Зимняя стужа и кошка-кормилица часть 3

 
  В четырнадцать лет Марьян перебрался в родительский дом, взяв с собой корову и любимую кошку. А дядька оторвал от сердца мешок картошки и немного свеклы с капустой. Подросток стал жить самостоятельно. Марьяну повезло – октябрь выдался на редкость тёплым и радовал обилием грибов, поэтому он успел до морозов их побольше набрать и засолить. Да и походы на рыбалку доставляли ему удовольствие, а иногда радовали хорошим уловом его и любимую Мурку.

Дрова и сено дядька забрать с хутора не успел, поэтому Марьян был спокоен за свою Бурёнку – корма для неё должно было хватить до весны. Сердобольная тётка украдкой от Степана передавала ему жито. Вначале Марьян не бедствовал. Он умело обмолачивал и дробил  колоски ржи, и из этой дроблёнки варил кашу или запаривал кипятком, потом добавлял воды, и получалась болтушка. В сенцах висели пучки душистых трав, было из чего заваривать вкусный чай.

Мурка днём бегала  по деревне и где-то кормилась. Как-то при встрече дядька намекнул сироте, что двери всегда открыты для блудного племянника. Но Марьян ответил, что ему и одному живётся неплохо. Он знал, что тот зовёт не из желания помочь, а из-за сплетен, и что Степана волнует только хозяйство сестры: как- никак дом, сад с огородом и корова.
Однажды подросток заметил, что картошка в сарайчике быстро тает. Он складывал её в небольшие кучки, чтобы точно знать, сколько есть запасов. Но со временем кучек становилось все меньше, и чтобы как-то дотянуть до весны, пришлось делить их еще пополам. Корова молока не давала, жито, переданное тёткой, закончилось, как и свекла с капустой.

Марьян бросал тоскливые взгляды на последний пучок засушенных трав. Тяжёлой и грозной поступью в дом входил незваный и доселе незнакомый подростку гость – голод. Марьяна пугали и настораживали пустые полки чулана, подобное он только слышал от матери.

С сестричкой Марьян виделся в школе, она никогда не жаловалась, только очень грустила без него и мамы. Иногда тётка тайком от мужа передавала пирожки для Марьяна через сестру. После смерти матери сестричка стала молчаливой. И только при встрече с братом загорались радостью  её глаза, и она становилась вновь общительной и весёлой. Они оставались после уроков в классе,вместе съедали принесённый гостинец, и старший брат   помогал ей делать домашнее задание.

Никто из деревенских не догадывался, что Марьян голодает, гордость и сильный отцовский характер не позволяли делиться этой бедой даже с друзьями.

Марьяну было привычно по морозцу ходить с хутора в школу. Если ночью заметало протоптанную им дорожку, то приходилось брести, утопая по колено, а то и выше в снегу. После уроков, вдоволь набегавшись, наигравшись с мальчишками в снежки, с раскрасневшимся лицом и окоченевшими руками торопился он домой. Входил в выстуженную, но такую родную избу, быстро растапливал печь, сушил   одежду и валенки . Он любил  в одиночестве полежать, погреться, слушать, как потрескивают березовые поленья.

Марьян вспомнил, как мама рассказывала, что в голодные времена пили вкусный настой из вишневых веточек. Он тоже приспособился заваривать себе такой напиток, который источал удивительный аромат и обладал насыщенным бордовым цветом. Вначале такие чаепития Марьян шутливо называл «постными днями». Но растущему организму всё время хотелось есть, в пустом животе урчало, и мысли о еде не давали покоя. С коровой он говорил о молоке и простокваше, а  играя с любимой кошкой, думал о рыбалке. По ночам, проснувшись от голода, когда под ложечкой невыносимо сосало   он представлял мамины обеды. Даже во сне он видел пироги да блины, борщи да каши. Только на уроках он иногда отвлекался от мысли о хлебе, да в играх с друзьями на время забывался, но не надолго – голод не отпускал.

Ударили лютые февральские морозы, занятия в школе отменили, и Марьян в тоске     с нетерпением ждал потепления. Долгими студеными вечерами подросток любил при керосиновой лампе читать «Робинзона Крузо» и «Поднятую целину» – других книг в доме не было, а школьная библиотека в сильные  холода не работала. Он всегда помнил, как мать беспокоилась о его успеваемости. Она  часто говорила, что знания на плечах носить не надо, но в жизни всегда пригодятся. Ей очень хотелось, чтобы дети вышли в люди. Поэтому Марьян, если выдавалось свободное время, с готовностью перечитывал некоторые учебники, так он с пользой коротал голодные зимние дни.

Марьян очень скучал по Анюте. Он мечтал, что в будущем, когда окончит школу и пойдет работать, то сразу же возьмет сестрёнку к себе. Подросток верил, что переживет все невзгоды, вот только бы до весны дотянуть. У него был реальный стимул – забрать сестру от дядьки. И мысли о ней согревали сердце, давали силы выстоять. Он с теплом вспоминал её курносый носик, белокурые волосы, заплетённые в две тугие косички. Тонкие и короткие, они смешно торчали в разные стороны и всегда вызывали у брата улыбку и желание шутливо дернуть любимую малышку за косичку. Анюта в ответ поднимала на него  ясные большие глаза и подчеркнуто серьезно спрашивала словами золотой рыбки: «Чего тебе надобно, старче?» Их смешили детские забавы. Все в облике Анюты умиляло Марьяна трогательной простотой и наивностью. В особо трудные моменты жизни мысли о сестре были для него спасительным маяком.

Как-то, глядя в окно, Марьян увидел Мурку, которая что-то тащила в зубах по белому снегу. Оказалось, она приволокла мерзлую крысу и бросила у его ног. Гордо отошла в сторонку, словно предлагала отведать её подарок. Марьян, улыбаясь, похвалил, погладил заботливую кошку, разморозил добычу и отдал ей. А через несколько дней она откуда-то притащила кусочек замороженной колбаски и снова положила перед ним. Марьян очень обрадовался, отварил её и съел вместе с Муркой. Через день это повторилось. Так несколько раз в неделю кошка приносила добычу и подкармливала хозяина.

Но однажды подросток задумался, что кошкины гостинцы не что иное, как воровство, и мама не одобрила бы и даже осудила его за это. Он осознал, что стал невольным сообщником кошки-воровки. Совесть стала мучить его, и он перестал выпускать Мурку из дома. К дядьке вернуться тоже не мог – гордость не позволяла.

Сильно мучилась без еды Мурка, она садилась возле пустой миски в ожидании пищи. Марьян переживал, что она может умереть с голоду. Они тоскливо поглядывали друг на друга. Ему было очень жаль кошку,ведь она была единственным другом в зимние длинные вечера. Случалось, шутливо называл ее своей Пятницей. Лежа с ним на печи, она терлась мордочкой, заигрывала или успокаивала его мурлыканьем.

Марьян решил, что выпустит кошку, но если она вновь принесет колбаску, то сам категорически есть не станет, пусть ей одной достанется. И когда в очередной раз Мурка приносила съедобный подарок, он еще верил, что выдержит. Но как только по избе начинал распространяться вкусный манящий запах от варившегося гостинца, а в животе сильно подсасывало, то у бедного парнишки тут же текли слюнки. И в такие минуты он забывал про клятвы, данные себе, не выдерживал такого тягостного испытания и сдавался, грешил, потом вновь каялся. Пустой желудок особенно мучил бесконечными тягучими ночами, а теперь еще и совесть точила  душу…

Однажды в леденящей черноте вечера холодное безмолвие нарушил поднявшийся сильный ветер. Он сердито куражился, разметая снег, а позже устроил настоящую завируху. Вокруг все кружило, гудело и пугающе настораживало своими всхлипами и устрашающим воем. Что-то загадочное бегало по крыше, стучалось и билось со стоном в окно. Марьян никак не мог уснуть. Кутаясь в тулуп, он со страхом думал, что такой свирепый вихрь, чего доброго, может унести и его вместе с домом.

Под утро метель угомонилась. Марьян, как всегда, вышел покормить Бурёнку и пообщаться с ней. Во дворе он сразу заметил следы погулявшего ветра – ветки, безжалостно сорванные с некоторых деревьев, валялись на снегу и крыше. Парнишке стало ясно, кто бесился и бегал по округе. Он разгреб снег с запорошенных тропочек, принес воды из колодца. Прокладывая дорожки, вспоминал, как в один год так много снега намело, что отцу приходилось каждый день прокапывать туннели, чтобы можно было выбраться из дома и дойти до хлева,  накормить корову, свинью и кур.

По соседству с Марьяном на хуторе жила баба Маня, та самая, которая привела его в чувство на похоронах матери. Чуть поодаль от её избы высилось старое дерево, оно было видно издалека. В какой-то миг парнишка почувствовал что-то неладное – он не увидел старого дуба и поначалу подумал, что это ему почудилось от бессонницы. Как и куда могла исчезнуть вековая гордость бабы Мани?
Марьян бросил свои дела и побежал к бабуле. От того, что он увидел, парень просто остолбенел. Сорванная ночным ураганом крыша маленького сарайчика сиротливо лежала на снегу. А могучее дерево треснуло и, падая, сломало своими ветвями забор. Во дворе же на сильном морозе в накинутом тулупчике стояла бедная старушка. Согнувшись от навалившихся бед, она стала словно меньше росточком, всхлипывала и причитала. Завидев Марьяна, баба Маня, всплеснув руками, запричитала:

- Горе мне, горе! Как же мне жить дальше?

От безысходности она все время плакала. Марьян вначале тоже оторопел, растерялся, но, придя в себя, оглядел хозяйским глазом ущерб, нанесенный стихией, и стал успокаивать  старушку, обещая   помочь ей. Отзывчивый и сметливый отрок тут же окоченевшими руками принялся собирать мерзлые грузные ветки, приговаривая:

- Баб Мань, не плачь! Счастье, что дерево на дом не обрушилось – вот тогда б   хуже было. А крышу можно подправить.
Эти слова немного приободрили старушку, и теперь она в слезах неустанно благодарила Бога, что изба уцелела .

Так начался новый этап в жизни Марьяна. Он почувствовал себя нужным одинокой бабушке, и теперь каждый день в трескучие морозы охотно помогал ей,  а сельчане только после холодов узнали о беде, постигшей хуторянку. В благодарность баба Маня стала подкармливать его: то щами вкусными угостит, то горячей картошкой прямо из чугунка, да кусочком сала. А хитрая Мурка, как собачка, сопровождала Марьяна до бабули, зная, что и её там добрая хозяйка накормит. Он поправил и починил крышу на доме бабы Мани – ветер и её изрядно потрепал , а на сарайчике восстановил прежнюю, сорванную вихрем кровлю. А по весне сделал новый забор и добротную калитку.

Марьян никак не мог определить возраст бабы Мани. Сколько он её знал, она всегда была седой, с тоской во взгляде, но когда рассказывала разные деревенские истории, то вся преображалась: в тусклых глазах появлялись искорки, и даже морщинки на лице вроде бы разглаживались. В такие минуты она выглядела гораздо моложе. Как-то за чаем баба Маня поведала о своей жизни:

- Ты не гляди, что я такая неказистая, раньше меня считали завидной невестой. К лету с девчатами сами шили себе платья. По вечерам нарядные гуляли по селу и   пели песни. Иногда приходила молодежь из соседних деревень, и тогда устраивали хороводы, веселились до рассвета. Голос у меня был красивый и звонкий, за что Пётр  и полюбил. Только долго за мной не ходил, а сразу сватов прислал, боялся, что кто-то опередит его, ведь на меня заглядывались и другие парни. Поженились, и Бог дал двух деток: первого Гришу, а потом еще и Ваню, и выросли они крепкими, работящими. Вот бы жить  да жить. И как только я стала присматривать невест любимым сынкам и мечтать о внуках, как вдруг немец пришел и нарушил все наши мечты, – она на минуту смолкла и шаркающей походкой, тяжело вздыхая, принесла пачку пожелтевших писем-треугольников. Справившись с грузом печальных мыслей о войне, продолжила: - Мои-то сразу на фронт попали. Как же долго шли весточки от них! Много горя хлебнули мы тогда. С какой радостью и надеждой встречали почтальона! А мои дорогие дети и муж в каждом письме обещали, что как только закончится война, вернутся домой. Потом, потом пришли похоронки... Но разве я могла поверить, что моих родненьких нет в живых? Нет. До сих пор верю, что они еще вернутся. Не может быть, чтобы все трое погибли.

Она с любовью показывала фотографии и бесценные письма с фронта. Натруженной рукой баба Маня бережно разглаживала письма, которые знала наизусть, а другой тянулась к фартуку, чтобы утереть горькие слезы. Где-то в стороне лежали холодные казенные похоронки, жестокую правду которых она не пускала в свою душу. Верная жена и любящая мать продолжала ждать… Эта надежда согревала одинокую женщину и давала живительную силу. Погружаясь в свои думы, она тихо, но уверенно произнесла:
- Вот весна придет, и воротятся мои, сколько баб похоронок получило в соседних селах, сколько слез было пролито, а несколько человек в плену оказались, а потом ведь вернулись.

Юношу сильно растрогала история жизни бабы Мани. Наступившая тишина и тусклый свет керосиновой лампы усиливали горечь печального рассказа, и Марьяну от всего сердца хотелось помочь чем-то бедной старушке, но он не знал как, ведь после войны прошло много лет.

Баба Маня догадывалась, что Марьяну живется несладко. Однако ей и в голову не могло прийти, что он голодает, потому что дядька оказался настолько жаден, что только с мешком картошки отпустил сироту на хутор, не позаботившись о его дальнейшей жизни. По своей душевной доброте она, бывало, как напечет ржаного хлеба, так с Марьяном и поделится:
- Бери, милок, бери, уважь меня, сам-то не печешь, нынче муки мало было, зато кукуруза уродилась на славу.

Марьян не отказывался, так как чувствовал, что она от всего сердца дает. Старушка всегда приговаривала, что за помощь ему по гроб благодарна будет. Радовалась, что крыша от сарайчика теперь на месте, и живность её не пропадет от холодов.

Дома он разрезал вкусный свежеиспеченный хлебушек на маленькие кубики и сушил на печи. Теперь к чаю из вишневых веточек у него иногда появлялись сухарики, а перед сном он любил брать один   и долго сосать, как раньше кусочек сахару. И это было лучшим лакомством в его голодные дни.

Когда отпустили морозы, Марьян снова стал встречаться с сестренкой. И однажды она принесла завернутые в газетку маленькие колбаски. До чего же они были похожи на те, чем подкармливала его Мурка. Позже выяснилось, что именно Степан забил их поросенка до холодов и в сарайчике хранил сало и мясные изделия. А хитрая Мурка, отлично зная адресок и тайные входы в закрома «скупого сельского рыцаря», по старой дружбе бегала подкормиться к Степану, заодно не забывала принести добычу и своему хозяину. Как же был счастлив бедный подросток, что Мурка гостинцы таскала не у соседей, а у дядьки. Совесть его успокоилась. И сердечко грела мысль, что свинка-то была из родительского дома и помогла выжить ему вместе с кошкой в тяжелые времена.

Рассказывая Анюте, как в морозы Мурка приносила ему в зубах гостинцы, он, с любовью гладя кошку, говорил :
- Ай да Мурка, ай да кормилица!- И они смеялись, удивляясь, какая умная и заботливая у них кошка. Марьян часто с теплом и улыбкой вспоминал этот случай.

Пришла весна. Природа проснулась, скинув белый пушистый наряд, зажурчали, заторопились звонкие ручейки, весело сливаясь в один многоголосый поток. И вскоре начали проклевываться разные травы. Солнечные теплые дни подарили не только радость возрождения природы, но и надежду на будущее.

Марьян вспоминал рассказы матери, как родная земля давала в голодные времена съедобную зелень, благодаря которой люди и выживали. В народе говаривали: «Дожить бы до сныти». Теперь и он выискивал её первые проростки и варил – вкусная еда была. Собирал нежные побеги черемши, рвал крапиву, а из щавеля с лебедой готовил зелёные щи, и, конечно, с удовольствием пил любимый березовый сок. Съедобные травы помогли ему выстоять в трудные дни.

А когда начались посадочно-посевные работы, то баба Маня заботливо поделилась картошкой для нового урожая. А тетка умудрялась тайком от мужа передать семена и рассаду для огорода.

Оставшись без матери, Марьян прошёл тяжёлый ухабистый путь жизни, набил синяков и шишек. Но привычный к труду сирота усердно работал в огороде и вырастил картошку, свеклу, морковь. На жизнь Марьян взирал хозяйским глазом и впрок заготавливал всё, что можно было. Наученный опытом голодных зимних месяцев, паренёк основательно подготовился к будущим холодам: сушил травы, солил грибы, квасил капусту. Возвращаясь с рыбалки с хорошим уловом, всегда баловал любимую Мурку вкусным лакомством.

Сестричка летние каникулы в основном проводила с братом, приносила от тети Лиды гостинцы. Вдвоём они ходили в лес за земляникой и малиной. Набрав полные кузовки, они пригоршнями ели ароматную спелую ягоду. А черникой весело рисовали усы друг другу, как у Мурки. Деревья в их саду радовали не только весной своим дивным цветением, но и летом хорошим урожаем вишен и яблок. Родные стены, где всегда царили любовь и согласие, укрепляли их дружбу и согревали душу.

Прошло время,  Марьян окончил школу, пошёл работать и смог забрать к себе сестричку и осуществить свою главную мечту.