Этот возглас настойчиво звучит, когда героиня возвращается, измученная войной, в родной дом, в Тару. Идя полем, она в исступлении кричит, обращаясь к небесам: «Господь! Я обману, украду, убью, но никогда больше не буду голодать!».
Что произошло дальше по сюжету?
Небеса дали ей случай доказать силу своего обещания. В дом к ней пробрался янки - дезертир, которого она убила, обворовала и обманула других, тайно закопав труп в огороде.
Не буду давать самостоятельные комментарии здесь к данному эпизоду, ибо есть более интересные возможности, которые и стали сюжетом этого небольшого рассказа.
К счастью, небольшое время спустя, мне посчастливилось общаться с одним моим знакомым, который комплексно понимает и следует духовным принципам в своей жизни, считая их самыми важными. В беседе с ним мы затронули и этот фрагмент, о чем и скажу ниже.
- Ранее – заметил я – не особо обращал внимание на этот эпизод. Вроде бы как сильная, но измученная войной, женщина дает клятву перед Небесами и сдерживает ее. Героиня! Но сейчас я бы не сделал такой вывод. Скарлетт в этом фрагменте, не показалась мне сильным человеком...
- Личностно – ответил мой знакомый – она сильна. Именно это и делает ее героиней и привлекательным человеком в глазах многих. Она дала обещание и сдержала его. Это – личностный поступок! - знакомый сделал паузу…
- Согласен с этим – кивнул я в образовавшейся паузе.
- Но во всем этом – спокойно и вдумчиво продолжил он – есть духовный парадокс. Героиню можно понять по – человечески. Мы не были на той войне, не пережили всего того, что пережила она и судить ее строго не стоит. Человек слаб! И в таких тяжелых обстоятельствах жизни, невзгодах – наружу могут проступать слабости. Хотя такие возгласы и поступки по ним, могут показаться силой. Правильней понять ее поступок с духовных, а не личностных позиций.
- Разве они разводятся: личное и духовное? Наверное, это одно и то же? – отметил я.
- Пока человек не окреп духовно, и духовное в нем живет лишь как что-то возвышенное...ну, например, как стремление, духовность не выражается в поступках. Она еще не стала личностной, не закреплена твердо во внутреннем мире. Отсюда и тот самый парадокс, который виден в героине, в Скарлетт... Вот в чем он – продолжил далее знакомый – Скарлетт кричит Господу то, как она РАДИ СВОЕГО БЛАГА нарушит Его Законы... Умно?...(я поджал плечами в ответ). Это крик неверия, противостояния Господу и, надломленного худыми обстоятельствами жизни, человеческого эгоизма. Парадокс, кроме того - в потере субординации. Стал бы человек, например, в суде кричать, что ради чего-то своего готов нарушить общегражданский закон?
- Это выглядело бы нелепо и привело бы к нежелательным последствиям для него – заметил я.
- Да, согласен.
- Но в данном примере, с судом, возможно, умные люди поступили бы хитрее и не стали бы об этом заявлять открыто?
- Не думаю, что такой поступок можно считать умным – если ты делаешь что-то не то в духовном плане, но умалчиваешь это. Разве только, что с целью не казаться другим хуже того, чем ты есть. Но умалчивание добавит к прочим вещам еще и лукавство. Стоит ли лукавство считать умным?
- Скорее, хитрым
- Не перехитрить бы..- был ответ моего знакомого
- Получается, что возглас Скарлетт личностно силен, но бездуховен?
- Я бы сказал, что он обращен не к Господу, как к Всевышнему. Потому что так не обращаются к Господу: ради себя, я нарушу Твои Законы.
- Как же иначе могло быть в тех обстоятельствах? Ведь у Скарлетт, объективно были не простые обстоятельства.
- «Возглас Скарлетт». – задумчиво повторил знакомый, как бы рассуждая вслух - Пусть будет так. Не будем судить ее строго, не будет называть ее возглас слабостью или бездуховностью. Не будем называть его и возгласом героини, ибо назвать ли это геройством? Не понятно. И особенно не понятно, когда в последующем же фрагменте, «героиня» крадет, убивает и обманывает. Пусть все это просто будет названо «Возгласом Скарлетт» в каких-то трудных и может быть очень трудных обстоятельствах. Но вот что приходит на ум – а какой может быть противовес этому?
- Другой возглас. Какой-то другой, по сути своей -другой, возглас – добавил я.
- Именно! Другой возглас. Пусть он будет принадлежать даже не Скарлетт, а другому человеку. Но этот, другой человек, попал в те же самые ситуации, также измучен войной, также возвращается на Родину и ищет пути новой жизни. Ему тоже очень хочется есть, и он готов на многое ради этого. Но вот, в томлениях сильного телесного голода, он вспоминает о Господе, как о Всевышнем, которого почитает. И это внутреннее почтение, даже в глубоко изголодавшемся его организме и сильно изможденной обстоятельствами личности, вызывает другой возглас. «Господи! Не дай мне ни убить, ни обмануть, ни ограбить другого, хотя бы мне пришлось еще голодать! Укрепи меня, Господи, в Правде Твоей".
- Это сильный возглас! Такой крик души! – сказал я, живо себе представив эту картину! - но хватит ли сил человеческих на такой возглас?
- Да! Сил хватит! Душа велика! - твердо и уверенно произнес мой добрый знакомый.
- И что же будет потом? Человек умрет от голода или будет нищим, но праведным? - прозвучал мой вопрос
- Никогда нет! – очень твердо и решительно, и в то же время - спокойно, произнес мой знакомый. Я хорошо почувствовал силу тона – Если возглас был искренним, глубинным, от души - никогда! Произойдет,... именно здесь, произойдет... другой парадокс: человеку все будет дано, и он не будет голодать!
- И есть такие примеры в жизни? Может мы много ожидаем от людей или от Высших сил?
- Да, есть! – опять твердо произнес мой знакомый Он сделал небольшую паузу, вспоминая, вероятно, и продолжил – В 90-х годах я знал одного, тогда достаточно молодого человека, который вернулся с ранениями с войны. Воевал много, в разных «горячих точках». Судьбе его не позавидуешь. Вернулся живым, слава Богу. А на дворе – бандитские 90-е. Особой специальности у него не было, чтобы тогда хорошо устроиться в мирной жизни. Человек этот умел воевать, в том числе - убивать. Стрелял он метко. Но, наверное, сам береженный был. Потому не был убит на войне, но ранения были. Вернулся с войны. Что делать? Как жить? Закромов с деньгами и богатого наследства не было. Стал искать решения. Приглашали его в бандиты, даже киллеры или на худой случай - в телохранители. Деньги очень хорошие за это предлагали. Вроде бы мог свой военный опыт и специальность применять в обычной жизни. И, кусок хлеба был бы. И очень большой. С маслом и икрой. Но человек этот (мы не раз общались с ним тогда), сказал твердо себе самому и Небесам Всевышнего: «Хватит войны! Хватит! Я не могу прекратить войны, но могу отойти от нее, не совершая САМ не убийств, ни насилий. Дай, Господи, сил быть верным этому». Отказался он тогда, от хлеба большого, пошел другим путем. Трудным... Приобрел другую специальность, учился, работал. Некоторое время еле концы с концами сводил, но обещанию своему, данному в Небеса к Всевышнему, оставался верен...И к началу тысячелетия, человек этот уже делал свое успешное дело. Он просил сил не делать то, что не должно делать. Возгласил сильно и правдиво от души своей к Небесам: "хоть умереть мне, но не делать! Укрепи!"...Не умер он и голодал совсем немного. И никогда потом не голодал... Вот он – совсем другой возглас! Вот он!...