Когда в классе появилась новая ученица – невысокая девочка с огромными глазами и русой косой, девчонки подружились с нею сразу.
Приехала Люся из далекого города, и заметно отличалась от своих одноклассниц и привычками, и манерой поведения. Училась она хорошо, была скромной, доброжелательной, и очень скоро обрела множество подружек.
С мальчишками было сложнее: те держались особняком, разговаривали с девчонками свысока, могли обидеть.
Злость их была неожиданной и непонятной. Люся не знала, что в деревенской школе мальчикам в четвертом классе было положено презирать девочек. Таковы были неписаные школьные правила. И мальчишки этих правил придерживались, иначе нельзя было, так как на этом держался их авторитет.
К категории особо авторитетных относился Мишка Синицын. В первый же день он подошел к Люсе, окинул ее пренебрежительным взглядом:
- Тю-ю-ю… фифу городскую привели… А туда же – косу отрастила! Редиской будешь!
Люся оцепенела. Она не привыкла к такому обращению. В городской школе, где она раньше училась, подобные отношения были недопустимы. Девочка захлопала ресницами, готовясь заплакать.
- Я учительнице скажу!
- Говори! Редиска – ябеда!
Синицын больно толкнул ее, показал язык и убежал.
Девчонки окружили Люсю.
- Он у нас самый главный драчун!
Жаловаться ни тогда, ни позже Люся не стала. Просто старалась не замечать Синицына.
Прозвище «редиска» так к ней и прилипло. Но давать прозвища всем, без исключения, было явлением обычным, по именам мальчишки девчонок не звали, и, поняв это, Люся смирилась. Что ж, редиска так редиска… Популярный фильм « Джентльмены удачи» вышел позже, поэтому ее прозвище в то время с понятием «плохой человек» никак не ассоциировалось.
А Синицын из кожи лез, стараясь досадить Люсе. Толкал, проходя мимо, корчил рожи. Любимой его забавой было – развязать банты на ее косах и привязать ленты к парте. Он весело хохотал, когда Люся, резко поднимаясь, падала обратно.
Но самым страшным было не это. Синицын любил пострелять из рогатки. На пальцы надевались тонкие резинки, и из такой своеобразной рогатки мальчишки стреляли туго скатанными бумажками – пулями. Было очень больно, даже синяки появлялись. Когда запас «пулек» заканчивался, мальчишки просто разжевывали промокашку и стреляли ею. Попадая в цель, эти снаряды оставляли мокрое пятно. Мальчишки веселились, а девчонки брезгливо стирали следы «атаки». Синицын чаще всего целью для стрельбы выбирал Люсю.
В пятом классе к Люсе неожиданно пришло избавление от неприятных знаков внимания. Избавление появилось в лице второгодника Леньки Булгакова, который хотя и носил фамилию известного писателя, сам интереса к знаниям особо не проявлял.
Было две версии того, почему Ленька стал покровительствовать Люсе.
Первая: оказалось, что совсем юными Леня с Люсей жили по–соседству. Люся родилась в этой деревне, и увезли ее отсюда в двухлетнем возрасте. Как рассказала ей бабушка, которая дружила с бабушкой Леньки, детей – Люсю, Леню и Маню, сестру Лени, Люсину ровесницу, часто собирали вместе. Так удобнее было за ними присматривать. И Ленька, на правах старшего, строжился над девчонками. Люсю, если она пыталась завладеть какой-нибудь его игрушкой, пинал, выгонял и кричал при этом:
- Дам пенделей! Дам пенделей!
- Я тебе дам, варнак ты эдакий! – добродушно ворчала бабушка.
Возможно, и Леньке его бабушка поведала о «делах давно минувших дней», и он решил, что просто обязан загладить перед бывшей соседкой свою вину. Тем более, на игрушки его она больше не претендовала.
Но более правдоподобной была все же вторая версия: к Леньке пришла его первая любовь. И так она его оглушила, что не испугался он уронить перед одноклассниками свое мужское достоинство, полностью подчинившись влиянию девчонки.
А она, поняв, какую власть над ним имеет, стала капризной, порою провоцируя его на поступки, демонстрирующие ее превосходство.
Ленька терпел. Над ним никто не насмехался: его побаивались. В классе он был не только самым старшим, но и самым сильным. И так как изысканными манерами не отличался, то мог и поколотить в случае необходимости.
К предмету его обожания, то есть к Люсе, теперь и приблизиться не смели. Мишка Синицын по-прежнему проказничал, но Люсю не трогал.
В конце учебного года семья Лени покинула деревню. Уезжая, тот отозвал Мишку в сторонку, сказал:
- Я вернусь. Узнаю, что обижал Люську – прибью.
- Да нужна она мне, - хмыкнул Мишка. – Я вообще на нее – ноль внимания!
«Ноль внимания» продолжался недели две, на большее Синицына не хватило. Он, словно стараясь наверстать упущенное, досаждал Люсе пуще прежнего. Его поступки нельзя было назвать жестокими, но покоя девчонке не было ни на уроках, ни на переменах.
Как-то на уроке русского языка Мишка потребовал:
- Редиска, дай списать!
Люся, не оборачиваясь, показала ему руку, на которой красовались два лиловых синяка от его пулек.
- Не буду больше. Списать дай!
- Нет!!!
Следующим уроком была ботаника. Учительница повела ребятишек в сад, где ровными рядами стояли бело-розовые яблони.
Люся засмотрелась на красоту и вовремя не заметила опасности. А «враг» не дремал.
Мальчишки во главе с Синицыным схватили ее и привязали к шершавому стволу раскидистой березы. Все случилось очень быстро, Люся даже крикнуть не успела.
Она слышала, как уходили из сада ее одноклассники, но не окликнула. Стыдно было.
Ее сразу и не хватились, решив, что она ушла раньше. Но на уроке математики обнаружилось, что Люси нет.
Была Люся на прошлом уроке? – спросила учительница, Марья Кирилловна.
- Была, была! И портфель ее здесь! – заволновались девчонки.
Марья Кирилловна испытующе оглядывала мальчишек, которые как-то подозрительно притихли. Взгляд ее остановился на Мишке. Его лицо медленно наливалось кумачом. Даже веснушки, казалось, загорелись.
- А я чо… да я ничо… В саду, может, посмотреть… Гуляет, может…
Освободить Люсю Синицын не успел, учительница не отпустила его от себя. К злополучной березе пришли всем классом.
Марья Кирилловна взглянула на Люсю. Большие глаза, полные слез, напоминали два блюдца с водой. Во всем облике девочки была такая обреченность, что даже мальчишкам стало жаль ее.
- Ой… чего реветь – то? Вон, яблони цветут, птицы поют… - пробормотал Мишка.
И для большей убедительности добавил:
- Задачи на математике трудные сегодня… А тут – дыши себе свежим воздухом да радуйся…. А она ревет….
Много лет спустя приехала Людмила с маленьким сыном в родную деревню, в гости к родственникам. Довелось ей встретиться и с Михаилом. Вспоминали школу, смеялись.
Вытирая нос сынишке Людмилы, Михаил проговорил:
- Знал бы ты, Серега, сколько носов из-за твоей мамки разбито было…
И добавил, глядя на Людмилу:
- Как к березе – то привязывали, помнишь? Это мы друг другу свое полное равнодушие к тебе демонстрировали...