Он любил ее. И это не простая пафосная фраза. Он действительно любил ее, даже не так… Он жил ею. Жил глазами, что пристально всматривались в его темную, полную горечи и страданий душу. Жил губами, что мягко касались его тела. Жил руками, которые нежно творили кулинарное волшебство в соседней комнате. Он ценил каждую минуту, проведенную вместе. Обожал незабываемые ночи и с теплом вспоминал удивительные дни, украшенные ее яркой улыбкой.
Она обладала огромным влиянием на него. Некогда гордый, свободолюбивый он с гордостью носил оковы, ведущие к ее утонченному пальцу. Она не просто управляла им – она меняла его. Ненавидящий чтение раньше , теперь он обожал Сэлинджера, ее любимого автора. А по вечерам они включали всеми забытые французские песни 20-ого века, уносящие их на узкие улочки Парижа…
Он думал, что приходился ей самым близким человеком, ведь только ему эта неописуемо прекрасная женщина читала свои стихотворения. Они были настолько глупы и бессмысленны, что если бы их написал еще один новичок-писака, возомнивший себя гением, он рассмеялся бы ему в лицо. Но автором была она… И читая их, она улыбалась, а значит и на его блеклом лице проскакивал еле заметный огонек счастья.
Он думал, что ее любовь принадлежит только ему…
-Она гуляла с другим. Я сам видел! И не раз!
Он не верил тем, что говорили о ней подобные вещи. Он ссорился с друзьями, называл их сплетниками и беспощадно очищал контакты в своем телефоне, пока однажды она не пришла домой с унылым лицом. Это стало повторяться с завидной регулярностью, и вскоре он понял: ее улыбка заключена в других стенах.
Его звали Константин. Дурацкое имя, признаться. Они встречались больше месяца. Ведь первые нотки измены появились именно тогда. Он стал одержим идеей найти его. Он хотел застать соперника врасплох. Ворваться в квартиру, когда он будет обнимать ее.
Мысли о Константине заполняли его голову, вытесняя все остальное. И все чаще его взгляд падал на старую, почти забытую коробку, внутри которой лежал пистолет. Еле сдерживая себя, он переложил коробку в пыльный чулан, пытаясь забыть о нахлынувшей злости. Она возвращалась все позднее и позднее, совсем обессиленная и уставшая. Больше не включала французские комедии, не читала умных книг. Напротив, все ее действия сводились ко сну и приему пищи…
Дверь чулана заскрипела…
- Я конечно, могу сказать его адрес, но учти, он мастер спорта по боксу.
Мастер спорта по боксу! Что за бред? Вряд ли его кулак справится с пулей.
Он у его двери, за которой слышится задорный женский смех. Это ее смех. Палец нежно поглаживает курок.
А вот и он, тот самый Константин, что сумел влюбить в себя бедную девушку.
А вот и она, та которую он любил.
А вот и книга Сэлинджера , что теперь так ненавистен ему.
А вот и французская комедия, в которой нет ни грамма юмора.
А вот и тетрадь с ее стихотворениями, которые она читает самым близким.
А вот и он, парень , что так безумно влюблен и что стоит с пистолетом в руке…
-Прощай,-говорит он своей возлюбленной.
Выстрел.
Пустота в глазах.
А вот и забытая всеми французская музыка 20-ого века, что не нравится никому в этой комнате.