Смешного бояться – правды не любить.
И.С. Тургенев
Заводская партийная конференция сразу же началась наперекосяк. В назначенное время на сцену Дворца металлургов вышел секретарь парткома крупного завода, Юрий Гаврилович, и объявил конференцию открытой. Едва он закончил историческую фразу об открытии высокого партийного форума, как в зале погас свет. Вот так открытие! В темноте раздались издевательские аплодисменты, – так партийцы отреагировали на непредвиденный ляпсус в организации ответственного мероприятия. После энергичного вмешательства ответственных лиц подали свет. «Товарищи коммунисты, продолжим работу конференции; мы разберемся с причинами отключения света, - объявил секретарь парткома, - а сейчас для руководства работой конференции нам необходимо избрать президиум».
Избранные с соблюдением всех демократических процедур члены президиума важно восседали на своих почетных местах, а вожака заводских коммунистов беспокоило, как отнесся к неуместному затемнению зала Николай Васильевич, высокопоставленный представитель обкома партии, прибывший на конференцию.
- Не раньше и не позже этот свет отключился, прямо по какому-то закону подлости, - посетовал Юрий Гаврилович на отключение электроэнергии.
- Нет, это другой закон, - отвечал многоопытный партийный функционер, - и называется он законом представительства. Когда начальство появляется в местной организации, там обычно случается что-то непредвиденное.
Тем временем оратор вдохновенно читал часовой доклад, слушатели вяло воспринимали испускаемые истины, а члены президиума изнывали под излучением мощных осветительных приборов, развешенных над сценой. Из «перегретого» президиума в секретариат поступила записка с просьбой отключить часть чересчур ярких юпитеров. Кто-то из партработников, ответственных за обслуживание конференции, не дожидаясь отлучившегося электрика, решил самостоятельно справиться с поручением президиума. Он подошел к щитку, изучая предназначение рубильников, и переключил из них тот, который был отмечен буквой «С». По соображениям исполнителя воли президиума, эта буква должна была означать слово «Свет». Он и предположить не мог, что электрик заводского Дворца культуры, маркируя рубильник, под буквой «С» понимал слово «Сцена». В результате закон представительства проявил себя во всей нелепости последовавших событий.
… Не успел самозабвенный оратор дочитать высокопарный доклад, как сцена на глазах изумленного зала вдруг сдвинулась с места и под деловитое громыхание пустилась во вращательное движение вокруг своей оси, увозя президиум с занимаемых позиций. Докладчик, оторвавшись от своих бумаг, воскликнул: «Постойте! Я еще не закончил!».
Зал разразился дружным хохотом. Очнувшиеся от дремоты делегаты воспринимали картину отъезжающего президиума как продолжение сна. Члены президиума, оказавшись в двусмысленном положении, проявили партийную стойкость, не покидая насиженных мест, доверенных заводской конференцией. Не разбегаться же врассыпную при всяких непредсказуемых обстоятельствах! Сцена исполнила заданный ей полукруг и остановилась, расположив президиум в положение «задом к людям». Зал ликовал. Партийная братия, пришедшая в неописуемый восторг от передислокации президиума, наградила сценических передвижников шквалом аплодисментов. За этот полукруг важные персоны из президиума снискали такое горячее и единодушное одобрение «низов», какого им не выпадало за всю партийную деятельность. Руководители конференции развернули стулья к рукоплескавшему народу, однако аплодисменты тут же прекратились.
Той порой ответственный работник, развернувший президиум задом наперед, ринулся в зал заседания, чтобы выяснить причину оглушительных шумовых эффектов. Увидев творение собственных рук, он опрометью бросился к электрощитку и вогнал злосчастный рубильник на подобающее место. Вот так обслужил! Сцена загромыхала в обратном направлении, восстанавливая исходный статус-кво. Юрий Гаврилович срывающимся от волнения голосом вновь объявил работу конференции продолженной. Он предупредил также, что в электрических сетях происходят непредсказуемые сбои, поэтому возможны новые неожиданности, к которым следует относиться спокойно.
Делегатам изложенная перспектива пришлась по душе. Удовлетворенные погружением зала в темноту с открытием конференции и катанием президиума по сцене, они с нетерпением ожидали очередных проявлений неуправляемых электродвижущих сил, вносящих общее оживление в тягомотный партийный регламент. Докладчик продолжал чтение своего труда, но без былого апломба. Секретарь парткома попытался сгладить неприятный осадок, возникший у высокого руководителя при откате на задворки сцены:
- Кажется, все предусмотрели при подготовке, и надо же – такие сбои с электричеством! Не знал я, Николай Васильевич, про закон представительства, а то принял бы дополнительные меры.
- Ошибки возможны, но важно делать из них правильные выводы, - многозначительно молвил партийный босс, настроив подчиненного на невеселые размышления.
Как и ожидалось, электрические сбои не заставили себя долго ждать. Очередной сюрприз всколыхнул конференцию на заключительном этапе, при выносе Знамени партийной организации. «К выносу Знамени прошу встать! – торжественным голосом объявил Юрий Гаврилович, преждевременно посчитавший, что на сегодня худшее для него уже позади. – Знамя вынести!». Вслед за прозвучавшей командой из динамиков, развешенных по углам зала, раздались звуки… Но что это были за звуки!! Вместе с ними недоумевающие делегаты словно перенеслись на какое-то пустынное морское побережье, где под дикие завывания шторма на них с гулким грохотом накатывали крутые беснующиеся волны…
А в радиорубке в отчаянии ломала руки заведующая сектором учета партийных билетов, в последний момент назначенная ответственной за музыкальное сопровождение процедуры выноса Знамени и заключительное исполнение Гимна Советского Союза. По поступившей команде она опустила головку патефона со вставленной в нее иглой не на ту бороздку пластинки, и вместо привычного бравурного походного марша в эфир вырвались тревожные стоны бури, разыгравшейся над бушующим морем. Растерявшаяся женщина совершенно не понимала, что же ей предпринять? Прервать эту ужасную какофонию? Но сможет ли она затем отыскать на пластинке нужную бороздку?
… Пока делегаты конференции, вставшие для выноса священного Знамени, в недоумении таращили друг на друга глаза, из динамиков полилась величественная мелодия песни: «Ма-ла-я зем-ля-а-а-а…». Да ведь это же песня в исполнении Муслима Магомаева по знаменитому произведению Леонида Ильича, описавшего героические события захвата плацдарма на черноморском побережье под Новороссийском в Великой Отечественной войне! Генеральный секретарь ЦК КПСС издал эту книгу, надлежащую изучению коммунистам и всем советским людям! Кто же сейчас посмеет прервать священные псалмы, сложенные в честь вождя?
Знаменосец, вперившись упорным взглядом в Юрия Гавриловича, ждал разрешения на вынос партийной святыни под протяжную мелодию новомодной песни. Тот, в свою очередь, уставился на областное начальство… «Выносите», – дал отмашку Николай Васильевич, измученный неотступными проявлениями закона представительства. Рядовые партийцы, заподозрившие в действиях организаторов новую промашку, замерли в ожидании развития событий.
Знаменосец, начиная движение, поднял ногу под такую длительную песенную ноту, что не мог улучить момент для завершения шага. Стоя на одной ноге, он размахивал красным полотнищем, закрепленным на древке, чтобы сохранить шаткое равновесие. Сопровождающие его адъютанты пытались, каждый на свой лад, повторять несуразные движения ведущего. Торжественная процессия, размахивая партийной реликвией, неуклюжими передвижениями пробиралась через зал к выходу мимо корчившихся от смеха людей.
Пикантность происходящей церемонии придавало то обстоятельство, что делегаты, сознавая торжественность исполняемого ритуала, были лишены права на раздирающий их смех. Зал смеялся молча. Члены президиума, крепко сжав челюсти, не выдавали чувств, обуревавших их при виде знаменосцев, маршировавших под протяжные звуки, напоминающие церковное песнопение. Но всякому увеселению приходит конец. Знаменосцы скрылись в дверном проеме, завершив исполненную клоунаду под управлением разбушевавшегося закона представительства. «Заводская партийная конференция объявляется закрытой», - поспешно объявил Юрий Гаврилович, вытирая со лба струйки обильного пота.
Намеченное по сценарию заключительное исполнение Гимна Советского Союза было отменено.