Сказав отцу, что днём он будет в храме,
И оседлав послушного коня,
Чудесный всадник, миновав ворота,
Животное пустил, почти летя,
Прекрасно понимая, что придётся
В лесу у «местных» вызвать дрожь и злость,
Но юноша и сам не восхищался,
Что был как нежеланный, частый гость.
И вот пред ним волшебная дорожка
Чистейшей и прозрачнейшей воды.
Конь двинулся до озера, где раньше
Ничто не предвещало им беды.
С ударом первым конского копыта,
Предвидя, что сейчас произойдёт,
Увидел Альфинур, что днём, открыто
Лебедушкой Айгуль к нему плывёт.
Она была чуть-чуть великовата,
Смущали некой мутностью глаза…
А уж когда хихикнула отвратно,
Наездник понял, что за чудеса.
«Кикимора! Признаюсь, удивила.
Ты стала, безусловно, хороша,
Но мне приятней видеть и привычней
Тебя обычной, милая душа.
Стань прежней, я прошу тебя, не надо
Быть той, что отражалась под водой.
Поверь мне, что не всё решает внешность,
Важнее, какова внутри душой».
И вот пред ним Кикимора другая,
Опрятнее намного, чем была,
И цветом стала больше – голубая,
Что даже от улыбки расцвела.