3. 8. Охотники и лицедеи
Это были… два лицедея, а как еще их назовешь – тех, для кого рыбалка и охота – та же пьянка, только в сапогах. Звенят только. Как бубенцы на клоунах. Браконьерили они на территории огромного, в семьдесят гектаров, антенного поля одного из соединений под Архангельском. Территория относилась к военному ведомству, была огорожена почти сгнившей колючей проволокой и когда-то даже охранялась специально назначаемыми патрулями. Егеря это место не посещали, оставляя соблюдение Закона на совести военных. И даже тогда, когда из зоны были слышны выстрелы – все списывалось на жизнедеятельность войск. На то, мол, она и армия, чтобы постреливать и попиливать иногда…
Этим наши друзья и пользовались, грешили: приглашали с собою девочек, стреляли в птичек и другую божью тварь из ружьишек, выпивали, закусывали под копенками на заветных полянках, в общем, «культурно отдыхали» в закрытой зоне.
Прижился на антенном поле и старый медведь. «Хозяин антенки» - ласково, за глаза, называли его за мирный, покладистый и беззлобный характер люди в погонах. Не обижали старика, да и он пообвыкся, потихоньку доживая свой век. Подкармливался, иногда копался в мусорных контейнерах, да и много ли ему уже надо было. Не трогали, да и ладно.
А как-то зимой потянуло наших героев на «подвиги». Решили добыть настоящий охотничий трофей, хотя и не нужен он им был по большому счету. Так, расхорохорились по пьяному делу. Сказано – сделано. Прихватили с собой солдатика в помощники, поздоровее, и пошли.
Шли, а в душе каждый надеялся, что закончится все обыкновенной прогулкой в лес. Не закончилось. Спирта много с собой оказалось. Пара привалов на морозце под нехилую чарку сделали свое дело. Взыграло животное начало – решили медведя брать. Берлогу знали все.
Встали по номерам – номер первый, номер второй. Помощника с колом величиной в пол-сосны послали поднимать медведя. Изготовились к стрельбе. Мишка выскочил неожиданно, не понимая спросонок, что к чему. Солдатик побежал, уходя с линии огня. Номер первый отстрелялся дуплетом – ранил! Номер второй забыл, по-пьянке, снять ружье с предохранителя. От рева зверя даже у фляжки со спиртом захрипело что-то в горлышке. Оба номера уронили ружья и бросились наутек. Медведь было следом, но «помощничек» слегка приложил его колом, вполсилы, и косолапый шариком покатился прочь. Да, не перевились богатыри-то еще на Святой Руси!!! Спаситель побежал ловить охотников, пока не разбежались… Споткнулся о второго номера, навалился на него, вдавливая в снег. Оконфузившегося на огневом рубеже номерного, принявшего за медведя одетого в постовой овечий тулуп солдатика, охватил ужас: «Это не я! Это не я стрелял!» - вопил он, моля о пощаде. Мишка в это время давал деру в противоположном направлении.
Приступ медвежьей болезни, вопреки обыкновению, поразил не самого медведя, а лицедеев. У других участников трагикомедии то ли нервы оказались покрепче, то ли нечем было на пустой-то желудок. Да…
Разобравшись, успокоились. Договорились не вспоминать случившегося. Да, видать, дембель перед отъездом в Ростов-батю не выдержал, проболтался. История получила огласку. Народ за глаза надсмехался, жалел мишку.
Медведь же после «баталии» разрыл снег под корнями упавшего дерева и зализывал рану. Ждал, когда его привалит снегом. То ли от боли, то ли от обиды из глаз старика катились слезы и, смешиваясь со снегом, застывали на морде. От раны он слабел, его тянуло в сон.
Снег спешил, постепенно заметал горемыку, как бы жалея и укрывая его. Не успел. В природе уже были приведены в действие Законы «альфы и омеги», начала и конца, разделяющие мир на живое и мертвое. Подошли охотники. Вожак вчитался в следы, безошибочно погнал оголодавшую стаю за собой в ночную тьму. Налетели дружно, с ходу. Опытные клыки прихватили лапы, рванули горло…
В последние секунды жизни «Хозяин антенки» благодарил судьбу за то, что давала ему возможность умереть не на «ночном горшке» в теплой берлоге от стариковской немощи и хвори, не среди дерьма предавших его клоунов, которых лично давно знал и узнавал по запаху, а под ударами клыков свободной стаи Охотников, в честном и открытом бою смертью воина. Порадуемся и мы, Мужики, вместе с ним его маленькому медвежьему счастью. На все Божья Воля!