В далёком 196...году, я учился в седьмом классе деревенской школы. Наша семья, состоявшая из восьми человек, жила тогда в небольшой забайкальской деревне.
Себя, я считал взрослым парнем. Это заставляло меня также, как и моих друзей следить за своим внешним видом, и, конечно, за изменчивой модой.
Из небольшого районного города, в нашу деревню, один раз в неделю, приезжала машина из Службы быта. В ней приезжали парикмахеры, закройщики одежды, и продавцы швейных изделий.
Иногда, мои друзья ездили в районный город, чтобы постричься в парикмахерской, или заказать в Службе быта, что-нибудь из одежды. Ездили в него частенько, потому что находился он в сорока километрах от нашей деревни.
В те далёкие годы, ездили в него на пригородном поезде. Пригородный поезд ходил два раза в сутки: утром и вечером. Состоял он из четырёх вагонов: два из которых были пассажирскими, два - для перевозки хозяйственных грузов. Возил эти вагоны паровоз.
В июне месяце, на летних каникулах, Горчаков Дима, один из моих друзей пришёл ко мне в гости. - Съездим завтра в ***,- предложил он мне, - сходим в парикмахерскую. В Службе быта закажем брюки и рубашки. Петька Иванов, тоже собирается ехать,- сказал он о нашем однокласснике.
Утром следующего дня, я и двое моих попутчиков: Димка Горчаков и Петька Иванов, поехали на пригородном поезде до районного города. В нём жило чуть больше двадцати тысяч человек. Больше половины домов города были деревянными. Но зато в нём располагались локомотивное депо и вагонное. Кроме этого, в нём находились районные организации: больницы, несколько предприятий, большие магазины, столовая и кафе. Естественно, находились в нём и райком партии, и районная комсомольская организация, и- районный отдел народного образования.
В центре стояли несколько кирпичных, благоустроенных, двухэтажных домов. Для них, построили две котельные, которые горожане называли кочегарками. Одна из них, гордо называлась: <<Центральная котельная >>.
В *** находился городской военный комиссариат. Как-то раз, кочегара из этой котельной призвали на военные сборы. Он был человеком, как говорится с чувством юмора. В военкомат, пришёл пьяным. На вопрос военкома, где работает, ответил гордо: - Я работаю в ЦК! Можно представить себе, как отвисла челюсть у того!
- Где работаешь? Расшифруй, - попросил комиссар военнообязанного. Тот ответил: - В Центральной котельной, кочегаром.
Гордостью районных властей было железнодорожное училище и несколько общежитий.
Мы, ребятишки, любили ездить в этот город только из-за того, что в нескольких ларьках, в нём продавалось мороженное. А ещё, в железнодорожном вокзале, в небольшой столовой, можно было купить горячие пирожки, или беляши.
Приехали мы на пригородном в город рано. Служба быта, парикмахерские, и магазины,- не работали. Нам нужно было коротать время.
- Парни,- Димка Горчаков посмотрел на меня и Петьку,- сходим в деповскую столовую, позавтракаем? Пока будем стоять в очередях, пройдёт много времени. Нам никуда спешить не нужно. Пошли!
Вскоре, наша компания была в столовой. Цена блюд в ней была недорогой. Каждый из нас потратил на завтрак, не больше пятидесяти копеек.
В этой столовой я был первый раз в жизни. Может быть, поэтому, большие картины, нарисованные местными художниками маслянными красками, привлекали моё внимание. Среди них, преобладали натюрморты. Это обстоятельство заставляло меня думать о том, что в ней, должны на стенах красоваться пейзажи.
Столики были небольшими, рассчитанными на четырёх человек, сделанными из современных материалов.
На них ставили специи перец, соль, горчицу. Они стояли в керамической, небольшой посуде. Горчица, как правило, находилась в маленьких стеклянных стаканчиках.
***
Несмотря на то, что было утро, в столовой было много народа. Из-за того, что она была большой, потолки в ней были высокими. Скорее всего, из-за этого, в ней, стоял особенный гул во время её работы.
Для меня, деревенского мальчишки, многое, что видел, казалось непривычным. В первую очередь : большое количество посетителей, её внешнее оформление и, конечно,- посуда. Меня интересовала надпись на ней <<Общепит >>. Я знал, что она расшифровывается: общественное питание. Тем, не менее эта надпись, мне не нравилась почему-то.
Всё, что попадало в поле моего зрения, отвлекало меня от завтрака. Я с интересом смотрел на посетителей и на массивные картины, укреплённые на стенах.
- Ты, чего не намазываешь профсоюзное масло на хлеб?- спросил меня Димка, когда я рассматривал очередной натюрморт, на противоположной стене.
- Где оно? - спросил его, и продолжал смотреть на стенку. Димка взял стакан с горчицей и поставил возле меня. - Перед тобой,- ответил мне, и начал есть сметану.
Машинально, после его слов, я щедро помазал этим маслом хлеб, и откусил от него хороший кусок.
Во рту у меня буквально загорело, словно, я проглотил горячий кипяток.
Димка незаметно улыбнулся. - Я же говорил тебе, что масло хорошее, а ты не верил. Мне ничего не оставалось, как только делать из себя бывалого человека.
- Хорошее масло,- равнодушным голосом ответил ему. В этот момент мне хотелось хохотать над собой. Мне было смешно представлять, как Димка, сделав, мне свой сюрприз, смотрит на меня.
Вечером, когда я приехал домой, долго смеялся, над тем, как ел в городской столовой профсоюзное масло, а Димка наблюдал за мной.