Сказать, что Яя Траоре всю жизнь строил мосты, было бы неправдой, в молодости он мосты взрывал. Шла война за независимость от англичан, и Яя - командир сапёрной роты партизанской бригады имени Мао Цзедуна при малейшей возможности разрушал коммуникации и инфраструктуру противника. Потом была победа и свободной Танзании потребовались специалисты прямо противоположного профиля. И Яя пошёл учиться. Вернее поехал в далёкую холодную Москву, чтобы стать профессиональным архитектором. Он мечтал осуществить вековую мечту танзанийского народа – соединить континентальную часть страны с островом Занзибар. Казалось, ничто не может помешать осуществлению этой идеи, но в дело опять вмешалась политика. Дело в том, что в борьбе за свободу участвовали как проамериканские отряды, ставшего президентом Дамана Кулибали, так и ориентированного на маоизм Джулиуса Ньерере. Не допущенный до власти идейный парень, Джулиус, увёл своих бойцов обратно в саванну.
Шесть лет континентальную часть страны разрывала гражданская война и, в конце концов, Ньерере, благодаря финансовой и военной помощи соседей-кенийцев, всё- таки прорвался к власти. В знак благодарности, а может и по предварительной договорённости, остров Занзибар новым президентом был подарен Кении.
Все эти катастрофические пертурбации мало занимали в большинстве своём арабское население острова Занзибар, но лишь до того момента, когда после очередного военного переворота очередной кенийский генерал не придумал запретить арабский язык и мусульманство. Сперва новую кампанию никто всерьёз не воспринял, но когда начались реальные репрессии, народу стало не до шуток. Недолго думая, арабы провели референдум, который постановил - остров возвращается обратно в Танзанию. Возмущению кенийцев не было предела; они направили к берегам непокорного острова весь свой военно-морской флот – два военных катера, но их встретила плотным огнём сброшенная накануне на Занзибар танганьикская десантная бригада. Так Танзания вернула в своё название слог «за».
Долгие годы Яя преподавал сопротивление материалов в столичном университете и упорно ждал своего часа. Проект моста был давно готов; он учитывал весь мировой опыт строительства подобных сверхдлинных объектов и при этом отличался крайней экономичностью. Автор педантично раз в пять лет пересчитывал смету с учетом современного курса местной валюты. Вывезенная из Москвы «русская» жена – Ревекка Абрамовна, посмеивалась и говорила, что небо упадёт на землю и Лимпопо потечёт вспять, прежде, чем этот проект кому-то понадобится. Теперь время явно пришло. Министерство развития объявило международный конкурс на проектирование и строительство вожделенного моста. Солнечным весенним утром старый архитектор надел свой лучший костюм и направился в министерство. Все высшие кресла в нём занимали его ученики, и уж в том, что его, по крайней мере, выслушают, Яя не сомневался.
Заместитель министра развития Танзании Джереми Мбия вытянулся во весь свой двухметровый рост и походкой аиста направился к двери. Лицо его лучилось улыбкой.
- Приветствую, дорогой учитель. Что привело Вас в этот скромный кабинет?
- Не ожидал, Джереми, что ты займёшь столь высокий кабинет; в отличниках-то никогда не ходил.
- Не в отметках счастье, профессор.
Мбия взял старика под руку и препроводил в кресло для посетителей, сам вернулся к себе за стол.
- Я пришёл по поводу моста. У страны действительно достаточно денег для возведения такого грандиозного объекта?
Мбия помялся, потом, решившись говорить прямо, ответил:
- Деньги дают китайцы. Проезд по мосту будет платным, все средства пойдут на погашение кредита.
- Интересный вариант. Знаешь, я видел по телевизору несколько предлагаемых проектов строительства. В них масса несуразностей, которые ведут к удорожанию, поэтому я подготовил свой проект на конкурс.
Яя положил на стол перед министром флешку.
- Здесь чертежи, расчёты, сметы – плод пяти лет моего труда.
Растерянный чиновник долго благодарил профессора, потом заботливо проводил до двери. Оставшись один, он позвонил своему начальнику:
- Мариус, нужно срочно поговорить. Иду.
Взял флешку и направился в приёмную министра.
Целую неделю Яя не находил себе места.
- Ты можешь не дёргаться, - возмущалась жена, загоняя его за обеденный стол – Не могут они так быстро огромный проект рассмотреть.
Наконец из министерства позвонили и попросили явиться завтра к полудню в кабинет триста четырнадцать.
Наутро Яя опять долго прихорашивался и ушёл из дома за час до назначенного времени.
В кабинете его встретила высокая чопорная женщина, закованная в чёрный официальный костюм.
- Мария, референт министра – представилась она, - Садитесь, профессор.
Видимо, это была комната для переговоров. В центре её находился длинный стол, с рядом кресел вдоль него. Присутствующие разместились с разных сторон от стола, на котором не было ничего, кроме двух тарелок с простыми лепёшками из теста грубого помола. Одна из них была диаметром с автомобильное колесо, другая не больше ладони.
- Угощайтесь, господин Траоре, - дама подвинула тарелки поближе к Яя.
- Спасибо, я позавтракал дома. Мы собрались поговорить о моём проекте, не так ли?
- Конечно, но вы всё-таки попробуйте нашу лепёшку.
Яя оторвал половинку от меньшей лепёшки.
- Господин Траоре, Вы оторвали маленький кусочек от маленькой лепёшки, но, тем не менее, больше ни для кого хлеба не осталось. Мы предпочитаем большую лепёшку, которой можно накормить множество народа.
- Да, но…
- По- моему, я ответила на Ваш вопрос. Надеюсь, Вы правильно меня поняли.
Она встала, давая понять, что аудиенция окончена.
Ревекка Абрамовна, выслушав рассказ мужа, долго смеялась.
- Белый, чёрный, красный - чиновник везде одинаков, предпочитает кусок побольше и пожирней. Что поделаешь, так устроен мир. Не расстраивайся, дорогой. В конце концов мост будет построен, разве не об этом ты мечтал всю свою жизнь?