Что вспомню я у этой бездны,
когда мне двери отворят…
Бывал ли в жизни я любезный
к врагу и нищему был рад?
Охотно ли последней крохой,
делился с бедным у огня?
Не осуждал, не думал плохо,
не возвеличивал себя?
Не крал чужого, не пытался
своею честью пренебречь?
В огонь не думая бросался,
чтоб жизнь чужую уберечь?
Наверно, спросят и про это,
возможно, что-нибудь еще,
и я задумался об этом, не
праздно, слишком глубоко...
Стою, и грустно мне признаться,
и стало жаль судьбу мою,
а вдруг мне нечем оправдаться,
когда Он дверь толкнет свою.