21855 дней у моря

   


«Тростниковый хвост» - так люди называли заброшенный морской берег; откуда у тростника появился хвост, никто не знал, но почему-то все прекрасно понимали, отчего небо здесь всегда лилово-жемчужное.  Редко сюда ступала нога человека, осторожно, как по канату, вышагивая по берегу-хвосту.

Каждый рассвет молодая девушка неслась вдоль берега. Море провожало ее ласкающим взглядом.  Темные развевающиеся волосы обрамляли смуглое красивое лицо. Сонное солнце помещало ее голову в круг света и лениво сопровождало. Облегающий костюм подчеркивал пышные формы при узкой талии. Особенно поражала грудь огромных размеров. Каждое утро девушка настойчиво бегала за неведомым счастьем, чему-то улыбаясь, возможно, той музыке, которую она слушала в наушниках. Всякий раз она подпрыгивала, дотянув до намеченного рубежа, и неслась уже в другую сторону, запыхавшаяся, но счастливая.

Недалеко от того места  в лесу жил старый отшельник – Леший. Его лицо никогда не было бледным – так привыкло оно к солнечной пыли. Никто не знал, сколько ему лет. Так ли это важно: у Лешего нет возраста. Он обожал природу и с ней не расставался, зато убегал от цивилизации и людей: они нарушали покой и тишину. И только изредка показывались привычные фигурки, праздно прогуливающиеся вдоль берега.  А иногда приезжала старушка-жена, которая на природе становилась менее ворчливой и не любила сидеть у разбитого корыта. Он стал чутким и наблюдательным. Каждая мелочь в глуши и одиночестве – уже событие. Дыхание утра дарило ему рассвет. И однажды он увидел ее. Она не просто бежала, но еще красиво жестикулировала в такт музыке. Он остановился и помахал ей рукой. Хотел было заговорить, но не успел: словно лебедь, девушка взмахнула платком и исчезла. Рожденный ползать летать не сможет.

На следующее утро все повторилось. Девушка бежала, слегка прикрыв глаза от наслаждения. Леший срочно схватил посуду и отправился к морю, делая вид, что случайно оказался на берегу.  Снова он был поражен ее грацией и удивительно-пышными формами. Даже что-то радостно фыркнул, глядя ей вслед, успел улыбнуться и поприветствовать. Девушка тоже махнула приветливо. Он крикнул ей что-то в ответ. Его голос неуверенно завис на предутреннем проводе неба. Она показала на наушники и всем видом дала понять, что не слышит да и незачем. Целое лето бегала девушка. Старик старался не пропустить ни одной ее пробежки. Тут же он спохватывался и бежал к морю или уже сидел, притаившись, на песке. Даже старушка-жена, завидев спортсменку, кричала Лешему: «Спеши, твоя уже бежит». Он уже не пытался с ней заговаривать, а просто смотрел ей вслед. И даже позволял себе вслух разговаривать, придумывать воображаемые диалоги, все равно она ничего не слышит да и не желает вслушиваться в скрежетание его голоса. В конце лета он заметил, что девушке удалось скинуть немало килограммов.
-Вот же блин! Как ты, деваха, похудела все-таки! – с треском упали его слова вместе с посудой.

 Тут он увидел, что она, оказывается, его слышит. Девушка начала визжать от радости и подпрыгивать. И весь остальной путь он видел, как она летела, выделывая странные фигуры. Изумительное зрелище! Никогда не знаешь, какую радость принесет старик, просидевший двадцать одну тысячу восемьсот пятьдесят пять дней один на один с  волнующим морем, начищая тростниковый хвост души.