Я был огорошен вестью моих друзей, что яблоневый сад за каналом теперь охраняет женщина.
Да ещё какая, ходит в керзачах, носит штаны, курит папиросы, ездит на мотоцикле с коляской, скачет на лошади, стреляет из ружья.
Я смотрел на своих товарищей и хотел увидеть усмешку на их лице, любили они иногда, подшутить, нагнать страху на пустом месте, на рассказывать небылиц, а потом закатываться смехом над наивной простотой.
Но то, что они говорили, больше было похоже на правду.
Ходили они сегодня за «Белым наливом» и на собственном горьком опыте убедились, что тётенька не даст спуску ни кому, похлеще будет, чем мужики сторожа, про не которых из них мы не знали и не видели их весь сезон сбора яблок.
Погоняла их тётенька по саду от всей души, надолго им запомнились наливные яблочки.
За свой крутой вид и нрав, дали этой тётеньке прозвище Шайтан-Баба.
Первый раз её я увидел у своего старого магазина, когда она лихо подскочила к порожкам на своём иже с коляской, в её виде чувствовалось, что- то мужское грозное и агрессивное.
Женщине на вид лет за сорок, крепкого телосложения, темноволосая, с короткой стрижкой и обветренным смуглым лицом.
Энергичная, но не торопливая, чувствовалась уверенность в её походке.
Заглушив мотоцикл, тётенька слезла по - мужски перекинув ногу назад через седло мотоцикла.
Были среди нашего ребячьего коллектива пацаны, которые, не оценив достоинств человека, начинали чмырить не по делу, не понравившуюся им персону.
Могли крикнуть в адрес братьев Ерофеевых:
- Эй! Чалдосы!
Если конечно не было рядом их матушки.
На унизительный крик в свой адрес: - Шайтан Баба!
Женщина своими чёрными пронзительными глазами, посмотрела, словно удав на свою жертву, и пригвоздила, словно пряничного зайца соткой гвоздём с одного удара к стене.
Мальчик, понурив голову, виновато улыбался и не знал, куда деть свои бегающие по орбитам глаза.
От её тяжёлого взгляда, пробежались стайками мурашки по спине.
Я её ещё несколько раз видел у магазина, но однажды пришлось столкнуться практически вплотную.
В магазине собралась небольшая очередь за хлебом, с минуты на минуту должна была подъехать хлебовозка из Курской.
Я стоял в углу у стойки и рассматривал под стеклом всякую мелочь, часы, пуговицы, бритвенные лезвия Лениградского производства « Нева» и «Спутник», крашенные под золото колечки с камушками.
Сзади у скобяного отдела несколько старушек делились хуторскими новостями, промывали отсутствующей здесь подружке косточки, всё было чинно и благородно.
Несколько человек просто толпились посреди магазина и рассматривали прилипших мух на развешенных специальных бумажных лентах.
За дверью протарахтел мотоцикл, остановился, заглушили мотор и когда на пороге появилась Шайтан –Баба, наступила мёртвая тишина.
Я попятился назад, но упёрся спиной в прилавок, на котором лежало несколько кусков ткани и деревянный метр, отступать дальше не куда.
Женщина обвела всех присутствующих взглядом, все уставились только на неё, я почувствовал, как холодок пробежал по моей спине, ноги стали слабеть, в голове бегали мысли, а если она меня видела в саду и не раз, и запомнила, вот сейчас подойдёт и надерёт при всех уши, это пол - беды.
Ведь потом на каждом углу растрезвонят свидетели расправы, очередную хуторскую новость, и каждый раз будут напоминать родителям, как да что было.
Как то не ловко я чувствовал себя, да и другие чего то напряглись, это меня по радовало и успокоило.
Значит не один я, чувствовал вину перед ней.
Громыхая сапогами по полу магазина, как солдат по казарме, подошла к прилавку, быстрым взглядом просканировала продовольственные полки.
Продавец дядя Коля, как учитель в школе застигнутый внезапным появлением инспектора районо, смотрел поверх своих очков и был весь во внимании.
Женщина прокуренным и грубым голосом заказала бутылку водки, две пачки «Беломора» с десяток коробок спичек, несколько пачек грузинского чая.
Протянула в мозолистой руке красную десятку, пока дядя Коля щёлкал на счётах и отсчитывал сдачу, покупки были сложены в сумку.
Да такими ручищами, думал я, тётенька зашибёт с одного удара любого нашего любителя плодово- ягодных вин.
Сдача получена, небрежно сунута в карман, топот сапог по дощатому полу в сторону двери, снизил уровень напряжённости.
Захлопнувшаяся дверь за женщиной, словно обратный клапан в барокамере, снизил давления воздуха в магазине, народ вздохнул свободно и с облегчением.
Приятная слабость прокатилось по телу, давно я так не напрягался.
Ещё долго стояла полная тишина, пока с грохотом не отворилась дверь, народ вздрогнул и пришёл в себя, появился доставщик хлеба с лотком.
Народ засуетился и стал выстраиваться в очередь.
Теперь ходить в сад стали по другой стратегии, если раньше считали, что после дождя идеальная возможность бродит по саду во всех направлениях, то теперь, в сырую погоду, когда Шайтан –Баба объезжала верхом на лошади сад и по оставленным следам на почве свободно могла найти любителей чужих яблок.
А от лошади убежать куда сложнее, чем от мотоцикла.
Раньше как ходили в сад?
По железной трубе на другую сторону канала, а там, через канаву, лесополосу, дорогу, не останавливаясь и прямо в сад.
Теперь переправлялись за канал, прятались в канаве и ждали, когда проедет Шайтан – Баба, ждали несколько минут и бежали через дорогу в сад, стараясь не оставлять следов.
Выбирали понравившееся дерево с яблоками, и обрывали яблоки, стоя у ствола дерева, чтобы не быть замеченным с дороги.
Если яблоки рвать быстро, то можно успеть выскочить из сада до очередного объезда, но мы ожидали очередной объезд и не спеша покидали сад с мешками яблок.
18 апр 2015г.