- Второго найдите мне, - стармех «Тархана», поднявшийся на борт после трехдневного отсутствия, приказал мотористу Николаю, встретившемуся ему возле трапа.
- Искали, Константиныч? Как съездили? – Марчук постучался и открыл дверь в каюту старшего механика.
- Да, Иосиф. Заходи, присаживайся. На диван давай, убери эти журналы.
В одноместной каютке стояло только одно кресло, закрепленное по штормовому посередине помещения. Это было кресло хозяина. Все остальное было встроенное: кровать, диван, стол.
- Давай, сначала ты доложи, как ремонт продвигается. Три дня проездил.
- Все хорошо, Константиныч, без проблем. На главный двигатель регулятор оборотов принесли, установили. Топливные насосы уже на дизеле стоят, форсунки обещали к концу недели. Трубы оцинковали, привезли, ставят, вопросов не задают. Замеры доковые принесли, таблицу зазоров и акт дефектоскопии. Двойку прокрутили после ремонта под нагрузкой, это третий сам доложит. А что не так, озабоченный вы какой-то?
- Нравится тебе «Тархан»?
- Да я по девушкам больше. Железо, оно и есть железо, везде одинаковое.
- Ну, тогда мне проще. Откровенно скажу. Пересаживают тебя. Флагманский механик распорядился.
- Куда?
- Сейчас «Стырь» на отходе в Ильичевске, там второго механика сняли с подозрением на аппендицит. А это мой бывший второй, не друг, но… Он здесь раньше работал, на «Тархане».
- Ну а я здесь каким боком? Проведайте его сами, раз вы друзья. У нас тут не богадельня.
- Подожди, я еще не все сказал. Второй со «Збруча» на выходных дома был, его срочно по тревоге на «Стырь» вызвали. Теперь «Збруч» на выходе в рейс без второго.
- Так Пушкин говорил, что народу у него полно, пусть пришлет на «Збруч».
- Объясняю. На СРТМ как раз у него никого нет сейчас. А «Збруч» уже послезавтра на ходовые уходит, и сразу в Ильичевск. Там снабжение, бункеровка, продовольствие. И через пару дней в рейс. Капитан там сильный, будешь доволен. Без рыбы сидеть не будете.
- Да я-то тут при чем?
- Ты ведь сам только что сказал, железо везде одинаковое. А Федьке оно родное. Очухается после больницы, и к нам вернется. В коллективе его любят.
- А меня, значит, в коллективе не любят?
- Не понимаешь, что ли? А такой уже взрослый парень. У нас коллектив тут. Ты пока в него не вписался. Хоть и неплохой, возможно, механик, не спорю. И Пушкин, кстати, сказал, что ты в рейс просился как можно быстрее, без копейки вроде сидишь. Был такой разговор?
- Был, - признался Марчук, - так это когда было. Почти месяц назад.
- А у тебя что, денег прибавилось за этот месяц? В общем, вопрос решен. Собирай вещи, и на «Збруч». Там Коля Ромашкевич стармехом, поможет. Молодой, энергичный, с высшим образованием, из Очакова. Классный парень. Тебе понравится.
- Не подошел я вам, значит.
- Да ты не обижайся. Так карта легла. Поработаешь с моё, увидишь, как часто происходит то, что мы еще вчера даже в мыслях не держали.
- Вот в это я охотно верю. Ладно, я еще зайду. - Иосиф вышел из «апартаментов» Деда озадаченный. Было о чем подумать.
Дверь опять открылась. - На вахте ты сегодня? - спросил стармех.
- Я.
- Ничего, я за тебя отстою, вспомню молодость. Собирайся и заходи, ребят соберем, кто есть на борту, перед обедом по рюмке выпьем, пожелаем тебе семь футов под килем.
Марчук зашел в свою каюту, снял робу, умылся и сел на диван, собираясь с мыслями. «Подождет этот «Збруч», - надо было привести мысли в порядок. – Так, документы все у меня. Проверить, сложить в портфель. Робу в пакет, скоро опять одевать. Чемодан большой, все войдет. Дела сдавать не придется, некому». В принципе, через час Иосиф мог уже на «Збруче» быть. В другое время он бы сам обрадовался. Но сейчас…
Отношения с Мариной закрутились с бешеной скоростью. День на суточной вахте, выходной с ней, рабочий день на судне, вечер опять с ней. Алика за три недели видел всего дважды, у него на днях уже курсы заканчиваются. Нормальный парень, веселый. Балабол, конечно, но, судя по всему, механик крепкий. А характер – веселый, с такими в рейсе легко. Даже в одной каюте жить можно. Ну, может, когда и поработаем еще вместе, жизнь длинная.
«Маринка, - подумал он, – вот что с Маринкой делать»? – Марина ему нравилась с каждым днем все больше. С ней было удивительно легко. Она понимала его с полуслова. Никакой фальши. Что на уме, то и на языке… Нет, это не так, конечно. Она не глупа, даже умна, и не будет выкладывать все, что у нее на уме. Но обманывать она не умела или не хотела. Ни разу Иосиф не поймал ее на самой маленькой лжи. Иногда он предпочел бы даже, чтобы она не была с ним так откровенна. Что у нее было раньше, его не волновало. Его всегда смешило, когда моряки хвастались верностью своих жен, а сами держали этих жен в жестком ошейнике, находясь в отпуске. Что они вытворяли, когда судно мужа скрывалось за горизонтом, Иосиф хорошо себе представлял.
Ему такие отношения не подходили. В семье должно быть все на доверии. Марина, казалось, создана была для него. И он чувствовал, что она тоже к нему неравнодушна. Слова любви пока между ними не прозвучали. А вот дела любви… Марина с отцом, матерью и сестрой жила в трехкомнатной пятиэтажке, он знал номер квартиры, много раз провожал ее домой и подолгу они засиживались на скамейке скверика в квартале от ее дома. Квартира, по словам Марины была «распашонкой», у нее, как у старшей сестры была небольшая своя комната, но Иосифа она пока в дом не приглашала. Пришлось бы объясняться с родителями. На одноклассника он не был похож, на однокурсника – тоже. Другие молодые люди для посещения квартиры должны были иметь более веские основания, чем страстные желания уединиться для ласк и поцелуев. Квартира никогда не пустовала, мама Маринкина выходила редко.
«Что же делать-то?» - задавал себе вопрос Марчук. Марина знает, что он сегодня на вахте, и что еще недели три будет в Херсоне. Никаких объяснений она не требовала, просто встречались два дня из трех и миловались, где попало. Они не были так уж ненасытны в любви, Иосиф привык к многомесячному воздержанию, Марина тоже, казалось, наговаривала на себя. Не такой уж буйный темперамент у нее был, как она хвасталась.
«Как же все изменилось, - думал Иосиф. - пора на «Збруч» идти, полдня в машине, вечером найду Марину, зайду домой, если понадобится, а там видно будет». - Он достал чемодан из рундука и стал складывать туда все свои пожитки.
* Продолжение следует - http://www.proza.ru/2015/04/09/475