Райнер Мария Рильке
Название стихотворения я придумала сама для удобства поиска. В оригинале у него нет названия. Это шестидесятое стихотворение в разделе «Книга о монашеской жизни» сборника «Часослов».
Оригинал написан трехстопным ритмом, но ударения в разных строках падают по-разному. В строках 1, 2, 5, 6, 10, 11, 13, 14, 16, 17, 18 ударение падает на второй слог (амфибрахий), в строке 3, 7, 8, 9, 12, 15 – на третий слог (анапест), в строке 4 – на первый слог (дактиль). На самом деле это не раздражает из-за чередования мужских и женских рифм, ведь граница между строками проводится произвольно, и можно считать следующую строку продолжением предыдущей. Хотя и трехстопный ритм не всегда выдержан. Число слогов в строках тоже непостоянно и колеблется от 6 до 18. Т.е. формально никакого постоянного ритма нет. Я тоже не стала сохранять постоянный ритм.
Не совсем понятно, что означают строки 3 и 4 – они так написаны, что могут толковаться по-разному. Авторы приведенных мной трех чужих переводов толкуют их по-разному. В строке 5 автор обращается дословно к «земле», т.е. видимо, Бог кажется автору землей. Как можно шуметь лесами, ветрами и водами на краю христианства, не совсем понятно. Но в стихотворении фигурирует дословно «край христианства». Пусть каждый понимает как хочет. Также не совсем понятно, как Бог может являться в видениях, если при этом мрак не развеивается, т.е. слова nicht zu lichten (не развеивать мрак) противоречат глаголу seh (вижу).
БОГ НЕ ЗАМЕЧАЕТ СМЕНЫ ВРЕМЕН
Средь сказителей, иноков и живописцев я жил,
Там узнал я, как руны о славе творит сей народ,
Ты виделся мне на краю христианства средь вод,
Шумящих лесов и ветров, ты – край тот,
Земля, смутен облик твой был.
Хочу описать тебя, только не краской златой.
Из коры яблонь будут уместней чернила*.
Жемчугами к страницам пришить тебя мне не по силам,
И дрожащий твой образ, что создан был мной,
Превзойдешь ты вслепую своим бытием.
Я хочу, распознав в тебе вещи, назвать их потом,
Вспомню древних царей – с кем успели сразиться,
Я о них расскажу на полях летописной страницы.
Ты – почва, тебе времена – словно лето,
Близки ль, далеки ль – тебе разницы нету.
Обсеменил тебя кто, кто застроил – и как,
Не думаешь: их урожай для тебя, мол, пустяк;
Что сеятель ходит, что жнец по тебе – не услышишь никак.
* Описание чернил из коры яблонь можно найти по адресу, приведенному ниже. Такие чернила изготовлялись в Средние века.
http://art-con.ru/node/4176
ЕРМИНИЯ
«Наставление в живописном искусстве, составленное Диониссием, основывается на знаниях полученных им при изучении работ живописца Еммануила Панселина, жившего в ХIV в. и работавшего на Афоне, на полуострове Халдики»
«47. О приготовлении чернил
Возьми три фунта яблоневой коры, положи ее в сосуд, наполненный четырьмя с половиною фунтами воды, и оставь на одну неделю или на две, чтобы кора размокла; если же хочешь, то выставь и против солнца. Потом отлей полтора фунта воды, натолки 10 драм чернильных орешков да 15 драм калаканфи(Карина), положи все это в горшок или в медный котел и кипяти дотоле, пока выкипит половина; после сего процеди весь состав сквозь тонкое полотно, а остатки сполосни водою, отвесив ее 10 драм; влей ее в чернила и опять процеди сквозь тонкое полотно; затем слей чистые чернила в прежний сосуд, в котором ты варил их, натолки 12 драм самой чистой камеди, положи ее в чернила и поставь на огонь ненадолго, лишь бы распустилась камедь. Однако если ты можешь распустить ее без огня, то будет лучше. Наконец береги чернила в стеклянном сосуде и пиши, когда надобно. Ты увидишь, что они очень хороши».
***
Ich war bei den aeltesten Moenchen, den Malern und Mythenmeldern,
die schrieben ruhig Geschichten und zeichneten Runen des Ruhms.
Und ich seh dich in meinen Gesichten mit Winden, Wassern und Waeldern
rauschend am Rande des Christentums,
du Land, nicht zu lichten.
Ich will dich erz;hlen, ich will dich beschaun und beschreiben,
nicht mit Bol und mit Gold, nur mit Tinte aus Apfelbaumrinden;
ich kann auch mit Perlen dich nicht an die Bl;tter binden,
und das zitterndste Bild, das mir meine Sinne erfinden,
du w;rdest es blind durch dein einfaches Sein ;bertreiben.
So will ich die Dinge in dir nur bescheiden und schlichthin benamen,
will die Koenige nennen, die aeltesten, woher sie kamen,
und will ihre Taten und Schlachten berichten am Rand meiner Seiten.
Denn du bist der Boden. Dir sind nur wie Sommer die Zeiten,
und du denkst an die nahen nicht anders als an die entfernten
und ob sie dich tiefer besamen und besser bebauen lernten:
du fuehlst dich nur leise beruehrt von den aehnlichen Ernten
und hoerst weder S;er noch Schnitter, die ;ber dich schreiten.
Rainer Maria Rilke
***
Ниже – переводы для сравнения, которые мне удалось найти в Интернете. В оригинале автор сравнивает времена с летом, а не с солнцестояньем; не указывается, что леса имеют форму рощ вязов. Нигде не написано, что «бисер – для Господа грубо», ибо грубость вообще не упоминается. Также в оригинале не упоминаются молитвенная клятва и сад.
Перевод Петрова:
Я был у сказителей, иноков и изографов, под икты
тихих житии возглаголивших славу Твою.
Но мне в видениях ветра, лесов и озер не возник Ты
у христианства на самом краю
землею пресветлой.
Я разглашу Тебя и разгляжу, распишу Тебя лепо —
и не золотом, нет, а обычным чернилом дубильным,
ко страницам Тебя не пришью самоцветьем обильным,
и образ зыбчайший из чувств моих будет бессильным,
зане Ты простым бытием превзойдешь его слепо.
Я вещи в Тебе только попросту поименую,
про древнейших царей расскажу, про их славу земную,
на листах моей книги пусть битвы вершат и деянья,
ибо Ты им земля. Времена Тебе — солнцестоянья.
Вспоминаешь Ты близкое лишь как далекие дали,
и хоть бы сеяли лучше и глубже пахали —
жатва Тебя еле тронет, и Ты услышишь едва ли,
как сеятели и жнецы по Тебе прошагали.
***
Перевод Прокопьева:
Я был среди ветхих старцев, сказителей
и богомазов,
творивших историю, в рунах знаменующих
Славу Твою.
Я видел Тебя в бурунах, и в шквалах, и в рощах
вязов,
бушующих христианства на самом краю,
в потемневших перунах.
Расскажу о Тебе, распишу Тебя, буде возможно,
не золотом и голубцом - дубильным чернилом
из луба,
не пришьешь Тебя нитью жемчужной: бисер
для Господа - грубо,
только тем, что Ты есть, превосходишь себя же
Ты, убо:
в силах чувственных зыблется образ Твой -
смутный и ложный.
Но в самом себе Ты различимей в Тебе имена
всем давая,
и царей назову, и князей, _есть откуда пошла_
роковая
их судьба, и свершенья, и битвы - на полях,
молитвенной клятвой.
Ты - земля их. Века прошумевшие - лето и сад
Твой.
Отдаляясь от них, только тем и приблизиться
чаешь, -
разве сеять научат? - а только Ты их омрачаешь,
ныне жатва подобна Твоей, но едва замечаешь,
как ступают жнецы по Тебе, утомленные жатвой.
***
Перевод на английский язык Susan Ranson:
I lived with ancient monks, painters and tellers of myth,
the quite scribes of histories and runes of renown.
I saw you in my visions, with waters and woods and winds,
rushing, just beyond Chistendom,
you land, nor for clearing.
I want to narrate you, I want to observe and decribe
not with red or gold, but with ink of apple-tree rind;
not even with pearls could you begin to be bound
to the page, and your tenderest image springing to mind
you would transcend by your merest existence, blindly.
All things that go to make you I would unassumingly name;
I would tell of the kings, the oldest, and lands whence they came,
and record their battles and deeds in the margins of my pages.
For you are the ground; your summers our lingering ages;
You remember your distant tillers as well as the near,
and whether the near have sown you the better and ploughed you the deeper;
and barely aware of the harvesting of the ear
you hear neither sower advancing above you nor reaper