Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моём веку.
На меня направлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идёт другая драма.
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И определён конец пути.
Я один. Всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
Это не моё.
Гамлет - первое стихотворение из альбома Доктора Живаго -
главного героя романа Бориса Пастернака.
В школьные годы я учил стихи на раз.
И не только из программы.
Даже на конкурсы читать посылали.
А потом как обрезало.
Точнее, как-то не до стихов было.
"Отче наш" я конечно и под водой прочитаю.
Друг - поэт на сорок лет подарил своё стихотворение,
тоже помню. Но это и всё.
Однако, "повезло". Как раз на первое апреля
вне пределов медицинской доступности ногу сломал.
Первая помощь, шина, покой.
Днём нормально. По ночам болит, спать не даёт.
И неизвестность с диагнозом беспокоит.
Пригодился совет сердечного хирурга
доктора Амосова: "Друг мой, бессонница".
Не мучайся, таблетки не жри.
Не спится - займись чем ни будь нескучным.
Стал по полчасика - часику в ночь перечитывать
"Доктора Живаго". Альбом его стихов пересматривать.
Со свечой, которая "горела на столе" всё понятно.
А вот с Гамлетом...
Решил, как "Отче наш", построчно разобрать.
Стихотворение-то, вовсе и не про Гамлета.
Про выбор судьбы, позиции, пути.
Сурово и биографично.
Пастернак.
Тут же и Высоцкий в надрывной роли принца Гамлета.
Да и к себе как-то примерилось...
Через три дня ребята в Питер вывезли.
Снимок, пластиковый "гипс".
Главноё - ясность и прогноз благоприятный.
Месяц не прошёл - пока в гипсе,
но потихоньку без костылей хожу.
А стихотворение так и запомнилось.
Наизусть...
Финляндия, Ханко, 20.04.2015.
И послесловие.
Вчера, 25.01.2019 смотрел концерт "Своя колея".
Зацепило. Захотелось и про Гамлета найти.
Владимир Высоцкий "Мой Гамлет"
Я только малость объясню в стихе -
На все я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе -
В поту и нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,-
Чем выше мы, тем жестче и суровей;
Я шел спокойно прямо в короли
И вел себя наследным принцем крови.
Я знал - все будет так, как я хочу,
Я не бывал внакладе и в уроне,
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы - короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с легкостью слова бросал на ветер -
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" -
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом,-
Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,
Я объезжал зеленые побеги...
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых, и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел - наши игры с каждым днем
Все больше походили на бесчинства,
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днем,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век, и люди в нем
Не нравились,- и я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный, как паук,
Все постигал: недвижность и движенье,-
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду им опроверженье.
С друзьями детства перетерлась нить,
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,-
В него мы стрелы мечем - в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошел на зов,- сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни -
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все,- и, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъем пред смертью - есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на датскую корону,-
Но в их глазах - за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
Но гениальный всплеск похож на бред,
В рожденьи смерть проглядывает косо.
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.