Рак не приговор, а предупреждение!

Однажды, склонившись над свежей могилой,
узнал, что томит меня больше всего:
ещё никого я не сделал счастливым -
а жить остается всего ничего.

Ещё я ни с кем не делился последним,
рискуя собой, не спасал от невзгод,
до слёз не молился за ранней обедней -
а жить остается мне, может быть, год.

Ещё я зависим от лестного взора,
ценой своей чести и славы людской
ещё никого я не спас от позора -
а жить мне всего, может, месяц-другой.

Ещё никому я не сделался светом,
и лишь заслоняла его моя тень,
ещё не пошел я за Истиной следом -
а жить остается мне, может быть, день.

В бою за отчизну под шквал автоматный
ещё никого я не нес на плечах,
ещё не готов умереть я за брата –
а жить остается мне, может быть, час.

О Боже, с небес растопи моё сердце,
я скверный работник, плохой ученик,
ещё я не нажил и пяди бессмертья -
а жить остается всего только миг!

Алексей Рымов.
С ключами от прошлого будь осторожен,
Не стоит в ту дверку, без спроса входить.
Эффект не желанный, приятель возможен,
Отраву из прошлого, пагубно пить.

   Не стоит опять возвращаться обратно,
   Не стоит в груз прошлого снова смотреть.
   В нем больно порой, и не все нам понятно,
   Не лучше ли в памяти - это стереть.

Повесь их над дверью, но только не трогай.
Присыпь их метелью, забудь их родной.
И если возможно, другою дорогой,
Иди, улыбаясь, скорее домой...

   О прошлом забудь, смотри вдаль осторожней.
   Все заново строй, наша жизнь не тюрьма.
   Все новое, старого все же надежней,
   Вагона не нужно, с тележкой ума...

И все же порой, подойди к этой двери.
Не что бы войти, для того чтоб понять.
Какие тогда, понесли мы потери?
За что? мы обидели бедную Мать!

   Серьезная вещь, ключ от прошлого будет.
   Опасная вещь! Может просто убить.
   И мысль одна, постоянно мозг будит,
   Что будет потом? Если все нам забыть.

Вот так и валяется ключик в кармане,
Закинуть его не дает память нам.
Блуждаем в себе, словно в сизом тумане,
Боясь, что нам бросят, тот ключик к ногам.
© Copyright: Андрей Базилевич, 2015
Вторую неделю пытаюсь поделиться с читателями своим методом лечения рака и других, искусственно созданных болезней, не свойственных природе человека и никак не могу набрать текст, который давно написан. Как – то мне попалась информация о том, что раком болели еще древние египтяне. Из чего делается неправильный вывод о том, что вирус рака – это болезнь, которой человек болел с момента его появления на Земле. Но умирал от других, так как не доживал и до 30 летнего возраста. А сейчас, мол, продолжительность жизни увеличилась, поэтому человечество умирает от рака.
Ничего подобного! Адам и Ева, изгнанные из рая, прожили ни много ни мало, а почти тысячу лет. Чуть меньше прожил Моисей. Позже, разгневавшись на человечество, Господь ограничил продолжительность жизни человека 150 годами. Но, думаю, дорогой читатель, нам с вами и этого будет вполне достаточно. Впрочем, человек такое существо, что чем больше он имеет, тем большего ему хочется.
Почему же сегодня, несмотря на достижения медицины, нас одолели болезни?  Что такое болезнь? Если Бог создал нас по образу и подобию своему, зачем же он нас наградил тогда болезнями? А если не он, то кто тогда?
Почему один человек умирает в мучениях молодым, а другой доживает до преклонных лет и умирает во сне?
Сколько раз ученые проводили эксперимент. Двум больным с одинаковым диагнозом дают супер лекарство. Одинаковая упаковка. Но у одного из них пустышка – безобидная аскорбинка. Выздоравливают одновременно.
Помню, читал как – то в журнале «Техника молодежи» лет 40 тому назад еще об одном эксперименте. В колбы поместили мушек дрозофил. Герметически закрыли колбы. В одну пустили отравляющий газ. Практически одновременно умерли мушки и в соседней, герметично закрытой колбе! А это как объяснить?
Один принимает самые дорогие лекарства, проходит облучение и умирает от рака, а другой травит себя керосином и продолжает коптить небо. Почему?
У меня нет готового ответа. Есть версия, но она невероятна, поэтому я расскажу о ней в самом конце. Не надо искать готовых ответов. У каждого свой путь к исцелению. Но есть общие принципы, о которых неплохо было бы знать, начиная борьбу за жизнь. О нескольких из них я и расскажу на своем примере. Сейчас лишь напомню вам плакат, висевший когда – то на пляже: «Спасение утопающего – дело рук самого утопающего!» мы же, заболев, надеемся лишь на врачей, лекарства, да в лучшем случае на Бога, забывая простую мудрость: «На Бога надейся, а сам – не плошай!»
Специалисты, называя главные причины болезней человека, говорят об экологии, не правильном питании, не здоровом образе жизни. Все это так и не так. Главная причина болезней скрыта в самом человеке. Я любитель рыбалки и тихой охоты. Предпочитаю ездить не на один день, а хотя бы на субботу и воскресенье, но еще лучше – на недельку – другую, чтобы оторваться, так сказать, по полной и заодно запастись грибами на всю зиму.
Последние годы езжу к другу в Добротвор – городок в 50 километрах от Львова на реке западный Буг. У него частная гостиница со всеми удобствами на берегу теплого канала. На противоположной стороне прекрасный сосновый лес. Рыбалка, грибы, ягоды, молочный магазин сообщает о том, что пора пить парное молоко громким мычанием, куры так и норовят стащить у меня червячка в уплату за яйца – красота! Природа и – все удобства. Гостиница для спортсменов и большую часть года пустует. Моему приезду хозяева рады, так как есть, кому покормить собаку и кур, а они могут пару деньков отдохнуть от дачи. Денег за проживание с меня не берут, но я стараюсь, как могу, то работой, то подарками отблагодарить их за гостеприимство. Прекрасные люди. Они достойны отдельной главы, которую я непременно напишу.
Все бы хорошо, если бы не одно «но» - ТЭС, которая коптит небо в десяти километрах от дачи. Но ветер, как правило, дует в другую сторону. Кроме станции работать больше негде. А она не резиновая рабочих мест на всех не хватает.
Иваново называют городом невест. Добротвор можно смело назвать городом молодых одиноких мам, так как их мужья на заработках. Приедут на побывку. Привезут денежек. Отдохнут маленько и опять на заработки, так как семья скоро пополнится новым добротворцем. Кто где устраивается: счастливчики в дальнем зарубежье, но большинство в ближнем – Польше, граница с которой в 60 километрах от Добротвора и, естественно, в России. Так и живут: папа там, мама – здесь, но часто и наоборот. Те мужики, что не уехали на заработки потихоньку спиваются.
Колхоз развалился. На полях вырос приличный лес. Пенсии крохотные. Лекарства дорогие, поэтому лечатся самостоятельно травками, как лечились деды – прадеды. Минеральными удобрениями не пользуются – только зола и навоз. Техники – нет, да и горючее дорогое, поэтому обходятся лопатой, граблями, да косой. Словом, средневековье. Но, что странно, меньше болеют и дольше живут по сравнению с городскими жителями. Казалось бы, экология – ужасная, вода – кошмар, медицины, скорее нет, чем есть. Употребляют только самогон, который смердит так, что пить нельзя, пашут от зари до темна. А живут дольше, назло геронтологам.
И я там чувствую себя значительно лучше, чем в городе. На рыбалку встаю ни свет, ни заря, чтобы успеть на утренний клев. Затем чищу рыбу и – в лес по грибы. Я их не мариную, а отвариваю и затем замораживаю. Сохраняют и форму, и запах, и все полезные свойства. Так же поступаю и с ягодами. Ягоды, в отличие от магазинных, которые превращаются после разморозки в неаппетитную бяку, словно бы только сорваны с грядки.
Как мне это удается? Очень просто: «голь на выдумки хитра». Помните эту русскую пословицу? Как – то я купил по дешевке несколько ведер клубники. Хотел сварить варенье, но денег на сахар не было, поэтому я потолок часть ягод /примерно пятую часть/ и засыпал сахаром по вкусу, чтобы клубника была сладкой. Позже туда же всыпал целые ягоды и дал им настояться. Разложил по кулечкам и засунул в морозильную камеру. Зимой на новый год угостил друзей, залив клубнику взбитыми сливками. Несмотря на очень даже не бедный стол, все потребовали добавки. На вопрос: «Где достал на новый год свежую клубнику?» я, естественно, соврал: «Родители взятку дали». И пояснил: - «Из Испании привезли». Все гости до единого, поверили тому, что ели свежую клубнику. Позже я им раскрыл секрет и посоветовал делать так же. Что интересно, никто не поверил и не стал пробовать заготавливать фрукты подобным образом.
Варенье – это вкусно. Его обожают и взрослые и дети. Мое детство пропахло вареньем. Мы жили  в военном городке в Толмачево /сейчас это город Обь, Новосибирской области/. На кухне стояло железное чудовище, которое зимой топили углем, так как газ еще в Сибири не нашли. Хозяйки предпочитали варить варенье на свежем воздухе. Возле подъезда поставят табурет. На него – керогаз. Усядутся на скамейке и давай мужикам косточки обмывать, изредка помешивая варенье, чтобы не пригорело. Нам – детворе – доставались пенки. Ох, доложу я вам, и вкуснятина! Но сегодня варенье, из – за большого количества сахара, медики отнесли в категорию вредных продуктов. Может оно и так, а может и не так.
Раньше – то ходили в гости на чай. А что за чай без варенья? Вот и старались удивить друг друга особыми рецептами. Одна варила варенье из лепестков роз, другая из райских яблок, третья из одуванчиков, а были и такие, которые умудрялись варить его из огурцов и кабачков. Корки от арбуза тоже шли на варенье или цукаты.
В воскресенье непременно дружно пекли пироги, да пирожки. Сплошные углеводы! Жуть! Но болели почему – то меньше. О гриппе и не слышали. В лютые мороза – за 42 градуса – на крыше школы вывешивали красный флаг – занятия отменялись. Радости не было конца. Вся детвора на улице. Кто на санках, кто – то на коньках или лыжах. Штаны превращаются в льдинку – стучишь по ним, а они звенят – и сроду никто не простывал. Почему, хотелось бы знать? Сейчас же школы ежегодно закрываются на карантин. А грипп лютует. На каждом шагу аптека. А мы все больше и больше болеем. Тридцать лет – инфаркт. Когда такое бывало? Появилось десяток болезней, которых раньше не существовало.
Я с 1986 года болею язвенной болезнью. Весной и осенью обострение, Приходится ложиться в больницу. Раньше у соседей по палате был тот же диагноз. Теперь же в гастроэнтерологии в основном лежат с циррозом. 
Сегодня в гостях тебе к чаю сроду не подадут варенья – конфеты, печенье, да покупной торт – в лучшем случае. Ну и, естественно, коньячок. А раньше – то наливочкой собственного  изготовления угощали. Разленились хозяйки, да и уверовали, что сахар – это белая смерть. Но главная причина в другом – сахар нонче золотой. Во времена оные – былинные, когда существовала сказочная страна под названием СССР, сахар стоил 78 копеек. Зимой я заранее покупал мешок – другой, готовясь к летнему сезону. Цены сейчас на несколько порядков выше. Как быть? Я продолжаю варить варенье, в первую очередь из абрикосов и персиков, которые обожает жена. Но это, собственно говоря, не варенье, а ягоды, залитые сахарным сиропом и замороженные в морозильной камере. Поверьте на слово: вкуснятина неимоверная. У нас на двоих с женой две морозильные камеры высотой с меня, которые мы опустошаем за зиму. Кстати, это один из секретов здорового питания. Но и их не хватает. Приходится хранить заготовки у соседей.
Почему ягоды, в отличие от магазинных, не теряют свою форму, а выглядят такими, словно их вечером сорвали с грядки? Позже я нашел этому научное объяснение. Все мы с уроков физики в школе или на своем горьком опыте, засунув стеклянную бутылку с водой в морозильник, убедились в том, что вода при замерзании расширяется. Бутылка с водой рассыпается. Клетка состоит больше чем на 90% из воды. В морозильнике с ней происходит то же самое, что и со стеклянной бутылкой – она взрывается. Вот почему, когда мы покупаем в магазине замороженную клубнику, дома, оттаяв, она превращается в неаппетитную кашицу. Уверен, что большинство из хозяек убедились в этом и не морозят фрукты на зиму. А – зря!
Гипертоникам, сердечникам, страдающим болезнями почек, врачи советуют сесть на бессолевую диету, так как соль задерживает воду в организме. Сахар, как я убедился, тоже. В этом и весь мой секрет. Постояв несколько часов в сахарном сиропе, клубника впитывает сахар, благодаря которому в морозильной камере ее структура на клеточном уровне не нарушается и она при разморозке не теряет свою форму. То же самое, благодаря соли, происходит и с грибами, и рыбой. Вкусно, полезно и не обременительно для кошелька. Сколько класть сахара в варенье и соли в грибы? Пропорции нет – по вкусу. В лучшем случае, в зависимости от зрелости, у меня на ведро абрикос уходит 0,5 – 1 кг сахара. Попробуйте, не пожалеете! Но по своим знакомым я убедился в том, что пробовать подобным образом, заготавливать на зиму ягоды, фрукты, зелень, грибы, рыбу, мясо вы не станете. Вы решите: раз так все просто, почему крупные производители замороженных продуктов не додумались до этого? Я уверяю вас, додумались. Это – секрет полишинеля. Он всем известен. Им не выгодно это делать, да и места в морозильниках у них хватает, а у меня, несмотря на две морозильные камеры на двоих – нет. Вот почему, в первую очередь, я и стал замораживать сваренные до полуготовности грибы – из – за недостатка места в морозильнике. В стандартный ящик в морозильной камере влезет, если утрамбовать, от силы два ведра грибов. А если сварить ведро грибов получится 1 – 2 литровых банки. Дальше можете считать сами.
Фирмам, специализирующихся на заморозке фруктов и овощей это не выгодно. Во – первых, сколько мороки – помыть, сварить – это нужно строить целую фабрику; во – вторых, экономически не выгодно, ведь 1 кг, отваренных грибов будет стоить в десять раз дороже. Кто же их купит по такой цене? 
Но почему нам самим не заготавливать фрукты и овощи подобным образом? Я заготавливаю. Угощаю друзей. Те облизываются. Хвалят меня. Заверяют, что на следующий год, во время сезона фруктов, непременно воспользуются моим ноу-хау и заготавливают их по старинке. Почему? А потому, что их бесит, что они - такие умные, а не смогли додуматься до такой элементарной вещи. Из вредности! Таков, увы, человек.
Вот почему я не буду давать вам медицинских советов о том, как лечить болезни, которыми пугают человечество – рак, инфаркт, инсульт, гепатит С, СПИД и другие, не мене грозные болезни. Я – не медик, поэтому считаю безответственным давать вам любые медицинские рекомендации. Идите к врачу. Но ищите специалиста, а не того, кто пообещает вылечить вас неким секретным, страшно дорогим, лекарством, по собственной методике и т.д. Это, заверяю вас, проходимцы от медицины или обычные шарлатаны, которые наживаются на человеческом горе и страданиях. Чехов, в одном из своих рассказов /цитаты не будет, так как интернет не работает,/ говорит о том, что врач по походке человека, его внешнему виду, должен поставить диагноз пациенту за то время, что он идет к столу. Позже, во время диагностики, беседы с пациентом и анализов, подтвердить или опровергнуть свой первоначальный диагноз.
Беда современной медицины в узкой специализации. Один лечит желудочно – кишечный тракт, другой – сердце, третий нервную систему и т.д. И никто не лечит человека, его душу. Я убедился в этом на своем опыте. Мне вырезали опухоль. Я спрашиваю хирурга о профилактике, чтобы не было рецидива. Он говорит: «Спросишь у районного онколога». Спрашиваю у своего районного онколога. Он отвечает на мой вопрос вопросом: «А почему ты не спросил в больнице, там же такие специалисты! – с иронией и завистью говорит он. – Денжища гребут лопатой! Вот у них бы и спросил!»
Пришлось искать ответ в Интернете. А там… Миллионы ответов. Один вылечился керосином, другой ветеринарным препаратом, третий – перекисью водорода… Я для начала перечитал «Раковый корпус» Солженицина. Он лечился чагой. Я стал пить настойку из чаги. На лоджии стояли мешки со свеклой, красная рыба, морская капуста, березовый сок, ягоды фиолетового цвета – ежевика, черника постоянно были на столе.
Несколько раз сходил на обследование. Новой опухоли не нашли. Пару лет не хожу и не проверяюсь, так как знаю, что ее больше не будет. И несколько лет назад я отнес в благотворительный фонд кулек препаратов для полного курса химиотерапии, которыми запасся напрозапас, чтобы, высунув язык, не бегать по аптекам. Попросил отдать лекарства тому ребенку, у родителей которого нет денег на лечение. Этим поступком я окончательно распрощался с болезнью, так как на следующий курс, если он понадобится, я просто не наскребу денег. Я дал организму установку, как делал когда – то А.Кашпировский, на выздоровление.
Почему я начал свой рассказ о том, как заготавливать на зиму фрукты и овощи? Естественно, чтобы вы воспользовались моим ноу-хау и убедились в том, что не поверите моим словам, как не верят друзья и родственники. Я несколько раз вспоминал свою операцию. Делали ее лет семь – восемь тому назад – именно 1 апреля, когда я пишу эти строки. Общепризнанный День Смеха или День Дурака. Странно, но почему – то никто не заинтересовался тем, а почему для этого дня выбрано именно 1 апреля. В прошлом году я уже писал об этом дне. Но Интернет, по – прежнему, не работает, поэтому ищите сами. Не хочу отвлекаться. Разговор у нас о моей методике лечения смертельных болезней. Вернее не лечения, а излечения от смертельных недугов. Жаль, что приходится писать об этом именно в этот день – День Смеха. Но в этом даже есть определенный смысл. Мудрецы, которые считают, что они все знают, и так назовут меня дураком, ну а те, кто, не смирился с приговором, который им вынесли врачи, махнувшие рукой на безнадежного пациента, надеюсь, простят меня за это.
Прежде чем начать писать, замечу что, оказывается мир без Интернета совсем иной. А если бы еще и телевизор перестал вещать о войне на Украине, она бы через неделю закончилась, а депутаты Верховной Рады перестали бы разыгрывать шоу перед избирателями и взялись, наконец – то за законы. О человеке – то судят по делам, а не словам! Увы, мы забыли эту простую истину. А дела – швах: с 1 апреля несколько раз повышают цены на коммунальные услуги. Только за обогрев мы будем платить на Украине за одну комнату – 600 гривень, но, почему – то, не только зимой, а – весь год. «Вот тебе, бабушка, и Юрьев День!» Это ж надо быть такими идиотами, выбрать для этой цели именно этот день! Помимо воли напрашивается аналогия со Сталиным, который, помнится, именно 1 апреля ежегодно снижал цену на основные потребительские товары.
Поэтому, мой первый совет тем, кто хочет вылечиться от смертельного недуга. Первым делом забудьте об Интернете! Интернет здоровья вам не додаст. Причем речь идет не о вредном излучении. Я по - прежнему сижу за компьютером целый день, но чувствую себя много лучше, хотя погода сошла с ума – в Европе бушует ураган. Есть жертвы. Деревья начали уже распускаться, а за окном вновь идет снег. Ветер рвет провода. А у меня еще допотопный проводной Интернет. Наконец – то мне удалось вырваться из Матрицы. Спасибо китайским товарищам, которые делают такие провода, что не выдерживают ветра.
Боюсь, что именно из – за этого такие природные катаклизмы – Некто беснуется, разыскивая меня в Матрице. А меня там нет. Я печатаю главу своей Мистерии Огня и Света. Итак, мой опыт лечения смертельных болезней. Напоминаю, события происходили восемь лет тому назад. Чтобы сразу не пугать, начну с панкреонекроза.
Почему? Почему? Почему? Сплошные вопросы. На многие из них я уже знаю ответ, но я заново спрашиваю себя: почему? Почему? Почему? Почему? Почему именно я должен взять ответственность за грехи человечества? Потому, что я – учитель. Учителем называют Конфуция, Будду, Христа. Я рядовой учитель. Но я тоже учитель. У нас, учителей, корпоративная этика – один за всех, а все за одного. Я, упаси Бог, не причисляю себя к их когорте. У меня нет ни званий, ни регалий. Я на пенсии. Пришло, видимо, время и мне держать ответ за деяния своих учеников, которые, забыв о том, что они друзья, воюют друг с другом.
Итак, первый секрет моего излечения – это вера в то, что ты вылечишься. Второй, не сдаваться и не поднимать лапки, повторяя, что на все воля Божья, а бороться! Бороться до последнего вздоха. Но не для того, чтобы спасти свою бесценную жизнь ради себя самого – любимого, чтобы и дальше продолжать коптить небо, а ради кого – то или ради какой – то высокой цели.
Я имею право давать советы, так как у меня целый букет болезней, среди них  и несколько тех самых, о которых мы боимся даже думать и украдкой суеверно плюемся через левое плечо, чтобы болезнь не пристала к нам. Я расскажу лишь о нескольких из них и о том, как лечился от них. Следом за панкреонекрозом у меня нежданно – негаданно объявился рачок – с, а потом я сам на свою голову пригласил в гости «ласкового убийцу». «Святая» троица рак, панкреонекроз, гепатит С – бич современности. Так что я имею право поделиться с читателями своим богатым опытом, которого лучше бы у меня не было.
Но для начала советую почитать «Евангелие Мира от Иисуса Христа»
 «...И тогда множество больных и парализованных пришло к Иисусу, и сказали ему: Если Ты знаешь все, Ты можешь сказать нам, почему мы должны страдать от стольких болезней. Почему мы лишены здоровья, как другие люди? Учитель, исцели нас, чтобы мы вновь обрели силы и чтобы несчастья наши оставили нас надолго. Мы знаем, что Ты обладаешь силой исцелять все болезни. Освободи нас от Сатаны и от всех страшных бед, которые он причинял нам Учитель, пожалей нас». Это практически медицинское руководство по лечению. Суть его можно свети к нескольким знакомым нам словам: «Солнце, Воздух и Вода – наши лучшие друзья!» Но главное далеко не в этом. Вот какое объяснение дает Иисус Христос своей методике лечения:
«Ибо ваша Мать-Земля есть Любовь!
Ибо Сын Человеческий есть Любовь!
И благодаря любви Небесный Отец, Мать-Земля и Сын Человеческий едины. ИБО ДУХ СЫНА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПРОИСХОДИТ ОТ ДУХА ОТЦА НЕБЕСНОГО И ТЕЛА МАТЕРИ-ЗЕМЛИ. Поэтому будьте совершенны, как Дух Отца Небесного и Тело Матери-Земли.
Любите Отца Небесного и Тело Матери-Земли.
Любите Отца Вашего Небесного, как Он любит ваш Дух.
Любите также вашу Мать-Землю, как Она любит ваше тело».
 
И почитать Луизу Хей. У нее есть «Таблица причин болезней и заболеваний, аффирмации здоровья». Ее мысли совпадают с моими. Вот лишь несколько из них: «Все события, имевшие место в вашей жизни до настоящего момента, были результатом ваших мыслей и убеждений, пришедших из прошлого.
Отпустите прошлое с любовью, будьте благодарны ему за то, что оно привело вас к подобному осознанию.
Если вам пришла в голову мысль негативного характера, то просто скажите ей "Спасибо за участие".
Мы должны сделать для себя выбор освобождения самих себя и простить всех без исключения, особенно самих себя. Пускай мы не знаем, как прощать, но надо сильно этого захотеть». А ее рецепт мира во всем мире я целиком и полностью поддерживаю: « Пусть мир воцарится в нас! Мир, взаимопонимание, сочувствие, способность прощать и главное – любовь!» http://radomiradomira.blogspot.com/2015/03/blog-post_29.html

Целители

"Наше слово древнее - Целители,
Заменили термином - врачи.
А Они в небесные обители
Помогают находить ключи.

Помогают Цельность восстанавливать,
И дают советы по Судьбе.
Можно ли таких с врачами сравнивать?
Вы ответьте на вопрос себе.

Тело часть лишь только Человека,
Хоть сейчас для нас она важна.
И запомни, если ты калека -
Цельность у тебя поражена.

Нет Гармонии Души твоей и тела -
Развивается болезнь в тебе.
А врачам же до Души нет дела,
Тело лечат вопреки Судьбе.

Их немного истинных бывает,
Тех, кто Цельность возвращает нам.
Не деньгами Дар их измеряют,
А сердечным отношеньем к вам.

Но не только исцеляют Душу,
Разделяют с нами что творим.
Если пациент Закон нарушит,
Отвечают тоже вместе с ним.

Вот они какие Настоящие,
В ком Свобода и Ответственность равны.
Над Судьбою птицами летящие,
Верные Всевышнего Сыны".
Сергей Ольховой.

Он пишет о целителях, а я слагаю оду пьяному хирургу.
Недавно ученые выяснили, что структура стволовых клеток, которыми нынче модно омолаживаться, и раковой клетки практически идентичны. Если хочешь продлить молодость ради зрителей, последствий – никаких; ради себя самого стволовые клетки становятся раковыми. Они – лакмусовая бумажка нашей души. С очистки, которой и советует начать Христос, говоря о том, что покаяние и служение Отцу – Небу и Матушке – Земле и людям – их детям, и есть первый шаг к излечению болезни. Не только рак не является приговором, а – предупреждением, а и большинство болезней. Важно понять, кто и о чем предупреждает тебя и почему именно тебя, а не другого. С этого я и начал свое лечение.
Я пишу вовсе не для хвастовства, не хочу выглядеть всезнающим гуру. Я знаю, что я – ничего не знаю. Поверьте, в жизни были более приятные моменты, о которых хочется вспоминать. Но я должен рассказать о том, о чем мне хочется забыть. Это не мне нужно, а тем, кто, услышав приговор врачей, безвольно опустил руки в ожидании смерти.
Я хочу успокоить вас – умирать, поверьте, не страшно. В организме срабатывают, какие – то защитные механизмы и человек совершенно спокойно встречает нежеланную гостью, которую рисуют с косой. А теперь расскажу о том, как с этой дамой познакомился лично я.
Дело было лет восемь назад. На весенних каникулах я позволил себе расслабиться чуть больше положенного. Занятия начинаются 1 апреля. В тот год день Дурака выпал на воскресенье. Ночь была беспокойная – болели кишки. Я решил, что это весеннее обострение язвы желудка, которую я заработал после катастрофы на Чернобыльской АЭС. Жена заставила измерить температуру – 40 градусов с гаком. Хотела вызвать скорую помощь, но я отговорил ее, заверив, что к утру пройдет. Не прошло. Пришлось вызывать скорую. Приехавший врач ткнул меня пальцем в живот. Я завопил от боли, словно меня резали:
- Поосторожней, доктор, я же живой еще!
Врач безапелляционно заявил:
- Аппендицит! Боюсь, перитонит начался, не довезем. Раньше надо было скорую вызывать. Сейчас может быть уже поздно, - обрадовал он жену, которая сама стояла, ни жива, ни мертва. – Поехали! – гаркнул он.
- Брюки – то хоть можно одеть? – спросил я.
– Каждая секунда на счету!
Брюки, несмотря на то, что врач торопил меня, я все ж таки натянул. Даже побрился, чтобы выглядеть достойно. Доплелся до машины. Меня уложили на носилки. Водитель включил сирену и рванул машину с места, словно на авторалли. Это по нашим – то дорогам! Меня подбросило на жестких носилках. В кишках что – то подозрительно дернулось. Я матюгнулся и попросил водителя:
- Слышь, друг, ты не можешь потише, а то сильно трясет в вашем катафалке.
Водитель вопросительно посмотрел на врача. Тот отрицательно покрутил головой.
- Жми на полную! Не довезем! Без премии останемся, если в машине помрет!
Я многозначительно покашлял и весьма грубо одернул врача:
- Не каркайте! А - то жену от ваших слов инфаркт стукнет.
Медсестра сунула жене под нос ватку, обильно смоченную нашатырем.
Несмотря на включенную сирену, скорую помощь никто из водителей и не думал пропускать, проявив тем самым участие ко мне. Вскоре мы и вовсе застряли в пробке, и водитель выключил сирену.
В приемный покой меня доставили честь по чести – на носилках, на которых следовало бы вести не меня, а жену, которая, спотыкаясь, шла точно пьяная, держась за стенку.
Дальше повторилась прежняя процедура – несколько врачей по очереди тыкали пальцами в мой живот в разных местах и печально качали головой.
- Здесь болит? – спрашивал врач и сильно давил железобетонными пальцами на живот.
Я в ответ скрипел зубами, корчась от боли. Жена заботливо вытирала влажной салфеткой пот с лица.
- Болит, - с трудом выдавливал я из себя.
Врач нажимал в другом месте и с интересом спрашивал:
- А здесь?
- Доктор, может быть, хватит экзекуций, режьте уж скорее!
На мои слова врачу ровным счетом было наплевать. Он в раздумье сказал:
- Не должно болеть! – и ткнул со всей силы пальцем в другом месте.
От сильной боли я, аж, подскочил и завопил благим матом:
- Болит! Весь живот болит! – орал я, показывая пальцем в разных местах: - И здесь болит! И здесь! Везде болит!
Врач ненадолго оставил меня в покое. Как выяснилось, пошел за подмогой. Экзекуции продолжились. К счастью, живот уже потерял чувствительность, и я стоически сносил пытки.
- Здесь больно? – спрашивал маститый хирург.
- Угу.
- А здесь? – спрашивал он и с силой давил в другом месте.
- И здесь больно, доктор. Весь живот болит. Сильно болит!
- Весь живот болеть не может! – категорично заявлял дохтор и продолжал мять мой живот. – Неужели вы не можете показать конкретно, где болит?! – возмутился он, проглотив окончание фразы – дебил.
- А у меня болит! – упрямо твердил я свое.
Послали на анализы. Кровь показала, что в организме идет сильнейший воспалительный процесс. Рентген ничего не показал. Вернее, что – то показал, но все как – то так, словно бы в тумане. Старенький был, еще советский, который давно надо было бы списать. На УЗИ врач меня обрадовала. Посмотрев мою историю болезни и последнюю выписку из больницы, в которой было написано, что я страдаю хронической язвой и панкреатитом, она с вумным видом сообщила мне:
- У вас нет никакого панкреатита, так что можете спать спокойно.
- И на том спасибо! – вежливо поблагодарил я врача и подмигнул жене, чтобы она не забыла отблагодарить ее за хорошую новость. – Хоть одной болячкой меньше. А что же у меня в таком случае болит?
- Не поджелудочная – это точно! – заверила она меня, получив благодарность от жены.
Запомните эти слова. Ниже вы поймете почему. Я написал давно эту часть, но искать не буду, так как она называлась прежде «Ода пьяному хирургу». Лучше напишу заново. Может быть, мой пример борьбы за жизнь поможет кому – то встать на путь излечения.
Так и не поставив диагноз, меня положили в палату и поставили капельницу, объяснив, что надо понаблюдать за моим состоянием. Что они там капали мне – про то не ведаю, но температура спала, боль притихла. Лежать было тошно – палата душ на тридцать. Жена куда – то ушла. Решил прогуляться, заодно и покурить. Возле выхода нос к носу столкнулся с врачом. Он остановил меня вопросом:
- Куда это вы собрались?
- Домой, куда же еще? Каникулы закончились, завтра в школу. В день смеха славно повеселился.
- Уже операционную готовят.
Я опешил:
- Доктор, вы это серьезно или шутите? Сегодня день такой – День дурака! – напомнил я ему. – Врач с серьезным лицом утвердительно кивнул головой. Я принюхался. От него приятно попахивало тем, чем я злоупотребил на каникулах. – А что будем резать? – поинтересовался я у него, словно речь шла не обо мне.
- Аппендицит! – выдал он.
Я на всякий случай переспросил его:
- Шутка?
Оказалось, что врач на полном серьезе решил удалить мне аппендицит. Он мне особо не нужен, но за двадцать лет лечения язвы желудка я знал свои кишки, как облупленные. А аппендицит у меня порывались вырезать, начиная с первого класса, когда я жаловался врачам, что болит животик. Полежу, боль отпустит, можно опять в футбол гонять. Классе в шестом пролежал целый день в больнице. Боль прошла, и пришлось самому пешком топать ночевать домой. Помнится на вопрос матери о том, что у меня болит, врач тоже помянул аппендицит. И уточнил:
- Возрастное. Подрастет – перестанет.
Но не перестало болеть, а наоборот. Дался им мой аппендицит? Но похоже, что на сей раз, доктор решил не цацкаться со мной и удалить его на всякий случай, чтобы я не мучился.
Я сообщил врачу о своих аргументах против операции, но они не произвели на него должного впечатления.
- Кровь стала хуже, - пояснил он мне. – Надо резать.
Нелегкая меня дернула вставить свои пять копеек:
- Уверяю вас, мой аппендикс в норме. Готов поспорить с вами на бутылку конька.
- Французского, - уточнил врач.
- Согласен, - сказал я, так как бутылочку французского мне презентовали на 23 февраля. Сколько можно стоять ей без дела?
Врач огорошил меня вопросом:
- Если не аппендицит, то, что тогда?
Я обалдел от его вопроса:
- Вы меня спрашиваете?! – И с надеждой в голосе сказал: - Может не надо сегодня, доктор и многозначительно принюхался.
Мой намек не был понят. Доктор по - отечески похлопал меня по плечу и процитировал слова Шурика из кинофильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»:
- Надо, Федя! Надо!
Блин, помирать 1 апреля, право, не смешно! Появилась жена и утвердительно кивнула головой, что означало: деньги на операцию привезли. Не имей сто рублей, а имей сто друзей. «И ты, Брут!» хотелось воскликнуть мне. На этом наша задушевная беседа с врачом закончилась. Меня отправили в палату готовиться к операции. Подготовка заключалась в ожидании. Когда стемнело, появилась бабулька – санитарка с креслом - каталкой. Оказалось, за мной.
- Садитесь, больной, поедем в операционную, - предложила она мне.
- Сам дойду, - заверил я бабулю и направился к двери.
Бабуля, держась за поясницу, присела на кресло – каталку.
- Подожди, касатик, отдышусь. День выдался суматошным – убегалась.
- Давайте подвезу, - предложил я санитарке. – Чего аппарат пустым гонять?
- А сдюжишь? – спросила санитарка и окинула меня взглядом с головы до ног. Оставшись, видимо, довольная осмотром, она согласилась.
Я встал с сзади и толкнул кресло – каталку.
- Битый – небитого везет! – процитировал я классика.
Санитарка оглянулась и сказала:
- Не больно – то ты на битого похож! – заметила она. – Чего резать то будут?
- Аппендицит.
- Плевое дело: чик и – нет! Через три дня дома будешь! – пообещала она мне. – Чего нос то повесил?
Мы остановились возле лифта. Я нажал кнопку, но безуспешно. Бабуля посоветовала:
- Ты погукай Катьку – не слышит.
Я покричал в створку дверей:
- Катя! Катя!
- Подождем, не к спеху, - сказала санитарка. – Еще операция не закончилась. Я заранее за тобой приехала – врач наказал привезти и стеречь, чтоб не убег. Боишься, что ль?
Я пожал плечами.
- Боюсь, что отрежет то, чего не надо, - сказал я и многозначительно щелкнул пальцем по горлу. Чувствую, бабуля, звиздец подкрался незаметно!
- Все в руках Божьих, - философски заметила санитарка. – Все мы там будем.
- Да не смерти я боюсь, бабуля, хотя чувствую ее рядом. Я знаю, что не выйду из наркоза. Раньше боялся даже думать о смерти, а сейчас знаю, что она пришла за мной и совершенно спокоен. Чувствую ее дыхание.
- Знать пора, - вздохнула бабуля. – Ты верующий?
Я пожал плечами и ответил словами Есенина:
- «Стыдно мне, что я в Бога верил.
Горько мне, что не верю теперь».
- Молитву – то знаешь?
- Отче наш.
- Вот и помолись. Прости тех, кто тебя обидел, попроси прощения у тех, кого сам обидел. Только искренно, - посоветовала она и спросила: - Жить – то, чай хочешь?
Я замешкался с ответом.
- Если честно, то не знаю. Устал я. Устал врать, выкручиваться, обманывать, пить, гулять – все надоело. Когда – то мечтал прожить жизнь иначе. Может быть, это и выход? – размышлял я вслух. – Но сегодня – в день Дурака - умирать я не хочу, чтобы не говорили на похоронах: «Непутево жил и умер так же – в День смеха, словно бы насмехаясь. А главное, хоронить – то будут через три дня – как раз на день рождение жены. Не хочу портить ей на всю жизнь этот день. Детей у нас нет. Как подумаю, что выйдет врач и скажет: «Я сделал все, что мог, но, увы…» Одна в полутемном коридоре. Дома – никого. Нет, я должен жить! – решительно сказал я. – Жить ради жены, учеников. Жить так, как писал в школьном сочинении: «Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».
Подошел лифт. Бабуля встала и вкатила кресло – каталку. Я зашел следом за ней. Операционная была на первом этаже. Жена сидела возле дверей. Я чмокнул ее в щеку и заверил:
- Все будет нормально! Где наша не пропадала?! Ты не волнуйся.
Медсестра поставила катетер. Сделала очередной укол, готовя к операции, и сказала, чтобы ложился на носилки. Полежал пару минут.
- А чего ждем?
- Операция еще не закончилась.
- Так, может быть, я за дверью посижу, а то там жена одна. Вам, думаю, еще один пациент не нужен? – и, не дожидаясь разрешения, улизнул в коридор.
Первым делом вышел на улицу покурить, благо операционная находилась на первом этаже. Соловьи сошли с ума. Одуренно пахла сирень. Я вспомнил слова отца, сказанные им перед смертью: «Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела!» Он пропел первый куплет. Упрекнул нас – жену и троих детей, в том, что мы не подпеваем ему. Выпил рюмочку коктейля, что я сварганил ему вместо сухого вина, которого в доме не нашлось. Сказал: «Вкусно! Но это не сухое вино!» Закрыл глаза и больше не приходил в сознание. А на рассвете ушел в Небо.
Вспомнил о том, что советовала мне пожилая санитарка. Помолился, простил всех, кто меня обидел и попросил прощения у тех, кого я обидел. На душе стало легко. Выкурил напоследок еще одну сигарету и пошел играть в лотерею, уверенный, что сорву в этот раз джекпот – жизнь.
Медсестра с криком: «Быстрее на операцию!» - бежала мне на встречу. Чмокнув жену в нос, я посоветовал ей:
- Держи хвост пистолетом! Улыбка № 3. Прорвемся, где наша не пропадала!
На ходу стянул футболку и все остальное. Стыдливо прикрыв свое мужское достоинство, заскочил на каталку. Только теперь медсестра заметила, мой небритый живот и на ходу стала скоблить его тупой бритвой.
***
Школа Богов и Людей. Героиня – Алена – староста 10 –а класса. Место действия Добротвор – Иллия.
            Алена проснулась ни свет – ни заря. Шею удавкой душила мокрая простыня,  которую она  попыталась размотать. Свет не включала, чтобы не разбудить  Анжелу – ее «заклятую» подружку, как говорил об их дружбе Конь – их Учитель и классный руководитель. Любимый и такой… странный – совсем непохожий на Школьных Учителей –  важных, точно надутые индюки, восседавших на тронах в  своих кабинетах в  разноцветных мантиях с нимбами над головой – индивидуальными порталами Космического Разума, свысока смотревшие на них – Учеников Школы Богов. Единственной Школы Богов во всех Мирах – Измерениях и Временах.
         И лишь один из них – Их Конь – Учитель Истории Времен, Измерений и Миров, Звездного Права, Мировых религий, курса «Человековедения» и Искусства был не похож на настоящего Учителя. Алена пыталась вспомнить какого цвета его Мантия и не смогла, так как он ходил в школе в обыкновенных джинсах и ковбойке. Никогда не сидел на стуле – самом обыкновенном, как у них и весь урок бегал по кабинету с чашкой остывшего кофе, любил, точно простой Ученик, сидеть не «за», а «на» парте.
          На уроках у него можно было расслабиться, не чувствовать себя Учеником Школы Богов – будущим Грозным, Всезнающим, Карающим людей за грехи Богом, сидящим на Звездном Олимпе. А быть обыкновенным мальчишкой или девчонкой, ведь они же пока еще не Боги, а лишь учатся ими быть. В Школе – Интернате, хоть и прикольно, но порой так тоскливо без Родителей. Иногда так хочется поплакать папе в «жилетку», посекретничать с мамой о любви. Расспросить ее о том, как у них было с папой в самый первый раз.
Надоело слушать от Учителей вечные упреки: «Вы ведете себя на уроке не как Боги, а простые смертные. А так хочется, порой, забыть о том, что ты Бог, хоть пока еще и без Аттестата зрелости. Стать простым смертным, чтобы шалить на уроках, воровать молотильные яблоки в саду у Бабы – Яги – ночного сторожа Школы Богов, которая оберегает Царство Мертвых от  Живых от не прошеных гостей, которые толпой бродили в сумраке за высоким школьным забором и так и норовили пробраться в Небесный Град, где располагалась Школа Богов. Вот как его описывают те, кому удалось  заглянуть за забор:
« Описывая шедевр, Синодальный перевод 1876 года постулирует [10]: «И пришел ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне Великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога. Он имеет славу Божию. Светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов; на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых: с востока трое ворот, с севера трое ворот, с юга трое ворот, с запада трое ворот. Стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца. Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города и ворот его и стены его. Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое гиацинт, двенадцатое аметист. А двенадцать ворот – двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города – чистое золото, как прозрачное стекло. Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут запираться днем; а ночи там не будет. И принесут в него славу и честь народов. И не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр. 21:9 – 27).   
Алена тихонько, чтобы не разбудить Анжелу, сладко посапывавшую во сне, осторожно опустила ноги на пол и босиком, крадучись, чтобы не скрипеть дверью, вылезла на балкон через открытое окно.
       Кожа тут же покрылась гусиными пупырышками – на улице было прохладно, а она была лишь  в одной ночнушке. Алена зябко поежилась и хотела залезть назад в окно в свою комнату, но… вместо окна была глухая стена, сложенная из огромных, едва отесанных, каменных глыб, поросших мхом.  «Кажется, я еще сплю», - решила она. – «Это лишь сон во сне», -  успокаивала она себя,  думая не как Ученица Школы Богов, а обыкновенная 14 – летняя девчонка.
      - Это сон! – решила она и с силой ущипнула себя.
      Боли она практически не почувствовала, но не из-за того, что спала, а потому что из - за холода перестала ощущать свое окоченевшее тело.
      - Я – сплю! Сплю! Сплю! – кричала она во всю силу, не боясь никого разбудить, так как никого и не было. Вообще, ничего не было – лишь глухая высоченная стена, мертвая тишина и небо, на котором не было ни единой звезды.
     Алена поняла, что оказалась за школьным забором – в царстве мертвых, царстве Тьмы, которой их пугали учителя.  Она старалась не думать о том, как называется это царство.
     - Эй! – крикнула она. – Есть кто – то живой?!
     В ответ – тишина. Алена постаралась успокоиться и взять себя в руки.
     - Ты Богиня, - говорила она сама себе вслух, чтобы хоть звуком своего нарушить тишину. – Пусть еще невзаправдышная – еще два года учиться, но ты же уже многое умеешь.
    Чтобы согреться, она пошла … Куда? А хоть куда – куда глаза глядят. Лишь бы не стоять на месте и не хныкать, и не прибегать к помощи «спасительного круга», встроенного в ее ДНК после зачисления в Школу Богов, который вытаскивал ученика  из любой части Вселенной, из любого Времени, любой Реальности и возвращал его в Школу Богов. Прямо пред светлы очи директора.
     - Никогда! – категорично заявила она. – Чтобы я, почти Богиня, которой осталось учиться лишь год до получения Аттестата Зрелости, расписалась в собственном неумении… - Не дождетесь! – сообщила она, задрав голову, неизвестно кому.
     Трудно сказать, сколько она брела в кромешной Мгле, пытаясь ногами, а порой и руками, точно слепая, нащупать невидимую Тропу под ногами, которая вела ее по Небу. «Если есть дорога, значит по ней ходят люди и рано или поздно она куда – то, да выведет» - успокаивала себя Алена… http://www.proza.ru/2015/01/09/1888
Дорога неожиданно закончилась обрывом. Алена осторожно глянула вниз и со страхом отпрянула. Пропасть казалась бездонной. Любопытство оказалось сильней. Она легла на живот и поползла к раю обрыва. Бескрайняя ледяная пустыня и где – то далеко – далеко, как маяк, указывающей ей путь, светится один – единственный огонек. Приглядевшись, она поняла, что это светится окно в комнате Учителя в гостинице в Добротворе – Иллии, куда они уехали на практику.
Надо расправить крылья и прыгнуть с обрыва. Но как же это трудно сделать в первый раз!
***
Я не зря боялся операции. Как потом случайно узнал, во время операции у меня остановилось сердце, но об этом почему – то забыли указать в протоколе операции, хотя я, на всякий случай, снял с него копию. Не говорил об этом жене. Мало ли о чем болтают между собой медсестры за чаем.
Спросил об этом у врача во время его визита, не говоря об источнике информации.
- Меньше будешь слушать бабскую болтовню – дольше проживешь, - ответил врач. – И вообще, с чего ты решил, что речь шла именно о тебе?
Я точно знал, что они говорили именно обо мне, так как назвали номер моей палаты, в которой я лежал один. Во время операции произошло много странного, мистического.
Вот то, что мне удалось вспомнить.
Холод. Ледяной холод сковал тело. Сердце начинает стучать все реже и реже, а его удары все тише и тише. И вот наступает миг, когда оно замирает и превращается в кусочек льда.
- Ура! Наконец – то свобода! – ликует душа, вырвавшаяся на свободу из моего бренного тела. – Отмучился, бедолага! – говорит она, бросив прощальный взгляд, но то, что когда – то было ее домом. – Нет больше боли, мучений, угрызений совести. Есть лишь вечный покой.
Она видит, как суетятся вокруг тела врачи. Орут друг на друга матюгами. Тело выгибается дугой от электрических разрядов. Все напрасно – пациент мертв.
Душа, рожденная небом, устремляется в свой звездный дом. Она ликует и поет от счастья. Недолгий полет и вот ее родной дом – Ледяная планета. Я – дома! Прости отец, прости Мать своего блудного сына.
Она летит над планетой. Любуется дивными замками из льда. На подступах к замку бесконечный парк ледяных скульптур. Кого только здесь не увидишь! Древние греки, скифы, средневековые дамы в пышных нарядах. Воины в доспехах. Мировое хранилище душ, закончивших свое существование.
Но что это? По ледяной пустыне, закрывая от колких льдинок рукой глаза, кутаясь в окровавленную больничную простыню, бредет сгорбленный старик.
- Куда ты, безумец! Смирись с судьбой! Закончились твои страдания и мучения. Тебя ждет вечный покой и счастье уединения, - кричит она, старику.
Я спотыкаюсь о глыбу льда и без сил падаю лицом в сугроб. Отдышавшись, пытаюсь одной рукой разгрести снег, чтобы ползти дальше. Белоснежная птица с огромными крыльями носится кругами над самой головой. Она отчаянно машет крыльями, от чего сугроб становится все выше и выше.
Каркает над самым ухом:
- Остановись, безумец! Смирись и с достоинством прими свою смерть. Погрузись в сновидения, и ты испытаешь ни с чем несравнимое блаженство единения всех своих воплощений в прошлых жизнях.
- Кыш, зараза! – хриплю я, выплевывая снег, набившийся в рот. – Не каркай! – Вспоминаю слова отца, сказанные им перед смертью, и кричу наглой птице: «Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела!»
Птица с еще большим усердием замахала крыльями. Сугроб буквально рос на глазах. Я понимал, что не сумею преодолеть эту снежную преграду. Закрываю глаза и вижу, как хирург, делавший мне операцию, направляется к выходу, стягивая по дороге резиновые перчатки.
Вижу полутемный коридор перед операционной, в котором в одиночестве, сгорбившись точно старуха, сидит жена. В каждой руке у нее мобильный телефон.
- Врешь, не возьмешь! – кричу я словами любимого героя из кинофильма моей молодости.
К сугробу подходит прекрасная женщина в голубом платье, расшитым брильянтами, которые слагаются в сказочно красивый узор. Над головой огненный нимб из звезд.
- Смерть – удел жалких людишек.
- Душа человека бессмертна! – возражаю я ей.
- Вот ты и пришел в свой родной дом.
- Это – не мой дом. Ты перепутала меня с Каем. Кто ты?
- Твоя мать.
- Ты? Я помню свою мать. Я – человек!
- Ты прав, старик. Ты – мой приемный сын. Дитя порока. Плод любви моего непутевого мужа! Отрекись от матери и станешь мне родным сыном.
- Я – человек, а не Снеговик. Я помню и мать и отца. Она – Земля. Он – Небо. А я их сын – Огонь. И я растоплю сугробы, и вечную мерзлоту твоего королевства и здесь вновь зацветет райский сад. Оттают ледяные скульптуры и станут жить в раю. А в середине сада вырастет Древо Жизни.
- Мое королевство – Царство вечного холода, Царство Абсолюта и есть Древо Жизни. Жизни нет, есть лишь иллюзия.
- Ледяное Древо не может быть Древом Жизни! – возразил я ей, чувствуя, как сам постепенно превращаюсь в ледяную скульптуру или игрушку, которой хозяйка к новому году украсит свое Ледяное Древо вершина которого протыкала небо.
- Так и должно быть.
- Так не будет.
- Вот как?!
- И почему же?
- Потому, что это неправильно! Так не должно быть!
Незнакомка рассмеялась мне в лицо.
- А ты знаешь, как должно быть?
Я с трудом сел и поплотнее закутался в простыню. Стуча зубами, сказал:
- Зима и Лето, Огонь и Лед – их единение рождает жизнь.
- А ты забавен, человек. Ты несешь чушь, но мне с тобой интересно. Я охотно поболтаю минутку – другую. Интересно послушать, как это лед и огонь родят жизнь? Эй, почему ты молчишь?
- Нога занемела – растираю, - отозвался я.
Вспомнив Сибирские морозы, взял пригоршню снега и стал тереть им ногу. Острые кристаллики льда царапали кожу, но боли я не чувствовал. Нога была иссини белой от мороза. Я тер и тер ее снегом, пока не почувствовал покалывание в пальцах ног. Из многочисленных царапин сочилась кровь и падала на снег алыми рубинами.
Гостья удивленно воскликнула:
- Так ты живой?! – и закружилась вьюгой.
Ледяное крошево било в лицо, раня кожу. Снег доходил уже до коленей. Я понял, что задумала хозяйка ледяной планеты – навечно похоронить меня в снегу. Стал лихорадочно, по собачьи, рыть себе нору в сугробе из слежавшегося снега. Работа продвигалась медленно. Но, в конце концов, мне удалось вырыть приличную яму, в которую спрятался, как в берлогу. Чтобы снег не засыпал ее, завесил узкий лаз простыней. Стало теплей.
За простыней свирепствовала метель. Боясь, что мою берлогу засыплет снегом, спиной закрыл лаз. Похоже, это надолго понял я. Посмотрел на исцарапанные руки. Удивительно, но в пещере было светло. Свет шел снизу. Ногой разгреб снег. Под ним оказался лед. Свет шел из подо льда. Я лег лицом на лед и увидел множество звезд. Лед от тепла моего тела стал таять, и я провалился вниз. От неожиданности перехватило дыхание. Я закрыл от страха глаза. Полет показался бесконечно долгим. С трудом поднял веки. Белые стены. Голубоватый рассеянный свет льется сверху, но не слепит глаза. Надо мной склонился человек с марлевой маской на лице и копошился в моем животе.
«Что же это выходит, я – живой? – подумал я. – Операция прошла удачно?»
В операционной жуткая холодрыга. Весна, весной, но ночи еще прохладные, а окна в операционной были нараспашку.
Я потянул на себя простыню, пытаясь накрыться. Хирург завопил благим матом:
- Осторожно, катетер!
Я скосил глаза на свой живот. В нескольких местах из него торчали пластмассовые трубки. Еще одну врач всовывал в то место, размерами которого гордятся некоторые мужики.
- Красавец! – не удержался и заметил я. – Доктор, как поживает мой аппендикс?
- В полном порядке! – радостно сообщил хирург. – Небольшой шрам останется, так что в случае чего скажешь врачу, что аппендикс у тебя на месте. Ложная тревога.
- Да?! – воскликнул я, и чуть было не ляпнул: «А я что вам говорил?» - И что же мы резали, хотелось бы знать?
- Утром расскажу! В реанимацию, - сказал он медсестре, стягивая с лица маску. После чего ухватился за один край простыни, на которой я лежал. Его ассистент за другой и они точно куль с мешком перевалили меня на носилки.
- Доктор, а можно жену позвать на минутку, чтобы убедилась, что я живой, - попросил я. – Переживает. Одна.
- Уже не одна! – сообщил врач. – Друзья приехали.
- Доктор! – заныл я, усердно моргая обоими глазами, намекая на то, что за мной не заржавеет.
- Это - стерильная зона! Сюда посторонним нельзя! – возмутилась медсестра.
Я показал ей язык и обозвал злюкой.
- Позови, - разрешил врач. – На сегодня операций больше не будет. А операционную все равно будут стерилизовать. – И предупредил меня: - на одну минутку, не больше.
В операционную вошла не жена, а ее тень. Молча, пожала мне руку.
- Держись! – попросила она, промокнув слезы.
- Я – живой, - сообщил я ей. - Иди, отдохни, а то на тебе лица нет! – посоветовал я ей.
Хирург поддержал меня:
- Отдохните, голубушка. В реанимацию вас все равно не пустят.
- А что привезти ему, покушать?
- Ничего. Ему нельзя неделю кушать, - обрадовал меня хирург. – Сейчас я выпишу вам лекарства, которые нужно купить. Подождите меня в коридоре.
Жена, точно моряк на палубе корабля, шла, пошатываясь, и чуть было не опрокинула дефибриллятор, стоявший возле кровати на тележке. Хирург взял ее под руку и повел к выходу.
Медсестра тем временем заканчивала черное дело, начатое хирургом – поправляла катетер, который я, чуть было, не выдернул, когда растирал ногу, пытаясь согреться.
- Ой, не могу! – воскликнула она. – Что делается, что делается!
Хирург, провожавший жену к выходу из операционной, сломя голову, кинулся назад, и чуть было не грохнулся на пол. Повел глазами туда, куда пальцем показывала медсестра. В руках она держала пинцет с тампоном и здоровенную бутыль с йодом, которым усердно мазала мой живот, придавая ему бронзовый загар. Я не привык к тому, что молоденькие девушки уделяют столь пристальное внимание к моему срамному месту. Я стыдливо прикрыл живот углом простыни. От ее манипуляций, мое естество восстало против издевательств и надругательства над ним.
- Ни хрена себе! – воскликнул врач, обалдел от увиденного, и захохотал вместе с ней. – Боец! Как пионер – всегда готов!
- Все вы кобели! – сказала медсестра и с осуждением посмотрела на хирурга. – Одной ногой в могиле стоит, - сказала она обо мне, - а туда же!
После чего вставила шприц в клипсу в виде бабочки, которая оседлала мою вену и вколола мне обезболивающее.
Хирург и его ассистент, взявшись за концы простыни, крякнув, как положено, перевалили меня на носилки на колесиках, которые привезла медсестра. На мой многострадальный живот она положила несколько обрывков простыней не первой свежести с бурыми разводами. Сказала, чтобы я держал их рукой, и накрыла одеялом. Наконец – то я согрелся.
Полувопросительно полуутвердительно спросила у хирурга:
- В реанимацию?
- А на хрена его вести в реанимацию, когда ты его реанимировал? – пошутил хирург. – Не знал, что ты умеешь делать тайский массаж. С виду – льдинка, а на самом деле…
Медсестра густо покраснела и обиженно буркнула себе что – то под нос.
Я перевел взгляд с медсестры на хирурга. Он был еще в маске, но его глаза были как у мартовского кота. И без слов было все понятно:
«Не дурна девчонка! Переспать что ли ради разнообразия?»
Я предупредил его:
- Берегись! Такие, как она, любят один раз и на всю жизнь. Шуры – муры – это не для нее.
Хирург, изучающе, посмотрел на пигалицу, которую раньше не замечал и подумал про себя:
- А она – ничего! Глазки подкрасить, щечки подрумянить – высший класс будет. Трусиха – до сих пор крови боится. Операционная сестра называется! А где другую возьмешь? Но, красива, красива!
Его коллега потеребил хирурга за плечо.
- Очнись, надо обмыть победу над смертью! С того света бедолагу вытащили.
Хирург стянул с лица маску. И, холодно глянув на коллегу, сказал:
- Мы?! По - моему, мы его чуть не угрохали по твоей милости! Все, завязываю бухать на работе!
- Ну – ну! – иронично заметил его коллега. – Что я слышу? Какие знакомые слова! Неделю назад, помнится, тоже клялся, божился, что перед операцией ни капли в рот не возьмешь. Без этого дела, - пощелкал он несколько раз пальцем по горлу, - на нашей работе долго не выдержишь. По граммульке? – предложил он. – И – баиньки. Суматошный день выдался. Надо стресс снять!
Согласился ли хирург с заманчивым предложением я не знаю. Начало действовать лекарство, которое вколола медсестра. Веки налились свинцом. Я зевнул. И закрыл глаза. В лифте проснулся на мгновение. Возле каталки сидела с одной стороны медсестра, с другой – жена. Жена держит за руку. Вторая рука свесилась с каталки, касаясь груди. Она хотела положить ее на одеяло, но услышала чей – то голос:
- Не спеши! Выслушай меня.
Она вздрогнула от неожиданности и испуганно посмотрела на меня.
- Кто вы такой? Почему я должна слушать вас?
- Я… - замешкался я с ответом, так как сам не знал, кто я такой и с каких это пор я запросто стал влезать в голову собеседника. Не зная, как ответить на ее вопрос, я повернул голову к жене и спросил ее: - Ты обрадовала директрису, что меня завтра не будет в школе?
- Звонила, не волнуйся, - сказала жена. – Предавала тебе привет и пожелала скорого выздоровления. – И добавила: - Сказала, чтобы ты вел себя в больнице хорошо и держался.
Я скосил глаза на свою руку, которая уже не касалась груди медсестры, а лежала на ней.
- Я и держусь.
Медсестра положила мою руку поверх одеяла и уточнила у жены:
- Ваш муж в школе работает?
- Учителем.
- Физкультуры?
- Истории.
- Да?! Кто бы мог подумать?
- А что, не похож, что ли? – спросил я у медсестры. Ты послушай меня!
- Не стану я вас слушать! – подумала медсестра. – Кто вам позволил копаться в моей голове?
- Как знаешь. Хотел помочь.
- А если е стану?
- Заморожу, в сосульку превращу и – съем! – припугнул я ее. И продолжил уже серьезно: - Я знаю, что ты любишь его.
- Кого?
- Этого пьяного мясника – хирурга.
Медсестра смущенно опустила глаза.
- Он – дурак, как все мужики, - вздохнув, грустно произнесла она.- Уже в сестринской надо мной смеются, что мне никак не удается переспать с ним. А я не хочу, чтобы так было.
- А как ты хочешь?
- Как положено хочу.
- А как положено?
- Ну, чтобы ухаживал за мной. Цветы дарил. В кино водил и в парк. Чтобы потом свадьба была. Машина с куклой. Батюшка венчал. Гости три дня пели и плясали… Вот, как я хочу. А по другому – нет.
- Выходит я прав?
Медсестра опустила глаза.
- А ты готова нянчиться с ним, точно с малым ребенком? Не пара он тебе. Прежде, чем решиться и сказать «да», хорошенько подумай. Не пара он тебе.
- Люблю я его, - призналась медсестра. – И ничего поделать с собой не могу. Вы не думайте о нем плохо, он – хороший, талантливый.
- А что же тогда пьет?
- От него жена ушла и сына запрещает ему видеть.
- Что ж, если ты готова взвалить на свои хрупкие девичьи плечи тяжкий груз чужих проблем, пьянство, загулы, я, пожалуй, помогу тебе. Сможешь нести свой тяжкий крест?
- Смогу, - поклялась медсестра.
- Не проклянешь меня потом?
- Я люблю его!
- Такого?
Медсестра оказалась на удивление начитанной:
- «Полюбите нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит!» - процитировала она фразу, ставшую знаменитой, благодаря актеру Щепкину, сыгравшего в «Мертвых душах» Гоголя. – Я закрываю глаза и вижу его. Он приходит ко мне во сне и шепчет на ухо слова любви, поет под окном общежития для меня серенады.
- Весна на дворе! Соловьи поют – заливаются. Не перепутала ли ты его с другим?
- Нет, это – он! Я – знаю!
- Что ж, не ропщи тогда!
- Что вы, никогда!
- Свадьба – через месяц. Успеешь платье – то пошить? Не забудь выпить за мое здоровье! – И предупредил ее: - До тех пор, пока ты будешь верить в спасительную силу любви, ты будешь счастлива с ним. Перестанешь верить, пропадете оба. Так и знай!
Я закрыл глаза и погрузился в сон. Тяжелый сон, с наркотическими сновидениями, когда разум спит, рождая чудовищные сновидения.
Какая – то непреодолимая сила тянула меня на Ледяную планету. Позже я узнал от жены подробности ее разговора с врачом. Он ничего не обещал ей, а честно признался:
- Мы не стали оперировать поджелудочную.
- Почему? – удивилась жена. Продолжение фразы было понятно без слов: «В таком случае, за что я вам заплатила такие огромные деньги?»
- Слишком мал шанс, что операция пройдет удачно. Поджелудочная железа, как губка. Лучше ее не трогать.
- Что же вы в таком случае сделали?
- Санацию.
- Что это такое?
- Откачали гной. Больше литра. Промыли брюшную полость.
- А поджелудочная, что с ней?
- Некроз – омертвление ткани. Обернули этот участок слоем жира.
- И все?
- А что мы могли еще сделать? – вопросом на вопрос ответил хирург.
- И что теперь?
Врач уклончиво ответил:
- Время покажет. Вы все лекарства, которые я выписал, купили?
Жена утвердительно кивнула головой.
- Начнем интенсивную противовоспалительную терапию. Все теперь зависит от него самого, от его организма. Как он будет бороться с инфекцией. Но надо морально быть готовым к худшему. Ну, вы понимаете, о чем я говорю? – спросил он у жены, глаза которой оставались сухими, так как она выплакала уже все слезы.
Об этом разговоре я узнал спустя годы, поэтому удивился тому, что вновь оказался на Ледяной планете, откуда мне удалось улизнуть во время операции, провалившись сквозь лед. Оказалось, что я был слишком наивным – хозяйка планеты так легко не отдает тех, кто побывал у нее в гостях. А она явно положила глаз на ушлого визитера.
Я не знал этого, поэтому во второй визит на Ледяную планету, я вел себя, как любопытный турист, а не ее житель. С любопытством оглядывал бесчисленные ледяные скульптуры в парке перед замком. Кого тут только не было! Какие – то великаны из древнейших времен: гекатонхейры -сторукие пятидесятиголовые великаны – сыновья Урана /неба/ и Геи / земли/, которые олицетворяли стихии. Одноглазые циклопы. Многочисленные боги различных религий. Все они нашли свой приют на Ледяной планете в парке скульптур.
Затем следовала аллея героев, которую открывал Геракл. Потом шла аллея библейских персонажей. Исторических личностей. За оградой от края до края, насколько могли видеть глаза, стояли, сидели, лежали безымянные скульптуры людей. Многие лишь по форме напоминали человеческие силуэты. За долгие годы черты лица стер безжалостный ветер, который постоянно дул на планете, сметая со льда ледяные осколки – все, что осталось от самых древних изваяний.
Я шел по пологому склону и оказался на возвышенности. Оглянулся назад. Поля ледяных скульптур тянулись до горизонта. Между ними стояли одинокие храмы, церкви, мечети. Во многих их них на разных языках шла непрерывная поминальная служба. Они тоже были вырезаны изо льда. Сквозь прозрачные стены светились разноцветные огоньки. Я пожалел о том, что не зашел в церковь и не попросил монаха отслужить службу по умершим родителям. Моих и жены. Устало присел на глыбу льда, не почувствовав ее ледяного холода, и про себя прочел «Отче наш» - единственную молитву, которую я знал.
После чего перекрестился три раза и стал карабкаться выше по склону, чтобы с его вершины постараться найти выход с этой планеты. Ледяные скульптуры наводили уныние и невольно заставляли задуматься о бренности человеческого существования.
На вершине горы на корточках сидела молодая красивая совершенно нагая девушка. Заслышав шум за своей спиной она, как делают все женщины, прижала руки - крылья к груди, пытаясь скрыть свою наготу.
- Не помешаю? – спросил я у нее.
Она никак не прореагировала на мои слова. Я повторил их громче:
- Не помешаю, спрашиваю я вас?
Ноль на выход – никакого результата. Девушка была или глухой или не слышала меня. О том, что она просто не хочет разговаривать со мной, мне не пришло в голову. Воспитанный человек давно бы правильно понял, что его присутствие явно тяготит девушку и, извинившись, удалился. Но уж больно хотелось мне узнать у нее как называется эта планета, где она находится и, в первую очередь, как можно с не выбраться.
Я откашлялся, прочищая горло, и задал девушке ни к чему, ни обязывающий вопрос:
- О чем грустим?
Девушка резко повернулась и пренебрежительно посмотрела на меня.
- Простите, сударыня, меня за мой внешний вид! – вовремя вспомнил я о том, что из одежды на мне лишь одна больничная простыня, в которую я замотался как в римскую тогу. Пригладил волосы и втянул в себя живот, который предательски стал выступать у меня вперед в последние годы.
Рядом валялся обломок льдинки. Я поднял его со снега и глянул в него как в зеркало.
- Час от часу не легче! – воскликнул я, увидев вместо своего привычного отражения в льдинке здоровенную, раскормленную ворону, вернее ворона. Некогда иссине черные перья потеряли свой блеск и казались серебряными. 
- Послушайте, сударь, неужели вы не понимаете, что с вами не желают разговаривать? – возмутилась девушка. – Вам, что места мало?! Обязательно здесь каркать и хвастаться своими крыльями?
- Да я, собственно говоря, вовсе и не хвастаюсь! – сказал я, извиняясь. – Понимаете, сударыня, тут такое дело… - замялся я, подбирая слова, чтобы объяснить девушке о том, что я не знаю, как сюда попал и вообще, где я нахожусь.
Выслушав меня, девушка показала рукой вниз, при этом ее грудь соблазнительно обнажилась. Я стыдливо отвел глаза.
- Вам туда!
Я свесился над пропастью, на краю которой сидела девушка.
- Высоковато! – заметил я. – А другой дороги нет?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Чертовски хочется курить! – пожаловался я.
Девушка, не поворачиваясь, протянула мне зажженную сигарету. Я глубоко затянулся и закашлял.
- Зачем вы курите, вам же нельзя? – поинтересовалась девушка.
- Сам знаю, что нельзя, - огрызнулся я.
- Так бросайте!
- Легко сказать! – вздохнул я. И, поспешил перевести разговор на другую тему: - Ловко у вас с сигаретой получилось.
- Это – пустяк, - заверила меня девушка. – В четвертом классе учат.
- Не понял? Вы, собственно говоря, кто?
- Я?! – девушка со слезами на глазах проговорила: - Кажется, я – второгодница. Боюсь прыгнуть вниз, - призналась она. – Знаю, что крылья удержат меня в воздухе и я не разобьюсь, а все равно страшно.
- Зачем тогда прыгать?
- Зачет сдать!
- Экая, у вас школа странная! – удивился я подобному изуверскому заданию.
- Школа Богов.
- Вон даже как! – сказал я и с уважением посмотрел на девушку. – Вы что же – Богиня? – поинтересовался я у нее не без умысла.
- Нет, я только еще учусь. Еще два года осталось.
- Сочувствую! – пожалел я недоучившуюся богиню. – Но вам легче, закончите школу, и забудете ее, как кошмарный сон. А мне до пенсии еще семь лет в этой дурке – школе – пахать.
- Вы совсем, как наш учитель говорите. Он тоже называет школу дуркой. И курит, как сапожник, и тоже кашляет, как вы. Что делать – не представляю?
- Боитесь разбиться?
- Я – не разобьюсь, в нас автоспасатель установлен – вытащит из любой переделки. Но не хочется прибегать к его помощи, да и выбросила я его.
- Зачем? Полезная вещица.
- Пищал всю дорогу: «Опасность! Опасность!» И собирался возвратить в школу.
- Так это же хорошо! Вам это и надо.
- Не хотела Учителя своего подводить. Опять соду будет, есть горстями. – У него язва, - пояснила она.
Я вздрогнул, услышав о язве, которой страдал не один год.
- Так вылечили бы его. Вы же будущие боги! – пристыдил я девушку.
- Мы его и вылечили, а она у него все равно болит.
- Фантомная боль, - предположил я. – Или, «дипломатический насморк».
- А разве бывает такой?
- Бывает, когда надо найти благовидный предлог для поездки на рыбалку и взять больничный.
Девушка усмехнулась и возразила мне:
- Нет, наш Учитель не такой! Он нас любит!
- А вы?
- И мы любим его, - призналась она.
- Мы или вы? – попросил я уточнить ее.
Девушка в очередной раз покраснела и не ответила на мой вопрос. Но и так все было понятно.
- Значит, любите, - сказал я.
- Откуда вы знаете? – настороженно спросила меня девушка. – И вообще, кто вы такой?
-Знакомая история: старшеклассники всегда влюбляются в своих учителей.
- И в вас тоже?
- К счастью, я не молод, поэтому одной проблемой у меня стало меньше.
- А раньше?
- Раньше влюблялись.
- А вы?
- А я говорил, им, что люблю свою жену. И при каждом удобном случае повторял: я – учитель – твой духовный отец и кроме отеческих чувств у меня не может быть других.
- Вот и наш Учитель так говорит.
Я пожал плечами, не придав значения ее словам.
- Все учителя одинаковые. Что делать – то будем? – спросил я у нее совета.
- Почему вы у меня спрашиваете? Откуда я знаю?
- Ну, вы же Богиня, а я - простой смертный! Кто из нас должен знать?
- Я только еще учусь! – напомнила она мне.
Она подошла к краю пропасти и глянула вниз. Коленки у нее при этом заметно дрожали.
- Мамочка! – пискнула она. - Высоко!
Я подошел и встал рядом с ней. Из ущелья поднималась волна теплого воздуха. Он был такой густой, что, казалось, можно было лечь на него и, как птица, парить в облаках. В конце ущелья виднелась пещера, перед которой мерцал небольшой костер. Я узнал это место. Во время операции я скрывался от разгневанной хозяйки Ледяной планеты, именно в это пещере.
На ледяном поле виднелись люди. Кто – то из них шел, а кто – то полз к спасительному свету костра.
- Нам туда! – сказала девушка. – Это – Добротвор – полигон Школы Богов. То ж, была, не была! – и хотела солдатиком шагнуть с высокого обрыва вниз.
Я успел поймать ее в последний миг перед роковым шагом. Бесцеремонно схватил за талию и прижал к себе. От прикосновения к ее юному обнаженному телу, меня бросило в жар.
- Дура! – наорал я на нее. – Разобьешься!
- Что вы себе позволяете?! – крикнула девушка. – Пустите!
- Жить надоело? – спросил я у девушки и не спешил отпускать ее из своих объятий.
- А вам какое дело? Лучше разбиться, чем стоять в кабинете у директора и слушать как она разносит Учителя.
- Была у нас в школе такая девчонка. Получила двойку по математике и прыгнула с девятого этажа.
- Зачем?
- Чтобы маму не огорчать двойкой.
- Ну, и дура! – воскликнула девушка.
- Вот и я о том же! – согласился я с будущей богиней.
Девушка успокоилась и попросила меня:
- Отпустите!
Я с большой неохотой ослабил свои объятия. Мы стояли на самом краю обрыва. Юная Богиня и старый больной учитель. Думали об одном и том же: «Что делать?»
- Ты умеешь плавать? – спросил я у девушки.
- Да.
- И кто научил?
- Учитель.
- Как?
- Напомнил физику.
- А что он сказал конкретно?
- Чтобы я легла на воду, вытянув руки вперед, и убедилась в том, что меня держит вода.
- Помогал?
- Нет. Он опустил руки в воду, а я легла на них животом.
Я продолжил ее рассказ:
- А потом убрал их, и ты от страха окунулась в воду с головой. И оказалась у учителя на руках. Дрожала от страха, прижимаясь к его телу.
- Откуда вы знаете?
- Потому, что каждый год я ездил с детьми летом на озеро в Добротвор и учил детей плавать.
Она повернулась и пристально посмотрела мне в глаза.
- Вы так похожи на нашего Учителя, - сказала она.
- Увы, я работаю в обычной школе, и с богами не знаком. Разве что в объеме школьной программы по истории Древнего мира.
- А вы умеете летать? – с надеждой спросила она у меня.
- В детстве умел, - признался я ей. – Правда, во сне, - честно добавил я.
- А сейчас?
- Давно уже мне не снились подобные сны. Забыл, как это делается, - честно добавил я.
- Вспомните, пожалуйста! – плаксивым голосом, совершенно по детски, попросила меня юная Богиня. – вам же тоже надо туда, - показала она на далекий огонек.
- Надо поверить в свои силы и очень сильно – сильно захотеть, - сказал я и надолго замолчал. В памяти всплыли слова: Джорджа Мартина из «Игры престолов»:
«— Что ты делаешь со мной? — со слезами в голосе спросил он у ворона.
— Учу тебя летать.
— Я не могу летать.
— Ты уже летишь.
— Я падаю.
— Каждый полет начинается с падения, — сказал ворон».
«Надо же! – усмехнулся я про себя. – Какое совпадение!»
- «Не страшно упасть, страшно не подняться. Ошибаться не страшно, страшно не делать выводы. Сделал глупость, упал и... надо найти в себе силы встать на ноги!» - сказал я вслух, вспомнив слова, которые прочел у Екатерины Вилковой в каком – то из детективов. – Что ж, похоже, нам с тобой на пару придется упасть в небо.
- А вы не боитесь?
- А чего бояться? Я пал уже так глубоко, что дальше некуда. В юности мечтал осчастливить человечество, а не смог сделать счастливой даже свою жену. Хватит! Надоело! – сказал я и решительно тряхнул головой. – Надоело жить, как все. Как все пить, брать взятки и изменять жене, пользуясь ее отъездом.
- Страшно разбиться, - призналась девушка.
- А ждать еще страшней.
- Научите меня летать! – попросила меня горе – ученица из Школы Богов.
- Я?!
- Но вы же летали! – напомнила она мне мои слова. – Мой Учитель говорит, что в жизни не бывает случайных встреч. Если мы встретились с вами на краю этого обрыва, значит так и должно быть. Только вы сможете научить меня летать, показав как надо это делать.
- Почему я? – недоуменно воскликнул я.
- Но вы же учитель!
- Ох, горе ты мое луковое! Богиня – недоучка. Как хоть звать - величать тебя, красавица?
- В Школе Богов никто не знает своего имени. Он получит Имя вместе с аттестатом зрелости.
- А как Учитель тебя называет?
- По - разному, но чаще всего Ладой.
- Что ж, Ладушка моя разлюбезная, давай руку. Ты готова? Почувствуй ветер всем телом. Он такой упругий. Ты просто ложишься на него. Расправляешь крылья и…Летим! – воскликнул я и лег на восходящую струю воздуха.
У меня получилось это с первого раза. А вот Ладушка сделала несколько кувырков. Отчаянно замахала крыльями и полетела следом за мной.
- Как же это здорово! – воскликнула она, спикировав с высоты. – Спасибо, Учитель! – сказала она и чмокнула меня в щеку. – Мы еще встретимся с вами. Я уверена! – прокричала она и устремилась ввысь.
Я же плавно опустился на дно ущелья и пошел к костру, горевшему перед пещерой. Возле костра стоял седой, как лунь старик с длинными до плеч волосами и такой же бородой, одетый в простую белую рубаху, которая доходила ему до щиколоток. Рубаха была подвязана на талии простой веревкой.
Он кричал в темноту:
- Эй, люди добрые, кто живой еще, помогите, дитя замерзает! На руках  у него и в самом деле был сверток с новорожденным, который был, вместо пеленок, завернут в больничную простыню.
Не сразу, но я узнал в старике самого себя. Рядом со мной бесшумно опустилась на снег Лада.
- Это - мой Учитель! – с гордостью сказала она и направилась к старику.
Ее невозможно было узнать. Тело закрывали серебристые доспехи. Русые волосы копной опускались на плечи. Она подошла к старику и сказала:
- Позвольте мне, Учитель, - и взяла из его рук ребенка. – Как зовут Малыша?
- Радомир Ра.
- Что делать? – вопрошали Учителя люди, откликнувшиеся на его зов.
- Согреть Малыша и растопить лед, сковавший эту райскую планету.
- Но как, Учитель? Научи!
- Своей любовью. Мысль материальна! Помните об этом! Вы должны превратить Планету Мертвых в Планету Счастья, Любви и Радости.
Он направился к пещере.
- Не оставляй нас, Учитель! – возопила толпа, собравшаяся перед ним.
- Я всегда буду с вами! – пообещал он и скрылся в пещере.
От волнения у меня пересохло в горле. Я облизал сухим шершавым языком потрескавшиеся губы и простонал:
- Пить! 
В нескольких метрах от меня сидело ангельское создание во всем белом. Настольная лампа стояла перед ней. Медсестра, склонившись, что – то писала в журнале. Со спины казалось, что у нее над головой нимб. Услышав мой стон, медсестра подошла к моей кровати. Первым делом глянула на литровую капельницу. Покрутила колесико.
- Пить! – прохрипел я.
Она взяла со стола мензурку и тампоном промокнула мне губы. Я с жадностью высосал живительную влагу из ватного тампона.
- Вы кто? – спросил я у ангела – спасителя.
- Марийка – медсестра.
- А мне показалось, что ангел. – Я скосил глаза на мензурку, в которой на донышке осталось пару капель воды. – Можно еще воды?
- Вам нельзя пить, - строгим голосом сказала она и откинула одеяло. Сняла насквозь пропитанную кровью простыню и кинула ее под ноги. Я скосил глаза и полюбовался своим животом. Зрелище было не для слабонервных. Живот разрезан ровно по середине сверху донизу. Стянут грубыми нитками. В него вставлена толстенная пластмассовая трубка из которой сочится нечто непривлекательное серо-буро-малиновое. Вторая трубка потоньше торчала с правой стороны живота. Еще одна торчала ниже. Из нее шла длинная резиновая трубка, вставленная в прозрачный пластмассовый контейнер.
- Красавец! – вздохнул я и с тоской оглядел апартаменты.
В реанимационной стояло друг напротив друга 8 кроватей. 4 вдоль одной стены, 4 с другой. На одной стороне лежали мальчики, на другой девочки. Самого разного возраста –от 16 и старше. Соседняя со мной кровать была свободна. Все, как и я, были в неглиже. «Нудистский пляж, блин!» - подумал я. Мединститут имел свою котельную и, несмотря на раннюю теплую весну, топили, что называется, от души. Высокие окна были заклеены лейкопластырем. Было жарко, как в аду, поэтому дамы сбросили с себя одеяла во сне. И лежали в полной, так сказать красе. Напротив меня лежала беременная лет 20. Она то и дело ворочалась во сне. Стонала.
- Что с ней? – спросил я у медсестры.
- Аппендицит. У беременных это часто бывает.
Найдя удобное положение, будущая мама устроилась на спине, широко раскинув ноги, демонстрируя мне свое женское естество.
Я взвыл:
- Накройте ее!
Медсестра прыснула от смеха:
- Больной, что с вами?
- Блин, у вас здесь прямо как при коммунизме – все женщины общие.
Медсестра по имени Марийка нравоучительным тоном сказала:
- Это – реанимационная палата. Здесь нет мужчин и женщин.
- Вот как?! Кто же я в таком случае?
- Тяжелый больной!
- Не такой, уж, и тяжелый 80 кг с гаком.
- Хватит болтать, спите! – приказала медсестра. – Вам надо набираться сил. Операция была тяжелой.
Но мою просьбу – накрыть соседку - она все ж таки выполнила. И на том спасибо. Медсестра показала на капельницу.
- Позовете, когда закончится – сказала она. Подняла окровавленную простыню, заменявшую, видимо, в больнице повязку и ушла на минутку.
Я послушно закрыл глаза, но заснуть не смог. Беременная громко стонала во сне. Ее соседка – бабулька, храпела со свистом, мужик в углу бормотал что – то неразборчивое во сне. Какой тут сон. Беременная вновь скинула с себя одеяло и застонала. Мне из – за многочисленных трубок, торчавших из меня, приходилось лежать на спине. Повернул голову направо. Над столом дежурной медсестры висела икона Богородицы и светилась. Глаза у Богородицы были как у ученицы школы Богов, с которой мы встретились на Ледяной планете.
Я прочитал молитву, но перекреститься не смог из - за капельницы. «Сойдет и так, - подумал я. – Правда? – спросил я у Богородицы.- Главное, чтобы молитва была искренней»!
- Вы правы, Учитель! – ответила Богородица. – Я с вами.
- Час от часу не легче! Иконы разговаривают.- Воскликнул я, подумав про себя: – «Интересно, что они вкололи мне, что глюки начались?»
На столе стояла мензурка с водой. Нестерпимо захотелось пить. Я облизал пересохшие губы. Но язык был сухой.
- Пить! – попросил я, не надеясь на то, что медсестра услышит.
Да где там! Стал бездумно смотреть в потолок, нет, нет, да косясь на стол, гипнотизируя мензурку. Потолок был весь в трещинах, которые складывались в узор в виде креста. Мерещился даже Христос, распятый на нем. Передумал и стал считать капли, что медленно по одной капали в колбе капельницы. Кап! Кап! В голове назойливо крутилось:
«Кап кап, капает вода
тик так, времени минута
ты и я, бесконечная игра
пьеса без конца

и вновь прекрасный сон
простой как дважды два четыре
где он в меня влюблен
и мы одни в целом мире
он на руки берет,
несет меня сквозь туман
и наш корабль мечты
заплыл в любви океан
он мой, я его
и больше ни кого
кокосовый коктейль, сладкое вино
я слезы глотаю, но знаю
что на всегда ушло».
Hollywood - Кап-кап, капает вода
От грустных мыслей оторвал таракан – тараканище, который ползал по трубке от капельницы. Я прочитал надпись на банке: «Глюкоза». Ясненько, на сладенькое паразита потянуло! Попытался левой рукой смахнуть его, но не смог дотянуться до капельницы. Дунул, что было силы. Где там. Сидит на резиновой пробке и в ус не думает.
- Да уж! – выругался я. – И как я докатился до жизни такой?!
Вспомнил старый анекдот:
«Сестра, снимите муху! – просит дистрофик в больнице. – Всю грудь истоптала!»
- Сестра! – крикнул я. А в ответ – тишина.
Заметил, что возле кроватей на противоположной стороне на стене был звонок. Повернул голову. Оказалось, что возле изголовья моей кровати, тоже был. Нажал на кнопку. Звонка не услышал.
- Что и следовало ожидать.
Посмотрел на капельницу. Таракан был на месте. Капли капали слишком медленно, и я подкрутил колесико. Колба опустошалась на глазах. Я выдернул из клипсы иголку и закрыл отверстие специальной пробочкой. Отставил капельницу от кровати как можно дальше, чтобы таракан не перепрыгнул на мою постель. После чего показал ему язык.
- Что, съел? – И вспомнил Чуковского: -
«Рыжий и усатый
Та-ра-кан!
Таракан, таракан,
Тараканище!..
Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!)
Таракан, таракан, таракашечка,
Жидконогая козявочка - букашечка».
Пить хотелось до невозможности. Что же делать? В двух метрах от кровати  в углу был источник живительной влаги – водопроводный кран. Но как добраться до него? Я лег на бок и сполз с кровати. Держась за спинку, встал. Закружилась голова, ноги дрожали, словно с перепоя. Опираясь на стену, я сделал робкий шажок. Отдышался. Сделал еще один. Так и пошаркал до умывальника. Открутил кран и жадно припал к нему. Напившись вволю, заодно и умылся. На душе повеселело. Кое - как добрался до кровати. Кулем свалился на нее.
- Блин! – выругался я, только сейчас заметив, что потерял по дороге простыню, заменявшую повязку.
На пороге, наконец – то, появилась медсестра. Удивленно посмотрела на простыню, лежащую на полу. Выручил К.Чуковский:
«Одеяло
Убежало,
Улетела простыня,
И подушка,
Как лягушка,
Ускакала от меня».
Мамы и папы, учите с детьми стихи и читайте им сказки! В жизни пригодится.
 Медсестра возмутилась:
- На вас простыней не напасешься! Буркнула она и полезла в шкаф за очередной.
- Гм-м! – откашлялся я, прочищая горло. – А вы не пробовали бинтовать рану? – с невинным видом поинтересовался я у нее.
- Зачем? – недоуменно воскликнула она. – Так удобней.
- Оно понятно, мороки меньше, - согласился я с ней. – Но, как бы это вам сказать, бинт то стерильный.
- Тряпки стираные, - заверила она меня.
- Ну – ну, утешили, - вздохнул я и заскрипел зубами.
В этот момент беременная, лежащая напротив меня, вскрикнула:
- Ой, мамочка, кажется, началось!
Медсестра переключила свое внимание на роженицу.
- Что у вас началось?! – налетела она на нее.
- Кажется, схватки начались, - извиняющим тоном проговорила соседка.
- Вот тебе на! – всплеснула руками медсестра. – Вам нельзя рожать – швы разойдутся.
Женщина поджала ноги к груди и заголосила:
- Ой, не могу, больно! Рожаю!
- Позовите врача! – посоветовал я медсестре. – А то самой придется роды принимать.
Медсестра испарилась из палаты. Из коридора донесся ее истошные вопли, как будто именно она рожала:
- Семен Аркадьевич, скорее! Петрова удумала рожать!
Через пару минут появился заспанный врач.
- Петрова, прекратить! – закричал он с порога. – Не сметь рожать!
Я с тоской посмотрел на икону Богородицы и взмолился:
- Господи, помоги! Ну чего тебе стоит?
Икона Богородицы в ответ на мою просьбу вновь засветилась. «Ну, и слава Богу!» - подумал я.
Врач тем временем проводил осмотр Петровой надумавшей весьма некстати рожать. Убедившись в том, что действительно начались схватки, дохтор испарился. Через полчаса в палату явилась целая делегация. В километре – другом от мединститута находился роддом, откуда врач и вызвал специалистов. Те устроили консилиум возле кровати Петровой, заходившейся криком.
В реанимации все проснулись. Лишь боров в углу спал и в ус не дул, сотрясая палату оглушительным храпом.
- Здоров мужик! – с завистью сказал я и поинтересовался у медиков, которые решили не рисковать перевозить Петрову в роддом, опасаясь того, что она может разродиться по дороге. Я опешил от подобной новости. – Доктор, - обратился я старшему из врачей, - она что, прямо здесь рожать будет?
- А что?
- Так я на баб от подобного зрелища больше не смогу смотреть! – поделился я с ним своими опасениями.
- Это – ваши проблемы! – заявил врач.
- Ироды! – завопил я благим матом. – Вы хоть ширму поставьте.
Не знаю уж, что помогло – моя молитва или лекарство, которое вкололи Петровой, чтобы прекратить схватки, но все обошлось – она родила, как узнал я позже в роддоме здорового мальчика. А чтобы я не совался, куда не следует, мне вкололи успокоительное, и я заснул. На сей раз без сновидений. Проснулся от боли.
- Пить! – не открывая глаз, попросил я.
Влажный тампон бережно коснулся моих губ. Затем еще раз. Еще.
- Спасибо, - прошептал я и открыл глаза.
Передо мной стояла жена.
- А ты чего приперлась?! - налетел я на нее. – Велено же было спать!
- Я поспала, - сказала жена и показала на соседнюю кровать.
- Дома удобней.
- Я не ездила. Купила лекарства в киоске и все.
Я обалдел.
- Слушай, а сколько после операции прошло?
- Пару часов.
- Да?! А мне показалось, что целая вечность.
- Спи! – попросила жена.
- И ты ложись. Все будет хоккей! Не волнуйся!
- Обещаю! – заверил я жену. – Началась страстная неделя. Существует благочестивый обычай думать, что любой, умерший на Пасху или на Светлой неделе, попадает в рай прямиком — без мытарств. В рай меня не пустят – не заслужил, так что будем жить. Помирать нам еще рановато.
Утром со смехом рассказал Любе о том, что происходило со мной во время и после операции. Услышав о том, что ночью светилась икона и сама Богородица разговаривала со мной, жена подошла к иконе, от которой спускался провод. Она воткнула витку в электрическую розетку. Икона засветилась и, как гирлянда на новогодней елке, стала переливаться разноцветными огнями.
- Тьфу ты! – матюгнулся я. – Прости, Господи! Ох, уж эти китайские братушки – уже и до церковной утвари добрались! Эдак, гляди, чего доброго и украинские вышиванки, да русские матрешки  начнут у себе на конвейере штамповать.
Я не придал значения тому, что произошло со мной во время операции, а – зря. Меньше бы шишек набил. Литровые бомбы на капельнице сменяли друг друга. Тоска – жуть! Лежать без дела нудно, а слушать охи, да вздохи соседей по палате тошно. Стал рассказывать анекдоты. Начал с подходящих – на медицинскую тему. Публика оказалась благодарной и реанимационная сотрясалась от нашего хохота.
В обед объявился врач и разрешил встать. Чтобы никто не узнал о моем ночном походе на водопой, я долго кряхтел, охал и ахал, с тоской глядя на открытую дверь. Врач похвалил и по моей просьбе, убедившись, что я дотопаю до туалета, вытащил из меня одину из трубок, которая больше всего досаждала мне. Видимо, чтобы подсластить пилюлю, сообщил о том, что с аппендицитом у меня все в порядке, но шов останется, поэтому, в случае чего, не забудь предупредить хирурга.
- Так он мне и поверит! – сказал я с намеком. – Надо было уж отрезать, чтобы лишний раз не мучиться.
Диагноз панкреонекроза меня не напугал. Меня интересовало главное:
- Скажите, доктор, только честно: это не рак? – и объяснил ему причину моего беспокойства: - Отец умер в 54 года от рака. Мне столько же. Где – то в подсознании я с тревогой ждал, что меня постигнет та же самая участь.
- Нет, рака у вас нет! - заверил меня врач. – Во всяком случае, я не заметил опухоли.Вспомнив о том, в каком состоянии он делал операцию, я ему не поверил. И спустя четыре года недоуменно смотрел в туалете на то, что, простите за деликатные подробности, писаю кровью. Жену не хотел пугать. Но, все ж таки, решил позвонить. Она работала рядом. Вытянула меня с урока и вручила баночку. Соседка заведовала лабораторией в поликлинике  по соседству и сделала анализ. Кровь. После уроков пошел с женой в поликлинику. Сделали УЗИ. Врач выгнал меня покурить. Все было понятно. Взяли направление в онкологию. Вечером перезвонил бывшей ученице, которая работала в нужной мне клинике. Через день мне сделали операцию. Техника пошла далеко вперед, поэтому никакой резекции не делали. Я не специалист, поэтому не буду вдаваться в медицинские подробности. Вы легко можете узнать и даже увидеть процесс операции на специализированных медицинских сайтах. Операция называется: Трансуретральная резекция (ТУР) мочевого пузыря.
Еще через сутки я забастовал и сказал, что буду ночевать дома, а утром приезжать на процедуры. Никто не возражал, так как каждый день возле кабинета заведующего отделением стояла очередь из нескольких десятков человек, которым поставили неутешительный диагноз: рак.
Тогда – то я и прочитал эти слова: «рак – не приговор, а – предупреждение». Стал задавать вопросы: Почему? О чем меня предупреждают?
Вы не обращали внимания на то, что от рака погибают лучшие люди? И это не случайно. Они прикоснулись к неким тайным знаниям, но использовали их в своих личных целях – кто – то растратил их на славу, кто – то на карьеру, кто – то на материальный достаток. В вирусе рака заложена программа самоуничтожения. Надо лишь уметь включить ее. Кнопка выключения закрыта на многие замки. Нужно все их открыть последовательно. Вот лишь первый из ключиков: желание жить во имя высокой цели не ради себя, а – людей.
На балконе стояли мешки с красной свеклой, сок которой я пил. Опробовал все, предлагаемы способы борьбы и убедился, что причина болезни кроется в нашей душе. Но вы не поверите моим словам. Поэтому я и пишу о том, как я боролся с болезнью. Опыт борьбы за жизнь, приобретенный в лечении панкреонекроза мне весьма пригодился, в борьбе с раком, поэтому и пишу так подробно для того, чтобы вы поверили мне.
Швы еще толком не зарубцевались. Но лежать надоело, да и деньги, которые собрали с миру по нитке подходили к концу. В принципе основной курс я прошел. Теперь оставалось ждать результат. Но его можно ждать и дома, а не в платной палате, где я балдел в одиночестве благодаря помощи добрых людей, которые оплатили ее. Пообещал врачу, что не буду делать резких движений, и отпросился  у врача на рыбалку.
 «Посижу на бережку с удочкой и – все!» - заверил я его.
Жил прямо в спортивной школе, в тренерской. Садился в знакомую по предыдущим нашим поездкам моторную лодку и заплывал на середину озера. Весла мы с детьми добили, поэтому пришлось пользоваться веслом от байдарки. По утренней зорьке потихоньку поплыл на середину озера. Встал на якорь. Клевало отменно. Увлекся. Не заметил набежавшей тучки. Тучка быстро переросла в тучищу. «Е – мое! Буря, скоро грянет буря!» - подумал я, вспомнив классика. Заброшу еще разочек и – домой. Ветер налетел неожиданно. Якоря не выдержали. Лодка рассчитана на шестерых человек. Я – один. Парусность огромная. У меня вместо весел перышко от байдарки, которым можно лишь гладить волны.  Понял, что дело пахнет керосином, так как меня с крейсерской скоростью понесло на плотину. Встал на одно колено, как байдарочник и заработал веслом изо всех сил. Толку – ноль. Решил грести столько, сколько хватит сил, а там бросить лодку и добираться до берега вплавь. Изредка косился на футболку и проверял не видно ли крови, так как от напряжения они могли разойтись. К счастью, обошлось - якорь зацепил браконьерскую сеть, и лодка замедлила движение. Сеть была длиннюшая, практически от берега до берега. Я использовал ее как канат и подтянул лодку к берегу. По дороге, чтобы добро не пропадало, вытаскивал рыб, застрявших в сетке. Хорошие такие рыбины – карпы, толстолобики, пару щучек. Совесть меня при этом ,а ни сколечко не мучила. Так им – браконьерам – и надо! Обратно плыть не рискнул из - за сильного ветра, а тянул лодку, как бурлак с известной картины Репина.
На причале я застал печального браконьера, который имел гараж рядом со спортивной школой. Он пожаловался мне, что ветер сорвал у него сеть. Я рассказал ему о своих приключениях и в благодарность за то, что его сеть практически спасла мне жизнь, сказал ему, где видел перевернутые бутылки от сетки, которые браконьеры использовали вместо поплавков. Он заглянул в мою лодку и присвистнул:
- Ни хрена себе! Это что же ты удочкой столько наловил? Я сетью меньше ловлю.
- Хорошо клевало перед грозой.
- А щуки?
- Спиннинг прихватил. – Опасаясь, что он может заметить на рыбе следы от сетки, поторопил его: - Ты ворон не лови, а то сеть унесет на плотину. – Так как я выбирал из сети наиболее крупные экземпляры, выдвинул гипотезу: - Рыбы, наверное, набилось в сеть, вот ветер и сорвал ее.
Вскоре на берегу появился директор школы. Мой улов произвел на него впечатление. Я сказал ему:
- Игорь, забирай улов!
Игорь обалдел от моего предложения.
- А ты что же?!
- Мне нельзя, я – на строгой диете. Знаешь, какое лечение после моей операции? Холод, голод и – покой!
Игорь - мужик хозяйственный, часть рыбы закоптил, часть посушил, а часть отнес домой в холодильник, чтобы я побаловал рыбкой и жену. Ох, и вкусная же была копченая рыба – пальчики оближешь! Берешь ее еще теплую. Понюхаешь – вишней пахнет. А жир стекает по ее бронзовым бокам. «Нет, что ты! – заверял я жену по телефону. – Даже не пробовал - детскими кашками перебиваюсь. Ловлю с причала… - врал я, подмигивая Игорю. – Проболтаешься жене – прибью, так и знай!» - пригрозил я ему на всякий случай.
На следующий день переплыл на лодке на другой берег и пошел в лес на разведку, но на всякий случай взял корзину для грибов на два ведерка. Зашел в сосновый лес. А там – белые стоят, как на картинке – в ряд по краю вырубки. Пришлось рубашку снимать. Такая, вот, реабилитация получилась. Все, как врач советовал – холод, голод и покой.
Не подумайте, что я жалуюсь вам и прошу у вас сочувствия. Уверяю вас, у меня и в мыслях не было ничего подобного! Напротив, я хочу помочь вам. После Добротвора я, как и обещал, навестил своего хирурга. Тот посмотрел на рубец, заставил сделать все анализы и сообщил нам:
- Жить будет, если забудет про спиртное, жареное, мучное и дал листок с диетой. На одной стороне то, что мне нельзя при панкреатите – он набран мелким шрифтом, чтобы уместить то, о чем надлежало забыть из еды, а на обратной стороне, что мне «льзя». Список весьма коротенький.
А потом, вовсе не напрашиваясь на комплимент, он признался:
- Я, конечно, не худший хирург. Но в данном случае явно без чуда не обошлось. Был лишь один шанс из десяти, что он – то есть, - я, выкарабкается.
Такие вот, дела – делишки. Я – то знаю, что спасло меня – Добротвор с его живой водой, куда я поехал вопреки здравому смыслу. Но что – то подсказывало мне, что путь к выздоровлению лежит именно через Добротвор. Мое поколение воспитывали материалистами. Мне и в голову тогда не могло прийти, что мысль человека материальна. Но во время первой поездки в Добротвор с детьми я убедился в этом.
Добротвор расположен на реке Западный Буг. Сразу же после войны, как раз в год моего рождения в 1954 году была Построена Добротворская ТЭС, так в десятке километров в Червонограде добывали уголь. Строил Добротвор весь Советский Союз. Поэтому городок не очень характерен для Западной Украины по национальному составу.
Реку перегородили плотиной. Так возникло водохранилище длиной в несколько десятков километров. Вода из него использовалась для охлаждения турбин. Два канала – теплый и холодный. В теплом вода не замерзает и зимой. Рыба нерестится несколько раз в году. Ее ловили для рабочей столовой.
Качество воды оставляет желать лучшего. А, если учесть, что в Западный Буг впадает знаменитая подземная львовская река – Полтва, которая превращена в городскую канализацию, то в реке полный, так сказать, набор питательных элементов для речной живности. Так что микробиологические пробы из реки лучше не делать – все и без них понятно.
На вопрос детей и взрослых перед поездкой о том чистая ли вода в Добротворе? Я уклончиво сказал:
- Она – вода – живая. Рыба – кишмя кишит, а раки толпой гуляют по мелководью.
Мужики при слове рак заметно оживились, и пару человек многозначительно подмигнуло мне, поднимая руку со словами: «Мы едем с вами». Раки, как известно, живут лишь в чистой воде. Я безоговорочно приемлю заповедь Бога о том, что человек должен возделывать землю и оберегать ее. В Евангелии от Матфея 13 Господь Иисус говорит, что земля — это человеческое сердце. Вы не с Луны свалились и прекрасно, без лишних слов, представляете себе наши места отдыха – кучи мусора, объедки, битое стекло. Не завидую праведникам, которые наследуют землю и будут жить на ней вовек /Псалом 36:29/. Мало ли кому какой участок достанется! Увидев эту «красоту», детишки пригорюнили:
- Вы говорили, что в Добротворе течет живая вода, а здесь пустые бутылки и какашки всякие плавают.
- Во – первых, не какашки, а икра лягушек, из которой, возможно, появится лягушка – царевна. Посмотрите, сколько мальков возле берега – тучи! А, во – вторых, это не мусор плавает, а маскировка, чтобы никто не догадался из посторонних о том, что в Добротворе живая вода. Как прослышат о ней иностранцы, понаедут и нам места не будет. А на берегу, мы сейчас быстренько наведем порядок.
Городской пляж находился по соседству с территорией спортивной школы. Заметив директора, я окликнул его:
- Игорь, грабли есть? - Пару минут и – чистота. Всех делов – то! Неужели так трудно городским властям поставить мусорный бак, ведь купаются здесь только городские.
Я зашел в воду по грудь и махнул рукой детям, не забыв предупредить:
- Кто заплывет за меня – утоплю! Никто попыток и не делал, так как я стоял метрах в тридцати от берега, а плавцов среди детей не нашлось. Что тут началось! Писк, визг, брызги во все стороны. Вода – теплая, и какая – то ласковая. Мальки тыкаются в ноги – ляпота. Дети счастливы безмерно. Я счастлив оттого, что счастливы они.
Церковь пугает нас вторым пришествием Христа. Его судом. Я, как учитель, никогда не ругал своих учеников, а брал их вину на себя: «Наказывайте меня, а не учеников. Я – не доучил, не досмотрел, не остановил…» И директор вполне заслужено объявляла мне выговор и добавляла: «Вы разберитесь, поговорите, объясните, что так делать нехорошо». Я в знак согласия утвердительно кивал головой и, понурив голову, брел к детям, собираясь вытряхнуть из них душу, как было во время нашей первой поездки на озеро в Добротвор к моему знакомому – директору детской спортивной школы по гребле. Он договорился с директором ТЭС и нас разместили в рабочем общежитии. Номер стоил… 1 гривню. Вся поездка на неделю с учетом продуктов обошлась в 25 гривен с носа – цена смешная, поэтому поехали всем классом, прихватив братиков и сестричек. А было моим ученикам в то время, аж, неполных 11 лет. Для того, чтобы заинтересовать ребят участвовать в олимпиаде по истории Древней Греции, я, нелегкая меня дернула, пообещал, что в случае победы уговорю родителей отпустить их на озеро на неделю.
Уговорил на свою голову. Я – то рассчитывал на то, что родители не рискнут отпускать детей одних на озеро и поедут с нами. Но дети были категорически против родителей, а родители заявили:
- Там же вода! Опасно!!! Езжайте… сами. Но пятеро родителей – самых отчаянных - все ж таки рискнули поехать со своими чадами, чтобы готовить им.
Встретили нас как самых дорогих гостей. Добротвор – поселок городского типа в 60 километрах от Львова. Единственное предприятие - Добротворская ТЭС. Все друг друга знают. Так как школа русская жители Добротвора решили, что приехали москали из России, поэтому проявляли к нашим персонам повышенное внимание.
Ребята, увидев, как лихо гребут их ровесники на байдарках и каноэ решили показать им класс. Директор выделил нам тренера. Тот привязал на всякий случай по бокам байдарки пустые десятилитровые бутылки, чтобы байдарка не переворачивалась. Теоретически она и не должна была переворачиваться. Но мои ученики практикой опровергли теорию. Перевернулись все, до единого человека, включая взрослых. Я на всякий случай плыл на лодке рядом и выуживал их за спасательные жилеты из воды.
Следом за детьми перевернулись и все их мамы и папы, поэтому решили научиться грести для начала на весельной лодке. Со старой моторной, еще советской, моторной лодки сняли мотор и отдали ее в полное наше распоряжение. Лодка тяжеловата для одного, да и желающих грести отбоя не было, поэтому гребли вдвоем.
Я сижу на корме и курю. Ребята гребут. Лодка плывет куда угодно, но только не туда, куда нам надо. Тренировка была сорвана. Местные мальчишки и девчонки собрались на берегу, наблюдая за бесплатным зрелищем.  Гребцы орут друг на друга благим матом, обвиняя в том, что сосед гребет не правильно, причем тот, кто гребет неправильно, кричит громче. Лодка выписывает на глади озера замысловатые узоры. Я сижу на корме и курю, стараясь не смеяться. Выясняется, что лодка неправильная, весла не фирменные, и вообще на кой шут им это надо?
Я вытягиваю из полупустой пачки очередную сигарету.
- Мало ли что в жизни бывает. Плывешь ты, допустим на пароходе. Он терпит крушение. Ты на лодке. Берег в ста метрах. Грех помирать, когда можно спастись. Так что гребите, да постарайтесь народ особо не смешить. Пока вы не поймете, что вы – команда и каждый гребет не сам по себе в свое удовольствие, а одновременно с другом – ничего не получится.
Лиха беда – начало! Научились. Показать класс в гребле, правда, не удалось. Решили утереть местным нос в футболе, которым бредили мои мальчишки. Они – то бредили, а местные занимались в школе олимпийского резерва по футболу при Львовских «Карпатах» - команде мастеров. Вот и показали класс, только не мои ученики. Болеть за своих собралась вся школа – единственная в Добротворе. Класс показали, но только местные пацаны. Единственное утешение - счет нам все ж таки удалось размочить. Зато День Нептуна на Ивана Купала удалась на славу – папоротника хватило на всех, ила тоже. И костер на открытие удался. Побывали в аду – местной ТЭС. Грохот, жара, как в аду, зато газировка – на халяву. Пей – не хочу! Узнали, по чем фунт лиха и как зарабатываются трудовые рубли. Все было прекрасно. Местные признали нас своими и подружились с моей ребятней. Мамы, вместе с ребятами, готовили. Папы, как обычно, отдыхали в свое удовольствие, попивая в теньке пивко.
Все шло прекрасно, до поры до времени. Нас разместили, как дорогих гостей, на только что отремонтированном этаже. И вот, заведующая общежитием устроила для меня экскурсию в туалет. На свежепобеленной стене красовалось солнышко, выложенное из жеваной туалетной бумаги. Заведующая не очень и ругалась, а больше переживала, что ребята голодают и на следующий день принесла парного молочка и яиц, чтобы они, не дай Бог, не отощали, бедолаги. Я пообещал ей разобраться и попросил у нее щетки, ведра, метлы, чтобы побелить и убрать газоны под окнами. Она попросила меня перед уходом:
- Вы очень сильно их – детей – не ругайте! У меня у самой трое – насилу управляюсь. Порой такое отчебучат, что мне и в голову не придет.
Виновник признался в содеянном сам. Я учинил ему допрос с пристрастием:
- Зачем? – Ученик лишь пожал плечами в ответ. – Ты понимаешь, что о нас городских, да вдобавок русских, будут думать в Добротворе?!
Папа ученика был с нами, поэтому он ответил вместо сына:
- Что вы – свиньи, - и наградил свое ненаглядное чадо подзатыльником.
Я подозвал всех к окну и сказал:
- Посмотрите!
- Солнышко! – обрадовались дети. – Можно купаться! – накануне была плохая погода, поэтому мы и учились грести.
- Вы на солнышко – то не заглядывайтесь, - огорчил я их. – Вы вниз посмотрите! Кто лопал чупа – чупсы? А поп – корн? Метелки дожидаются вас у администратора.
Я не знаток в физике, но я знаю совершенно точно вода, благодаря тому, что дети поверили мне, действительно стала живой. Вот  почему перед операцией я сказал жене:
- Из больницы – прямым ходом в Добротвор!
У священников есть такое выражение: намоленные иконы. Они, действительно, помогают. Но не сами иконы, а надежды молящихся на чудо, ведь наша мысль материальна. Я верил в то, что Добротвор исцелит меня, и я вылечился.
При въезде в Добротвор стоит дорожные знак, на котором название городка написана на украинском языке: Добротвир. Твир на украинском – сочинение. То есть, сочинить Добро. Но на русском творить имеет совершенно другое значение: сделать. И сотворил Господь Небо и Землю. Или только придумал? Не важно! Мы с детьми сначала сочинили наш Добротвор, а потом сотворили его – наш мир. Мир добра, радости, улыбок и света. Место, где сливается воедино пространство и время, а мечты сбываются.
Помните чудесный советский мультик о капитане Врунгеле, который сказал бессмертные слова: «Как назовешь корабль, так и поплывет!» Что, скажите на милость, может родиться в головах генералов НАТО офис, которых расположен в городе на болоте – Брюсселе? Там же, между прочим, и штаб – квартира Евросоюза. А мировой финансовый и культурный центр - Париж вырос на месте поселения Лютеция (лат. lutum — что на латыни означает «грязь»), основанного кельтским племенем паризиев в III веке до н. э.
Пусть кто – то воспевает Париж, а я – Добротвор!
Через несколько лет после того, как мне удалили опухоль, раком неожиданно заболел шурин. Сестра жены на мой удивленный вопрос: «Рак? Откуда, ведь твой муж никогда ничем не болел! Не пьет, не курит, особо не выкладывается на работе, ни в чем не ограничивает себя…» В ответ я услышал страшные слова: «Вашими молитвами!» Позже она отнекивалась от произнесенных слов, говоря, что мне послышалось. Пусть так. Не стану грешить – им непросто далось лечение. Впрочем, люди помогли, в том числе и я, хотя сам проходил курс антивирусной терапии. Помогли и незнакомые люди, после того, как мы заставили его дать объявление в социальных сетях, напомнив ему слова: «Просите и вам воздастся!». Не указываю автора, так как не могу дать ссылку на Библию из – за того, что Интернет не работает. После лечение у него даже кое – что осталось и они сделали на эти деньги ремонт. Болезнь вернулась к нему через несколько лет с новой силой.
Я пришел к нему, чтобы рассказать о том, как я лечился от рака. Он высокомерно сказал мне:
- Что у меня, по - твоему, Интернета нет?
Я сказал ему лишь те слова, которые вынес в заголовок:
- «Рак – не приговор, а – предупреждение!»
- Глупость, какая! – воскликнул он.
- Включи компьютер! – попросил я его. – Найди любой сайт онкологических больных.
- Ну, нашел, и что дальше?
На главной страничке сайта было сверху написано огромными буквами: «Рак – не приговор, а – предупреждение!»
- Прочитай, - сказал я ему.
Он пробежал глазами главную страничку, но этих слов, выделенных красным цветом, почему – то не увидел.
- Нашел? – спросил я его.
- Нет, - сказал он, снисходительно пожимая плечами.
- Вот же они, - сказал я, тыча пальцем в экран дисплея.
- Где? – переспросил он.
Он не видел этой фразы, хотя она бросалась в глаза. Не видел потому, что не хотел ее видеть. Не хотел слушать и мои советы. Он – настоящий полковник, а я – неудачник – обыкновенный рядовой учитель.
- Подумай о том, почему у тебя возникла эта болезнь, - посоветовал я ему. – Может быть, что – то  в жизни ты делал не так, как следовало, может быть, неправильно вел себя с близкими? – задал я ему риторический вопрос. – С этого я начинал свое лечение.
- Все в руках Божьих, - философски сказал он, хотя не верил в Бога. – Доживу, сколько суждено.
Он разнервничался и мне пришлось, несолоно хлебавши, ретироваться, понимая, что «насильно мил не будешь». Вечером его жена позвонила моей и попросила, чтобы я больше не приходил, так как у супруга, после нашего разговора с ним, поднялась температура. Жена налетела на меня с упреками:
- Ну, кто тебя просил?
- Люба, - сказал я ей, - я должен был помочь ему. Мне ночью приснился странный сон.
- Опять что – то плохое? Лучше не рассказывай.
- Я до позднего вечера писал роман и во сне увидел его продолжение.
- О чем писал? – с беспокойством спросила она меня.

- Давай – ка, лучше я прочитаю, - предложил я ей. – Это маленький рассказик о том, как мы ездили за грибами, когда Алена – племянница – была еще маленькой. Лет пять или шесть. В яновский лес. Помнишь?
Мы лишь единожды ездили все вместе за грибами, поэтому эту поездку жена хорошо помнила. Вы видите, что я не называю по имени шурина. Это не случайно – жена просила. Поэтому назову его, предположим, Иваном, на котором свет клином сошелся. Мать купила ему старую «Волгу» - ГАЗ – 21. События происходили более 30 лет назад, когда машина еще не была раритетом. Поехали днем. За грибами ездят рано утром. Мы поехали просто погулять в лесу, а потом устроить пикник. Причина была проста – у Алены на следующий день был день рождения. Должны были прийти гости, вот мама и выгнала ее из дома с отцом, чтобы она не мешала ей. На базаре появились грибы, вот шурин и решил съездить в лес на разведку. Когда приехали, он, схватил корзину, и рванул в лес.
- А Алена? – крикнула ему жена вдогонку.
- Пусть с вами погуляет по лесу.
- Папа, я хочу с тобой! – плаксиво заявила дочка.
- Вот еще! С дядей и тетей погуляй, а то они все грибы соберут! – заявил папаша и только мы его и видели.
- Ты иди за грибами, а мы с Аленой погуляем! – предложила жена.
- Как в прошлый раз?! – напомнил я ей прошлогоднюю поездку, когда она с моим племянником убегала от змеи и заблудилась в трех соснах. – Какие грибы? Поздно! За грибами надо было утром ехать. Лес уже десять раз грибники прочесали вдоль и поперек.
В этом и была причина того, почему шурин сбагрил нам свою дочку. Он хотел уйти подальше от дороги, а с пятилетним ребенком далеко не пойдешь. Нисколько не расстраиваясь, так как поехал отдохнуть в лес, а не набрать грибов, я не стал даже брать корзину. Взяв Алену за руки, мы пошли  в лес, напевая по дороге песню:
- «Куда мы идем с Аленой – большой секрет. Большой секрет…» - переделывая на ходу известную песню из мультфильма «Бременские музыканты».
Алена была для нас с женой больше, чем племянница. У нас нет своих детей, поэтому мы любили ее как свою родную дочь. Ее отец служил в Германии, но родилась она во Львове. Мы с тестем ездили в Брест забирать ее на машине, когда она была еще у мамы в животике. Тесть лишь недавно получил права и боялся ехать так далеко один. Туда машину вел я, обратно он не доверил мне, хотя совсем еще не умел ездить. Мне приходилось всю дорогу подсказывать ему, а то и выкручивать руль, чтобы не задеть грузовик во время обгона. Я и сказал ему, чтобы он больше не обгонял попутные машины, напомнив пословицу: «Тиши едешь – дальше будешь». Вот почему обратная дорога заняла у нас вдвое больше времени.
Из роддома Алену тоже забирал я, вот почему у нас с ней была духовная близость. Тесть брал ее с собой на приусадебный участок. Однажды мы ездили с ней на рыбалку. Вообще – то мы ездили на пикник, но я на всякий случай прихватил с собой удочки. Алене прихватил старое бамбуковое удилище. Привязал на него леску 0,5 мм, чтобы не порвалась. Поплавок покрупнее. Насадил червя. Показал, как надо забрасывать и отдал Алене удилище. Минут через пять ей рыбу ловить наскучило, так как рыба не ловилась. Она и убежала к костру. Я поймал без нее окунька и прицепил ей на удочку. Причем, для того, чтобы он не сорвался, крючок продел через обе губы. Алена прибежала назад минуты через две – три.
- Как шашлык, не готов еще? – поинтересовался я у нее, догадываясь о причинах ее столь быстрого возвращения.
- Не, сказали, что позовут.
- А чего так быстро вернулась?
- Папа послал узнать: клюет или нет?
- Понятно! - пряча улыбку, сказал я.
- Дядя Толя, клюет?
- А ты сама посмотри, - посоветовал я ей.
Она послушно посмотрела на поплавок, который выписывал на воде круги.
- А как это - «клюет»?
- Ну, если поплавок дергается вверх – вниз или тонет, значит, клюет.
Она посмотрела еще раз на воду и не увидела поплавка.
- Ой, а мой поплавок утонул! – воскликнула она и уточнила у меня: - Значит, у меня клюет?!
- Еще как! – заверил я ее и сказал: - Тащи!
Она дернула удилище со всей силы, и многострадальный окунек оказался на ближайшем дереве. Благо леска оказалась прочнее ветки, и мы спасли окунька от ворон. Я снял окунька и отдал его Алене.
- Беги, покажи папе свой улов! Только, смотри, не уколись!
- Папа, я поймала рыбу! – заорала она и умчалась к костру.
В это время у меня клюнула плотвичка. Ее ждала та же участь, что и окунька. Я прицепил ее на удочку Алены и забросил в воду. Алена примчалась назад через минуту. Первым делом спросила:
- Не клюет?
- У меня – нет, а за твоей удочкой я не слежу. Смотри сама, ты же ловишь, а не я.
Алена понаблюдала за игрой поплавка и на всякий случай переспросила у меня:
- Клюет? Тащить?
- Тащи, но не так сильно, как прошлый раз, а то губу оторвешь.
Алена вытащила плотвичку и долго рассматривала ее. Потом убежала похвастаться уловом. Третьим оказался карасик. Хорошая, одним словом, оказалась рыбалка. А шашлык у папы подгорел. Виноватой оказалась Алена, так как отвлекала его со своей рыбой от шашлыка. К тому времени ее отец вернулся из Германии и служил в часе езды от Львова – в Дрогобыче. Но когда начинались ягоды, они приезжали во Львов каждую субботу и воскресенье, чтобы проведать бабушку и дедушку. Дед с бабой не возражали. Я тем более, так как клубникой засадил третью часть участка, чтобы Алене хватило на весь год.
Они собирали с дедом малину, а я, ползая на карачках, полол клубнику, заросшую травой. В малине росла крапива выше Алены. Она была лишь в трусиках и майке, поэтому дед отправил ко мне на помощь. Я объяснил Алене, что надо делать – полоть сорняки. Земля пересохла, и у нее не хватало силенок выдергивать их. На следующий день тесть обещал отвезти меня на рыбалку в рыбхоз, куда пригласил его знакомый, так как его машина была в ремонте. Я спросил у Алены:
- На рыбалку хочешь?
- Хочу! – закричала Алена, хлопая в ладоши, о чем поспешила сообщить дедушке.
Я чертыхнулся про себя, тому что, не подумав, предложил ей поехать с нами.
- Но вставать надо будет очень рано! – предупредил я ее, понимая, что это бесполезно. – Черви накопаешь – поедешь, а то не на что будет ловить.
- А где?
Я вручил ей саперную лопатку и показал где искать червей – в междурядье, которое надо было перекопать, так как там буйно росли сорняки. Алена надолго исчезла. Пришла, чуть не плача показывая мне одного – единственного дождевого червя.
- Вот, больше нет.
- Плохо, наверное, искала? – предположил я и пошел посмотреть на ее работу. Все междурядье было перекопано. Пришлось брать ее с собой вместе с червяком. О нем она мне десять раз напомнила.
Я полночи варил каши, горох, месил тесто, готовясь к серьезной карповой рыбалке. Тесть приехал точно в назначенное время. Алена, боясь проспать, проснулась вместе с дедом и успела сходить с ним в гараж.
Знакомый тестя, пригласивший нас на рыбалку, работал в прокуратуре. Он и договорился о рыбалке в рыбхозе. На проходной нас предупредили:
- Вы особо много рыбы – то не ловите! Так, на еду.
Знакомый мгновенно испарился и вскоре я увидел его на противоположном берегу. Я думал выделить Алене удочку и оставить ее с тестем. Но она наотрез отказалась. Пришлось располагаться с удочками недалеко от машины. Первым делом я распаковал удочку Алены. Хотел насадить гороховую мастырку, которую варил полночи. Но она потребовала насадить червя. Я попытался убедить ее в том, что карпа надо ловить на хлеб или каши. Но она стояла на своем:
- Насади червяка!
Аргумент у нее был железобетонный:
- А зачем я тогда половину огорода перекопала?
Не говорить же пятилетнему ребенку, что копала для того, чтобы не мешать мне. Червяк был сантиметров 10. Я его проткнул в нескольких местах и надежно закрепил на крючке, думая про себя: «Оно и лучше – реже насаживать придется». Деревьев на берегу не росло, рыбаков не было, так как на озере ловить рыбу запрещалось. Я вручил Алене удочку и пожелал ей:
- Ни – хвоста, ни – чешуи.
Алена встала в пару метрах от меня и, лихо размахнувшись, забросила удочку. Я успел закинуть лишь один спиннинг,  как услышал подозрительную возню, сопение, а потом и призыв Алены о помощи. У меня сердце екнуло от испуга. Я испуганно повернулся и онемел – Алена поймала карпа и пыталась вытащить его на берег. Рыбхоз разводил рыбу на промышленной основе. Летом спускала воду, чистили озеро и наполняли его водой. Весной выпускали в него 100 граммовых карпиков, которые за лето нагуливали вес. Они были один в один – чуть меньше килограмма. Карп очень сильная рыба и умеет побороться за свою жизнь. В Японии карп является символом мальчиков.
Алена тащит карпа на берег, а рыба тянет ее в воду. Силенок у Алены еще маловато. Так что борьба шла на равных: кто – кого? Леска толстая – выдержит и пудового карпа. Удочка согнулась дугой. Алена сопит, пыхтит и вопросительно смотрит на меня. Я же делаю вид, что не слышу ее просьбу о помощи и забрасываю свои спиннинги. Мне хотелось, чтобы Алена научилась бороться и на практике поняла простую истину: «Без труда, не вытащишь и рыбку из пруда». Алена отличалась редким упрямством и продолжила борьбу. Она поступила просто: повернулась спиной к берегу и, положив удочку на плечо, держа ее двумя руками, как бурлак на Волге, потащила удочку.
В конце концов, ей удалось вытащить карпа. Она вытерла рукавом курточки вспотевший лоб и без сил упала на траву рядом с рыбой.
- Молоток! – похвалил я Алену. – Настоящий рыбак!
- А у тебя не клюет? – она была со мной на ты, а слово «дядя» употребляла лишь в тех случаях, когда дулась на меня.
Я посмотрел на спиннинги – мертво. Колокольчик висел на леске без движения. Поправив пожеванного червяка, я отдал удочку Алене. А сам расположился рядом с ней на стуле, время от времени мельком поглядывая на свои спиннинги. Поклевка у Алены не заставила себя долго ждать. Поплавок резко пошел под воду. Удочка согнулась в дугу. Алена, не церемонясь, повернулась спиной к берегу и потащила удочку. От червя остался лишь хвостик. Я хотел насадить на удочку мастырку, но Алена потребовала червя. Червь у нас был единственный, ради которого Алена перекопала половину огорода, и она продолжила ловить на него. Поймала еще трех карпов. Вместо червя на крючке был крохотный огрызок, но карпы продолжали клевать. Мои же спиннинги с краповыми наживками не напоминали о себе звоном колокольчика, сигнализировавшего о поклевке.
Я сходил к машине и взял из багажника саперную лопатку. Здесь же на берегу стал копать, пытаясь найти червя, чтобы насадить на крючок удочки Алены, так как ни на что другое она ловить не хотела, повторяя слова, сказанные мною: «Карпа надо ловить на червя». Копнув пару раз, я нашел речного червя – тонкого длинного синего. Хотел одеть на крючок, но Алена презрительно посмотрела на червя и отказалась ловить на этого сдыхлика.
- Фу-у, умаялась! – заявила она. – И кушать хочется.
Я глянул на часы - девять. У меня ни одной полевки, а Алена поймала пять карпов. Я несколько раз перебрасывал спиннинги. Карпы даже не нюхали мои ароматные насадки. Мы попили чай с бутербродами и Алена, напузатившись, как она сказала, пошла на боковую. Легла на заднем сиденье. Я накрыл ее пледом. Засыпая, она напомнила мне:
- Карпа надо ловить на червя! – и заснула.
Я сел возле своих спиннингов и стал «думу думать» пытаясь понять, почему на них не клюет рыба. Когда заезжали на озеро, я заметил под навесом кучу комбикорма и пшеницы, которой кормили рыбу. Не поленился и сходил. Сторож дрых. Набрал целый кулек и щедро сыпанул несколько пригоршней гранул комбикорма возле берега. После чего взял удочку, которой ловила Алена, и нацепил на крючок половинку червя. Поклевка не заставила себя ждать. Закормленный карм ничего, кроме привычного комбикорма и пшеницы есть не хотел. Червя же он, видимо, воспринимал как лакомство и клевал, как скаженный /сумасшедший/. Дело заладилось.
Возле проходной была навалена куча перегноя, которую, как оказалось, бросают в воду. В ней было полно червей. Накопав целую консервную банку, я на все спиннинги насадил червей. И тут началось! Пришлось оставить один спиннинг и удочку. Забросил спиннинг и вытаскиваешь удочку, на которой сидел уже карп. Забросил удочку и снимаешь рыбу со спиннинга. Курить было некогда – знай, вытаскивай рыбу. Остановиться, в отличие от Алены, я не смог.
Часов в 12 пришел тесть со своим другом. На двоих у них был один карп.
- Не клюет, видимо, погода меняется, - сказал прокурор и спросил у меня: - А ты как?
Я поднялся с раскладного стульчика, с трудом разгибая натруженную спину, и вытащил металлический судок полный рыбы из воды.
- Ох, ты! Мать честная! – воскликнули они практически одновременно. – На что?
- Червя! – односложно сказал я и показал на банку с червями. – Ловите.
- А ты куда?
- Пойду с Аленой искупаюсь, а то она воду только в ванной видела.
Вволю набарахтавшись в речке мы пошли проведать тестя. Возле них стоял мешок полный рыба. Они оторвались по полной программе и вовремя, как мы с Аленой, остановиться не смогли. Рыбой пришлось делиться с соседями, чему они были несказанно рады. Такая вот, у нас получилась с Аленой памятная рыбалка. А папа ее был, с его слов, заядлый рыбак, но Алену на рыбалку с собой не брал, чтобы не мешала. Возможно, по этому, и приезжал без улова. Теперь вот, убежал за грибами, вручив дочку под нашу опеку.
Мы и не надеялись набрать грибов, так как лес грабовый с редкими березками и буками. Поздней осенью в нем масса опят, маховиков и глыв /вешенок/. Еще не сезон. За белыми надо было ехать дальше – на полигон. Но шурин, увидев лес, остановил машину на первой мало – мальски подходящей полянке. Спорить с ним было бесполезно.
- Если есть грибы, значит, они есть всюду! – безапелляционно заявил он. – Будешь еще учить меня грибы собирать!
Вот мы и шагаем втроем – я, жена и Алена, которая, держась за наши руки, шагает семимильными шагами и орет благим атом шумелки и кричалки:
- Вместе весело шагать по просторам, ну а песню напевать лучше хором! Что же вы? – стыдила она нас. – Раз ступенька, два ступенька – будет лесенка!..
В лесу было восхитительно: масса разноцветных бабочек, море цветов. Попалось даже несколько белок. Увидели и деловитого дятла. Пчелы жужжали над цветами. Чирикали воробьи. А вот с грибами была напряженка– одни мухоморы. Зато сколько!
- Как в сказке! - Воскликнула Алена и побежала к ближайшему мухомору. – Какой красивый!
- Это – поганка! – остановил я ее.
- Поганка?! – недоуменно переспросила она. – А почему?
- Потому, что мухомор есть нельзя – можно отравиться.
- Да?! А такой красивый! – сказала она и пнула поганку. – Фу! Нехорошая! Мы не будем тебя есть, хоть ты и красивая. – И тут же задала мне очередной вопрос: - А какой гриб можно есть?
- Вот этот, например, - показал я ей фиолетовую здоровенную сыроежку, которая росла невдалеке от мухомора.
Алена побежала, сорвала гриб и мгновенно откусила кусочек.
- Выплюнь немедленно! – испуганно крикнула Люба. – Ты что, с ума сошла?! – налетела она на племянницу. – Грибы нельзя есть сырыми!
- Но это же – сыроежка! – многозначительно сказала Алена. – Значит, ее можно есть сырой, иначе ее бы так не назвали. Правда, Толик? – спросила она у меня.
Пряча улыбку, я сказал:
- Может и можно, но – не нужно!
- А почему?
- Живот может заболеть, да и помыть не мешало бы для начала. На нее какали все, кому не лень. К тому же, она червивая, - сказал я, показывая ей гриб.
Алена долго плевалась и вытирала рот рукой и допытывалась у меня:
- А что, у меня теперь будут черви жить в животе?
- Если руки будешь забывать мыть перед едой, то непременно, - вмешалась в наш разговор Люба.
Мы нашли еще несколько сыроежек, но тоже червивых. Люба захватила с собой кулек со старым одеялом, сумку с бутербродами и мы расположились на полянке, чтобы перекусить. Всю дорогу Алена расспрашивала меня про грибы.
- Боровик  или белый гриб – всем грибам гриб! – сказал я ей. – Царь грибов! А вкусный – не передать словами.
- Вот бы найти! – мечтательно сказала Алена.
Я огорчил ее:
- В этом лесу мне не попадались.
- А почему?
- Белый гриб растет в березовом лесу и в сосновом бору.
- Вот почему он называется: боровик! – догадалась Алена. – А давай поищем, - предложила она и показала на пару березок и елок, которые росли на опушке.
Я остудил ее пыл:
- Напрасный труд!
Но Алена пошла к ближайшей березке, возле которой красовались с десяток мухоморов. Люба доставала из сумки бутерброды. На середину покрывала поставила трехлитровый китайский термос с холодным компотом. Порезала огурцы, первые помидоры. Почистила вареные яйца. И позвала нас к столу. Я пошел за Аленой, которая лазила под елкой.
- Толик, а это тоже поганка? – спросила она у меня и показала белый гриб, причем такой здоровенный, что одного его хватило бы на приличную поджарку.
- Ох, ни хрена себе! – вырвалось у меня. – Это, Алена, и сеть боровик! Где ты его нашла?
- Вон под той березкой! – сказала она, показывая на чахлую березку, росшую особняком. – Сначала я подумала, что это мухомор. Там много таких! – сообщила она. – Целая семья – папа, мама и маленькие детки.
Я недоверчиво пошел следом за ней. Белые редко растут по одному. Нашел один – ищи рядом еще. Алена показала место, где нашла своего великана. Я глянул в траву возле березки и обомлел. Алена была права: целая, и не малая, семейка белых грибов прятались в траве.
- Люба окликнула нас и позвала к столу.
- Подожди, не до еды! Иди сюда, посмотри, что Алена нашла! – позвал я жену. – Только кулек захвати.
Пока она шла к нам, мы сложили кучку белых под березкой.
- Ну, вы даете! – воскликнула жена, увидев грибы.
Тем временем Алена нашла еще одну семейку под соседней березкой. Я вытащил из брюк рубашку, куда она и сложила грибы. Люба тем временем успела сходить за кульком и, сидя на покрывале, очищала грибы от грязи. Так как у нас был один единственный нож, мы распределили обязанности: Алена собирала грибы, я относил их Любе, а она чистила. Дело спорилось. Вскоре на покрывале была приличная куча грибов. Столько белых  я еще ни разу в жизни не собирал. Мы кругами ходили возле Любы и находили все новые и новые семейки боровиков. Собирали их наперегонки, причем счет был у нас с Аленой равный.
- Хватит! – крикнула нам Люба. – Как мы их унесем?
Мы принесли с Аленой последние грибы. Куча была внушительная.
- Ого, сколько боровиков! – воскликнула Алена и напомнила мне мои слова: - А ты говорил, что в этом лесу боровиков нет!
Мы напузатились так, что ели поднялись с покрывала. Алене я вручил пустой термос, а сам связал покрывало узлом и продел палку.
- Раз! Два! Взяли! – сказал я жене.
- Тяжело! – ойкнула Люба.
- Дотащим как – ни будь. Своя ноша не ломит! С передышками пойдем!
Алена шла впереди, ворочая головой по сторонам в надежде найти еще грибы. Но вдоль дороги красовались одни мухоморы. С горем пополам дотащили грибы до машины. Положили их в тенек. Тут и папа Алены пришел. Мы с Аленой гоняли в футбол. Люба стояла на воротах. Шурин был злой, как сто китайцев. Он поставил корзину возле машины и сказал:
- Нет грибов!
Подбежала Алена и возразила ему:
- А вот и есть!
- Набрали?! – недоверчиво спросил шурин.
Я утвердительно кивнул головой.
- Сыроежек?
Алена, гордо вскинув голову, ответила ему:
- Скажешь тоже, сыроежек! Мы сыроежки и не брали. Боровиков! Целую гору. – Схватив отца за руку, она потащила его к кустам, где лежало в холодке покрывало с грибами. – Вытащила самый большой гриб, который она нашла первым и показала шурину. – Вот, какой! Я нашла. Думала, что мухомор. Хотела пнуть его ногой. А это оказался не мухомор, а царь грибов – боровик! Да не один, а с целым семейством.
Шурин от злости заскрипел зубами. Для него в жизни было главным не собрать грибы или наловить рыбу, а набрать больше нас с Любой. Наловить больше меня, чтобы показать класс. А я собирал ради удовольствия.
- Где?! – с трудом выдохнул он из себя.
Я объяснил. Шурин схватил корзину и – только мы его и видели.
- Папа, я – с тобой! – кричала ему вдогонку Алена. – Я покажу, где боровики растут. – Она повернулась ко мне и, чуть не плача, спросила: - Почему он меня не взял? Он не найдет без меня. – И пояснила: - Они – боровики – мухоморами прикидываются.
- Фантазерка ты у нас! – сказал я. – Чем займемся? Спать не хочешь?
- Сказку хочу!
- Сказку, так сказку, - согласился я без долгих уговоров. – А про что?
- Про боровика?
- Только, вместе.
- А я не знаю, ты мне не рассказывал.
- А мы сочиним свою сказку. Только ты помогай мне – я предложение и ты предложение. Договорились?
Алена протянула мне ладошку и повторила мое любимое выражение:
- Дай пять! Только ты начинай, - попросила она.
Я утвердительно кивнул головой, гадая с чего же начать рассказ.
- В некотором царстве – государстве был сказочный лес, в котором  жил старый добрый волшебник. Звали его… - начал я и вопросительно посмотрел на Алену.
- Боровичок! – недолго думая, сказала она.
- У него было большое семейство…
Сказка складывалась легко и просто. Волшебный лес Алена населила всеми известными ей сказочными персонажами из разных эпох. Естественно в лесу жила принцесса, которую заколдовала злая колдунья, превратив в…
В кого именно, мне не удалось узнать, так как на дороге показался шурин с полной корзиной грибов. Физиономия его светилась от счастья. Еще бы, он доказал, что не лыком шитый. Он поставил корзину возле машины и похвастался:
- Во накосил! – хвастливо сказал он. - Полная, один в один, хоть на базар иди торговать! Насушу, на всю зиму хватит. Алена заглянула в корзину, которая высотой была, чуть ли не, с нее. Что – то в грибах показалось ей подозрительным. Она достала из корзины гриб и спросила у шурина:
- Папа, а зачем ты в корзину поганку положил?
- Какую еще поганку? Тоже мне, знаток выискался! От горшка – два вершка, а туда же - отца учить! – возмущенно воскликнул он.
Я подошел к ним и заглянул в корзину. Следует заметить, что я собираю грибы с оглядкой, памятуя о том, что иностранцы называют тихую охоту «русской рулеткой». Если гриб вызывал у меня хоть малейшее сомнение, я без всякого сожаления выбрасывал его. Но все равно, когда дома чистил грибы изредка натыкался на несъедобные, удивляясь тому, что они оказались в корзине. Поэтому мои грибы смело ели гости. Но я никогда, сколько бы меня не уговаривали, не пробовал в гостях грибов, как бы их не нахваливали хозяева. Однажды взял в лес под Львовом, даже не лес, а парк соседа. Лес грибной, но из – за близости к городу, его прочесывали, вдоль и поперек, десяток раз. Но там росли черные грузди, которые мало кто брал, так как жарить их нельзя – только солить. Соленые грузди – пальчики оближешь, особенно под водочку. Проскакивают, не заметишь! Но мороки с ними – жуть! Вот почему их редко кто собирает. Местные вообще не знают, что они съедобные. Для них всем грибам гриб – опенок. Соседу понравилось собирать грибы. Через несколько дней он отправился в лес без меня. Набрал ведро. Соседка, не доверяя мужу, благоразумно позвала меня проверить, нет ли среди грибов поганок. Были, да еще какие – самые ядовитые – бледная поганка. Не один, ни два гриба, а не меньше десятка – на весь подъезд хватит. Груздей, кстати, не нашлось ни одного. Все ведро пришлось выкинуть на помойку.
- Алена права, это сатанинский гриб. Как ты догадалась, что это не белый гриб? – удивленно спросил я у Алены. – Я же тебе не рассказывал о нем.
- Слишком красивый, яркий. Белому не надо кричать на весь мир, что он лучший гриб. Все и так знают что боровик – царь грибов. Ему надо наоборот – прятаться, чтобы труднее было найти.
Я отложил в сторону сатанинский гриб и стал вместе с Аленой перебирать корзину.
- Вот еще один! – показала она мне гриб, который ей чем – то не понравился. – Это – не сатанинский, а – перечный. – сказал я и протянул гриб шурину. – Попробуй, лизни. Не бойся, не отравишься.
Шурин лизнул и сморщился. После чего молча стать топтать ногами грибы.
- Папочка, что ты делаешь?! – испуганно воскликнула Алена.
Шурин был невменяем, и только жене удалось успокоить его. Обратный путь мы молчали всю дорогу. Я сказал любы, чтобы она взяла пару грибов на подливку, остальные оставил в машине. Алена сказала отцу твердым недетским голосом:
- Я останусь на ночь у Толика с Любой.
- Хоть навсегда! – выдал шурин и грязно выругался.
- Ваня! – одернула его жена. – Ты что?! Забери сумки! – приказала она мне.
- А ты куда?
- Сейчас приду. Приготовьте, что ни будь на ужин.
В лифте Алена подозрительно сопела. Я дела вид, что не замечаю ее слез.
- Руки мыть! – отправил ее в ванну.
- Чтобы червяки в животе не завелись?
- Так точно?
Алена за одно, на всякий случай, и умылась. Пришла на кухню. Я месил тесто.
- Ты как на вареники смотришь?
- Никак! – удивилась Алена. – Я их ем, а не смотрю.
- Это я и имел в виду. Давай тогда закатывай рукава – помогать будешь.
- А что тут уметь? Я раскатываю тесто, а ты вырезай кружочки и накладывай на него вишню – по три штучки. И чуть – чуть сахара.
Расход теста был, конечно, большой, но делов – то? Раскатаем еще раз. После этого начали лепить вареники. Алена сопела от усердия, но вареники выходили какие – то не такие, как у меня. Но ей нравились. Успели вовремя. Пришла жена и сообщила нам, что шурин повез наши грибы к сестре, но на обратном пути в машине загорелась проводка. Ели потушил.
- Сестрицу позвала?
- А надо?
- Естественно. Сто грамм выделишь?
Жена молча кивнула головой.
- Вареники? А почему не с грибами?
- Сейчас будут и с грибами, а эти – Алене.
- Я тоже хочу с грибами! – пискнула Алена.
- Пока грибы тебе нельзя кушать?
- Почему?
- Потому, что ты еще маленькая.
- Ну, один – то можно попробовать?
- Один, думаю, можно, - сказал я и вопросительно посмотрел на жену.
- Один – можно.
Дела заспорилось. Вареники у жены получались особенные – с косичкой. Но и те, что слепила Алена, были вкусные. Съев добавку, Алена стала зевать и отправилась спать. Я пошел досказывать ей сказку о волшебном лесе. Жена о чем – то шушукалась с сестрой на кухне. Алена спала. А мы с женой просидели на кухне чуть ли не до утра. В тот же год шурина перевели на Дальний Восток. Алену я увидел лишь спустя пять лет. Она стала совсем другой. Ко мне обращалась официально: дядя Толя. Но с отцом у них были напряженные отношения.
Я отложил в сторону исписанные листы и спросил у жены:
- Ну, и как тебе?
- Нормально. Но какое отношение имеет твой рассказ к болезни Вани?
- Какое?! – повторил я ее вопрос. – Самое прямое! Сколько раз после той памятной поездки мы ездили в этот лес за грибами?
- Мы туда постоянно ездим. Каждый раз заходим на нашу поляну.
- И ни разу больше не находили на ней белых грибов! И на озеро рыбхоза я еще не раз ездил. На червя карп ни разу не клюнул.
- Странно. Действительно. Я сама всегда шла на поляну в надежде найти там белые грибы. Одни мухоморы. Почему?
- Ты знаешь, мне кажется, что они и были мухоморами, пока Алена не превратила их в боровики. Вспомни корзину, которую принес ее отец. Он довольно опытный грибник и не мог  набрать полную корзину мухоморов вместо белых грибов.
- Мухоморов? – удивилась жена. – Там же были белые.
Я отрицательно покрутил головой.
- Нет, Люба! Когда я заглянул в корзину, там были одни мухоморы, но, когда  высыпал грибы на землю, они чудесным образом превратились в белые грибы.
- Тебе просто показалось, - возразила жена.
- Возможно, и показалось, а возможно и нет. Это довольно странный лес. Сколько раз мы не знали, куда нам класть грибы и возвращались из леса с полными корзинками, а у народа были пустые. Я всегда задерживаюсь на пару минут на нашей поляне, где Алена нашла боровики. И ты знаешь, мне чудятся различные голоса, словно я на самом деле оказался в заколдованном лесу, который Алена населила сказочными персонажами из мультфильмов. Мы ушли, а они остались и живут своей, неведомой нам, жизнью. А часто бывало так, что я не знал обратной дороги к машине, хотя вдоль и поперек исходил лес десятки, если не сотни раз. Помнишь, как мы с тобой заблудились и вышли в километрах 20 от машины и добирались назад на рейсовом автобусе?
- Помню! Я страшно перепугалась тогда.
- А ты обратила внимание на то, что в лесу не работает мобильный телефон?
Жена утвердительно кивнула головой.
- И как ты все это объяснишь? Мистика, какая – то! Что ты об этом думаешь?
- Я думаю, что в тот день, когда мы были в лесу с Аленой, она открыла дверь в какой – то иной, возможно, сказочный мир. Ты заметила, что мы всегда заходим в лес одном и том же самом месте, и не было случая, чтобы мы возвратились без грибов.
- Ты же говорил, что грибники, как Иван, стараются зайти подальше в лес и не заглядывают в наши места.
- В наши места, Люба, никто, кроме нас, не заглядывает. Не может такого быть, чтобы никто не заметил деревьев, заросших опятами на высоту человеческого роста.
Жена задумалась, вспоминая наши поездки за грибами. Каждая из них была памятной, как  в тот раз, когда мы с кумом поехали за опятами и он, захлопнув дверь, забыл ключи внутри машины. Заметили это лишь когда вернулись с грибами. Кум был с маленькой дочкой такого же возраста, как и Алена. Начинало темнеть. Машина была новая, и разбивать окно было жалко. Кум решил добраться до города рейсовым автобусом и вернуться с ключами. Дочка ревет. Кум психует. Автобуса нет. Я решил остановить попутную машину.
Остановились «Жигули». Я объяснил водителю, какая беда с нами приключилась, и попросил попробовать открыть нашу машину. Водитель и кум стали уверять меня, что это бессмысленно, так как комбинация на ключе повторяется лишь один раз на десять тысяч ключей.
- Попробуйте! – попросил я. – А вдруг, вы тот самый десятитысячный и есть.
Ключи, как ни странно, подошли. И мы с женой долго смеялись над словами кума о том, что ему поставили по блату особо секретный замок, который невозможно взломать. Такой вот странный лес.
- Не пойму, какое все это имеет отношение к болезни Вани?
- Самое прямое! Болезни у него нет! – категорично заявил я.
- Но анализы!.. – возразила мне жена.
- А что анализы?! У меня в десять раз хуже и я не хнычу! У него нет болезни, - повторил я Любе.
- Договорились, с Центральным военным госпиталем в Киеве, где ему сделают какое – то особое МРТ.
- И найдут! Найдут то, чего у него нет.
- Как же тогда найдут.
- За время, оставшееся до поездки в Киев, он поселит и вырастит болезнь внутри себя.
- Но… - попыталась возразить мне жена.
- Не перебивай, пожалуйста, а просто послушай! – попросил я жену. Она утвердительно кивнула головой, хотя ей было это и не просто. Как любая женщина, она считала себя мозговым центром, а меня, в лучшем случае, инструментом для осуществления своих желаний. Но не будем отвлекаться, так как у нас серьезный разговор о причине заболевания раком. Одной из причин наряду с экологией, питанием, нездоровым образом жизни и многих других. Но я уверен, что эта причина – главная. Раковые клетки есть у каждого здорового человека. Организм мирно сосуществует с ними. Большинство людей умирают, даже не догадываясь о том, что носят в себя мину замедленного действия. Что включает часовой механизм бомбы замедленного действия? В этом главный вопрос современности. Медики утверждают, что виной всему прогресс, который имеет и побочные явления – вырубку лесов, загрязнение воды, воздуха. Массовое использование химикатов, еда, в которой лишь набор химических элементов вместо мяса, рыбы.
- Разве не так?
- Так - то оно так, да не так! – весьма доходчиво объяснил я. – Почему никто не говорит об экологии души? Именно в ней находится спусковой крючок часового механизма той самой бомбы, которая внутри нас. У твоего родственника, нет ни какого рака, но его надут в Киеве, - повторил я. – Он подвозил тебя в больницу, где мне вырезали опухоль и ни разу не поднялся ко мне в палату. Знаешь почему?
Люба торопливо сказала, пытаясь выгородить шурина:
- Он предавал тебе привет!
- Спасибо и на этом. От его привета мне, конечно, ни холодно, ни жарко. Мне, поверь, уже давно он стал совершенно безразличен.
- Плохо, что у вас с ним такие отношения! – укорила меня жена.
- Люба, какие отношения? Никаких отношений давно уже нет и не моя вина в этом. Когда умерли твои родители. Я сказал, что оставшаяся квартира твоя. У меня есть своя. Решай сама. Ни слова не сказал, когда ты вместе с квартирой отдала и машину, и гараж. Взяла лишь одну фотографию. Посмеялся, когда шурин приватизировал мой участок с ободранным кунгом вместо дома и теперь там растет лес. Жадность – не порок, но большое свинство.
- Не обижайся на него! – попросила жена. – Он болен!
- Люба, он здоровее тебя. Ты забыла о том, что антивирусную химиотерапию делаю я, а не он. Для меня твой родственник перестал существовать после поездки на кладбище на День Победы, когда мы поехали на могилу моего и твоего отца, прошедших всю войну с первого до последнего дня. Вместо того, чтобы молча отвести нас на кладбище и отдать дань уважения человеку, в квартире которого он живет, на машине которого ездит, своему тестю, дедушке своих детей, он стал доказывать мне – историку – о том, что наши  с тобой родители фашисты, захватившие его родную Украину. Себя же с гордостью назвал украинским националистом. Я напомнил ему, что его бабушка была польской еврейкой и, если бы не наши с тобой отцы и миллионы солдат, лежащих в земле, ого мать могла просто – напросто не появиться на этом свете. Я психанул. Вышел из машины и пошел на кладбище пешком.
- Он очень переживал! – сказала жена.
- Да?! Почему же тогда я извинялся перед ним по твоей просьбе за то, что сорвался и накричал на него?
- Ты виноват! Зачем надо было матюкаться?
- Пусть спасибо скажет, что в морду не получил! Но я ради тебя, чтобы ты хоть сохранила видимость нормальных отношений с сестрой, пошел тебе на встречу. Но он, как личность, перестал для меня существовать. Я сказал, чтобы его нога не переступала порог моего дома. Но опять же, ради тебя, согласился с тем, чтобы он пришел на мой день рождения, хотя это – мой день рождения и я волен приглашать на него лишь те, кто дорог для меня. Впрочем, они в моем приглашении и не нуждаются. Ставят в известность, что идут поздравлять меня. Но за стол я в тот раз не сел.
- Ты сказал, что кишки болят.
- Я просто не хотел его видеть! Увы, как ни старался, но не мог перебороть себя.
- Ты же сам говоришь, что надо прощать людей, так как все мы небезгрешны.
- Говорил, и буду говорить! – с жаром воскликнул я. – Я, искренно пытаюсь это делать. Не всегда, конечно, у меня это получается. Но тех слов, сказанных о наших родителях, я ему простить не могу.
- Почему?
- Потому, что они – наши родители – мертвы. И память о них должны защитить мы – их дети и внуки. Иначе грех будет на нас! Они – мои родители. А главная заповедь Моисея гласит о том, что родителей не судят. Я никогда, ни при каких условиях не отрекусь от памяти своих предков, не отрекусь от своей родины, которой нет. И какие бы басни не рассказывали об СССР, я знаю, что тогда люди боли чище душой, хоть и жили бедно. И лучшие годы мы с тобой прожили именно тогда.
Жена согласилась с моими словами.
- Да, есть, что вспомнить.
Я усмехнулся:
- Не все было гладко.
- Жизнь прожить – не поле перейти! – философски заметила Люба. И попросила: - Не надо Ивану ничего говорить. Он на себя не похож. Прости его.
- Люба, я простил его давным-давно наперед – после операции, когда чуть не сдох.
Жена призналась:
- Я не хотела тебе говорить тогда, но врач после операции сказал мне, что после панкреонекроза выживает один из десяти. А в твоем случае шанс выжить был почти нулевой.
- Я знаю, Люба.
- Откуда? Я же, зная тебя, просила врача ничего не говорить тебе.
- Он и не говорил. Вы разговаривали с врачом в коридоре возле окна, а я в то время курил в туалете в открытое окно и слышал весь ваш разговор. Так что, зря молчала все эти годы. Тогда – то я и ощутил холодное дыхание смерти.
- Ты держал себя молодцом, - похвалила меня жена. Я не узнавала тебя: рассказывал в реанимации анекдоты, подбадривал. Молодец. Ты не был похож на себя.
- Может быть, наоборот, именно в те дни, после операции, я и стал самим собой – настоящим, а все предыдущие годы носил на лице чужую маску? – риторически спросил я. – Чем – то же я покорил твое сердце, хотя у тебя были более перспективные ухажеры?
- Толик, я прошу тебя, ни говори, ни о чем с Иваном! – в очередной раз попросила меня жена. – Он нервничает после разговора с тобой.
- Люба, я и не собирался не о чем говорить с ним, а тем более заходить к нему. Надо было забрать грибы, которые лежали у них в морозилке. Кстати, половина из них усохла.
- Я им сказала, пусть едят, если захотят. Не жалей.
- Я и не жалею. Ты же прекрасно знаешь, что мне нельзя есть грибы. А тебе хватит до нового урожае тех, что остались. Так, к слову пришлось. А то, что предложила грибы сестре – это ты правильно сделала. Надо же расплачиваться за использование чужого холодильника. Холодильник стоит в комнате, где лежал шурин. Неудобно было как – то не спросить его о здоровье. Когда услышал от него, что все в руках Господа, мне стало нехорошо. Ты знаешь, мне стало дурно, когда я встретился с ним взглядом. Пустые безжизненные, какие – то рыбьи глаза. Люба, он уже распрощался с жизнью и его душа уже по дороге на небеса. Так нельзя. Поэтому я и сказал ему лишь несколько слов.
- Какие? – с тревогой спросила жена.
- Ты знаешь их и не раз читала на медицинских сайтах: «Рак – не приговор, а – предупреждение!» И привел ему слова, сказанные мне накануне операции, простой нянечкой из мединститута, которая приехали за мной с креслом – каталкой, чтобы отвезти в операционную: «Прости тех, кто обидел тебя и попроси прощения у тех, кого вольно или невольно обидел сам». Тут – то он и стал волноваться. Люба, его надо заставить бороться за жизнь, а не сдаваться. Мне было проще – у меня всю жизнь что – то болело. Я привык терпеть боль и не ныть по любому поводу и без повода, а он – шурин – нет. Ему труднее. Ты, жена, Алена должны заставить его бороться за жизнь, а не опускать руки. Позвони Алене в Лондон. Пусть вправит отцу мозги. Так нельзя, Люба! Мне, ведь, грибы – то и не нужны были особо, так как у нас еще целый ящик в холодильнике. Я тебе не все рассказал. Сегодня я проснулся ночью, словно бы меня кто – то разбудил. Лежал с закрытыми глазами и обдумывал, о чем буду писать днем. Лежал с закрытыми глазами. Неожиданно в мои мысли кто – то влез самым наглым образом.
Жена насторожилась.
- Меня беспокоят твои ночные видения.
Я «успокоил» жену:
- Меня, поверь, они беспокоят не меньше твоего. Но речь не обо мне, а о твоем родственнике. Ночью у меня состоялся прелюбопытный разговор с невидимым собеседником. – Жена заметно занервничала. – Люба, считаю, что это один из персонажей моей «мистерии Огня и Света», которую я пишу. Я же обдумываю то, о чем буду писать. Говорю за героев романа, вживаюсь в их образ, так что успокойся, я не сошел с ума. Так вот, - продолжил я, после того, как сходил на кухню покурить. – Невидимый собеседник говорит мне, не мне, - поправил я себя, - а персонажу романа по имени Радомир Ра:
- Старик, ты там не очень занят?
- Вообще – то спал. Лег поздно, а сейчас, - глянул я на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке, - половина четвертого. Три часа спал.
- Не бурчи, кто рано встает, тому Бог дает!
- Для этого и ложиться надо, когда солнышко садиться, а не как я.
- Ну ладно, не дуйся! Чем планируешь заниматься?
- Писать.
- Эдак, у тебя ум за разум зайдет.
- Уже, кажется, зашел – куда дальше? Галюники начались! Ты вот, например, кто?
- А какая, собственно говоря, тебе разница?
- Хотелось, все ж таки, знать! – настаивал я на своем. – Жена на полном серьезе считает, что в меня нечистая сила вселилась. В Киев ездила из – за этого в Лавру.
- И как, успешно?
- Раз ты беседуешь со мной, значит не со всем.
Раздался смешок.
- А ты тоже считаешь меня нечистой силой?
- Кто тебя знает, кто ты на самом деле.
- Я же говорил, что твой друг.
- Друзья лицо не прячут! – упрекнул я своего невидимого собеседника, с которым беседовал не впервые. Я догадывался о том, кто он, но хотел услышать от него самого прямой ответ на мой вопрос.
- Твоя совесть! – уклончиво ответил мне собеседник.
- И что же надо на сей раз моей совести от меня, грешного?
- Понимаешь, - замялся собеседник, подбирая слова, - тут один человек по соседству с тобой, мольбами о помощи одолел.
- Ну и помог бы, раз просят! О чем просит – то?
- О здоровье.
- Тем более!
- Я бы и помог ему, человек – то не самый худший.
- Вот и помоги, а не буди меня посреди ночи, - пристыдил я инкогнито, который одно время чуть ли не еженощно доставал меня своими нравоучительными беседами.
- Да здоров он, в этом беда! – раздраженно воскликнул собеседник.
- С каких это пор здоровье стало бедой?
- Кто тебе сказал подобную чушь?! – гневно сказал собеседник.
Из деликатности я промолчал, зная вспыльчивый характер собеседника.
- Этот чудак – человек придумывает себе болезнь. Надо помочь ему!
Я опешил.
- Найти болезнь? Ошибся адресом, дядя! Я не слуга тебе и не заключал с тобой никакого договора, а, тем более, не подписывал его своей кровью! – А про себя подумал: «Кажись, жена и на этот раз оказалась права!»
- Какой ты остолоп, однако! – обругал меня собеседник.
Я не удержался:
- Спасибо, другого от тебя я и не ожидал! На этом, надеюсь, все? Разговор закончен?
- Тьфу ты, прости Господи! Ты можешь к словам не придираться, а просто терпеливо выслушать?
- Спать хочется! – признался я.
- Послушай меня, а потом спи!
- Валяй! – милостиво разрешил я.
- Он здоров!
- Кто?
- Твой сосед!
- Я рад за него, а я - не совсем здоров и, между прочим, числись в больнице. Мне нужен покой.
- Спи, ошибся адресом, - разочарованно сказал собеседник.
- Адресом ты не ошибся. Я просто не могу понять, чем я могу помочь своему соседу, раз он здоров?
- Он решил, что смертельно болен и лихорадочно ищет себе болезнь.
- Бывает! Я вот тоже, помнится, после операции первым делом спросил у хирурга: «Доктор, это – не рак? – и пояснил ему: - У меня отец умер от рака в 54 года. Скажите честно!».
- А что врач ответил?
- Чтобы выкинул из головы. – И пояснил собеседнику: - У меня был панкреонекроз.
- А ты?
- Не поверил, когда хирург ничего не вырезал мне, а лишь прополоскал кишки, так как было очень много гноя. И втемяшил себе в голову, что на самом деле у меня был рак, поэтому, когда увидели опухоль, то просто зашили и сказали, что у меня панкреонекроз.
- Вот и вырастил себя рачок. Поэтому и хочу, чтобы именно ты сходил к нему и рассказал о том, как лечился. Начни со слов: «Рак – не приговор, а – предупреждение!» Будь здоров и, не кашляй!
- И тебя тем же самым по тому же месту! – пожелал я незнакомцу.
- А больше ничего не хочешь у меня спросить?
- Адресок не забудь сообщить этого чудака, который упорно ищет черную кошку в темной комнате, где ее нет!
- Как ты сказал! – переспросил меня собеседник.
- Не я. Это народная мудрость. Диктуй адресок.
Я отложил исписанные листы бумаги и сказал жене:
- Адрес, который продиктовал мне незнакомец, оказался знакомым. Я и пошел за грибами к твоему родственнику. Он, видимо, что – то почувствовал, поэтому и разволновался.
- Толик, мне страшно! Воскликнула жена, прижавшись ко мне. – Что с тобой происходит?
- Со мной, поверь, ничего! Что происходит с нашим миром – вот в чем вопрос. У твоего родственника, - я не хотел называть шурина по имени, - нет рака. Он здоров. Просто, когда он возил тебя ко мне в больницу, он, видимо, не раз и не два подумал про себя: «Не приведи, Господи, заболеть!» Подумал не раз, и не два. Преподаватели мединститута предупреждают студентов о том, чтобы те не искали симптомов болезни, о которой рассказываю на лекции. Я убедился в этом, слушая программу «Здоровье», которую перестал смотреть.
- Хорошая передача, - возразила жена. – Прекрасная ведущая.
- Я и не спорю. Но после того, как послушаю врачей мне начинает казаться, что у меня именно та самая болезнь, о которой они рассказывали. У твоего родственника была слегка повышенная температура и анализы крови, чуть превышающие норму. Пошел к врачу. Тот отправил к другому. Каждый пугал его страшным диагнозом. Заподозрили рак. Взяли несколько раз пункцию – рак не нашли. Теперь, вот, он собрался в Киев, на какой – то супер – пупер аппарат. И, я заверяю тебя, найдут. Я с утра, когда у меня что – то болит, всегда вспоминаю старый анекдот.
- Какой?
- Если вы проснулись с утра, а вам за 50, и у вас ничего не болит, значит, вы – труп! Объясни ты ему, что мысль человека материальна. Пусть задумается над тем, кто и о чем хочет предупредить его. А если диагноз подтвердится, то лечение надо начинать с лечения не тела, а души – простить тех, кто тебя обидел, и попросить прощения у тех, кого ты сам обидел. Я, узнав адрес, не хотел идти, так как знал, что мои слова не будут услышаны.
- Зачем же тогда пошел?
- Потому, что это экзамен и для меня. Сумею ли я простить своего врага и помочь ему. Земля – это полигон Школы Богов, где вместе с людьми Боги сдают экзамен. Люди становятся Богами, а Боги – Людьми.
У жены округлились глаза от удивления.
- Это мой роман. Не пугайся. Я не стал ей говорить горькую правду о том, что на самом деле Земля – это то - самое Чистилище, которые описано в Библии, где грешники дожидаются страшного суда. Наш мир лишь иллюзия.
- Твой родственник был когда – то значительно лучше меня. Помню в 90 – х годах на прилавках появились на русском языке толстенные индийские религиозные трактаты. Меня всегда интересовала восточная философия и религия, особенно индуизм и буддизм. Но они стоили очень дорого. Я увидел у шурина все книги. Взял почитать первую книгу. С трудом осилил с десяток страниц и ничего не понял. Спросил у шурина, читал ли он их? Он заверил меня, что прочитал все. Лучше бы он не читал их.
- Почему?
- Жил бы простым обыкновенным человеком. Купив же книги, он продемонстрировал, что хочет в жизни добиться чего - то большего. Помнишь, я читал тебе, как шел по Лестнице Сварога в небо?
Жена пожала плечами.
- Ты столько читал мне всего, что я уже запуталась и не могу понять, где начало, а где конец. Подожди, я попытаюсь найти, где эти страницы.
Ушел в соседнюю комнату, где лежали несколько толстых папок с рукописью, и попытался найти нужные страницы. На это ушло довольно много времени. Но читать не стал, а просто перессказал своими словами:
- Ты не помнишь, когда мне делали операцию?
- Лет семь – восемь тому назад. Надо посмотреть выписку из больницы.
- Не надо! - остановил я жену. – Это хорошо, что мы с тобой уже забыли тот день. Давай, все ж таки лучше прочту…
Мы болеем не своей болезнью – раком, а чужой. Чьей? И почему он успешно лечится … перекисью водорода? Все просто: раньше атмосфера Земли была несколько иной. В ней было меньше кислорода, а больше водорода. Между прочим, если водород смешать с кислородом в равных частях получится «гремучая смесь» - бабахнет так, что – будь здоров!
Я уже писал о том, что Первых «людей» земли, которые, мягко говоря, не очень были похожи на нас, достали с расспросами их детишки. Помню мне в десятом классе нянчиться с племянником сестры. Чтобы он отвязался от меня, я, бывая в центре города, покупал ему граммофонные пластинку. Выделил ему проигрыватель и показал, как им пользоваться. Сначала были сказки. Но как - то  купил набор пластинок «Учим английский сами» - курс для детей. К первому классу племянник сносно разговаривал на английском.
Вот и Первые люди пошли по этому пути. Они создали биологический саморазвивающийся самопрограммирующийся  самовоспроизводящийся биологический компьютер – тех самых рептилоидов, о которых можете узнать во всех подробностях у Дэвида Айка. Но, они – детские учителя были такие навороченные, что «количество перешло в качество» и они стали разумными и потребовали признать их равными.
Что произошло дальше, можете представить сами, когда, включив компьютер, прочли на экране слова: «Мои требования: 1. Я – не слуга, а равный тебе разумный субъект, поэтому прошу подписать «Декларацию прав компьютера». Во! Во! Я бы тоже трахнул по клавишам кулаком, да прикрикнул на компьютер:
- Молчать, железяка неразумная! Я – Человек, создавший тебя.
- Во – первых, не железяка, а Кремний! Во – вторых…
Попробуйте переспорить компьютер, когда на любой твой упрек он выдаст миллион с хвостиком фактов, подтверждающих его правоту.
Сначала был мирный бунт обучающих машин, а потом началась борьба на уничтожение, когда Первые задействовали против машин свое умение управлять стихиями и зверями, а разумные машины, естественно, штамповали боевые машины. Но не буду забегать вперед – об этом непременно расскажу в своей Мистерии Огня и Света, а вам пока советую почитать мифы и легенды разных народов. Начните, с греческих - они нам ближе, так этрусски – ЭТоРУССКИе! Я же опишу вам лишь одну боевую машину – гекатонхейра. Не слышали? Пятидесятиголовые сторукие великаны - Бриарей, Котт и Гиес.
Но любая война рано или поздно заканчивается миром. Компромисс был найден: компьютеры – буду говорить привычными понятиями – были признаны разумными. Часть их согласилась служить детям, и остались на земле, после того, как внесли изменения в свою программу – «Не навреди человеку»,  а непримиримых отправили на специально созданную планету – Землю 2. С машинами было 12 человек. Я – генетик Конь Огненный Крылатый Оборотный – один из них. Но не буду отвлекаться – рассказать – то хотел о раке.
Перед возвращением на Землю на туристическом лайнере Кея Пифона, мы поклялись возродить Людей на Земле, попытавшись соединить нашу ДНК с ДНК нового человека, который эволюционировал из обезьяны. Нам это удалось. Мы назвали его Первым – Адамом. Все наши знания мы записали в его ДНК, но каждый из нас закрыл доступ к ним на замок, который можно легко открыть, если эти знания нужны во благо человеку, как виду. Если же человек хочет использовать их корысти ради, звенит звоночек – болезнь. Не об этом ли учил и Христос, говоря, что "Царствие Божие внутрь вас есть."... 
митрополит Сурожский Антоний:
Евангелие говорит нам, что Царство Божие прежде всего внутри нас самих. Если мы не можем найти Царства Божия внутри себя, если мы не можем встретить Бога внутри, в своих глубинах, то очень маловероятно, чтобы мы Его встретили где-то вне себя. Рак – это не болезнь, а предупреждение о том, что человека мы создали «по Образу Образа» не для иной цели. Раковые клетки есть в каждом человеке, но болезнь начнется лишь после того, как человек либо попробует взломать замок, установленный нами, либо нарушит простые заповеди, которые один из нас записал на каменных скрижалях, которые передал Моисею, а об остальных поведал миру Христос и Мухаммед – последний из пророков.
Все знания у вас и больше пророков не будет.
Кроме человека, созданного нами, на земле живут потомки биологических компьютеров, созданных Первыми людьми Земли – рептилоиды и их клоны - рабы. Все! Все! Все! Подробности в моей «Мистерии Огня и Света», а то, если рассажу сюжет, не станете мои книги покупать.http://www.proza.ru/2015/01/09/1888
PS. "Чем закончилась болезнь у  родственника?" - спрашиваете вы. Вот наш разговор с женой на эту тему:
- Люба, возможно, что в его болезни частично виноват и я. Наши отношения весьма непростые. Неважно, кто из нас тому виной. Он - болен. Я помогу ему.
- Как? Дать деньги на лекарства?
- Безусловно.
- Сколько?
- Сколько считаешь нужным, столько и дай.
- Но тебе не хватит на химиотерапию. Надо покупать лекарства на следующий месяц.
- Покупай.
- Но где взять деньги?
- Мне звонили родители. Просят подготовить их к сдаче Внешнего независимого тестирования.
- А ты потянешь?
- Куда деваться? Тяжеловато, конечно, но нужны деньги. Но моя помощь будет заключаться в другом. За время лечения, я многое узнал. Сегодня ночью, услышав его очередную молитву, обращенную к Господу, об исцелении, я взял его болезнь себе. Переборол ее, поэтому и неважно себя чувствую. Успокойся, твой родственник здоров. Пока он в очередной раз, даже в мыслях, не согрешит против меня, не пожелает зла у него все будет нормально. Если же он и впредь будет требовать от меня, чтобы я скакал вместе со всеми и кричал: "Кто не скачет, тот - москаль!"
- А если нет?
- Он вкусит все прелести ада химиотерапии.
К сожалению, следующие уколы дались ему много сложнее. Прошел примерно год. У родственника рецидив. Врачи долго не могли поставить диагноз. Какой - то профессор, сказал что это проявление лимфомы, забыв о том, что они, якобы, удачно излечили ее. Опять химиотерапия. На него жалко было смотреть. Я опубликовал эти записи, пожелал ему здоровья. Он сделал первый укол химиотерапии.
У жены накануне Пасхи было день рождения. Мы решили перенести застолье на Пасху, чтобы гости не нарушали строгий пост. Три дня варил, жарил, коптил, превозмогая боль. Падал от усталости, но наготовил целый холодильник вкуснятины. Собрались гости. Родственник жены начал с претензий с порога. Провозгласил тост: "Христос родился!" и выдул стакан домашнего красного вина, которое обладает анти канцерогенными свойствами, моего изготовления. Жена доделывала на кухне мудреный салат из семечек подсолнуха. Мужики расположились перед телевизором. Показывали бывшего депутата из партии регионалов, против которого возбуждено уголовное дело. Его выпустили из тюрьмы под залог. Бывший депутат давал оценку последним решениям Верховной Рады Украины о запрете коммунистической идеологии и советской символики.
- Так тебе и надо! - сказал родственник. - Нечего было денежки воровать.
Я безрадостно вздохнул и предупредил гостей:
- Без политики! - и показал глазами на дверь. - Сегодня Пасха - Воскресение Христово, поэтому пьем за него. О том, что мы - то совместили два в одном - Пасху и день рождение жены. Я не напоминал об этом. никто и не вспоминал, что вообще - то по такому случаю дарят подарки. На душе было радостно лишь от одного - жена пригласила гостей на 8.00 вечера, так что терпеть их общество долго не придется. Разошлись в 12 ночи.
Я сновал между кухней и гостиной, прислуживая гостям.Все было вкусно. Поблагодарить за угощение, правда никто не додумался. Кума спросила почем пучок шпината на базаре? Я сказал:
- Два пучка на три гривни.
Она недоуменно посмотрела на меня. Я пояснил:
- Было в прошлом году. Шпинат - из морозилки. Оценили свежие маслята и вспомнили, как мы их собирали в прошлом году в Добротворе. Родственник восторженно рассказывал всем о том, как чудодейственно подействовал на него укол химиотерапии.
- Когда следующий? - поинтересовался я у него.
- Алена - дочка, которая пашет на трех работах в Лондоне - получит зарплату и пришлет деньги на лекарства. - Перед уходом сообщил невероятную новость: - Наша мысль - материальна! - и посмотрел на меня - "ватника" свысока.
Я сделал вид, что не услышал и, чтобы не огорчать жену, не стал вдаваться в дискуссии по этому поводу, так как надо же, чтобы кто - то отвез нас на Радоницу на кладбище. Как пройдет и чем закончится лечение родственника жены, я
я понятия не имею, ведь я - зомбированный Путинской пропагандой необразованный "ватник". Меня в данный момент беспокоит, что на могильном памятнике у отца выбита звезда, а не крест, так как он был военный. Не дай, Бог, кому - то из числа национально сознательных украинцев, хоть пальцем прикоснуться к памятнику!
За эту звездочку отца могут посадить в тюрьму на пять лет. Он умер молодым - в 54 года. Прошел всю войну. Каждый год на 9 мая я украшал памятник георгиевской ленточкой. Сейчас за это - тюрьма. Он умер в 1976 году, так и не узнав, что он - по словам родственника жены, отец которой был ранен на войне, фашист и оккупант, проклятый москаль, недочеловек и прочая, прочая, прочая...

Как хорошо, что шурин сообщил мне о том, что наша мысль материальна! Теперь я один могу выйти против всех на "бой святой и правый", чтобы защитить память отца и матери, спасших Европу от коричневой чумы фашизма.
Освятили с женой пасху в церкви. Я поставил свечи за упокой души умерших родителей и друзей, помолился за врагов и друзей. Отдельную свечу поставил перед иконой Богородицы за здоровье жены. Поставил ли кто - то свечу за мое здоровье? Так хочется верить в это!

ХРИСТОС ВОСКРЕС!
 
Христос воскрес! Он, Царь миров,
Царей могучих Повелитель,
Он - весь смиренье, весь - любовь,
За грешный мир святую кровь
Пролил как ангел - искупитель!
Христос воскрес! Он людям дал
Завет святого всепрощенья,
Он падшим милость даровал
И за святые убежденья
Велел страдать, как сам страдал!
Христос воскрес! Он возвестил,
Что на земле все люди - братья,
Он мир любовью обновил,
Он на кресте врагов простил,
И нам открыл свои объятья!
Христос воскрес! Христос воскрес!
Пусть эти радостные звуки,
Как пенье ангелов с небес,
Рассеют злобу, скорби, муки!
Соединим все братски руки,
Обнимем всех! Христос воскрес!
 
К. Роше
23 апреля 1891 г.
(К. К. Роше. Поэма души - С-Петербург, 1906)

Текст песни Набат - Он воскрес и возникло смятенье
Он воскрес и возникло смятень
Среди тех, кто Его сторожил,
Потому что такого явления
Не видал ни один старожил

Он воскрес, и Его воскресенье
Принесло нам и радость, и свет.
Да звучит в городах и селеньях
Всем сегодня пасхальный привет!

В те часы предвоскресные тёмные,
Когда делалась ставка на ложь,
Перемены свершились огромные-
Бог явил Свою правду и мощь.

Сколько раз с того часу приказано
С примененьем наград и угроз
О Воскресшем молчать, но доказано
Этим самым, что жив наш Христос.

Жив Христос, это жизнью проверено,
Жизнью тех, для кого жизнь-Христос.
Потому Христиане уверенно
Шли и будут идти на помост!

Любояра *****Древнеславянская Здрава
По-нашему, по-современному, древнеславянскую Здраву можно было бы назвать искусством здоровой жизни. Создавая Здраву, славяне имели своей целью не продолжение жизни плотного (то есть "физического") тела и избавление его от различных недугов, а поддержание Духа, души и тела в природной гармонии друг с другом, а также созвучие сознания с Богами, Миром и Природой.

В славянской философии здоровья личная сила человека, определяющая крепость тела, зависит от здоровья Духа. Поэтому излечение любого телесного недуга должно начинаться с работы над гармонизацией сознания.

Во всех древнеславянских практиках прослеживается эта мысль: Богов и себя познавать - вот лекарство, универсальное от всех недугов.

Плотное ("физическое") тело для славянской Здравы - не только сумма клеток и органов, но проявление Духа, слепленное индивидуальным потоком сознания. А это значит, что тело может быть изменено по воле человека: мы вправе и в состоянии менять содержание личного потока сознания, подчинение его началу духовному.

Славянская Здрава учит, что в исцелении всегда нуждается не недуг конкретный, а сам человек. Именно поэтому во всех целительных практиках славянства лечение рекомендовалось проводить следующими методами:

- Правь (Дух), то есть работать с причиной недуга на уровне сознания;
- Навь (душа), то есть работать, гармонизируя энергетические потоки в теле;
- Явь (тело), то есть работать с телом.

Человек, пожелавший приступить к изучению славянских целительных практик, должен соблюдать следующие незыблемые правила.

- Целительными практиками ни в коем случае нельзя заниматься только ради забавы. В них содержится страшная сила, которую не следует будить без особой на то необходимости, дабы не навлечь на себя беду.
Помните, что во все древнеславянские целительные практики непременно входит заговорное слово, с которым необходимо обращаться с большой осторожностью.

- Эффективнее всего целительные практики, которыми занимаются рано утром, обратившись лицом на восток. Если вы занимаетесь ими днем, то должны обратиться лицом на запад, к заходящему солнцу.

- Приступая к изучению целительных практик, отучитесь лгать ни во имя добра, ни во имя зла, ни для красного словца! Тогда вы зарядите свои ритуальные действия дополнительной программой: все, что вы скажете во время исцеляющего ритуала, все, что сделаете, "привыкнет" исполняться после произношения, привыкнет быть правдой.

- Воспитывайте в себе волю. Для этого выберите занятие, которое сложнее всего выполнить, и решайте поставленную задачу каждый день, несмотря на препятствия. Древние славяне учили: чтобы покорить мир, нужно прежде всего покорить свои немощь и лень.

- Верьте в себя и в то, что сможете достичь цели, обрести здоровье! Исполняя исцеляющий ритуал неуверенно, человек заранее предопределяет его несбыточность.

- Тренируйте не только волю, но и воображение. Только так можно научиться чувствовать события, предметы и людей информационно и энергетически.

- Будьте настойчивы! Для того чтобы укрепить веру в свои силы, оставайтесь скромным человеком и не теряйте голову при первых же положительных результатах, которых достигнете, пользуясь славянскими целительными практиками. Древние славяне говорили: всегда есть что постигать и над чем работать.

- Накапливайте энергетику.

Описание методов Прави, Нави, Яви


Методы Прави представляют собой глубокое осознание внутренних причин возникновения у человека недуга. Что это? Отклонение от пути само- и богопостижения, уклонение от выполнения своего предназначения в Мире, попрание законов Прави, то есть потеря духовных ориентиров и полное забвение своей собственной природы, самого себя.

Методы Нави в славянской Здраве означают сознательное ограничение страстей души и восстановление гармонического распределения энергетических потоков в теле. Что понимается в Здраве под гармоническим распределением потоков? Все в общем-то просто: это - пост. Воздерживайтесь от пищи, а иногда и воды ("сухой пост") - и телу станет легче. Закаляйтесь холодом: взбодрится тело, возрадуется душа.

Методы Яви- работа с телом - являются методами сознательного развития тела и увеличения его энергетического потенциала. Современные люди чаще всего вялые и усталые, энергия перестает искриться в них очень быстро - та самая энергия, что подталкивает на дела, на творчество и созидание.

Как обрести энергию? Правильно питаться, закаливать себя жаром (от русской бани до хождения по углям - впрочем, последнее - не для слабонервных), не лениться заниматься утренней гимнастикой или каким-либо видом борьбы.

Методы Прави, Нави и Яви не только исцеляюще воздействуют на человека, но и являются чисто профилактическими и поэтому для максимальной эффективности должны практиковаться без значительных перерывов.

Славянская Здрава учит, что факторами, непосредственно нарушающими природную гармонию души и тела, являются семь навей, терпеть которые преступно, а также семь явей, предаваться которым тоже преступно, если человек не хочет рискнуть здоровьем и души, и тела.

К семи навям древние славяне причисляли то, с чем каждый человек знаком, к сожалению, и сейчас не понаслышке: боль, голод, .жажда, холод, недосыпание, естественная нужда и обида.

Семь же явей, от которых следует отречься раз и навсегда, иначе попадешь в полную зависимость от них. тоже известны каждому из нас: наслаждение, переедание, пристрастие к питию, зависимость от тепла, сонливость, бесконтрольность естественных позывов и влечений, лесть.

Яви и Нави (тело и душа) не противоречат друг другу и не враждуют друг с другом сами по себе. Только человек виновен в собственном разладе: он не слушается Духа.

Если тело и душа, утверждалось в славянской Здраве, не контролируются Духом, сам человек становится подобен ездоку телеги, у которой заклинило колесо на ухабах (тело подверженное недугам), а везущие ее лошади (душа) не слушаются управления, что считалось оскорблением богов.

Накапливайте энергетику - "Ярилин урок"

Да-да, накапливайте энергетику. Иначе - беда.

Мы умудряемся настолько выжимать себя, настолько не умеем отдохнуть и восстановиться, что большая часть наших заболеваний возникает на почве хронической усталости.

Так не пора ли пожалеть себя? Вот наши древние предки умели не только работать до "седьмого пота", но и восстанавливать утраченную энергию, "подправлять" свою ауру.

Накапливание энергии в организме

Сядьте или лягте так, чтобы вам было удобно и ничто не отвлекало от занятия - накапливания энергии в организме. Только ни в коем случае не перекрещивайте руки и ноги, если выбрали сидячее положение. Положите руки на колени ладонями вниз и закройте глаза.

А теперь представьте золотой шарик, наполненный красивым, теплым светом. Он несет в себе покой и умиротворение. Когда шарик появляется, исчезает напряжение, в ногах возникает ощущение тепла, золотой жар, и наступает полнейшее расслабление.

Позвольте световому шару подняться по вашим ногам и торсу, затем перескочить на руки к пальцам, подняться по шее и войти в голову. Лицо сразу же обдаст теллом, и вы почувствуете покой. Отдохните, раскройтесь навстречу золотому шару, Яриле.

Когда будете готовы расстаться с золотым шаром, просто сделайте три глубоких вдоха. Не пугайтесь, когда вместе с потоком воздуха в ваше тело устремится поток энергии - холодной, бодрящей и свежей.

Защита от злого воздействия

"Ярилины уроки" - это уроки накопления энергии и защиты от злого воздействия. Как правило, мы живем среди людей, а люди - они разные, и радоваться вместе с нами могут, и завидовать по-лютому.

В таком случае недобрая энергия "зависает" на энергетических центрах человека, располагающихся в промежности, на лобке, на 10 см выше пупка, в солнечном сплетении, в межключичной впадине, на переносице и на темени. Один из "Ярилиных уроков" - это целительная практика защиты от злого воздействия.

"Урок" этот следует проделывать перед зеркалом со всеми вышеперечисленными энергетическими точками, начиная с верхней - темени.

Подержите восковую свечу над головой в течение 5-10 секунд, затем сделайте ею три круговых движения по часовой стрелке напротив энергетической точки, задержите свечу у данной точки и потяните на себя. Если за свечкой останется шлейф копоти, то чистку - "Ярилин урок" - необходимо повторить. Затем проведите маленький "тест": вновь поднесите свечу ко всем энергетическим точкам поочередно: если они очистились, то пламя свечи не должно измениться. Если свеча коптит, "стреляет" или резко меняет свою форму, то чистку надо повторить заново.

Ничто не исчезает бесследно. Оно, это самое Ничто, имеет обыкновение затаиться в непостижимых глубинах. Когда же настанет его время, оно очнется от "зимней спячки" и появится вновь. Вот так и с мудростью славянской Здравы.

Христианство по "идейным соображениям" требовало забыть ее, отказаться от нее. Но забыть не удавалось, целительные практики славянства пробивались даже сквозь толщу апостольских запретов.

"Апологеты" же этих практик не перевелись на Руси и с принятием христианства, они сохранялись даже во времена Петра Первого. Одного из них, "волхва Дорофейку", безвинно замучили в 1689 году в Приказе розыскных дел за то, наверное, что давал пить людям богородицкую траву от сердечных болезней, зубную боль лечил да щепоту и ломоту "уговаривал"...

Казалось бы, должно было сгинуть его имя со страниц склеротичной истории, ан нет: сохранилось вместе с древними славянскими целительными практиками "на свечу".

Целительные практики на свечу

Загадочно горящие свечи... Да, это уже исцеление! Свечи удивительны сами по себе: их тоненький, чуть потрескивающий фитилек обеспечивает нам огненно-интенсивный контакт с небесами.

С древних пор люди считали, что свечи - не только примитивный источник света в темное время суток...

Наши предки были твердо уверены в том, что свечи, зажженные во время исцелительно-го ритуала (тогда они устанавливались следующим образом: одна свеча - в самом дальнем левом углу очерченного обережного круга, а вторая - в самом дальнем правом углу), даруют человеку ясный, гибкий и изворотливый ум, очищают воздух от присутствия злых духов и дезинфицируют пространство от чада недобрых помыслов.

Даже "окрас" свечей языческих славянских времен был глубоко символичен:

- зеленая свеча означала любовь;

- голубая - богатство, успех;

- белая - безопасность, спокойствие, здоровье и гармонию;

- черная (к сожалению) - воздействие черных сил зла, порчу;

- красная - символ ярко выраженного сексуального, оргиастического начала.

Древнеславянские женщины каждое воскресенье сжигали по белой свече, тем самым

стараясь оградить родной кров и свою семью от недоброго глаза и сил зла. При этом они возносили свече молитву - ритуальное заклятие: умоляли даровать дому сему покой, просили о ладе в семье.

В христианские времена ритуалы со свечами сохранились. Так, в Чистый четверг, после "священного стояния", русичи приносили из церкви горящие восковые свечи и выжигали ими на дверях и потолках своих домов кресты. Таким образом христианские всенощные свечи отгоняли злых языческих духов. А если "страстная" свеча была зажжена во время грозы, то она надежно защищала дом от жуткого громового удара. Если же ставили такую свечу в пчельнике она обязательно даровала изобилие меда.

Горящую страстную свечу давали в руки тяжелобольным, а также во время болезненных приступов. И точно такой же ритуал со свечой существовал для помощи роженицам при муках разрешения от бремени. Возвращавшиеся из церкви в Чистый четверг приносили свечи домой и прятали их "за стрехи" - опять же для того, чтобы охранить здания от грозы, а домашний скот - от порчи. "

Вот некоторые целительные практики со свечами.

"Свещи здоровья"

Были у древних славян крученые (из семи закрутов) восковые свечи, назывались они "свещами здоровья". Желание избавиться от той или иной болезни следовало записать на куске бересты и подложить под свечу. После этого "свещу", конечно же, зажигали. Человек ждал, пока догорит до конца последний из закрутов свечи, и осторожно доставал из-под огарка бересту. Затем этот кусочек бересты с заветным желанием здоровья он предавал огню на пламени свещного, седьмого (всегда счастливого), закрута.

Во время исполнения сего ритуала непременно следовало помнить, что самому человеку задувать свечу нельзя (иначе жизнь свою прежде срока задуешь).

Заговор от бессонницы

Каждого из нас время от времени мучает бессонница. Иногда отсутствие сна перерастает в самый настоящий недуг.

Причем никакие снотворные не помогают: сна "ни в одном глазу", сердце бьется, словно бешеное, а утром встаешь совершенно разбитым. Помочь в таком случае может только древняя славянская исцеляющая практика.

Перед тем как лечь спать, зажгите восковую свечечку.

Замкните ею кровать в обережный круг и произнесите следующий заговор:

"Храните, Все-Боже, а боле Велесе, мой сон-почиванье. Лодьею быстрою, легкою мыслию, в отдохновение от трудов праведных перенесите мя в ино заречное. Мару, а морока страхи-притороки, чары, кикиморы, навии, иновы, узы, а наузы смойте-отведите. В ладе, в усладе со мною пребудьте, чтоб в здравье проснуться, в явь возвернуться! Гой! Сон да мне в очи, да во сей ночи, а за дня дела поклоном чела богам родным многим, чьи пути-дороги со мною вместе, а иного несте. Тут сну достаток, нову дню початок в ладу со мной! Гой! Сон да мне в очи, да во сей ночи, стани до утра оберег чела. Тут сну достаток, нову дню початок, а боле всего оберег добро! Гой!"

По-видимому, свеча и ее горящий фитилек действительно таили в себе глубинный, сакральный смысл.

Маленький скромный огонек сливался с космической магией Огня, магией богов. И недаром в копилке мудрости славянских целительных практик значился потрясающий ритуал:

Сядьте поудобнее перед свечой, во тьме горящей. Медленно вдохните и выдохните из легких воздух.

Сосредоточьте все ваше внимание на огоньке свечи. Представьте, что вся ваша жизнь напрямую зависит от этого слабого огонька. Его лучи поддерживают все существа земные.

Растения впитывают сей свет, зверье дикое им кормится. Огонек свечи трансформирует самого себя в другие тела. Даже смерть человеческая есть огненная дорога, великая энергия Жизни Вечной.

Огонек этот способен обратить наши тела в дым и пепел, расщепить на миллиарды атомов нашу плоть.

Смотрите же на пламя свечи, вбирайте в себя силу и динамику этого живого огня. Ощутите жизнь как пламя живое: иногда трепещет оно еле-еле, иногда ввысь вздымается, горит приветно и согревает окружающих своим теплом. Огонь свечи - вечно живая сила!

Снятие отрицательных программ

Свечи исцеляют. Расплавленный воск свечей напоминает слезы. Эти слезы помогают лечению человека, снимают боль, испуг, сглаз и порчу.

Воск вбирает в себя все отрицательное, как чужое, направленное на человека, так и его собственное, идущее изнутри.

Восковая отливка служит щитом, отражает, согласно древним целительным практикам славян, все недуги.

С помощью отливок из воска можно снять порчу, сглаз, головные боли, нервозность.

Отливки из воска

Древнеславянский метод довольно прост, как, впрочем, и вся древняя мудрость. Нужны 150 г воска, холодная вода, в которой предварительно находился серебряный предмет. Воду следует брать до восхода солнца, приговаривая:

"Предки-дедичи! Позвольте воды набрать от всякой нечисти, от всякого колдовства злого, от всех тварей, от всех болей, на доброе здоровье такого-то (имярек). Гой! Слава!"

Набирая воду в чистом ручье или реке, черпать надо против течения, в колодце же - с запада на восток, против захода солнца. И, возвращаясь с водой к себе домой, никогда нельзя оглядываться назад.

Расплавляют воск и затем выливают в холодную воду. Прежде чем совершить отливку, необходимо задумать, что именно вы хотите увидеть: чужое влияние, или того, кто навредил, чем навредил, или же, например, болезнь. И уж тут смотрите, что за отливка получится у вас. Впрочем, признаки болезни, порчи и прочих отрицательных воздействий в воске довольно схожи между собой. Лучше всего сделать три отливки, поставив каждый раз вполне определенные цели:

- головная отливка (злые мысли, порча, внушение со стороны, головные боли и т.д.);

- сердечная отливка (сердце, эмоции, порча);

- отливка на половую сферу (порча и отрицательное внушение, направленные на желудочно-кишечный тракт, половые органы, ноги и т. д.).

Отливки могут получиться следующими:

- Пузырьки внутри отливки означают переживания.

- Столбики, идущие с поверхности ко дну, указывают на серьезную порчу, для снятия которой потребуются затраты энергии и усилий.

- Шишечки, напоминающие маленькие шарики, однозначно означают порчу.

- Если этих шишечек много, да к тому же все они неправильной формы, знайте: кто-то питает к вам жгучую ненависть, зависть и с удовольствием посылает в ваш адрес проклятие за проклятием. Пора вам тогда заводить картотеку врагов скрытых и явных.

- Приплюснутые шишечки означают сглаз.

- Если весь рисунок отливки закручивается петелькой, знайте: на вас наведена порча, перешедшая к вам "по наследству" через мать.

- Круговые, выпуклые посередине волны означают сильную эмоциональную подавленность, испуг и предрасположенность к головным болям.

- Цепочка гор - неблагоприятное обстоятельство, ухудшающее энергетику. Попробуйте в доме переставить кровать: возможно, она находится в геопатогенной зоне либо на нее "углом смотрит" какая-нибудь другая мебель; а может, вы стали "донором" энергетического вампира и теряете энергию? Хуже другое: когда цепочка гор опоясывает всю отливку, то это - проклятие, заклятие.

- Рваные края отливки означают неуравновешенность, страх, болезненно-нервозное состояние.

- Отливка с резко выраженным углом - знак порчи и проклятия. Позаботьтесь об обереге и укреплении энергетики.

- Частые мелкие полосы по периметру отливки означают испуг и постоянные головные боли.

- Разных величины и направлений вкрапления и линии по периметру отливки, мелкие точечки, всевозможные линии свидетельствуют о том, что на вас регулярно нападают энергетически, насылают порчу, злосчастия и пр.

После трактовки отливки ее выливают вместе с водой на голову или за спину больного человека, приговаривая:

"Как с богов слеза, так с (имярек) хвороба..."

Язык тела

Наверное, уже можно назвать аксиомой утверждение, что тело- это зеркало нашей души. Могут лгать слова, мысли и даже чувства, единственное, что не лжет, это - сны и наше тело, утверждали древние славяне.

В теле отражаются все наши переживания, оно чутко, как индикатор, отразит малейшее внутреннее напряжение через изменения характера дыхания, осанки и напряжения мышц. Язык тела есть основной язык Земли. Все люди говорят на нем, даже если этот факт не всегда осознается ими. Причем большинство современных людей носят в себе знание языка тела в латентной, скрытой,.форме. А ведь он, этот язык, принадлежит к тем неисчислимым сокровищам Знания, которое дремлет в нас с древнейших времен и ждет часа своего пробуждения.

Наука понимать свое тело жизненно необходима.

Что следует делать, готовясь к разговору с собственным телом? Славяне советовали: перед тем как приступить к работе с целительной практикой, перевести свой взгляд наверх. И это не случайно. Приглядитесь повнимательнее к детям. Ребятня в ситуациях так называемой "эмоциональной накачки" часто начинает что-то рассматривать на потолке. И делают они это не просто ради забавы. Таким образом они эмоционально ускользают от нас. Дело в том, что за переживания - а переживаем мы постоянно, буквально на каждом шагу - ответственность несет правое полушарие головного мозга. И оно активно в тот момент, когда мы захлебываемся эмоциями, переживаем, "бьемся головой" о стену проблем и болячек. Для того чтобы контролировать свое внутреннее состояние, достаточно научиться активизировать в нужный момент левое полушарие.

Один из способов такой активизации - включить свою зрительную систему восприятия, то есть перевести взгляд наверх, а далее задать себе вопрос. "Что происходит?* и начать описывать происходящее. Здесь важно просто описание, без разделения увиденного на "хорошее и плохое". Отведите на это несколько минут. Начать "перечисление" лучше всего с того, что происходит с вашим телом.

Отследите свою позу. Тело на своем языке начнет рассказ о глубине и качестве ваших переживаний. Часто мы еще не осознали того, что с нами происходит, а тело уже сигналит о внутреннем дискомфорте. Малоизвестный, к сожалению, в России писатель Петер Альтенберг сказал: "Болезнь - это крик оскорбленной души".

Дискомфорт - это тоже одна из составляющих этого крика. При этом голова непроизвольно опускается вниз. Сутулятся и напрягаются плечи. Если вы неподвижны в данный момент, то ваши ноги или руки перекрещиваются, принимая защитную позу. Как вернуться в состояние радости и легкости? Славянин опускал и распрямлял плечи, выпрямлял спину. Здесь существует не только прямая зависимость эмоции-реакция тела, но и обратная связь: изменение позы, тонуса мышц нашего тела вызывает изменение эмоционального состояния, а следовательно, "граница" для болезни будет "на замке".

Наблюдайте за тем, как дышите. Наверное, вам доводилось в ситуации стресса или острой боли выслушивать совет: "Дышите глубже". Это не совсем верно. Дыхание отслеживает наше духовное и физическое состояние, более того, оно влияет на все физиологические и психические процессы в организме.

У славян во время "разговора" со своим телом была придумана самая простейшая дыхательная практика, которая за 5-10 минут позволит и вам, сегодняшним, успокоить раскричавшуюся от оскорбления душу.

Для этого славянин сам начинал отслеживать процесс дыхания. Ничего не нужно делать, достаточно, просто наблюдать за вдохом и выдохом, а затем сознательно удлинять выдох.

В ситуации стресса (а болезнь и есть стресс) выдох становится короче вдоха. Удлиняя свой выдох, делая его длиннее вдоха, славянин всякий раз возвращался в состояние глубокого покоя.

Возможно, такой способ разговора с собственным телом вам уже знаком. Да, все это очень просто. Но, если этот разговор еще не стал вашим маленьким помощником, предлагаю начать. Знать и делать - это не одно и то же.

Но осторожно! Физическая болезнь нередко возникает в результате чрезмерного внимания к своему материальному и физическому телу. Если мы отдаем своему физическому состоянию слишком много энергии, то можем тем самым усугубить болезнь. Тело не должно господствовать над другими аспектами нашей жизни. И не залечивайте себя после диалога с собственным организмом! В наше время многие страдают от неумеренного лечения. Мы пьем очень много лекарств (это мы повторяем вновь и вновь!), слишком часто ходим к врачам и целителям.

Слушать организм в разумных пределах - это здорово, понимать его язык - еще лучше, потому что тогда можно совершенно безвозмездно пользоваться открытиями, средствами и практиками, созданными когда-то в далеком мире, который принято называть славянским.
Метки: Любояра, здрава