ЕВРЕИ В БОРЬБЕ С НАЦИЗМОМ
часть I
Во втором томе книги А. Солженицына, приведя примерные цифры численности евреев в СССР в годы войны, Солженицын признает, что на оккупированной территории осталось 2 млн. 739 тыс. евреев. А спастись от немцев бегством удалось лишь 10-12 процентам.
Тенденциозность Солженицына к подбору фактов проявляется еще явственней, когда он переходит к освещению участия евреев в боевых действиях. Он называет число генералов-евреев — 260. Его комментарий: «Это не только не мало, это колоссально… в этом списке и евреи — командующие четырех армий, командиры двадцати трех корпусов, семидесяти трех дивизий и ста трех бригад».
Такие данные и утверждения некоего М. Вишняка, что «Об СССР и убеждённейшие его противники не скажут, что там культивируется антисемитизм правительством», позволяют Солженицыну сделать вывод: «И тогда — это было несомненно так». И тут же — ложка дегтя. Устами своих источников Солженицын объясняет численность генералов-евреев так: «По крайней мере, процент евреев в политическом руководстве армии был в три раза больше, чем процент евреев среди населения СССР в тот период», «среди генералов Красной Армии было 26 евреев-медиков, 9-ветеринаров, 33 генерала-еврея служили в инженерных войсках.
В годы войны генеральские и адмиральские звания имели 260 евреев, и в войне командовали 43 дивизиями, а о генералах-политработниках известно, что в годы войны их было всего семеро, в основном члены Военных советов общевойсковых армий. И не 33 генерала-еврея служили в инженерных войсках, а семь. Два из них командовали саперными армиями, два инженерно-штурмовыми бригадами, трое были начальниками инженерных войск фронтов.
Впрочем, одного Солженицын все же назвал, и деятельность его описал, но выбрал самого одиозного и мерзкого из советских военачальников вообще. Цитирую: «Сверхгенерал Л. З. Мехлис, с 1937 по 1940 ближайший и доверенный сталинский подручный, с 1941 вновь начальник ПУРККА, через 10 дней после начала войны переарестовавший дюжину генералов из высшего комсостава Западного фронта. Уж не говоря о его карательных мерах в финскую войну, а позже под Керчью».
Почему бы Солженицыну не назвать тех, кто вписан в тома РЭЕ: командующего тремя фронтами Маршала Советского Союза Родиона Малиновского, начальников штабов фронтов генералов Г. Стельмаха, Л. Сквирского, А. Кацнельсона, В. Колпакчи, начальников штабов флотов адмиралов А. Александрова и И. Беляева, командармов Я. Крейзера, В. Дашевского, Я. Броуда, И. Прусса, Ю. Городинского, Я. Рапопорта, комкора С. Кривошеина, чьи танки первыми ворвались в Берлин? Да только для перечисления фамилий таких доблестных военачальников-евреев не хватило бы тех скупых страниц, которые он посвятил их роли на фронте. И как мог исказил ее!
А он отыскал единственного палача, единственного из 260 генералов-евреев(!), внёсшего, однако огромный вклад в Победу, и на нем сосредоточил все внимание читателей.
Аналогично строит Солженицын свое повествование, когда речь идет о евреях-фронтовиках. Сначала констатирует: «Число евреев в Красной Армии в годы Великой Отечественной войны было пропорционально численности еврейского населения, способного поставлять солдат». Что ж, спасибо и на том! Приводит данные о Героях Советского Союза, называет цифру награжденных боевыми орденами и медалями, скупо рассказывает о четырех Героях. Пусть они даже не самые известные и отличившиеся, но создает он тем самым ауру некоторой объективности и достоверности. И когда Солженицын говорит о том, что в армии и в тылу широко распространено было мнение об уклонении евреев от участия в боевых действиях, возникает надежда, что вот он, фронтовик, это лживое мнение, эту клевету злобную в своей книге опровергнет.
Солженицын констатирует: «Осталось в массах славян тягостное ощущение, что НАШИ евреи могли провести ту войну самоотверженней: что на передовой в нижних чинах евреи могли бы состоять гуще… Это точка болевая, больная. Но если обходить больные точки, нечего браться за книгу о совместно пройденных испытаниях».
И Солженицын не обходит «больные точки». Цитирую «Проще всего сказать (так и говорится.), что это — русский антисемитизм, и нет для того ощущения никаких ос-нований». Спрашивается: из чего же у него возникло ощущение, что «на передовой евреи могли состоять гуще»? А вот отчего, декларирует Александр Исаевич: «Я видел евреев на фронте. Знал среди них смельчаков. В моей батарее (60 человек) было двое евреев: сержант Илья Соломин воевал отлично всю войну насквозь и рядовой Пугач (вскорости утёк в Политотдел). Среди офицеров нашего дивизиона (20 человек) тоже был еврей: майор Арзон, начальник снабжения».
В этом одном лишь абзаце до предела четко высвечивается точка зрения автора на степень участия евреев во фронтовой реальности: из двух солдат один утёк в Политотдел, из 20 офицеров один еврей, да и тот начальник снабжения. И в дальнейшем применяет Солженицын такую же экстраполяцию: один воин на трёх военных евреев! И распространяет ее на всю войну и на всех участвовавших в ней.
Вот большая цитата: «Но как бы неоспоримо важны и необходимы ни были все эти службы (речь идет о врачах и военных инженерах.— М. Ш.) для общей конечной победы, а доживет до нее не всякий. Пока же рядовой фронтовик, оглядываясь с передовой себе за спину, видел, всем понятно, что участниками войны считались и 2-й, и 3-й эшелоны фронта: глубокие штабы, инженерства, вся медицина, многие тыловые технические части, и во всех них, конечно, обслуживающий персонал, и писари, и вся машина армейской пропаганды, включая и переездные эстрадные ансамбли, фронтовые артистические бригады: и всякому было наглядно: да, там евреев значительно гуще, чем на передовой».
И чтобы доказать эту самую главную, пожалуй, свою точку зрения, Солженицын приводит сведения, также тенденциозно подобранные. Процитирую только некоторые: «…Среди ленинградских писателей-фронтовиков, евреев по самой осторожной и заниженной оценке 31%, а то, значит, и выше… Под слово «фронтовик» кто только не самоподгонялся, а среди писателей и журналистов — более всего. Сколько таких фронтовиков осело в многотиражках — фронтовых, армейских, корпусных, дивизионных».
И Солженицын не пожалел страничной площади, сообщая о таких: мл.л-т Александр Гершкович, окончивший пулеметное училище, по дороге на фронт пристроился в дивизионную газету. Музыкант Михаил Гольдштейн, рассказывал, что давая концерты на фронте, он помогал рыть окопы. Комментарий: «Глазом фронтовика уверенно отмечу: совсем невероятная картинка». Евгений Гершуни, вступивший в народное ополчение, вскоре организовал там эстрадный ансамбль. Комментарий: «Озноб по спине у того, кто знает об этих невооруженных, даже необмундированных, обреченно гонимых на смерть колоннах — какой там ансамбль?»
Вот из этих-то считанных примеров и строит свою концепцию Солженицын. В ней не нашлось места майору Цезарю Куникову, истинному герою Малой Земли, 23 Героям Советского Союза, евреям, совершившим подвиги самопожертвования, такие же, как Матросов и Гастелло, 14 летчикам-евреям, пошедшим на смертельный таран, 200 000 евреям, павшим в боях. Что евреев-пехотинцев, танкистов, артиллеристов, саперов и других фронтовых бойцов было в тысячу раз больше, чем артистов и журналистов, доказано документально, и Солженицын это признает, но делает мимоходом, а внимание сосредотачивает на тыловых эшелонах.
Далее — в том же духе. Цитирую: «Тут уместно отметить, что некоторые отчаянные евреи принимали в войне участие еще острей и плодотворней, чем бы на фронте». Их в этом абзаце четверо. Против Треппера и Гуревича — вождей «Красной Капеллы» — не возразишь, истинные герои. Героем был и разведчик Лев Маневич, да только он ведь в 1936 году попал в фашистскую тюрьму. Но уж четвертый персонаж шокирует наповал. Это видный партиец Михаил Шейнкман, который в 1941 «попадает в немецкий плен, всю войну до конца — еврей и высокий политрук — пересиживает у немцев». Вот вам и один из отчаянных, которые острей и плодотворней… Получается, вроде и не нашел Солженицын других «отчаянных» евреев.
Плохо искал, однако. Если говорить о разведчиках, мог бы вспомнить Шандора Радо, Рахиль Дюбендорф, Героя России Яна Черняка — руководителей самых основных глубинных разведгрупп, действовавших всю войну. Мог бы вспомнить разведчиков-партизан — Героев Советского Союза Дмитрия Медведева и Исая Казинца. Выдающегося диверсанта Героя России Юрия Колесникова (Ефима Герценштейна) и многих других. Вот именно — многих, поэтому термин «некоторые» воспринимается как кощунство.
Отдельный раздел главы показывает военное бытие евреев в глубоком тылу. Оно характеризуется привычно собранными цитатами: «Низкий уровень производительности труда депортированных (???) евреев служил у местного населения доказательством их нежелания заниматься физическим трудом». «Росту антисемитских настроений много содействовала активность, которую беженцы вскоре начали проявлять на товарном рынке».
Такое заявление резко контрастирует с его же собственными сведениями о 180 000 евреев, награжденных орденами и медалями за доблестный труд в тылу. Произведем небольшой подсчет. По Солженицыну, в неоккупированой части СССР проживало чуть больше 2 млн. 200 тыс. евреев, из которых в армию призваны были 434 тыс. Остались в тылу 1 млн. 766 тыс. По крайней мере, 70 процентов из этого числа нетрудоспособны, работать могли не более 500 тыс., и каждый третий из них награжден за доблестный труд орденами и медалями. А остальные, что же — на рынке спекулировали? Перебор получается, господин историк.
Между тем всю войну гитлеровцев громили тяжелые танки, созданные гением еврея Котина, самолеты конструкторов-евреев Лавочкина и Гуревича, вооруженные самыми мощными в мире пушками Нудельмана. Огненный смерч обрушивали на врага реактивные установки, созданные евреями Слопимером, Шварцем, Гваем и Эндекой, минометы Гинденсона, пушки Сандлера и Люльева, да всех и не перечислить. Оружие это ковали на заводах, которыми командовали евреи Быховский, Хазанов, Зальцман, Жезлов, Гонор, Рубинчик, Бидинский, Левин, Фраткин и др.
21-я глава завершается картинами повального истребления евреев на оккупированной территории. Но, описывая Холокост как величайшее злодеяние, не может Солженицын и в такой страшной гекатомбе не найти нечто, возлагающее вину за нее… на самих же евреев. Метода та же — подбор цитат: «Катастрофа была в значительной мере наказанием за грехи, в том числе — за грех руководства коммунистическим движением».
Перейдя к послевоенным делам, Солженицын постановляет: «Сам факт Холокоста послужил нравственным оправданием для еврейского шовинизма». И наконец: «Го-сударство Израиль приняло на себя роль апостола культа Катастрофы среди других народов, ее священника, собирающего с народов положенную десятину. И горе тем, кто отказывается платить».
Вот так-то, господа! Пусть эти высказывания и не принадлежат лично Солженицыну, но собрал-то в одном блоке их он. Подлинное мировоззрение автора вполне отчетливо проступает сквозь камуфляж чужих речей. Своей книгой господин Солженицын вполне вписался в толпу клеветников, изображающих евреев-воинов Великой Отечественной войны как шкурников и трусов.
Известно, что на всех фронтах Второй мировой войны в сражениях против гитлеровской Германии участвовало не менее полутора миллионов евреев. Подсчитано, что только в воинских соединениях США было более 600 тысяч евреев, в рядах вооруженных сил СССР – около 500 тысяч евреев. Евреи-воины храбро сражались против нацистов в составе армейских частей и соединений Англии и Франции, Югославии и Польши, Бельгии и Чехословакии. Десятки тысяч евреев боролись против гитлеровцев в составе партизанских отрядов на территории России, Украины и Белоруссии, в боевых группах и отрядах Сопротивления во Франции, Бельгии, Голландии.
О мужестве и стойкости воинов-евреев в первые дни после начала войны напоминают нам события обороны Брестской крепости. Гарнизон под руководством полкового комиссара Ефима Фомина с первых часов после начала войны организовал круговую оборону, почти месяц немцы не могли взять крепость. В рядах защитников крепости были также и другие воины-евреи: Михаил Гуревич, Семен Сухолицкий, Аркадий Ровиш, Григорий Хайкин и многие другие. Почти все они погибли в этих боях...
27 июня 1941 года командир эскадрильи бомбардировщиков Исаак Пресайзен поднял в воздух свой самолет, чтобы вместе со своими товарищами нанести удар по противнику в районе города Радошкович в Белоруссии. За линией фронта эскадрилья попала в зону плотного зенитного огня. Снаряд пробил бензобак самолета Исаака Пресайзена и тогда он направил свою горящую машину на скопление немецких танков и автомобилей. Раздался сильный взрыв, были уничтожены десятки машин, сотни врагов... Командующий фронтом представил Исаака Пресайзена к званию Героя Советского Союза.
Хорошо бы знать писателю и Иону Дегена, трижды представляли его к званию Героя Советского Союза, но так и не дали золотую звезду, мотивируя тем, что у него «И так много наград!» А десятилетний, юный партизан-мститель Марк Привлер! Плохо, когда «изыскания» делают именно так целенаправленно, выборочно, лживо!
5 июля 1941 года на берегу реки Друть, неподалеку от города Могилева в Белоруссии, занял боевые позиции артиллерийский дивизион, которым командовал капитан Борис Хигрин. Артиллеристы вступили в бой против сорока танков противника. Борис Хигрин заменил убитых товарищей, сам встал к орудию и лично уничтожил прямой наводкой шесть вражеских танков. Он погиб в этом неравном бою, но враг не прошел. Борис Хигрин указом от 31 августа 1941 года был удостоен звания Героя Советского Союза.
Буквально на второй день войны, 23 июня 1941 года получил первый боевой опыт лейтенант Вульф Виленский, который вместе со своим взводом занял оборонительные позиции на окраине Вильнюса (Вильно). Впоследствии он храбро воевал в составе 1-ой Литовской дивизии, в битве под Курском, уже командовал батальоном, участвовал и освобождении Белоруссии, а в октябре 1944 года в боях на реке Неман проявил личное мужество и храбрость и был удостоен звания Героя Советского Союза.
Еще до начала войны, в июне 1940 года, Зиновий Рогозный, еврейский парень, служивший в рядах Красной армии еще с 1918 года, получил звание генерал-майора. Первые дни войны он встретил в должности начальника штаба 15-го стрелкового корпуса, который решительно атаковал противника в районе Владимир-Волынска. Впоследствии с 1943 года он сам командовал стрелковым корпусом и в мае 1944 года получил звание генерал-лейтенанта.
К слову сказать, в составе 15-го корпуса в первые дни войны храбро сражались солдаты 87-й дивизии, которой командовал полковник Михаил Бланк. В августе 1941 года во время обороны Чернигова Михаил Бланк был назначен командиром корпуса. В опубликованной уже после войны книге генерал И. Федюнинский, вспоминая погибшего в боях полковника Бланка, писал о том, что он был энергичным и храбрым командиром и «погиб, идя в атаку с винтовкой, как рядовой солдат».
Когда кто-то «криво» сказал о евреях при Жукове, тот оборвал трепача и сказал, что храбрее солдат не было.
В боях под городом Борисовым начался славный путь самого известного военачальника-еврея, в послевоенные годы, генерала армии Якова Крейзера. А в июне 1941 года он был полковником и командовал 1-й Московской мотострелковой дивизией, которая 30 июня 1941 года заняла оборону по восточному берегу реки Березина. Боевые части Якова Крейзера сумели отбросить наступающие танковые дивизии Гудериана и при этом уничтожить более 100 танков врага.
За умелые боевые действия и личную храбрость Яков Крейзер указом от 21 июля 1941 года был удостоен звания Героя Советского Союза, а в начале августа 1941 года ему было присвоено звание генерал- майора и он был назначен командующим 3-й армией Брянского фронта. Яков Крейзер первым открыл счёт евреев - Героев Советского Союза периода Великой Отечественной войны. А в самом начале войны награды «раздавали» ещё очень скупо!
В начале июля 1941 года германские танковые дивизии двинулись на Москву через Смоленск. С 10 июля по 10 августа 1941 года шли тяжелые бои под Смоленском, которые, по существу, сорвали план немецкого «блиц-крига». Впервые за много недель боевых действий части Красной армии сумели перейти в контратаку и освободить несколько захваченных гитлеровцами городов. Важную роль в этом сыграли части 25-го механизированного корпуса, которым командовал генерал- майор Семен Кривошеин. Свой первый боевой опыт он получил в боях гражданской войны в Испании, где уже вступал в бой против немецких танкистов, помогавших генералу Франко. Теперь же, в боях под Смоленском, части генерала Кривошеина нанесли сильный удар проискам противника и сумели освободить города Рогачев и Жлобин, двинулись с боями на Бобруйск. Семен Кривошеин в августе 1943 года получил звание генерал- лейтенанта, стал Героем Советского Союза и был награжден полководческими орденами Суворова и Кутузова.
В начале войны, когда нацисты хвастливо заявили на весь мир, что советская авиация полностью уничтожена, было принято решение нанести бомбовый удар по столице Германии Берлину. В ночь на 8 августа 1941 года авиационная эскадрилья, в составе которой был и летчик Михаил Плоткин, нанесла удар по промышленным районам Берлина. В эти же дни Михаил Плоткин еще трижды участвовал в налетах на Берлин и в числе пяти наиболее отличившихся летчиков был удостоен звания Героя Советского Союза.
Воины-евреи храбро сражались и в битве под Москвой в октябре- декабре 1941 года, в которой впервые за минувшие месяцы войны германская армия получила сильный отпор и вынуждена была перейти к обороне. 16 ноября 1941 года у деревни Горки совершил героический подвиг артиллерист-наводчик Ефим Дыскин. В тяжелом бою против группы вражеских танков он потерял всех своих товарищей, но не покинул поле сражения, хотя был четыре раза ранен. В этом бою Ефим Дыскин метким артиллерийским огнем уничтожил семь вражеских танков и когда вернулся из госпиталя, то узнал, что удостоен звания Героя Советского Союза.
В боях под Москвой отличились также полковники Михаил Москалик и Иосиф Фактор, майор Семен Шпольберг, капитан Григорий Смолин и многие другие евреи, офицеры и рядовые солдаты. Стойко держались под Москвой бойцы 3-й армии, которой командовал генерал майор Яков Крейзер.
В период сражений под Москвой в этом районе в тылу у врага умело действовала диверсионно-оперативная группа, которой командовал лейтенант Григорий Герчик. В этой группе были и другие воины-евреи: Борис Тульчинский, Аркадий Винницкий, Григорий Сорока и другие. В это же время в тылу у врага действовал и лыжный отряд особого назначения, который после гибели командира возглавил его заместитель Лазарь Паперник. Бойцы попали в окружение, но стояли до конца, и последней гранатой Лазарь Паперник взорвал себя вместе с десятком гитлеровцев, которые к нему подобрались... Он был удостоен звания Героя Советского Союза посмертно.
Уже в 1941 году многие евреи- партизаны были награждены боевыми орденами и медалями. По наградным листам, которые удалось получить в архивах, известно, что орденом Красной Звезды был награжден Моисей Шапиро, медалью «За отвагу»: Давид Зун, Зинаида Маранец, Яков Шевелев, медалью «За боевые заслуги» Герцель Баскин, Давид Сойфер, Иосиф Шейман, Григорий Шейнюк, Григорий Шендерович. Следует учесть, напомнить, что в 1941 году боевые награды давались скупо, да и партизанское движение еще только развёртывалось.
В конце июля 1942 года немцы с юго-запада создали угрозу Сталинграду. Задержать внезапное наступление врага было приказано 1-й танковой армии, в состав которой входил и 23-й корпус, которым командовал генерал- майор Абрам Хасин. Почти месяц его танковые части успешно отбивали натиск немцев на Сталинград и потом в городе вели уличные бои.
Новую тактику применения танков в уличных боях разработал и применил заместитель командующего 62-й армией по бронетанковым частям подполковник Матвей Вайнруб. В один из самых тяжелых для Сталинграда дней, Матвей Вайнруб лично возглавил штурмовую группу, в которую вошло несколько танков и около тридцати бойцов, и бросил этот небольшой отряд в контратаку на врага, чтобы сохранить переправу через Волгу...
В дни Сталинградской битвы отважно сражались воины-евреи полковник Семен Левин, который стал впоследствии командиром дивизии, Героем Советского Союза, полковник Абрам Кривулин, Соломон Карагодский, Зиновий Шехтман. Интересно отметить, что одним из основных авторов плана окружения гитлеровских войск в районе Сталинграда был начальник Главного управления по организации войск Генерального штаба генерал-майор Арон Карпоносов. После победы в этом сражении ему было присвоено звание генерал-лейтенанта.
Видную роль в подготовке войск и успешном контрнаступлении под Сталинградом сыграли начальник штаба Юго-западного фронта генерал-майор Григорий Стельмах и начальник штаба 28-й армии генерал-майор Самуил Рогачевский. В контрнаступлении отличился также Отдельный танковый полк прорыва, которым командовал Герой Советского Союза подполковник Иосиф Маковский. Гитлеровцы создали сильную группировку войск, которая должна была извне прорвать кольцо окружения и помочь войскам Паулюса. Но эта группировка была разбита войсками 2-й гвардейской армии, которой командовал генерал- майор Яков Крейзер. В ходе многодневных боев было уничтожено и взято в плен более 16 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, захвачены сотни орудий, много танков и самолетов. За умелое командование войсками и личную храбрость Якову Крейзеру было присвоено звание генерал-лейтенанта и вручен высший полководческий орден имени Суворова. В период Сталинградской битвы около сорока евреев- военачальников получили звания генерал-майора различных родов войск.
Ожесточенные сражения против гитлеровской военной машины шли не только на Восточном фронте. Бои развернулись и в пустынях Северной Африки.
На фотографии командир батальона береговой артиллерии майор Кимельфельд Иосиф Матвеевич.