Мининовелла №5
Опоздал на электричку… «Надо ж было разоспаться так! … И всё равно не выспался…» – ругал себя мысленно Костя, прихлёбывая минералку из пластиковой бутылочки. По пыльному асфальту ветер проносил жёлтые липовые листья и пёстрый полиэтиленовый мусор. Густые пылевые вихри причудливо закручивались тут и там по привокзальной площади. Шаркали мимо постоянные обитатели вокзала с красочными лицами. Пахло мазутом… ну и всем остальным, чем пахнет на вокзале. Пассажиры, обвешанные разнокалиберными сумками, метались из-под одной арки под другую. Суетня ужасная.
«Волосы, прямо, серебряные! …Как из другого мира явилась» – это он о девушке по-думал, что минуту назад возникла почти посреди пути мечущихся граждан и замерла, выпрямившись и щурясь на осеннее солнце – «…Из другого… мира…». Волосы её, и правда, были серебряными. Не от седины, как это бывает у ухоженных старушек, а сами по себе… просто такого цвета. В последнее время он часто встречал то на улице, на бегу, то на автобусной остановке, в толчие эту необычную блондинку.
Девушка то и дело поглядывала на Костю, но опустив глаза, всякий раз отводила взгляд в сторону, в конец площади, что-то или кого-то выглядывая. Будь он посмелей да понаглей, пожалуй, попытался бы познакомиться. Но, не имея такого навыка и этой привычки, очередной раз откладывал, и тоже отводил взгляд. Шарил глазами по табло, следил за миганием цифр электронных часов, и всё равно, не заметно для себя, снова и снова разглядывал незнакомку. Она уже начала казаться ему очень даже знакомой. Было ощущение, что они тысячу лет знают друг друга, и стоят на расстоянии только по нелепой случайности.
Сребровласка вдруг встрепенулась, встала на цыпочки и, убедившись, что увидела, кого и хотела, взмахнула рукой над головой. Над толпой, в ответ, промелькнула рука. Через минуту рядом с заинтересовавшей Костю девушкой стояла ещё одна. Чуть выше ростом, чуть более спортивного вида, в разбелённо-зелёном анараке, в такого же цвета бейсболке, она казалась не менее интересной персоной. Слегка обветренное от регулярного общения с природой лицо хоть и не отличалось утончённой аристократической красотой, было живо и свежо, и от этого необъяснимо приятно. Возраст по внешности Костя всегда с трудом определял, но в этот раз почему-то обратил особое внимание на то, что не сможет даже предположительно сказать – сколько этой туристке лет. Впрочем, и к первой девушке это относилось в такой же мере.
Подруги не стали картинно имитировать троекратный поцелуй, не защебетали наперебой, разбрасывая кругом «очаровательные» улыбки. Просто соприкоснулись на мгновение руками, тепло посмотрели друг другу в глаза, и тихо обменявшись короткими фразами. Вдруг, как по команде, посмотрели на Костю, чем несказанно смутили его. В этот момент он, как раз, не отрываясь, внимательно разглядывал их. Ещё через несколько секунд они снова встретились меж собой глазами, туристка слабо кивнула. Сереброволосая подруга ответила ей, таким же, кивком, слегка улыбаясь. Повернулась к Косте, подняла ладонь как в приветствии, окончательно обескуражив его, и пронзив молниеносным взглядом, резко развернулась и растворилась среди прохожих.
До объявления посадки оставалось не более минуты, и Костя заставил себя перевести взгляд на табло. «Электропоед…» – начал бесстрастный голос откуда-то из-под арки тоннеля, но был заглушён близким, молодым, мужским:
– Рыся! Ты как так... не опаздываешь сегодня?!.
Костя обернулся на автора восклицания. К туристообразной девушке подошли с полдюжины аналогично ей одетых ребят с рюкзаками. Она с улыбкой приняла у первого небольшой выгоревший рюкзачок, бросила взгляд на Костю, потом на табло, и быстро зашагала с остальными к тоннелю на посадку. Костя же ещё минуту стоял, тупо глядя на электронные часы, потом мотнул головой, отбрасывая парализовавший его необъяснимый морок, и побежал следом.
«…Уходи с нелюбимой работы,
Оставляй ненавистную службу…»
– пел в тоннеле пыльный гитарист.
– Работа… Служба… Полезный совет! – на бегу проворчал Костя вслух, но в несущейся гомонящей толпе его ни кто не услышал. Свою работу Костя не любил. Не любил конкретно эту, временную. «Что может быть постоянней временного?» – думал он, и эта мысль не радовала его – «Ничего! Подышу воздухом, пообнимаюсь с деревьями, послушаю птиц… Невыспался как!.. Сесть хочу! Займут всё… Уже, наверное, заняли... Только бы, не в тамбуре ехать… Сребровласка, правда, какая! Почему я её знаю… Или кажется?.. Не помню… И эта тоже – Рыся! Во кликуха у девчонки! …Тоже... Чего так смотрели?..»
«Наш электропоезд следует до станции…» – хрипло шуршало над головой, а свободных мест не было. Наконец он опустился на край сиденья по середине вагона, и услышав долгожданное: «Осторожно! Двери закрываются!», закрыл глаза.
Не успел задремать. На ближайшей остановке в вагон ввалилась шумная компания, возбуждённых, обвешанных старыми брезентовыми рюкзаками и всевозможными мешками бабулек. Они сразу начали доказывать своё бесспорно заслуженное право на сидячие места. Косте это и доказывать было не надо. Он сразу встал и пошёл через грохочущий тамбур в соседний вагон. Пошёл без всякой надежды на возможность сесть, и был несказанно удивлён, сразу увидев свободное место. Так же у прохода. Пошатываясь от тряски состава, добрался до него, и опустился на сиденье рядом с румяным парнем, в штормовке болотного цвета.
Компания, к которой, принадлежал Костин случайный сосед, расположилась по соседству, и была увлечена обсуждением планов на ближайшее времяпрепровождение. Эпизодически кто-нибудь из ребят или девушек оборачивались к своему спутнику, и уточнял какие-либо детали предстоящего похода.
– Сеня! У тебя, случайно, нет в рюкзаке пары нормальных ботинок тридцать седьмого размера? – со смехом обратился к нему один из товарищей – А то Рыська как всегда в кедах в горы собралась!
Сеня только молча улыбнулся, а к ним повернулась, сидевшая до того спиной, Рыся. Повернулась. Увидела Костю. На мгновение замерла. Но тут же быстро заговорила:
– Сенчик, давай поменяемся местами! А то замучают своими остротами скалолазы! – и снова отвернувшись – Не в «горы» я а в лес! Нашли, тоже, «горы». Х-ха! Сами по своим камням лазайте!
– Ну-у, Рысь есть рысь! Деревьев тебе высоких, подруга – беззлобно сострила одна из компании.
– Да ну тебя, Катрин! – проворчала Рыся, и встала – Сеня, займи своё заслуженное место!
Сеня охотно пересел к остроязыкой Катрин, а «жертва острот» уселась на его место.
– Костя – совершенно неожиданно для себя представился Костя, повернувшись к девушке.
– Вот и хорошо! – как-то непонятно ответила она – Рыся.
– Что? Не те вертикали покоряешь? Не одобряют? – потеряв свою обычную стеснительность, спросил Костя.
– Угу – с загадочной улыбкой на лице согласилась девушка – Камни недолюбливаю. Предпочитаю живую опору. А им, – она махнула в сторону компании – собственно, без разницы. Не первый год вместе отдыхаем. Ребята хорошие! И Сеня, и Владик, и Потап, и Роберт. И Катрин с Веркой умницы. Только как разойдутся иногда с шуточками своими… не вовремя… Да, и как знать им - когда оно… время?
– Где отдыхаете, если не секрет? – неуклюже поинтересовался Костя.
– За хребетком у скал на пятисотке. Красиво там. А, деревья какие!..
Костя сразу понял по невнятной фразе, что ехать им до одной станции. И это его почему-то обрадовало. И то, что незнакомая девушка охотно разговаривает с ним, его тоже радовало. Что-то родное, близкое исходило от собеседницы. Казалось, что его неоправданной обычной стеснительности нет места между ними. «Второй, ведь, раз за утро…» – констатировал он. И уже через минуту он, в ответ на сдержанные вопросы, излагал ей свои беспокойства и печали как старой подруге. Ругал себя. На что девушка отрицательно поматывала головой, как бы говоря: «Нельзя так о себе»
Час пути пролетел мгновенно. Костя взялся помочь ребятам с поклажей часть пути. На что дружелюбные скалолазы охотно согласились. За продолжением разговора с Рысей они быстро дошли до Костиной калитки, где он, освободившись от ноши, получил приглашение навестить компанию на их стоянке «у левого камня, почти под скалой».
По пути от станции, Костя поведал незнакомке столько такого о себе, о чём и сам не догадывался раньше.
– Вот, разошёлся! Утомил тебя болтовнёй своей, наверное?! – повинился он.
– Нет, Кость. Это нормально. Ты приходи к нам, правда! В лесу сказочно! Сам знаешь! Чудеса на каждом шагу! Расскажешь ещё что-нибудь интересное. Ты много, ведь, знаешь про эти места, наверное!
Приглашение было охотно принято, и, попрощавшись, молодые люди расстались.
«До понедельника пробудут… Сегодня пятница… Завтра же схожу… Километров пять всего будет. Прогуляюсь. И что перед Рыськой разоткровенничался? Да ладно! Классная девчёнка! Слушать умеет… Понимает…» – размышлял Костя. «Понимает» – это слово что-то напомнило ему. Что-то давно забытое, тёплое, живое…
– Наконец-то внучек! Не дождаться тебя. Всё по своим делам носишься. Не до бабушки тебе! – обнимая Костю, говорила бабушка – Опять до утра только, поди? Полетишь опять, ни свет ни заря на электричку!
– Нет! Я до понедельника. Мне после обеда только на работу.
– Вот славно-то! Сейчас отдохнёшь. Завтра…
– Не! Давай сегодня что-нибудь поделаю, и завтра с утра. А потом прогуляюсь по окрестностям. А то всё некогда. Давно не ходил никуда.
– …К туристам этим пойдёшь?.. Ты аккуратней там с девушками. Не обидь!
– Ну, ты нашла, тоже, обижальщика. Я сам девчонок боюсь как огня.
– Да, знаю я. …Там одна только… Видела я, когда вы прощались. Аккуратней с ней!
– Да, ладно, бабушка! Что ты, в самом деле, опять?!. – рассердился Костя
Бабушка отстала от обидевшегося внука, и загремела сковородками и кастрюлями. Уже через четверть часа она была прощена. И уплетая грибной суп со сметаной, он рассказывал, специально припасённые, смешные случаи из своей работы. «Вот, кабы, только смех и был в моём труде занудном!..» – думал Костя, и всё силился осознать, вспомнить, что в бабушкиных замечаниях о его новой знакомой могло так защемить, так знакомо взволновать его.
Хозяйственных дел оказалось до смешного мало, что и разговора-то не стоило. Костя управился со всем вечером. Утром проспал, аж, до девяти и, позавтракав, снова проболтал с бабушкой полдня. За тем, экипировался «по лесному». Пошёл в лес. «Хребеток» – как она его назвала правильно! Хребтом-то назвать смешно. Маленький он у нас… родной такой. До каждого камушка, до каждого кустика» – размышлял Костя, шагая по просеке. Уже на подступах к дальней горе, с краю от грунтовой дороги он заметил на поляне чёрную машину, и услышал нетрезвый мужской разговор и звуки лихой песни о «сибирских далях», «разлучниках прокурорах» и тому подобном, рвущейся из динамиков брутальной «Мазды».
– Алё, братан! Сигареткой не богат!? Угости парочкой! – раздался наглый окрик.
– Не курю – соврал Костя, на ходу.
– Чё, опять не курящий?! – уточнил другой голос – Чё у них тут за санаторий-профилакторий?! Все, б-б-б…, здоровый образ жизни ведут, н-на …
– Да к ним и прёт, наверное! Да? Братела, к туристам под гору валишь?
Костя не ответил, продолжая путь. Только смутное беспокойство затрепетало где-то в середине груди. Но лёгкое постукивание по бедру самодельных ножен мачете развеяло этот трепет.
– Привет, Кость! – услышал он из-за густого берёзового куста голос Сени – добро пожаловать к нашему шалашу! Мы рядом тут.
– Привет! А ты чего здесь стоишь?
– Да, Рыську пошёл поискать. Она всё деревья по себе выбирает. Мы-то ещё с утра отлазились, а с ней вечно беспокойство! Ладно сама по целому дню бродит. По веткам скачет без страховки. Но тут эти ещё расположились… Пристанут ведь – их пятеро там. «Туристы» тоже… Пития набрали – с ящик из багажника выгружали, а о табачке-то не позаботились… Вообще без башки ребята! И наглые такие! Как ночевать в таком соседстве будем? Всю ночь ведь куралесить будут. Лес бы не пожгли… Пойдём! Ты к обеду как раз.
Через метров двести ребята подошли к аккуратно, по всем правилам, разбитому лагерю. Палатки уютно расположились на небольшой полянке в полсотне метров от почти отвесной каменной стены. Видимо по ней и карабкались скалолазы этим утром. Трое парней и две девушки радостно приветствовали подошедших, настоятельно приглашая к столу.
– Что так и нет её рядом? – спросила у Сени Вера.
– Не-а! – коротко ответил тот и развалился перед импровизированным столом. – Опять куда-то далеко забрела. Кричать не стал, что б этих не приманить случайно.
Часа три-четыре незаметно пролетели в увлекательных беседах с новыми знакомыми. Такого количества захватывающих историй от их непосредственных свидетелей и участников Костя никогда не слышал. Он даже начал завидовать им. И даже, где-то в глубине души, начал сомневаться в своих способностях рассказчика. Начало смеркаться.
– А Рыски всё нет! – обеспокоенно заметил Владик.
– Сейчас, пройдусь ещё разок кругом. Если что филином прокричу! – весело пошутил Сеня.
– Я с тобой, пожалуй! Мне обратно скоро. Что б, не в кромешной темноте – вызвался Костя.
– Не, Костик, сиди пока, успеешь. Я Рыську в раз найду, и вернёмся. Она больно уж хотела повидать тебя – сказал Сеня.
– Пробил ты брешь в неприступной стене Рыськиной обороны – снова беззлобно пошутила Катрин. Вера только так же беззлобно тихо засмеялась.
– Неприступная она у нас! – произнесла она – Осторожней с ней - поцарапает! – и снова засмеялась.
– Да ладно вам! Классная девчонка Рыся! Кстати, почему Рыся? Как её зовут-то? Имя есть у неё? А то - не удобно… – поинтересовался Костя.
– Удобно, удобно – начал Потап, толстоватый для скалолаза, на Костин взгляд, парень – Рысь она и есть! – и смутившись, продолжил – Не всякая дикая кошка так по деревьям скачет. Вообще молодец! Чего скалы не любит? В раз бы одолела любую со своей цепкостью! …Спасибо ей! – Потап изменился в лице – Не она бы – не сидел бы я тут с вами! – все согласно закивали – Так бы и смотрел по телеку фильмы про альпинистов со своим пузом-то!
– Да ладно, Потап! Ты сам молодец! – наперебой запротестовали все.
– Рыся здорово тебя тогда, конечно, подвигла к действию. Я б на такой прыжок ни за что не согласился, только, для того, что бы показать пример! Ведь не любит камни, не лезет ни когда, а тут, глянь, перемахнула – как лужу перепрыгнула! У меня аж сердце оборвалось! Тренер ора-ал! …Хороший мужик. Обиделся сильно тогда, когда мы как архары дикие с секции свалили все – строго произнёс Роберт – Он надежды-то на нас возлагал немалые. ...А имени у Рыськи и нет. По крайней мере я его не знал никогда... Столько лет... – он пожал плечами
Вера хмыкнула и почти прошептала:
– Есть у неё имя.
Потап медленно кивнул.
– Да где она! – завозмущался Влад.
Костя вспомнил своего тренера. Не долго он прозанимался с инструктором по азам самообороны. Только сказал им, недоучкам, тренер, что пора уже приступить к практическим занятиям «в поле», как сам уехал сопровождать груз и… не вернулся. Вернулся… но не сам. Рассказывали потом, что встретились «корсары», типа таких вот, что сигаретку стреляли… Много их было. И «без злого умысла», так – спьяну… Задержали всех конечно, только… тренировок у Кости больше не было. Не стал он рассказывать ребятам эту не героическую историю.
Потом убедил всё же ребят, что ему необходимо уходить, и в компании Сени двинулся к просеке. Через несколько шагов они уже расстались. Вскоре из потемневшего леса раздались крики. Слов было не разобрать, но было понятно, что с Сеней приключились, как минимум неприятности. Несколько нетрезвых голосов разражались хриплой руганью. Костя метнулся на шум.
Картина, представшая перед глазами, подтвердила его опасения. Трое не твёрдо стоящих на ногах парней, пинали, лежащего на земле, Сеню, и орали, наперебой, угрозы и ругательства. Ещё двое лежали поодаль, по всей видимости, сваленные раньше поглощённым ими алкоголем. Костя подскочил, и с размаху, неуклюже ударил крайнего. Тот повернулся, и приняв, предварительно позу каратиста, как в кино показывают, размахнулся ногой. Костя неосознанным, но привычным движением, перехватил стопу противника, резко прокрутил вокруг оси, и поднял вверх, на сколько хватило рук. С глухим хрустом тело ударилось о землю, но, под анестезией алкоголя горе каратист прокрутился по спирали, и второй ногой зарядил Косте по виску. Из глаз, что называется, посыпались искры. «Тоже, ведь, тренировался, гад!» – запоздало узнал Костя многократно повторяемый им когда-то контрприём. Следующие несколько ударов опытных уличных бойцов свалили его наземь. Сгруппировавшись всем телом, он приготовился к запиныванию. Пинков не последовало. Парни были слишком увлечены Сеней. Это дало Косте время подняться на колени и вытащить из ножен мачете. Он и понятия не имел, как управляться с грозным тесаком, приобретённом в туристическом магазине. Только надежда на внушительный вид импровизированного оружия слегка подняла его дух.
– Ах ты казлина – заорал один из нападавших, и ударом ноги выбил из Костиной руки эту зыбкую надежду. Мачете отлетел в сторону. Только что выбивший его парень поспешил к трофею и уже поднял…
В Костиной голове пронеслась уйма бессвязных ужасных мыслей… И тут он услышал над головой грозный, раскатисто-звонкий звериный рык. Быстрая тень пронеслась над ним, и сбитый ударом мощных лап, пьяный парень отлетел в сторону, как будто его сдуло порывом ветра. Довольно крупное животное развернулось в прыжке и бросилось на товарищей поверженного…
Рысь не стала преследовать улепётывающих пьяных дебоширов. Шерсть на загривке дикой кошки приняла мирное положение. Она подскочила к Сене. Обнюхала, как будь-то, убеждаясь, что он жив и в сознании. Метнулась к Косте. Мокрый нос ткнулся ему в щёку. Он даже испугаться не успел, хотя всегда знал, что встреча с рысью в лесу не сулит ни чего хорошего. Только и подумалось – «Ничего себе! Лет двадцать, говорят, их здесь не видали…». Рысь проурчала что-то миролюбивое, потом недовольно передёрнулась, и отбросила мачете пренебрежительным движением задних лап. Оглянулась на приближающиеся крики подоспевших скалолазов, взмыла куда-то вверх и исчезла.
Девушки подбежали к Сене, Владик с Потапом к Косте, Роберт, как в дозоре, встал, оглядывая заросли вокруг. Сеня поднял разбитое лицо от земли, закряхтел и сел, заботливо обхаживаемый Катрин. Костя сразу встал. Отметил про себя, что урон его здоровью нанесён минимальный. Ребята кинулись к распластанным вокруг телам.
Кроме куртки ни что не пострадало у поверженного противника в схватке рысью. А остальным помощь и вовсе была не нужна. Бывалые туристы ни как не могли оставить даже врагов в таком положении, но и приводить их в чувства не собирались. Они переместили мычащие тела к машине. Опустив спинки сидений, всех троих сгрузили внутрь.
– Пусть комарики полакомятся – сказал Владик, опуская стёкла и захлопывая двери – …задохнутся ещё в своём угаре.
– А этот чего, драный такой. Весь мажорский прикид в клочья! – спросила Вера.
– А леший его знает – ответил, не видевший боя, Сеня.
– Вы что ли эту банду разогнали? – послышался Рысин голос – как угорелые пролетели мимо, чуть с ног не сбили!
– Это они сами чего-то разнервничались – попытался пошутить Костя
Рыся, почему-то, благодарно посмотрела на него. Подошла. Осветив фонариком его ли-цо, разглядела с неожиданным вниманием. Не обнаружив, каких либо, повреждений, удовлетворённо кивнула и переключилась на Сеню. Ему-то медицинская помощь и в самом деле не помешала бы. Ребята забросали глиной костёр и, поддерживая под руки пострадавшего, отправились к лагерю.
Костя настоятельно предлагал обратиться за помощью к бабушке. Но все решили, что женщине хватит и того, что её внук «шляется по ночам в лесу». Помощь Сене мастерски оказала Катрин. Он помазанный «чем надо» и перевязанный «где сама знаю» мирно лежал ухом у неё на груди. Она нежно гладила его по волосам. Владик поворчал чуть на Рысю, но перестал тут же.
– Ну, хоть и не ночь ещё совсем, а пойду я. Бабушку надо беречь. Вы завтра, если что, заходите. Пообедаем по-домашнему вместе. Бабушка у меня мастерица! – пригласил ребят Костя и направился в сторону дома.
– Я с тобой пройдусь до просеки – заявила Рыся.
Владик только махнул рукой.
– Осторожней, там двое-то по лесу шастают ещё! – крикнул вслед Потап.
Всю дорогу до просеки Костя с Рысей шли медленно.
– А ты молодец! – сказала она – говорун, да не болтун… и удар держишь... – Рыся смешалась, опустив голову.
– Да уж, молодец, так молодец! – ответил Костя с иронией – Богатырь былинный прямо! Меча в руках удержать не мог! – досадливо махнул он рукой.
– И хорошо, что не удержал. Поранил бы ещё кого тесаком своим.
«Она-то откуда знает всё? Не видела, ведь...» – Костя метнул на Рысю вопросительный взгляд. Она только утвердительно кивнула ему.
Минут сорок они шли и разговаривали, хотя ходу-то было минут на пять. По Рысиной просьбе, Костя всё-таки рассказал ей одну из историй о своём любимом лесе. Она с интересом слушала, периодически, кивала, как будто соглашаясь, с давно известными фактами. К Косте, потихоньку вернулось его красноречие. Он, даже, снова поверил в свои способности рассказчика. Однако настоял и на том, что бы Рыся тоже рассказала ему, что-нибудь необычное. Ожидая рассказа о спортивных достижениях, он был поражён волшебной, чудесной, и вместе с тем, такой убедительной историей, которую, объявив её сказкой, поведала Рыся. Снова, в его душе, что-то знакомое, до слёз родное, целительным теплом растеклось, вытесняя печаль и хандру.
– Прогуляюсь ещё! – сказала Рыся, завершив свой рассказ. Остановила Костю за рукав и заглянула в глаза – Помнишь, ведь! И молчишь! Молодец!.. МЫ рядом – обещали же! – Рыся опустила голову, зажмурилась, как будь-то, преграждая путь нахлынувшим слезам, и снова посмотрела ему в глаза – Спасибо. Мне надо было это. Как МЫ без вас…
Она нежно прикоснулась к его волосам. Костя вздрогнул, и не произвольно, поморщился от боли, горящей в виске после недавнего удара.
– Прости – проговорила Рыся, и поцеловала припухший висок. Развернулась на пятках и скрылась в темноте.
– Тебе, Рысь, спасибо! – крикнул ей в след Костя.
Уже подходя к дому, Костя ощутил, как растёкшееся под Рысиным поцелуем тепло, словно ключевая вода, вымывает жгучую боль из головы. Он обернулся, и явственно увидел две светящиеся точки в чаще. Внимательные глаза наблюдали за ним. Услышал тихий, удовлетворённый звериный рык, потом лёгкий треск и шелест. В миг всё исчезло и стихло.
Не рассказал он бабушке ни о чём.
Утром ему пришлось сходить к станции, что бы вызвать «скорую помощь» для двоих, «заблудившихся ночью», жестоко искусанных комарами парней, «прибившихся» под утро к их забору. Они лепетали что-то невнятное, и бабушка заключила в итоге:
– Как Виталька соседский, помнишь? В трёх соснах плутали, лоботрясы пьяные…
Весь день было не до лесных прогулок. Пришлось встречать «скорую», показывать дорогу до дачи. Когда машина скрылась за поворотом дороги, увозя пострадавших, Костя не сдержался и зло процедил:
– Ур-роды!
– Дурачки безголовые просто. Не чего по лесам ходить, раз ума нет. Обидели лес, наверное… или… не лес…– как-то слегка наигранно сказала бабушка и погладила Костю по голове. Он опять сморщился от боли, когда она задела место вчерашнего удара. Бабушка, казалось, не заметила этого, но быстро отняла руку. Костя отвернулся и, как бы невзначай, потёр ушибленное место.
Слабый гул приближающегося из-за горы поезда повис в воздухе, нарастая.
– Кстати, вчерашние ребята проходили, пока ты «скорую» встречал. У них один парень… упал, что ли. Поддерживали его под руки. Бедняга. Хромает. Вежливые такие ребята. ОНА, ну та, с которой ты всё разговаривал, когда приехал. Изулыбалась вся! Говорит: «Хороший у Вас Костик!». Я хотела спросить, как зовут её – не успела. Торопились они очень, на пятичасовую успеть хотели. Да, успеют, пожалуй… А как её зовут-то? – быстро проговорила бабушка, поглядывая то на железнодорожную насыпь, то на Костю.
Костя метнулся к калитке… но остановился. По насыпи промчалась электричка. Он стоял, держась за калитку, и слышал, как поезд остановился, потом зашипел, и стал медленно разгоняться, удаляясь всё дальше. Бабушка подошла сзади, обняла его за плечи.
– Опять… – с досадой проговорил он, и совсем тихо – Есть у неё имя!
– Ничего. Всё хорошо будет – ласково, успокаивающе сказала она.
Костя снова знал это. Помнил опять. ОНИ рядом. ОНИ обещали, и держат слово.